— Три подарка? — виконт пожал плечами. — Выбирай, все мое — твое.

— Я уже выбрал, — продолжая грустно улыбаться, сказал дракон. — Я не хочу разрушать нашу дружбу, но не могу поступить иначе. Сегодня я возьму только один подарок, по закону я могу искать себе подарок раз в год, так и сделаю.

— Постой! Ты собираешься сразу уехать?

— Я улечу, думаю, ты и сам не захочешь меня видеть, — кивнул Ролен.

— Но почему? — Жан все еще пребывал в недоумении.

— Потому что я хочу твой кинжал, — ответил дракон и уставился на виконта желтыми глазами с вертикальными зрачками.

Жан вздрогнул — до сих пор Ролен не демонстрировал свою необычность — и схватил рукой ножны. Кинжал, который носил виконт, был женским — легким, красиво изукрашенным, его постоянно носила покойная графиня, и после ее смерти Жан воспринимал его как ее частичку. Сняв ножны с пояса непослушными руками, он протянул их дракону с традиционной формулой дарения оружия:

— Да не обратится против меня!

Дракон осторожно взял кинжал и убрал в кошель на поясе:

— Вещи я уже собрал, прости, что так огорчил тебя, мне пора.

— Останься! — неожиданно вырвалось у Жана-Валера. — Расскажи мне о драконах.

Если желтоглазый Ролен и удивился, то не подал виду:

— Жан, — его голос прозвучал мягко, — я не хочу, чтобы ты меня ненавидел; поверь, выбор делаю не я, выбор делает магия.

Виконт вскочил и отошел к окну:

— Останься, — еще раз с усилием попросил он, — я не хочу оставаться один.

Дракон понял и снова сел:

— Хорошо, я останусь и попробую дальше учить тебя, но через две недели мне все равно надо будет улетать.

Две недели пролетели очень быстро — дракон учил виконта не просто читать, а видеть подтекст, учил смотреть на мир другими глазами, а попутно защитил поместье:

— Здесь очень близко большой лес, — серьезно пояснил он, — лучше защитить дом от любой нечисти.

А еще, несмотря на высокий рост, дракон был очень быстрым и гибким, а потому и страшным противником в спаррингах. Даже замена легкой шпаги на палаш, а потом и на копье не помогла — каждый поединок заканчивался для Жана проигрышем.

В конце концов, Ролленквист пожалел парня и объяснил, что нужно использовать собственные преимущества — невысокий рост и легкость, и тогда Жану удалось подловить дракона на выходе из связки. Восторгам его не было конца, и Ролен, улыбаясь, похвалил способного ученика, а на следующий день улетел.

* * *

Марина вернулась в холл, вымыв руки, и Марта вспомнила, что пора подавать блюда. За столом девушка рассказывала о своей прогулке, много смеялась и с аппетитом пробовала все, что экономка ставила на стол, не забывая нахваливать стряпню.

— Вы так непосредственны, леди Марина, — осторожно сказал Жан.

Его удивляла странная смесь манер девушки. Она легко пользовалась столовыми приборами, говорила чисто и ясно, но совершенно не стеснялась показывать свои чувства.

— Я очень проголодалась, потому что встала почти два часа назад, — закусив губу пояснила гостья, откладывая вилку.

— О, не волнуйтесь, пожалуйста, просто наши дамы едят за столом как птички, а потом портят себе зубы сладостями в будуаре, — подмигнул ей виконт, ругая себя за то, что испортил девушке настроение и аппетит.

Марина улыбнулась:

— Меня бабуля отучила есть под одеялом раз и навсегда.

— Как это 'под одеялом'? — удивился виконт.

— То есть тайком — так, чтобы не видели другие.

— И как она это сделала?

— Положила в ванильные сухари у меня под подушкой мышку, — Марина покраснела и отодвинула тарелку, — мышка была игрушечная, но очень похожая на настоящую.

Виконт содрогнулся, представив в вазе с печеньем дохлую мышь, и тоже отодвинул тарелку:

— Думаю, мы с вами уже сыты, не хотите ли выпить чаю в библиотеке?

Марина напряглась, вспоминая подходящую случаю фразу:

— С удовольствием.

Виконт улыбнулся и предложил девушке руку.

Дракон

Ролленквист стоял у входа в пещеру и наслаждался горьковатым осенним воздухом. Осталось несколько недель до визита к Жану, но уже сейчас он обдумывал, где стоит поискать свой подарок: может быть, на конюшне? Или в библиотеке?

Задумавшись, дракон решил, что он не прочь перекусить, и вернулся в пещеру. Дикой и неухоженной она выглядела только снаружи, в пяти локтях от входа каменный пол сменялся аккуратными мраморными плитами, а дальше и вовсе шел паркет. Стены, искусно выровненные, блестели мозаикой, зеркалами и драпировками. Во внутренних покоях была неплохая коллекция живописи и небольших скульптур, а уж мебель поражала роскошью и тонкостью отделки. Даже двери были необычными — их украшала инкрустация из тонких золотых пластин и перламутра, а кое-где и небывалая редкость — фарфоровые медальоны с нежной росписью в виде цветов и птиц.

