Страх перерос в панику. Он хотел было бежать, но вдруг с ужасом обнаружил, что не может двигаться. Роган опустил глаза и заметил на своих запястьях и босых ступнях кровавые раны. «Боги, что же это делается?» — испуганно подумал он.

Воин остолбенело уставился на приближающуюся черноту, напоминая безоружный человека, который стоит на берегу моря, глядя на огромную волну, которая через мгновенье размажет его по прибрежным утесам.

Вдруг стук копыт заглушил зловещий вой. Роган застыл. Откуда-то позади него неожиданно вылетела вторая черная волна. Над равниной засветились сотни красных глаз.

«Мы уже здесь, братец!»

Бесчисленная волчья стая обходила Рогана, как вода обтекает речной камень. С диким воем она бросилась на табун. Кони быстро изменили направление. Волки побежали за ними, разбивая монолитную массу и безжалостно выхватывая отдельных жеребцов. Те оборонялись, лягались, щелкали зубами. Но у них не было шансов против разъяренных диких хищников…

— Кости Келгара!

Все скрутилось в огромный черный вихрь, который разорвал равнину пополам и утянул Рогана с собой. Из этого вихря неожиданно хлынул свет…

Воин открыл глаза.

Маленькая фигура с косой на макушке неуверенно отошла от него. Авар удивленно посмотрел на свои руки. От его ладоней поднимался дым.

— Боги! Что это могло быть? — спросил голос вне поля зрения Рогана.

— Этот паршивец… — парнишка скривил рот и злобно прищурил глаза. — В нем что-то есть. Как будто… Как будто его охранял магический щит! Не понимаю. Его тело мгновенно подчинилось моей силе, но когда я сейчас хотел проникнуть в его мысли, что-то меня оттолкнуло. И это было больно. Я уже и не помню, когда в последний раз мне что-то причиняло такую боль!

Роган попытался сосредоточить свои мысли и все чувства. Его тело оказалось бесчувственным, но постепенно оживало. Он все интенсивнее ощущал боль, которая от рук и ног расползалась по всему телу. Воин все еще слышал звуки гак, будто они долетали из-под воды. Несколько раз моргнул, чтобы прочистить зрение. Стал видеть несколько четче. И он понял, где находится. Со всех сторон его окружало широкое открытое пространство. В спутанных волосах играл холодный ветер, над головой лениво ползла черная туча. Скальная площадка была вершиной каменной башни, утесы спускались в темную глубину где-то внизу. Вершину скалы освещало несколько огней, горящих в ямах, пробитых в камне.

— Говоришь, он обладает магией? Это может объяснить, как ему удалось пробраться внутрь.

— И заодно — почему я так ясно чувствовал, что нечто чужое прошло сквозь охранное волшебство.

— Значит, мы поймали чародея.

Перед Роганом выступила высокая фигура. Он напряг зрение. И тут в его вены словно бы вместо крови влили кипящее масло. Из пересохшего горла вырвалось ненавистное ворчание. Воин резко шевельнулся, но в этот момент боль окончательно пробудилась, безжалостно вернув его обратно.

Роган хрипло вскрикнул. Только напрягая все силы, он отогнал забытье, которое опять пробовало поглотить разум. Воин засопел, его зрение затуманили слезы боли. Стало понятно, какую участь приготовили ему тюремщики.

Он был прибит к массивному деревянному кресту из двух наискосок скрещенных брусков. Руки и ноги были широко растянуты, запястья и ступни пробиты тяжелыми железными гвоздями.

Роган снова застонал.

Вершина скалы имела форму большой чаши. По ее краю стояли другие жертвенные кресты — их было не меньше десяти, возможно, даже дюжина. Они были покрыты темными пятнами засохшей крови. Под каждым из них в земле была высечена узкая канавка. Желобки соединялись в середине углубления, служа для отвода крови от жертвы к идолу в середине круга. Идол имел форму черного каменного столба, покрытого резными рисунками. На нем были видны демонические звери и изуродованные людские лица и фигуры. На вершине столба и на верхних концах всех крестов служители подвесили конские черепа. Они все были разрисованы причудливыми черными узорами, у черепов были остро заточены зубы.

