Снегопад всё усиливался, засыпая все окна в машине, создавая просто какую-то сказочную атмосферу вокруг. Я не стал включать дворники, чтобы скрыть наше маленькое уединение от посторонних любопытных глаз.

Достал из бардачка назначение и купленный вчера пакет с препаратами, вручил всё это Маше. С трудом поборов желание попутно дотронуться до её руки. Как бы случайно. Но после вчерашнего эпичного побега не хотелось снова чем-то спугнуть девушку.

— Там всё необходимое. В назначении написано как что принимать, — указав взглядом на пакет, пояснил я.

— Зачем, не нужно было… Я бы сама всё купила, — с неловкостью пробормотала Маша.

Я склонил голову вбок и несколько мгновений смотрел на неё в упор, пытаясь понять, что же там происходит в этой красивой головке. На удивление Маша очень достойно выдерживала мой взгляд.

— Извини за вчерашнее, — произнёс я в итоге.

— Вам не за что извиняться, — опустила она глаза.

— Я всё-таки думаю есть за что, — возразил я после очередной небольшой паузы.

Маша подняла голову и посмотрела в окно. В котором ничего не было видно, кроме бесконечно наслаивающихся друг на друга хлопьев снега.

— Я ведь тоже повела себя некорректно. Давайте просто забудем этот момент и всё.

Второй раз за нашу короткую встречу я испытал сильнейшее чувство досады. Чего я точно не хотел делать, так это забывать то, что между нами произошло.

Опёрся локтём на руль и развернулся всем корпусом к своей собеседнице, продолжая с маниакальным вниманием наблюдать за ней.

— Мне показалось, тебе понравилось.

7. Любовь — это зло

Было забавно наблюдать, как румянец заливает все открытые участки кожи на девичьем профиле, включая даже шею.

Но когда Маша заговорила, голос её звучал спокойно. Будто даже безразлично. Что мне совсем не понравилось.

— И часто вы таким образом осматриваете своих пациенток?

От такого вопроса мои брови едва не поползли на лоб. Не ожидал, что эта скромница осмелится меня уколоть.

— Ой как некрасиво, Маша, — усмехнулся я. — Я же не спрашиваю у тебя, как часто ты бросаешься в объятия к незнакомым мужчинам?

— А что это вы сразу обижаетесь? Я ведь вас совсем не знаю, а люди разные бывают.

— Да это ты на меня обиделась. И извинения принимать не хочешь.

— Нет, — упрямо закрутила она головой. — Правда, никаких обид. И да, мне всё понравилось. Но продолжения не будет. Извините, мне нужно идти.

Маша потянулась к ручке двери, но я среагировал быстрее, чем успел подумать. Палец сам ткнул в кнопку блокировки центрального замка.

Маша по инерции дёрнула ручку уже запертой двери. Повернула ко мне голову и впилась в меня сверкающими от гнева глазами.

— Что вы себе позволяете?

С тоской подумал о том, как жаль, что мы живём не в каменном веке, и я не могу сейчас просто взять понравившуюся девушку, не спрашивая у неё разрешения, и утащить к себе в пещеру.

— Могу я узнать причину? — с напускным равнодушием спросил я.

Может, она и правда замужем? А я тут привязался как клещ к бедной девушке.

— Какую причину? — раздражённо спросила она.

— Почему продолжения не будет. Я настолько неприятен тебе?

Она нервно вздохнула и прикрыла глаза на миг. Переплела тонкие пальцы в замок, кротко устроив руки на своих коленях. И я впервые в жизни почувствовал себя… каким-то навязчивым прилипалой. Мерзкое чувство, надо сказать.

— Если бы вы были мне неприятны, я бы с вами не целовалась.

— Но? — поторопил я.

— Но я предпочитаю оставаться одна.

Ну, по крайней мере, у неё не имелось мужа, это уже было замечательно. У меня даже немного от сердца отлегло.

— Что ж, в этом мы похожи, — радостно признался я.

— Правда? — недоверчиво посмотрела на меня Маша.

— Да. Я тоже принципиально не завожу отношений.

— Могу я спросить почему? — Теперь её взгляд стал озадаченным.

— Наверное, потому что самая большая страсть в моей жизни — это работа. И совсем не по той причине, о которой ты могла сейчас подумать. Это может показаться циничным, но мне жалко инвестировать своё время в то, что с большей долей вероятности никому не принесёт никакой пользы.

— Ну а как же брак, семья?

— А ты много знаешь счастливых семей?

Маша на мгновение задумалась.

— Ни одной, — пожала плечами она.

— Вот и я — ни одной.

— Значит, вы тоже считаете, что любовь — это зло?

— Ещё какое.

Маша грустно улыбнулась. А я смотрел на её нежные губы, которые страшно хотелось поцеловать, и внутренне ликовал. У меня всё же получилось наладить диалог с этой девушкой. Да ещё и взгляды на отношения совпали.

Но тут Маша снова огорчила меня.

— Что ж, была рада с вами познакомиться, — со скромной улыбкой произнесла она, в который раз попытавшись от меня избавиться.