Пройдя обширную прихожую — здесь должен помещаться дракон в своем настоящем облике, — Ролленквист направился в библиотеку. В этом помещении он проводил очень много времени, не только читая книги. Главным его занятием — песней его драконьей души — была миниатюрная живопись. С огромным увлечением и истинно драконьим терпением он часами просиживал с лупой над очередным рукописным томом, превращая листы, отведенные под иллюстрации, в нечто завораживающее.

Вот и сейчас, забыв про обед, он принялся выписывать тонкую золотую вязь на алой букве, вспомнив взятый в подарок кинжал — вещица была старинная, и гравировка на рукояти уже вдохновила его на пару-тройку интересных орнаментов.

Закончив работу, Ролен — именно этим именем он подписывал свои работы — вспомнил, что проголодался. И решил слетать на охоту, мысли о втором подарке уже позабылись, а вот желание размять крылья и лапы осталось.

Марина

Странный он какой-то, этот Жан, лицо некрасивое, острое, словно птичье, но, когда говорит или улыбается — просто глаз не отведешь. Так хотелось посмотреть на его улыбку, что за столом я болтала без перерыва, даже не разобралась, что ела. А щенки такие лапочки, пушистые и мягкие; интересно, а если потрогать волосы Жана, на ощупь будет похоже?

Марта, подавая блюда, смотрит так пристально, словно у меня муха на носу. Совсем как наша учительница по алгебре и геометрии взирает на мои контрольные — словно не верит, что я сама их сделала!

Прислушиваясь к себе, я решила, что уже немножко успокоилась. Жизнь здесь похожа на загородный лагерь — новые лица, лес вокруг, только дискотеки да зарядки по утрам не хватает. И платья забавные, у 'Барби' таких нет.

Хихикнула, хотела себя на телефон щелкнуть в новых нарядах, девчонкам показать, но телефон уже, наверное, разрядился, да и кому показывать? В носу защипало.

Жан словно заметил, что я скисла, предложил посмотреть красивый травник с картинками — забавно, я как раз биологию собиралась сдавать на ЕГЭ.

Ох, как интересно! Сама книга большая, как мои листы для рисования, переплет из светлой кожи с тиснеными листочками и цветами, перевитыми золотистой лентой. Буквы названия четкие, чуть угловатые, и в каждой притаился изогнутый стебель с вычурными листьями.

Бережно открыла крышку и пожалела, что нет белых перчаток, в которых, судя по фильмам, положено открывать такую красоту. Внутри книга не разочаровала — каждая страничка украшена рамкой из цветов и плодов того растения, о котором идет речь, а заглавная буква превращена в фигуру травника в длинной мантии с искомым кустиком в руках.

— Жан, как красиво! — искренне восхитилась я.

— Этой книгой часто пользовалась моя мама, здесь есть рецепты полезных напитков и, — тут парень слегка смутился, — женских штучек.

Вот как, интересно! 'Женские штучки' — это косметика что ли? Занявшись книгой, я отвлеклась от своих переживаний и даже забыла спросить — а почему от меня тут не шарахаются? Что, юные барышни ежедневно выходят из леса с желанием попасть в свой мир?

Виконт

Как удачно, что мы сели пить чай в библиотеке! Едва улыбка леди погасла, я начал лихорадочно искать возможность отвлечь ее и вспомнил про мамин травник!

Как бережно она обращается с книгой! Ей понравилось! Уф, чтобы еще придумать?

Но через час к нам заглянула Марта и спросила, поеду ли я на ярмарку? Отлично! Я и забыл, что меня ждут:

— Леди Марина, вы останетесь здесь или поедете со мной?

Она подняла свои зеленые глаза и, смущаясь, сказала:

— Я бы хотела поехать, Жан, но не умею ездить верхом.

— Не беда, идите, переоденьтесь, я велю заложить карету.

— Спасибо!

О, как она улыбнулась! Словно зажглось маленькое солнышко! Марта тут же показалась в дверях — явно подслушивала!

— Оденьтесь теплее, сударыня, я хочу показать вам торговые ряды.

— Хорошо, милорд!

Она, улыбаясь, присела и почти бегом последовала за Мартой, и я невольно улыбнулся ей вслед. Странная девушка, рядом с нею у меня ощущение, словно я держу теплый солнечный луч в ладонях.

Все еще улыбаясь, я отдал распоряжение насчет кареты и, переодев камзол, остался ждать леди в холле, предвкушая, как будут сиять ее глаза при виде нашей ярмарки.