— Такое родство не имеет никакого значения. Кровного родства нет.

— Я понимаю, поэтому мы сократим дальность родства и прибавим вам фамильной крови.

— Но разве он не знает о своих родственницах? А незаконнорожденную граф никогда не примет!

— Он не знает. Один из его далёких родственников по мужской линии ещё в юности уехал на другой материк. Вы представитесь его дочерью, родившейся в законном браке от женщины, на которой он женился в той стране. Мистер Грейм не сможет проверить подлинность истории.

— Но… и что я буду делать, даже если он меня приютит?

— Вы будете жить в поместье, внимательно смотреть по сторонам и ждать указаний. Рано или поздно вы найдёте доказательства его вины.

— И всё?

— Да. Другие указания будете получать по мере надобности. Думаю, вы, мисс, быстро справитесь, ведь никто не отслеживает, сколько пропало личных слуг или людей из деревень графства Дабхис.

— Судья Дедал… Вы направляете меня прямо в логово убийцы! Что если там со мной произойдёт непоправимое?

— Не волнуйтесь, мисс, мы возьмём его раньше, — нетерпеливо ответил он. — Подумайте обо всех несчастных, которых граф уже лишил жизни. И обо всех тех, кого лишит. Разве вы не хотите, чтобы справедливость восторжествовала и злодей был наказан? Разве не считаете, что его следует остановить прежде, чем погибнет ещё одна невинная душа?

Я бы поверила негодующему жару его слов… Если бы судья просто по-приятельски зашёл однажды в гости и попросил помощи. Но у меня нет выхода, я не в том положении, чтобы выбирать и он без тени сомнения этим пользуется.

Не верь тому, кто заставляет тебя поступать по совести. «Заставляет» и «по совести» не должны звучать в одном предложении, иначе это банальнейший обман.

— Я правильно понимаю, что просто должна приехать в поместье графа Дабхиса, жить там и ждать от вас известий?

— Совершенно верно. И ещё внимательно смотреть по сторонам, мисс. Есть ещё одно обстоятельство, которое торопит меня с решением — матушка мисс Олизет миссис Нарлоу серьёзно больна, если произойдёт несчастье, её опекуном станет слабовольный дядя, который легко поддастся на уговоры мистера Грейма и тотчас выдаст её замуж. Тогда граф, наконец, достигнет своей цели и разбогатеет. Мисс Олизет после этого долго не проживёт. На случай этих и любых других событий мне нужен свидетель всего, что в ближайшее время будет происходить в замке графа. Свидетель, который скажет на суде правду, причём обладающий благородной кровью свидетель. В вас я буду уверен.

Да, знакомо, к словам простолюдинов на суде не особо прислушиваются, как будто благородная кровь любого человека моментально делает честным. Насчёт уверенности звучит довольно гадко — что со мной произойдёт, нарушь я его доверие и не выступи в суде как ему угодно? Очищение?

— Я сказал всё, что собирался, отправляйтесь в гостиницу на соседней улице и ждите документы. Будьте готовы выехать немедленно, как только бумаги будут вам переданы.

Ничего не оставалось, кроме как исполнять его указания. Два дня мы с Мариусом провели в гостинице, надеясь на лучшее, а утром третьего выехали в поместье графа Грейма Дабхиса.

— Да помогут нам добрые силы, мисс. — Сказал Мариус, когда карета тронулась.

Я обнадеживающе улыбнулась, но про себя повторила: «Да поможет нам хоть что-нибудь»!

ГЛАВА 4. Тёплый приём

Путешествие, если можно так мягко назвать наш непростой путь, ведущий в пасть льва, было ужасным. Мы всё дальше забирались в гористую местность, к северному морю, к его пронизывающим ветрам и скупой зелени. К берегам, усыпанным острыми камнями и изрытыми глубоким фьордам, вспенивающим свои воды о высокие стены скал.

Чем ближе становился замок графа, тем спокойнее становилась я. Нужно брать свою жизнь в руки, иначе и впредь меня будут принуждать к действиям, против которых восстаёт вся душа. Какой из меня сыщик? Почему я должна следить за кем-то и делать то, чего не смог сделать судья?

Если переживу этот случай, никогда больше подобного не допущу!

О нашем прибытии, естественно, графа в известность никто ставить не спешил. Видимо, чтобы он не послал навстречу слуг и не развернул нас обратно ещё до приезда.

Последняя остановка была сделана в городке на границе графства Дабхис. Слухи о хозяине ходили тут весьма противоречивые. Единственное общее суждение — мистер Грейм Дабхис не самый лёгкий в общении человек. Однако истории о смертях, произошедших в течении последний лет на его землях, местные обожали и рассказывали с большим воодушевлением, наравне со сказками про эльфов, которые живут вот под тем самым, видите вершину в форме коровьей головы? — холмом и пляшут по крышам города каждую полную луну. А если налить им молока, мокрые крошечные следы останутся и на стенах, и на потолке, и на кухонной утвари.

