— Да после того, как родишь, веки подтянуть уже не так страшно!
Я отвела глаза и заметила, что на меня смотрит одна из коллег — златоволосая красавица Анна Павловна. Она была похожа на мою любимую актрису Николь Кидман — такая же высокая, стройная, изысканная и чуточку неземная. Ей было уже за сорок, но студенты по-прежнему оборачивались ей вслед и ее занятия по мировой художественной культуре не пропускали.
— Давно хочу вам сказать, какие у вас густые и красивые волосы, Анна Павловна, — сделала я ей комплимент.
— Ах, это… — Анна тонко улыбнулась, проведя рукой по пышным и светлым, ниже плеч, локонам. А затем одним быстрым жестом сняла их. — Это парик, милая.
Я так и вытаращила глаза, глядя на ее голову, покрытую легким темно-русым пушком и сеточкой для волос. Другие женщины за столом восприняли это спокойно, видно, только я была не в курсе.
— Хороший парик, Ань.
— А где брала?
— Дашь адресок магазина?
Обсудили магазины париков, средства от облысения, потом перешли на зубные импланты и фейс-лифтинг. Одна из дам стала показывать упражнения для тренировки мышц лица, другие — повторять за ней. Потом все расхохотались, глядя друг на друга.
— Мой вам совет, девчонки, хотите быть для мужа всегда молодой — выходите замуж за того, кто старше! — весело заявила Лариса. — Вот мне сорок пять, а мужу — шестьдесят. Я на его фоне еще девочка! Тем более, я за собой слежу, хожу в фитнес-клуб, а мой Коля располнел, пузо отрастил…
— Мужикам можно, — вздохнула полненькая Татьяна, которая весь вечер тянула пустой чай. — А нам, женщинам, и работать надо, и детей растить, и за собой ухаживать…
Я вздрогнула, когда взгляды коллег снова скрестились на мне.
— А у тебя, Полин, как с личной жизнью? — поинтересовалась заведующая кафедрой Римма Георгиевна, самая старшая из нас. Недавно она стала бабушкой уже в третий раз и свой возраст не скрывала. Седые волосы она стригла под короткое каре и напоминала мне актрис из советского кино. — В декрет не собираешься?
— Нет, — я замотала головой. — Какой декрет!
— Ну и хорошо, а то работать некому, — добродушно проворчала заведующая, глядя на кругленькую, на пятом месяце, Наталью, которая уже не могла скрыть своей беременности. — Вон Наталье замену на следующий год искать придется.
— Ой, девочки, я уже думала, не стать мне мамой, — заулыбалась Наталья, которая вела семинары по устному народному творчеству у первых курсов. — У нас ведь с мужем десять лет детей не было. И вот в сорок два такое счастье!
Все оживленно загалдели, радуясь за коллегу. А Наталья, взглянув на меня, по-дружески посоветовала:
— Ты бы, Полина, тоже с детишками не тянула. Пока молодая-то!
— Да у меня и нет никого, — смутилась я.
— А чего так? — удивилась Татьяна. — Молодая, красивая, умная! Хочешь, познакомим тебя? У меня двоюродный брат как раз недавно развелся…
— А у меня племянник холостой, как раз твой ровесник! — подхватила Алла.
— А у моего мужа приятель есть — такой положительный мужчина, — оживилась Лариса. — Патологоанатом!
— Спасибо, не надо! — наотрез отказалась я. — Я как-нибудь сама.
— Ты в Интернете ищи, Полин, — посоветовала Татьяна. — Сейчас все пару в Интернете ищут.
— А лучше в Тиндере, — подсказала Марина. — У меня соседка как раз там мужа нашла.
— Главное, чтоб никаких шур-мур со студентами, — заведующая пристально взглянула на меня поверх очков. — У нас с этим строго!
— Что вы! — Я замотала головой. — Какие студенты? Они же дети неразумные!
— Вот и хорошо, — начальница одобрительно кивнула. — А то не хотелось бы повторения с Анжеликой…
Все помолчали, вспоминая молодую преподавательницу английского языка, которую пришлось уволить за роман со студентом.
— Их застали во время секса прямо за этим столом, — прошептала мне на ухо Алла Викторовна.
Я вздрогнула, уставившись на стол, заставленный чашками и пирожными. Про скандал с Анжеликой я знала, но деталей не слышала.
— Не знаете, как она, девочки? — спросила Татьяна.
— Судя по Инстаграму, прекрасно! — фыркнула Лариса.
Скандальный роман со студентом сделал Анжелику популярной блогершей. И хотя с парнем она рассталась, теперь заделалась коучем и учила женщин развивать свою сексуальность.
— Ну что, девочки, по домам? — поднялась заведующая. — А то наши охламоны нас уже заждались!
Коллеги поспешили к своим семьям, а я в свою пустую квартирку — в надежде на спокойный вечер в одиночестве.
К дому я подошла, неся охапку тюльпанов и мимозы, и с трудом выудила из сумки ключи, чтобы открыть домофон.
— Дамочка, подержите дверь! — крикнул какой-то парень.
