Боковым зрением я уловил движение: Кир собирался положить ладонь мне на плечо. Я невольно отстранился, едва не зацепив локтем проходившего мимо мужчину. Кир убрал руку в карман.
Несколько долгих секунд мы молчали, игнорируя неловкость, возникшую между нами.
— Наверное, они чем-то похожи… — Я отстраненно посмотрел на Алису, которая уже разговаривала с обладателем синяка на предплечье.
— О чем ты мечтаешь?
Соображал я все еще медленно. Опираясь плечом на холодную стену, я покачал головой.
— Что?
— Говорю: какая у тебя мечта?
— При чем здесь моя мечта?
— Ни при чем. Просто выглядишь загруженным, решил тебя отвлечь.
— У меня все в порядке.
— По моим представлениям, порядок выглядит несколько иначе. — На губах Кира появилась улыбка.
— Я мечтаю о всяких глупостях.
— Разве мечты бывают глупыми?
Алиса перевела взгляд с парня на нас и ободряюще улыбнулась.
— Ладно, Матвей, идите домой. Все равно сейчас приедет отец Жеки. А я тут останусь. Пригляжу за Же.
— Наверное, это мы виноваты. Я и Алиса. Не следовало нам…
Вина поднималась во мне, как ртуть в раскаленном градуснике. Еще чуть-чуть, и она взорвется, вспыхнет жидким серебром и обожжет нутро.
— Никто не виноват. Просто так получилось…
— Нет, не думаю.
— Говоришь так, будто вы лично толкнули Же и сломали ей руку. Матвей, она сама упала. Слушай, просто иди и поспи.
Кир устало потер пальцами переносицу. В голубых глазах я видел отражение своего волнения. Он беспокоился за Жеку. Чувства переполняли и его. Любое слово, сказанное между нами, могло превратиться в искру на спичке.
— Ты не понимаешь, Кир, ты ничего не понимаешь! Зря я согласился пойти с вами…
— Это уж точно! — вспылил Кир. — Похоже, от тебя одни проблемы.
— Ты придурок.
— А ты, я смотрю, умеешь заводить друзей.
Он усмехнулся.
— Мы пойдем. — Я жестом подозвал Алису. — Нам лучше не общаться. Это была ошибка.
— Тебе виднее. — Теперь Кир говорил спокойно. Волнение за Жеку и усталость накладывались друг на друга, пробуждая нервозность. Кир совладал с чувствами и улыбнулся Алисе.
— Эй, что случилось? — Алиса встала рядом со мной. — Оба выглядите так, будто кто-то умер.
Мы с Киром смотрели по сторонам, только чтобы не встречаться взглядами. Я ощущал легкий укол совести за сорванную на Кире злость. Я злился, потому что он был прав. Я не умел заводить друзей.
— Может быть, и умер, — непринужденно сказал Кир. — Нельзя спасти утопающего, если он с таким упорством рвется обратно в свое уютное болото. — Он с легкой улыбкой смотрел на Алису, но я знал, что эти слова предназначались мне. Мы оба это знали.
— Ничего не случилось, — отрезал я. — Можешь передать ему, что мы уходим.
Алиса перевела взгляд с меня на Кира, а после — с Кира на меня.
— Можешь передать ему, — сказал Кир, барабаня пальцами по ладони, — что мне все равно.
— Я все еще ничего не понимаю, но мы и правда пойдем. Прости и пока. — Алиса неловко помахала ему рукой.
Я схватил Алису за запястье и потащил к широким двойным дверям в конце коридора. За спиной я услышал отдаляющиеся шаги Кира. Злость во мне утихала, уступая место сожалению.
Наши жизни соприкоснулись и тут же оттолкнулись друг от друга.
— Вот придурок! — воскликнул я, как только мы вновь оказались в духоте улицы.
На крыльце я чуть не врезался в мужчину: он быстро бежал вверх по ступенькам. Его лицо от крыльев носа до уголков губ рассекали две глубокие морщины. Возможно, это был отец Же.
— Извините, — пробубнил я себе под нос.
— Нечего смотреть себе под ноги!
— Вот козел… — прошептала Алиса.
Когда мы добрались до дома, уставшие от долгой езды на велосипедах, темнота накрыла город плотным куполом. Нас ждала тишина. Она заполнила пустотой каждый темный уголок, вытеснила через оконные проемы все звуки, впитала свет, и теперь наш дом погрузился в небытие.
Мама начала без прелюдий, задевая только там, где всегда болит. Мы, самые близкие люди, безжалостно ранили друг друга. В этом и заключалась опасность ссор: мы не осознавали, что нельзя вернуть сказанные слова. Они навсегда останутся внутри нас.
— Где вы шлялись весь день? Только посмотрите на себя… Хотите, чтобы вас считали бездомными?
«Может, у нас и нет дома?» — мысленно спросил я.
Бездомные — это значит без дома. Дом — это любовь и забота. Было ли у нас с Алисой что-то из этого? Если мы были без любви и заботы, значит, мы были без дома. Без-дом-ны-е.
— Ма, все в порядке. Мы просто гуляли, вот и все. — Алиса сделала первую попытку. — Забыли о времени. Телефон разрядился.
— Забыли? Я потратила на вас столько времени, сил, денег! А вы неблагодарные… не можете хотя бы раз сделать так, как я прошу.
— Ничего же не случилось! Никто не умер! Как будто ты в нашем возрасте не делала ничего подобного…
Я сидел на кухне и молча слушал доносящиеся до меня голоса. Чем громче они были, тем дальше становились друг от друга Алиса и мама.
— Ничего, говоришь? Ты еще слишком мала, чтобы что-то понимать. Ты хотя бы можешь представить, сколько денег я на вас потратила? Сколько трачу до сих пор, и во сколько мне обходится этот чертов дом с ржавым водопроводом!
— Так давай продадим его! Ну давай!
— Нет, это память моей сестры! Как ты смеешь мне предлагать такое…
— Да ты ни разу о ней не вспомнила!
— Заткнись! Не смей об этом говорить. Закрой свой рот…
— Мама, да у нас никогда нет денег! Мне стыдно, понимаешь, я…
— Стыдно? Так иди и найди работу. Я растила и ращу вас одна!
— Но я школьница!
— Посмотри, во что ты одета… Что это за топик? Перед кем ты так вырядилась?
Конец ознакомительного фрагмента
