— Спасибо, но дорогие подарки я не принимаю, — вежливо отказалась я.

Никто не отнимет у меня пробежки с Антоном. Будем просыпаться, бежать вместе, затем я буду готовить ему завтрак — картинка чудесная, и такая заманчивая, что я лужицей растекаюсь. И никакой Лене отнять это не позволю!

Ох, что ж меня коротит так?

— Конечно, мы можем бегать вместе, — кивнул мне Антон. — Сначала только с врачом посоветуемся, не вредны ли тебе нагрузки, и в каком количестве.

— Я уже выздоровела. Бодра как огурец. Честно, — рассмеялась я.

Лена сузила глаза, губы поджала, и уставилась на Антона. Снова. Вся она — осуждение. Ревнует?

На миг кольнуло. Что я такое творю? У меня ведь перед глазами именно такой пример был — мой папа, радостно свинтивший от мамы к другой. И мама сама недалеко ушла от него. Клялась ведь себе, что никогда и ни за что, и тут пожалуйста — Антон.

Сложно все как-то. И не очень правильно.

— Где Андрей? — зло поинтересовалась Лена. — Я же попросила позвать его к завтраку.

— Он с Булкой гуляет. Скоро явится.

Лена засопела, а я вспомнила что вроде у Антона хаски есть. Но я то болела, то на учебе, то в клубе была, и с собакеном так и не познакомилась.

Впрочем, и Антон, и Булка — легки на помине. Лязгнула входная дверь, и я услышала довольное пыхтение и цокот коготков по полу.

— Куда? А ну стой… стой, кому говорят. Будка, блин, лапы пошли мыть! — рявкнул Андрей.

Булка бешеным метеором понеслась по коридору прямиком к нам на кухню, оставляя на полу грязюку, и бросилась к Антону, который начал со смехом уворачиваться от проявлений собачьей любви.

Следом, с недобрыми намерениями и гневным выражением на лице, притопал Андрей. Он тоже и не подумал разуться, видимо решив, что раз Булка изгваздала все, то и ему можно не париться.

— Булка… о, какие люди, — расплылся паренек в улыбке — язвительной до жути.

И адресована она всем нам. И Лене, и Антону и мне. За то, что к Лене он любовью не пылает, я даже хамство готова простить. Враг моего врага…

— Здравствуй, Андрюша. Мой собаку, и если хочешь, иди к нам завтракать, — в голосе Лены я услышала неприязнь, которую девушка безуспешно попыталась скрыть, но не получилось.

Это и сам Андрей услышал. И отреагировал, как смог.

— Ты бы лучше не завтраками занималась, а ужинами, Ленок. Ты вот завтраком сегодня покормила Тоху, а ужинала его другая. Всю ночь ужинала, — похабно подмигнул он. — Или у вас теперь любовь втроем? Кстати, от завтрака не откажусь.

Глава 6

Андрей высказал это, и повел довольного пса в ванную. Лена поднялась, и сначала растерянно, а затем зло взглянула. Почему-то не на Антона, а на меня.

Резко отвернулась к плите.

Я ожидала крик. Я бы на ее месте… нет, при посторонних я бы скандал не устраивала, но попросила бы Антона выйти, и допрос был бы недетский. Снова совестно стало, вроде и не было ничего, как бы мне ни нравился любой мужчина, я, наверное, еще не в том возрасте, чтобы «ужинать» без обязательств.

— А Булка — это он или она? — растерянно спросила я, наблюдая за порывистыми движениями Лены.

Может, сейчас как накалит сковороду, да как отходит меня ею?!

— Это он. Мальчик, — спокойно ответил Антон.

— А кличка почему девчачья? — возмутилась я.

— Унисекс, Маша, — хохотнул мужчина. — Мы за традиционные ценности. Просто Булка, когда щенком был, жрал как не в себя, больше всего хлеб любил, вечно со стола тырил. Его соседи наши купили для ребенка — тот просил щеночка, ему и подарили. Вот только хаски — тот еще трэш, активные очень, и семейство не справилось с воспитанием. Повесили объявление, что отдадут в добрые руки.

— А у тебя добрые руки? — мурлыкнула я тихо.

И взглянула на его руки. Красивые, крупные, с чуть грубоватой кожей на костяшках. Я помню, как Антон вел машину — простое действие, но меня завело. Одна рука на руле, вел спокойно, не вцепляясь в руль. Дико сексуальное зрелище.

Боже, надеюсь, я не дойду до такой степени отчаянья, и не стану на такси разъезжать, и до водителей домогаться?!

— Жаль стало, — пожал плечами мужчина. — В лифте с ними ехал, услышал, что никто не хочет такую обузу брать, и надо бы усыпить, а сыну наврать, что на ферму отвезли. Чтобы не плакал. Вот я и взял. Один ведь жил, а тут щенок — и компания, и мотив не на работе ночевать, а дома. Ответственность.

— Ну да, лучше-то щенка завести, чтобы было к кому домой возвращаться, чем женщину, — услышала я недовольное.

Очень недовольное. Прямо-таки злое.