Да я даже не подумала, что это мне! Какая я дамочка? Так обращаются к женщинам за пятьдесят.
Зашла в лифт, ткнула в кнопку своего этажа. Двери стали закрываться, но тут в них нагло влезла чужая нога в кроссовке не меньше сорок третьего размера.
— Вы так лифт сломаете! — зашипела я, бросив раздраженный взгляд поверх очков. Однажды я уже застряла в лифте, когда такой борзый курьер пихал свои ноги. Ему-то что — уехал на следующем, а я еще два часа просидела в лифте, пока меня не вызволили ремонтники.
— Я же просил дверь подержать, дамочка! — упрекнул меня наглец, втискиваясь в лифт вместе с барным стулом на колесиках.
Стул он впихнул между нами, и мне пришлось вжаться в заднюю стенку. Курьера я разглядывать не стала — уткнулась в цветы, которые подняла повыше, чтобы не помялись. Лифт тронулся.
— На работе поздравили? — не умолкал парень. — Наверное, в школе работаете?
Я промолчала. Не люблю пустых разговоров. Да и зачем поддерживать беседу, если мы больше никогда не увидимся?
Не дождавшись ответа, парень хмыкнул и отвернулся. А я бросила взгляд на приборную панель, чтобы посмотреть, на какой этаж он едет. Но из-за цветов не было видно.
Лифт остановился, я узнала свой этаж — по рисунку с пальмами и морем во всю стену, его сделала соседка-художница.
— Красиво у вас тут, — похвалил парень.
Но выходить не стал, только подвинулся со своим стулом, когда я протискивалась мимо него с букетом. Я зацепилась носком сапога о его стул и споткнулась, чуть не упав.
— С наступающим, соседка! — пожелал он мне вслед.
Да чтоб он провалился со своим стулом! Я сердито загремела ключами и до меня не сразу дошло. В каком смысле — соседка?! Я пораженно повернулась к нему.
— На всякий случай предупреждаю: у меня завтра вечеринка будет, — заявил борзый. — Пошумим, вы уж не ругайтесь, дамочка.
Я захлопала глазами, глядя на него и осознавая, что передо мной тот самый невыносимый сосед. Блондин с широкими плечами и с модной растрепанной прической, лет двадцати. Высокий, красивый и борзый! Самый худший вариант из всех возможных — первый парень на курсе, который любит потусить с приятелями. Тем более, что отдельная жилплощадь позволяет. Вот я попала!
— Никаких чтоб вечеринок! — рявкнула я. — Хватит с меня того, что я два месяца твой ремонт слушала!
Борзый нагло усмехнулся, глядя на меня сверху вниз (он был на целую голову выше и раза в два крупнее), а затем двери захлопнулись, и лифт двинулся выше. Я застыла на площадке, прислушиваясь и молясь, чтобы лифт поднялся дальше и я ошиблась. Но лифт проехал всего этаж, а затем у меня над головой раздались шаги и грохот. Это парень вышел этажом выше и выкатил свой барный стул на колесиках. Как будто по мозгам мне проехался!
— Эй, я не шучу! — Я крикнула в потолок во весь голос, как когда хотела достучаться до двоечников на последней парте. — Будете шуметь — вызову полицию!
— Лучше заходите к нам, будет весело! — раздался в ответ громкий смех, от которого захотелось зарычать.
Мои слова он всерьез не воспринял. Этого борзого надо сразу поставить на место, иначе о спокойной жизни мне придется забыть.
Зашла домой, плюхнула цветы на тумбочку, глянула на себя в зеркало и ахнула. Показалось — из зеркала на меня строго и неодобрительно взглянула моя мама. Лицо недовольное. Губы, накрашенные помадой, сжаты в тонкую красную линию. Берет почти на брови сполз. На носу очки. Дамочка я и есть! Неудивительно, что борзый меня за училку принял. Еще и пальто это строгое, черное, в классическом стиле, прибавляет возраст. Так и задумано — чтобы отличаться от студенток, чтобы меня принимали всерьез.
Сняла очки и берет, вынула шпильки из пучка, распустила каштановые волосы по плечам, улыбнулась. Вот так гораздо лучше! Какие мои годы? Всего-то 30!
Я показала отражению язык, потом сняла пальто и сапоги. Подняла голову к потолку, прислушиваясь — не врубит ли сосед музыку, чтобы нарочно досадить мне? Наверху было тихо. Но на всякий случай я погрозила пальцем:
— Смотри у меня!
Достался же мне борзый сосед! Ну почему после тихой бабушки Клавдии Ивановны туда не въехал какой-нибудь тихий дедушка? Я бы с ним подружилась, как с прежней соседкой, и носила бы ему хлеб, кефир и корвалол из аптеки. А с новым соседом мы точно друзьями не станем.
Взяв букеты с тумбочки, прошла на кухню. Пока расставляла цветы по вазам и наливала воду, тихонько напевала себе под нос. Студенты и коллеги-преподаватели меня любят. Вон сколько цветов надарили! А с борзым как-нибудь справлюсь!