Идол изображал Келгара. А Роган должен был стать жертвой для самого мощного из аварских демонов.

ГЛАВА XI

ХРАМ БОЛИ

Роган с усилием поднял голову и посмотрел могучему мужчине в глаза. И не смотря на то, что у ему было очень тяжело дышать, прохрипел:

— Бургут…

Могучий авар вопросительно поднял брови.

— Ну-ка посмотрим. Ты меня знаешь? Ты, наверное, кто-то, чей образ я должен помнить?

Распятый человек ничего не ответил, но ненавидящий взгляд, которым он буравил Кровавого Пса, говорил обо всем. Бургут посмотрел на него пристальней. Вдруг в глазах авара сверкнула маленькая искорка узнавания. Вместе с нарастающей уверенностью из искорки разгоралось пламя непритворного удивления.

— Чтоб я пропал! — воскликнул он.

— Что такое? — поднял голову парнишка, который до этого момента занимался своими обожженными ладонями.

— Это… Роган. По крайней мере, я так думаю… Нет, я это точно знаю! Это он.

Детское лицо помрачнело.

— Черный Роган? Тот паршивый вогастоградский головорез, который убил больше наших людей, чем любой другой славянин, баварец, франк или булгар? Шутишь!

— Я тоже не могу поверить такому счастью. Но Келтаровы копыта, это он! Однажды мы даже скрестили мечи. Это было во время битвы у Комариного брода, пять лет тому назад. Вот его работа. — Бургут дотронулся до бледного шрама на шее и с ненавистью оскалился. — Сражение разделило нас раньше, чем я успел распороть ему живот. Мы стояли напротив друг друга совсем недолго, поэтому лицо Рогана стерлось у меня из памяти. Но взгляд его холодных черных глаз никогда не забуду. И этот смотрит на меня точно также.

— Но что он делал в этих краях?

Бургут криво усмехнулся, не отводя взгляда от пленника.

— Что же еще? Он был на охоте. Как все эти годы, что длилась война. Он всегда доставал Кровавых Псов — внезапно нападал, жестоко убивал и исчезал без следа. Будто призрак. Роган никогда не гнался за добычей, брал только головы, иногда какие-то стрелы, которые потом опять попадали в сердца наших людей. Страшно нас ненавидел. Значит, ничего не изменилось. Может, он теперь расскажет, почему устроил такую облаву на Кровавых Псов?

— Это я тебе и сам могу сказать, — парнишка подошел поближе. — Разумеется, Кровавые Псы в одном из набегов за добычей убили кого-то близкого ему. Слышишь меня, мерзавец? Кто из твоего никчемного племени попробовал аварскую сталь? Какого родственника ты видел хрипящим в виде «кровавой звезды», насыщающим своей болью Келгара?

Роган не ответил. Но его багровое искривленное лицо подтвердило догадку мальчика. Тот весело захохотал.

— Ну, Бургут, разве это не зловредная судьба? Человек, которому удавалось многие годы избегать гнева Кровавых Псов, наконец-то попал в наши руки. И это случилось просто, ценой всего лишь одного человека.

— Ты забываешь Торбуга и его группу.

— А ты думаешь, тех пятерых заколол он?

— Совершенно в этом не сомневаюсь. Там остались только их обезглавленные тела — разумеется, это его работа. Сукин сын! Мне почти жаль, что поймали его без боя. Был бы очень рад собственноручно пролить его кровь.

— Я тебя понимаю. Но ты еще сможешь насладиться его смертью.

— Принесем его в жертву уже сегодня?

— Нет. Такой исключительный человек заслуживает исключительной смерти. Он умрет на глазах всех Кровавых Псов. До того, как Келгар вынет душу из его тела, Роган должен испытать мучения, которые еще никто прежде не испытывал. Но прежде всего, — на лице ребенка отразилось глубокое размышление, — нужно разгадать таинственную силу, которая скрывается в нем. Она жестко и упрямо сопротивляется чужому вторжению. Раньше или позже я ее укрощу и увеличу ею свою мощь. Но это потребует всех моих способностей, возможно, и помощи самого Келгара. Придется выполнить обряд с большим количеством жертвоприношений…

— Великий!..