— Лен, если хочешь что-то сказать, или о чем-то меня спросить — давай выйдем, и поговорим, — предложил Антон.

Удивительно спокойный тон у него. Как у человека с чистой совестью. Вот у меня совесть не такая уж и чистая — мысли-то разные и были, и есть. И перед Леной неудобно, но исчезать с радаров я не собираюсь.

А Антону, значит, спокойно. Потому что я себе напридумывала то, чего нет, и быть не может, наверное.

Черт!

— Обязательно выйдем. Позже. А сейчас у меня вопрос к вам обоим, — Лена развернулась от шкворчащей сковороды к нам, лицо безмятежное, только из глаз молнии. — Про что Андрей говорил? Я правильно поняла, что ночь вы провели вместе?

— Давай не сейчас, — отрезал Антон.

— Я ведь простой вопрос задала. Не нападая, не скандаля. Просто вопрос, дорогой, — Лена улыбнулась, и в этот момент на кухню вошли Андрей с Булкой.

Парень, будто не он устроил всем веселье, достал корм, и насыпал псу в миску его завтрак. Затем отошел к дверному косяку, к которому прислонился, нашел мой взгляд, и весело мне подмигнул.

Вот ведь обаятельная сволочь растет!

— Лен, помнишь я как-то говорил тебе про доверие? — Антон отложил телефон. — Оно не подразумевает идиотских вопросов при всех. Даже наедине лучше подумать, прежде чем спрашивать. Доверие, помнишь?

— Помню. И я доверяю, — поморщилась она. — Но свой вопрос идиотским не считаю.

— Что за вопрос? — встрял Андрей.

— На ту тему, которую ты нам подкинул, мальчик, — слово «мальчик» заметно покоробило Андрея, и он улыбнулся еще шире. — Про ужины, ночи и прочие мероприятия.

— Да спали они вместе, чего непонятного, — хмыкнул парень. — Я Машке предложил себя, а она брата выбрала. Бывает. Утешусь как-нибудь, поплакав в подушку. А ты, Лен, не злись. Лучше готовь завтрак, и доверяй дальше.

— А может, ты заткнешься, братец? — оскалился Антон.

— У нас же тут коллективное доверие. Мне ты тоже про него пел, а сам, — яростно сузил глаза парень, и я поняла — что-то не то между братьями случилось. — Но если я какую-то тайну выдал, то прости. Каюсь, я — трепло, живи с этим.

— Доверие, да? — Лена вздернула подбородок, отвернулась к плите, и буквально через пару секунд шумно поставила перед Андреем тарелку с мерзкой яичницей и гадкими колбасками.

— Потом поговорим, — снова отмахнулся Антон.

Доверие. Красивое слово. Сколько раз я от подруг слышала про то, что парни им втирали про то, что, если любишь — доверяй. На словах-то все шикарно, но с фига ли? Не себе-то всегда можно доверять, а тут — другому человеку возьми, доверься, а потом снимай с ушей лапшу. Наверное, полностью доверять можно только тому мужчине, с которым золотую свадьбу отметила, и точно знаешь, что никуда он не денется, так как с костылями и ревматизмом не сильно-то и погуляешь.

Лена, видимо, согласна с моими мыслями. Вижу, как ее выворачивает, а сказать ничего не может. Ну вытащила бы Антона из-за стола, вывела из квартиры, и устроила бы разнос. А она… странная какая-то, еще и улыбаться пытается.

Все же, неплохая она, хоть и меня обхамила сначала. Наверное, мне выгоднее их рассорить, намекнуть на горячую ночь, или сделать загадочный вид. Я в кино такое видела, но мерзко это и нечестно.

— Может, ты скажешь мне, а, Маша? — кивнула мне женщина.

Я растерянно взглянула на Антона, и тот закатил глаза.

— Не приставай к ней. Я же сказал, потом…

— Я в клубе была, — перебила я его. — Мне плохо стало. Очень. Зря пошла, до конца не вылечившись, и вот, Антон меня забрал. Домой пришли — я не в себе была, и тут Андрей со своими намеками на веселую ночь с большой и чистой любовью. Я испугалась, попросилась к Антону. Он не хотел меня у себя оставлять, но я вообще никакая была. Мы просто спали, вот и все. И…

— Довольно, Маш, — мягко остановил меня Антон. — Лена, я ведь просил не за столом это обсуждать. Можно было потерпеть минут десять. Если еще есть вопросы — я отвечу, как буду домой тебя подвозить. А затем мы поговорим и с тобой, — Антон перевел тяжелый взгляд на весело жующего младшего брата. — Слишком много я стал тебе позволять, сам виноват. А теперь, может, позавтракаем в тишине?

Лена виновато взглянула на Антона, опустила глаза, и кивнула.

Блин, ну ведь хорошая она. Терпеливая. Может, мне вообще показалось, что она меня унизить пыталась, я умею себя накручивать. Антона любит вон как, я бы так не смогла — мудро молчать, кивать и улыбаться. А Антон… черт, он мне отца напоминает своей твердолобостью.

Точно солдафон.

Я-то сама смогу такое терпеть?!

И Лена… стало еще неудобнее перед этой женщиной.