Граф для здешнего населения был страшилкой, он олицетворял загадочные местные легенды и не имело значения, насколько похож эффектный персонаж историй на существующего в действительности человека.

После ужина мы ждали, пока Тифей доест остатки с нашего стола. Кот ел степенно, не спеша, и я успела услышать ещё одну историю, где графа объявили отчаянным безумцем, влюблённым в когда-то прекрасную мисс Олизет, которая нынче и на женщину-то не похожа. Это безумие породило призраков (а может, призраками стали погибшие в результате несчастного случая люди), но в общем, так или иначе, замок Дабхис кишмя кишит неупокоенными духами, такими же безумными, как их хозяин.

Выехали мы после обеда и прибыли на место задолго до темноты. Не представляю, смогла ли бы я пересилить себя и явиться пред графом во мраке. Лил весенний дождь, и голубое небо закрывали серые тучи, однако весна расцветала и чувствовалась даже в этой суровой местности. Да и зелень местами была обильной, может, не такой рослой, как в привычных мне местах, зато плотной, как густой ворс ковра.

Так всё и произошло.

Экипаж сделал последний поворот и поднялся достаточно, чтобы открылся вид на замок Дабхис. Зрелище мрачное, как я и ожидала. Старое, почти древнее здание из побелевшего от времени камня. Чёрная от постоянной влажности крыша, на стенах причудливые следы от водяных потоков. За замком возвышались строгие горы, однако перед ним простиралась долина с невысокими холмами, покрытыми зеленью, которые, должно быть, хорошо подходят для выпаса скота. За холмами даже промелькнул небольшой виноградник, хотя вино тут наверняка выходит приторным и горьким.

Дорогу к тому времени размыло, и экипаж скользил по грязи, как по льду. Говорят, где-то недалеко от поместья образовался разлом в скалах, там как раз погибла одна из жертв, но мы, к счастью, ехали по долине и трещин в поверхности земли я не заметила.

Не знаю, сколько замку принадлежит земель, скорее всего немного, судя по рассказу о стеснённых обстоятельствах графа, но ограждение территории располагалось довольно далеко от Дабхис-холла и включало парк. Ограда была такой же ветхой, как здание. Каменная кладка примерно метр в высоту, поверху которой торчащие вверх металлические прутья, местами гнутые и покрытые ржавчиной. Большинство прутьев ещё венчали острые кованые шпили, но местами эти шпили обвалились и лежали как поверженные солдаты на земле.

Видно невооруженным взглядом, что в поместье царит запустение. Конюшни обрушились, и развалины стояли неубранными. Домик привратника лишился крыши и окон — одни крошащиеся кирпичные стены. Кругом следы увядания и разрухи. Я бы и не заподозрила, что тут обитают люди, если бы точно не знала.

Когда мы подобрались ближе (экипаж то и дело заносило в стороны), замок стал виден куда лучше. Оказалось, практически все окна в здании целые, отсутствуют только два крайних на третьем этаже левого крыла. И бросалось в глаза, что две башни замка расположены непропорционально. Следов разрушенной третьей башни, в отличие от развалин конюшни, не было, следовательно, их убрали. Однако я совершенно точно могла сказать, где располагалась башня — слева, на равном от центральной расстоянии, как и целая правая. Сейчас замок выглядел как сломленный недугом больной, потерявший один из клыков.

Наконец, мы были на месте.

Во дворе работал слуга в одежде обычного деревенского жителя. Услышав шум, он оставил тележку, которую вёз, и проводил нас внимательным взглядом. Больше не было видно ни единой живой души.

Кучер, недолго думая, подогнал карету к центральному входу и затормозил со свистом, чего у приличных домов себе наверняка делать не позволял.

Я выглянула в окошко. Надо сразу действовать, а то страх будет только усиливаться.

— Мариус, мы прибыли. Оставайся в экипаже и жди.

— Вы уверены, что тут кто-то живёт? — С изумлением спросил он.

— Совершенно уверена.

Я вышла на улицу. Замшелые стены возвышались надо мною, закрывая пусть серое, но ещё светлое небо. Под ногами была выложенная затёртыми до блеска булыжниками мостовая. Я подняла голову и увидела в одном из окон два круглых женских лица в чепцах, которые тут же отпрянули. Служанки в Дабхис-холле имелись.

Ступени каменные, покрытые мрамором, отлично сохранившие свою форму. Входная дверь размером чуть не с ворота, но к счастью, она приоткрыта.