Бургут и мальчик повернулись на голос. Ограду на краю скальной площадки переступил человек в полном вооружении. Прямо перед священным кругом, ограниченным жертвенными крестами, он упал на одно колено.

— Говори!

— В сожженной деревне разбили лагерь бориновцы, — задыхаясь известил пришедший. — Их не меньше пятидесяти!

Ребенок и воин обменялись взглядами.

— Пятьдесят? — пренебрежительно оскалился Бургут. — Такое количество мы перебьем и голыми руками. Это же обычные крестьяне.

Парнишка кивнул:

— Выходим тотчас. Незадолго до полуночи, когда подготовим коней. Еще до рассвета будем в деревне. Восход солнца эти гниды встретят с распоротыми животами.

— Я тотчас растормошу всех людей.

— Сделай это, — приказал парнишка и повернулся коленопреклоненному авару. — Ты! Останешься на страже и присмотришь за нашей драгоценной добычей.

— Это необходимо? — Бургут посмотрел на окровавленное тело, висящее на кресте.

— На удачу полагаются только безумцы.

Предводитель Кровавых Псов кивнул и без лишних разговоров повернулся к выходу. Как только его быстрые шаги стихли, парнишка обратился к пленнику. Роган ответил на его взгляд. Казалось, он перестал чувствовать боль, его зрение было чистым. Воин полностью все осознавал.

— Знаю, ты сейчас чувствуешь себя дураком, — произнес парнишка после небольшой паузы, — из-за того, каким дурацким образом ты попал к нам в руки. Но тебе нечего стыдиться — не ты первый и не ты последний, кого обманула моя внешность.

— Кто ты, собственно, такой?

Круглое лицо расплылось в гадкой улыбке.

— Я? А разве ты не видишь? Я маленький ребенок, сама невинность. Все чего я хочу — просто с тобой поиграть. Будь добр, подожди меня здесь и постарайся не умереть.

— Не бойся, — заверил его Роган сдавленным голосом. — Ненависть удержит меня в этой жизни.

— Я знаю. — Парнишка посмотрел на аварского воина. — Не спускай глаз с этой дохлятины. Если узнаю, что ты уснул на посту, закончишь на кресте.

— Понимаю, великий! — Лицо авара светилось страхом и абсолютным подчинением. Они не исчезли и после того, как странный властитель Кирта оставил святыню, а его семенящие по каменным ступеням шаги стихли.

Распятый человек и стражник остались одни. Авар бросил взгляд на пленника. В его глазах читалось наивысшее презрение. Роган свесил голову и закрыл глаза.

Он почти начал привыкать к боли. Его больше беспокоила жажда и проблемы с дыханием. Роган попытался хотя бы немного улучшить положение, чтобы не чувствовать такое давление на легкие, но ему это не удалось. Воин попросил богов, чтобы послали ему как можно скорее милосердное забвение. Ему грозило удушье, но это уже перестало беспокоить.

Роган был готов принять смерть. Он чувствовал, что сон, в котором таинственный призрак предвещал ему близкий конец, в любой момент может исполниться: «Где ты сейчас, Морена-Смерть, когда я так жажду твоих объятий?»

Хотя его чувства были сильно притуплены болью и затухающим действием ударного волшебства, воин неожиданно почувствовал изменения. Он взглянул вперед. Роган знал, что хочет ему сказать его подсознание: он и стражник были не одни. К жертвенному алтарю крался кто-то третий.

Авар, очевидно, воспринял предупреждение парнишки всерьез. Чтобы одолеть дремоту, которая после долгой езды наверняка начнет его искушать, стражник начал обходить святыню по кругу, шагая рядом с крестами. Он напевал какую-то песню — наверняка что-то типично аварское: о быстроногих конях и ветре над широкой степью. Парень старался, быть бодрым. Но о тумане, который переползал через ограду утеса и протянулся у него за пятками, он не имел малейшего понятия.

