— Сэр, — сказала Джанайя и отдала необходимые приказания штурману.
— Сообщение от коммандера Кавинте, — доложил дежурный по связи.
— Включайте, — сказал Джедао.
— Генерал, — сказала Кавинте, — мы получили отклик, когда наш ведущий элемент миновал сорок девятый айян Хафн. — Она преобразовала расстояние согласно системе мер гекзархата. Параллельно с сообщением пришел пакет данных с более подробной информацией. — Пока никто нас не атакует, но взгляните на это…
Данные сканирования с близкого расстояния показывали позиции дозорных Хафн относительно друг друга — они рассеялись в виде изогнутой «тарелки», и ось продвижения Пятой тактической была направлена точно в её центр. Кируев не была специалистом по сканированию, но она увидела, что форманты определены точнее и позволяют лучше установить, где находится каждый дозорный. Не менее интересным было то, что Пятая тактическая перехватила сигналы нескольких дозорных. Простейшая триангуляция позволила установить область космоса, куда эти сигналы были направлены.
— Передайте это Разведке, — сказал Джедао, — хотя быстрых результатов я не жду. Коммандер Кавинте, у меня для вас ещё одна формация. Попробуйте «Каждое зерцало — льстец» и приближайтесь к фокусной точке «тарелки».
— Сэр, — сказала Кируев, — это позволит кораблям Хафн открыть огонь по Пятой тактической. Если у них настоящие орудия… — Насколько она помнила, у подразделений врага имелось приличное инвариантное вооружение. — Дело может обернуться плохо.
— Понимаю ваше беспокойство, — сказал Джедао. — Но дело вот в чем. Вы заметили, как они двигаются? — Он заново воспроизвел часть трансляции Кавинте. — Я не думаю, что эти дозорные — люди. Мне кажется, это гуси.
Когда Джедао вновь обратил все внимание на показания сканеров, Кируев заметила, как на него посмотрела Джанайя. «Он рехнулся?» — беззвучно спросила коммандер. Кируев только плечами пожала.
— У вас есть приказ, коммандер Кавинте, — сказал Джедао. — Если я прав, гуси ослабят бдительность, когда увидят конфигурацию. У вас будет достаточно возможностей их изрешетить. Я не меньше других этого хочу, но захватите несколько нетронутыми, если сможете. Пусть нашим инженерам будет что разбирать.
— Принято, сэр, — сказала Кавинте тоном сурового смирения.
Джедао склонил голову набок, глядя на Кируев.
— Вы уверены, что я чокнулся.
Или избавился от раздражающего коммандера, но Кируев не могла выразить этого вслух.
— Если это не ловушка, то я не знаю, что, — сказала она. — Хотя не исключено, что их сканирование имеет небольшую дальность, потому что они действуют во враждебной календарной местности. — Все оружие Хафн стреляло с близкого расстояния в предыдущих боях, но они уже обсуждали это раньше, и ей не нужно было напоминать об этом Джедао. — Возможно, они пытаются обмануть нас относительно своих возможностей. — Она следила за передвижениями Пятой тактической на субдисплее. — Тот, у кого есть хоть две извилины, не попадется на «Всякое зерцало».
Формация «Всякое зерцало — льстец» была генератором иллюзий, специально воздействующим на форманты сканирования роя, а не напрямую изменяющим визуальное восприятие, и по этой причине она не годилась для впечатления гражданских лиц. В бою Кел её не задействовали, потому что иллюзия становилась видимой только с такого короткого расстояния, что любой враг с более или менее приличными сканерами уже заметил бы их первым. На этом этапе никто не мог принять Пятую тактическую за Хафн.
— Я не говорил, что дозорные тупые, — заметил Джедао. — Я сказал, что они гуси. А гуси, чтоб вы знали, отличные охранники. О, не смотрите на меня так. Вам явно никогда не приходилось отбиваться от обиженного гуся палкой. — Он наклонился вперед. — Ну вот, последняя опорная точка встала на место.
Дозорные Хафн, столкнувшись — с их точки зрения — с ещё одним разведывательным отрядом, начали перестраиваться, образуя большую… стаю, поняла Кируев. Она теперь не могла думать об этом построении иначе.
— Это не имеет смысла, сэр, — сказала Джанайя. — Зачем использовать довольно глупых дронов для системы предварительного оповещения?
Пятая тактическая не упустила свой шанс, оказавшись в выгодной ситуации. Субдисплеи внезапно заполнились сообщениями об открытии огня. Было трудно сказать, сумеет ли коммандер удовлетворить просьбу Джедао о пленниках посреди хаоса из адского пламени и кинетической энергии.
— Андан не упоминали, что у Хафн есть сервиторы, — заметила Кируев. — Только зачатки машинного разума. Может, Хафн в этой области технологии отстают.
— Если они сумели проникнуть в Крепость Рассыпанных Игл, — сказал Джедао, — то выкрасть кое-какую инвариантную технологию было бы нетрудно. — Он язвительно скривился. — Насколько нам известно, здесь действуют какие-то особые культурные предрассудки.
