— Ладно, — наконец сказал Куджен. — Я нужен своему помощнику. Пусть майор проводит тебя в каюту. Помни, если ты действительно облажаешься, вызови меня, и я все улажу.

Джедао надеялся, что никогда не привыкнет к тому, что гекзарх проявляет к нему такое внимание.

— Удачи вам во всем, что вы делаете, — сказал Джедао и кивнул Дханнету, показывая, что тот должен вести.

Дханнет ринулся прямо к пустой секции стены. Техники Нирай разбежались в разные стороны, некоторые забормотали что-то похожее на ругательства на разных низких языках. Джедао последовал за Дханнетом, не сбавляя скорости даже тогда, когда казалось, что они вот-вот врежутся в стену, как пара идиотов. Но они прошли насквозь. Как будто зубастая пасть проглотила их, а потом выплюнула. Он спросил свой аугмент, как повторить трюк, и получил обучающий файл.

Они вышли в другой коридор, или, может быть, предыдущий сменил наряд по такому случаю. На этот раз стены были увешаны гобеленами. Джедао был готов поспорить, что кто-то соткал и вышил их вручную, вплоть до тысяч граненых бисеринок и золотых нитей.

— Вы должны мне объяснить, — сказал Джедао, — как работает переменная планировка.

— Она основана на каких-то результатах из области механики врат, — сказал Дханнет. — Это выше моего понимания, сэр. Возможно, гекзарх захочет как-нибудь обсудить это с вами. С практической точки зрения, пока мы находимся в контакте со станцией или сетью мота, и… сэр!

Джедао остановился после первой фразы и присел, чтобы осмотреть пол. Тот был не таким твердым, как казалось, особенно когда он стоял неподвижно. Чем дольше Джедао смотрел, тем больше ковер распадался на серебристую паутину, и в воздухе внезапно запахло пылью, гниющими листьями, ржавым металлом. Пол под ковром состоял из шестеренок, которые вращались с непрекращающимся бессердечным щелк-тик-так. Сквозь тиканье он вдруг расслышал слабое пение, слишком высокое и одновременно слишком глубокое, чтобы быть человеческим. Его так и подмывало протянуть руку и…

Дханнет вернулся к Джедао.

— Не делайте этого, сэр, — сказал Дханнет. — Похоже, вы не нравитесь станции. Если это случится снова, сообщите гекзарху. Он сможет исправить любую ошибку в вашем аугменте или программировании сети. Будет неприятно, если станция заключит вас в кокон, — последнее он произнес с ноткой злобы.

— Кокон? — переспросил Джедао, выпрямляясь.

— Вы же не думали, что мотылек стал эмблемой Нирай просто так, верно?

— Понятия не имею, о чем я думал.

Они продолжили путь. К сожалению, это дало Джедао время на размышления. У него лучше получалось беседовать, когда он просто открывал рот и говорил. Не то чтобы ему нравились слова, слетавшие с его губ.

Куджен выдал ему прототип в качестве командного мота, отлично. Если Джедао когда-то был генералом, то до этого он был коммандером мота. Но он не мог не задаваться вопросом, что случилось с законным генералом роя, и сожалеть, что его или ее не было рядом, чтобы по меньшей мере давать советы.

— Ни для кого не секрет, что Кел презирают меня, — сказал Джедао Дханнету, когда они подошли к двери. Она появилась после длинного изгиба коридора и удивительного водопада из серебристо-голубого света.

Дханнет остановился и посмотрел на него. Скривил губы.

— Их долг — повиноваться вам, сэр.

Джедао уставился на полированную черную поверхность двери. Его отражение превратилось в призрачное пятно. Он не мог разглядеть ни своих глаз, ни проклятых перчаток, только голый силуэт.

— Вы слышали, что я сказал.

— Я полагаю, у вас были практические соображения, чтобы это сказать, — ответил Дханнет. — Чтобы использовать этот рой в качестве боевой силы, вам необходима поддержка офицеров. А оборотная сторона иерархии заключается в том, что мы уважаем силу. Формационный инстинкт — это очень хорошо, но он не покрывает все лазейки. Одна из первых вещей, которым учат офицеров, заключается в том, что подчиненные могут сделать невыносимой жизнь начальства, которое они не уважают.

Конец ознакомительного фрагмента