— Да, я тоже, — вздохнул я.

А потом наклонился к ней, обнял за талию и потянул на себя. Не давая опомниться, обхватил рукой Машин затылок и поцеловал.

Боже, её губы, это непередаваемый кайф.

Оторвавшись от них на секунду, чтобы перевести дыхание, посмотрел в обескураженные глаза Маши. Кажется, она снова была в шоке. И снова не пыталась меня оттолкнуть.

— Ты же сказал, что не хочешь отношений… — прошептала она со сбившимся дыханием, наконец перестав мне выкать. Только сейчас понял, как сильно, оказывается, это меня раздражало.

— Отношений не хочу, тебя хочу, — честно признался я.

— Нет, — покрутила она головой, упёршись руками мне в грудь.

— Ты ведь тоже меня хочешь, я знаю.

— Я не могу…

— Почему?

— Не могу сказать!

— У тебя кто-то есть?

— Нет, но… Дело в другом.

— В чём дело, в чём? Скажи мне, — снова начал целовать её, буквально чувствуя, как бедную разрывают противоречия.

Жаль, что я не умел читать мысли.

— А если ты полюбишь меня? Я не хочу причинить тебе боль… — прошептала она, едва я разорвал поцелуй.

— Это моя фраза. Обычно я так говорю девушкам.

— Подожди, пожалуйста, — попросила она, заёрзав в моих руках.

С большой неохотой я заставил себя выпустить её из объятий. Находиться рядом с Машей и не прикасаться к ней становилось всё труднее.

— Я правильно поняла, ты предлагаешь мне встречаться только для… секса? — с некоторым смущением поинтересовалась она.

8. Сумасшедшая

Маша

Я вошла в квартиру, закрыла за собой дверь и, прислонившись к ней спиной, накрыла холодными ладонями пылающие щеки. Чувствуя себя так, будто только что пробежала марафон. Сердце барабанило в груди, как сумасшедшее.

Да я и сама, наверное, сумасшедшая. Точно сумасшедшая!

Во мне бурлил целый коктейль эмоций. И я не знала, за какую из них ухватиться, чтобы хоть немножко привести мысли в порядок.

— Маш, ты уже вернулась? — раздался из глубины квартиры тётин голос.

— Да! — крикнула я, приложив ладонь к груди. Даже сквозь мех шубы чувствовалось бешеное биение сердца.

Вскоре в прихожей появилась и сама тётя в длиннющем шёлковом халате и с объемным тюрбаном из полотенца на голове. Она была всего на три года младше моей мамы, но выглядела гораздо моложе. Ужасно красивая и стильная. Была бы я мужчиной, точно влюбилась бы в неё. Но как это часто бывает, как раз с мужчинами тёте и не везло.

— Ну что, не заблудилась? — спросила она, держа в руках баночку с кремом и прямо на ходу нанося его пальцами на своё лицо. — Нашла аптеку?

— Ага, нашла, — соврала я, достав из кармана и показав ей бумажный пакет с лекарствами, любезно преподнесённый мне сексуальным доктором-пикапером.

Чёрт, я ведь даже не запомнила, как его зовут…

Захотелось истерично расхохотаться, но при тёте я, конечно, не стала этого делать.

— Ну хорошо. А мне так и не дали выспаться, представляешь. С работы позвонили, ехать надо.

Тётя у меня была крутым топ-менеджер в каком-то крупном московском холдинге. И даже в отпуске ей не давали нормально отдохнуть.

— Представляю, как ты устаёшь от такого темпа, — сочувственно посмотрела я на неё.

— Да я уже привыкла, — отмахнулась она. — Жалко только, что тебе опять сегодня придётся одной скучать. Но завтра, я обещаю, мы весь день проведём вместе! Накупим ведро всякой вредной вкуснятины, будем валяться на диване, смотреть телек, болтать и хохотать.

На мгновение я даже забыла про своего доктора, почувствовав острый прилив любви к тёте. Она — самый лучший человек на земле. И пусть другие члены моей семьи так не считают, но это чистая правда. Как же мне повезло, что она у меня есть.

— Не переживай, Вер. У нас впереди почти целый месяц, ещё успеем! — улыбнулась я.

Вера состроила виноватую мордашку, подошла ко мне и обняла. А потом помогла раздеться.

— Как тебе шубка, кстати? Не мёрзнешь в ней? — спросила она, вешая свой подарок на плечики и убирая во встроенный в стену зеркальный шкаф.

— Нет, она чудесная! Спасибо тебе ещё раз.

— Да брось. Могу я, в конце концов, немного побаловать свою племянницу? Ну, побежала я собираться. Тебе помочь руку мазью намазать?

— Да нет, Вер, сама справлюсь.

— Ну если что, зови, пока я здесь.

Тётя скрылась в ванной.

Я разулась и прошлёпала босыми ногами по роскошной тётиной квартире в выделенную для меня спальню. Почти целый месяц мне предстояло жить как королеве в царских хоромах. Ну, не в царских, конечно, но комната действительно была очень классной.