Коммандер Кавинте время от времени присылала лаконичные донесения. Во взгляде Джанайи явственно читалась тоска: ей не дали поучаствовать в сражении. У её старшего помощника лицо было непроницаемое, но Мурис всегда выглядел таким. На его деловитость можно было рассчитывать в любом деле. Операция настолько ошеломила дозорных, что Кируев показалось, будто за её плечом вот-вот материализуется нечто с длинными и острыми зубами и обеспечит космическую справедливость.
В конце концов Кавинте сообщила:
— Сэр, большинство дозорных взорвали себя, чтобы не попасть в плен. Мы вышлем вам наши отчеты, когда получим более подробные результаты анализа. Но в суматохе разведмотам удалось поймать одного из них, прежде чем противник сообразил, что происходит.
— Хорошая работа, — похвалил Джедао. — Мои поздравления вашим подчинённым. Взломайте эту штуку, но примите все меры предосторожности. Кто его знает, вдруг внутри смертоносные споры или призраки.
Кавинте хохотнула:
— Тем веселей для нас.
— Отзовите Пятую тактическую и заполните наш нуль, раз уж вы всё равно заняты делом. Просто на тот случай, если главный рой Хафн быстрее или ближе, чем мы предполагаем.
— Разумеется, сэр.
До следующего сообщения оставалось три часа двенадцать минут.
— Генерал Джедао, — сказал офицер-связист, — сообщение от коммандера Кавинте. Конфиденциальное.
— Это нехорошо, — проговорил Джедао, хотя его тон был скорее раздраженным, чем обеспокоенным. — Я выслушаю его в своей каюте. Генерал Кируев, дайте знать, если случится что-нибудь интересное.
— Сэр, — сказала Кируев.
Ровно через час Джедао связался с ней в командном центре.
— Зайдите ко мне, — сказал он.
И всё.
— Надеюсь, там не смертоносные споры, — заметила Джанайя.
— Не думаю, что кто-то смог бы удержать смертоносные споры в секрете от всего роя, — ответила Кируев. — Я лучше взгляну, в чем проблема.
— Лучше вы, чем я, — поддакнула Джанайя. Они тихонько рассмеялись. У Муриса сделался слегка неодобрительный вид.
Дверь в покои Джедао открылась при приближении Кируев. Немертвый генерал стоял, заложив руки за спину, и смотрел на что-то под таким углом, что Кируев не могла разглядеть детали. Она отдала честь и стала ждать.
— Вольно, — сказал Джедао. — Знаете, я всегда терпеть не мог, когда командиры приказывали мне быть откровенным. Но, черт возьми, я попрошу вас об откровенности.
Я провел большую часть необыкновенно долгой жизни, творя с людьми ужасные вещи. Убийства. Пытки. Измена. Бойни. В виде короткого списка звучит не так уж впечатляюще, но люди-то были настоящие. Я… я приносил подлинный вред. Таков длинный способ объяснить тот факт, что моя личная система оценки ужасного не откалибрована должным образом. Мне нужно, чтобы вы сказали, насколько плохо то, что я вам сейчас покажу.
Кируев призадумалась, а потом решила, что от честности хуже не будет.
— Сэр, — сказала она. — Я старший офицер. Я достигла своего теперешнего положения, делая многое из того, что делали вы.
— Просто окажите мне любезность, генерал. Хочется верить, что в этом проклятом рое есть люди лучше меня.
— Тогда показывайте, что у вас там.
Джедао жестом велел Кируев подойти и встать рядом с ним. Видео снял кто-то из инженерной группы «Опаленного часа». Джедао перемотал часть с мерами предосторожности и остановился там, где группа взломала «гроб». Лучшего определения для предмета их исследований не было. На крышке «гроба» блестела золотая пластинка. На ней было что-то написано: Кируев знала, как выглядит архаичное письмо Хафн, но не могла его читать. По краю шел замысловатый узор из незнакомых цветов, плодов и перьев, сплетающихся в узлы. Чем пристальней она смотрела, тем отчетливей видела, что в узоре попадаются резвящиеся насекомые, и все в целом подозрительно похоже на «колыбель для кошки».
Техники в скафандрах придумали, как снять крышку с «гроба». Из-под неё вырвался сине-фиолетовый пар. Кто-то прикрепил заметку: они всё ещё изучали газ, но предварительные результаты показали, что он не токсичен. Кируев потребовалось много времени, чтобы понять, что именно она увидела в «гробу». Джедао хранил молчание.
Первое, что бросилось в глаза Кируев, — это тщательность, с которой были разложены… компоненты? Она не могла подобрать слово получше. Красивые птицы неизвестной ей породы, с длинными шеями и аккуратно расправленными изогнутыми хохолками. Цветы, чьи лепестки двигались, как будто в такт дыханию. Нити из золота и хрусталя, сшивающие воедино плоть и растения и в конечном счете исчезающие в покрытых микросхемами стенках «гроба».