Роган затаил дыхание, что в его нынешнем положении не составляло ни малейшего труда. Белый клубок отлепился от земли, за аваром резко поднялась фигура с мускулистыми руками. Кровавый Пес все еще не замечал присутствия пришельца. А заметил только тогда, когда туманный житель набросился на него сзади.

Демон одной рукой схватил авара поперек груди, второй заткнул ему рот и одновременно дернул голову стражника так, чтобы обнажить ему шею. Острые клыки проникли в горло стражника. Кровавый Пес закричал, но ладонь, твердо прижатая к его рту, заглушила крик. Нападавший сильно сжал челюсти и порывисто выдернул из шеи человека большой кусок. Кровь брызнула на большое расстояние.

Авар заметался, как будто его одолел припадок падучей. Туманный демон крутился, словно тряпичный лоскут, не отпуская его. Но все же не удержался и свалился на камни.

К черному небу взлетел отвратительный вой стражника. Руками, прижатыми к огромной дыре, он пытался остановить фонтан крови. Но ее источник бил у него между пальцев, а недостаток сил быстро поставил Пса на колени. Потом он рухнул на холодные камни. Вой сменился на хриплый скулеж, но и он постепенно стих. Авар дергал руками и ногами, подыхая. Кровь наполнила один из желобов в полу и стекала к мрачному идолу Келгара.

Туманный житель выплюнул кровавые ошметки.

— Когда они отдаются мне добровольно, это намного проще. — Он облизнулся.

— Ты не мог… немного подождать с этим? — хрипло заворчал на него Роган с креста. — Пока «каркающие»… не покинут пещеры?

— Я понимаю, что поступил немного необдуманно, но у нас нет лишнего времени. Нужно как можно скорее попасть в Длинный Луг и предупредить бориновцев, что на них надвигаются Кровавые Псы…

— Так не сиди там… Лучше помоги мне спуститься с этого проклятого креста… Если кто-то слышал крик, скоро здесь будет полно народу.

Туманный демон быстро поднялся.

— Посоветуй мне, как надо тебя снимать?

— Где-то здесь должны быть инструменты… Посмотри повнимательнее вокруг.

Демон скачками пробежал по периметру ал харя. Он остановился у одного из отверстий, потянулся внутрь. А когда он обернулся к Рогану, то держал в руку большие кузнецкие клещи, служащие для вынимания гвоздей из конских подков.

— Не уверен, что я с этим справлюсь, — проговорил туманный житель слабым голосом.

— Что уж говорить обо мне?

— Вы слышали?

Бургут остановил коня прямо перед пещерами и удивленно взглянул. Парнишка с черной косичкой на макушке пытался вскочить в седло, но вынул ногу из стремени. Он тоже смотрел на вершину скалы и был настолько сосредоточен, что напоминал сердитую кошку.

— Проклятый сукин сын! — выругался мальчишка.

— Что происходит? — спросил Бургут. — Это было похоже на отдаленный вскрик…

— Тот сукин сын! — бранился парнишка. — Я должен был догадаться. Он там не один. Кто-то попытался его освободить!

Предводитель Кровавых Псов инстинктивно схватился за меч.

— У Черного есть компания?

— Чего ты ждешь, Бургут? — раздраженно рявкнул парнишка. — Возьми полдюжины парней! Остальные пусть продолжают, а нам надо вернуться. Эта паршивая крыса не должна от нас сбежать!

Бургут, парнишка и шестеро до зубов вооруженных аваров двинулись назад в подземелье.

— Помоги мне… встать, — прохрипел Роган слабым голосом. Он заморгал, чтобы убрать с глаз пот, который ручьями стекал со лба.

Житель тумана с видимым облегчением отбросил окровавленные клещи. Они упали рядом с четырьмя гвоздями, облепленными кусками плоти и кожи.

— Тебе нужно подлечиться, у тебя кровоточат раны, — запротестовал он.

— Сейчас на это нет времени… — просвистел Роган сквозь зубы. — Нужно освободить пленников и быстро убираться.

— Освободить пленников? — протарахтел туманный демон. — Это что получается, за минуту они успели вынуть из тебя разум?! В таком состоянии ты сам едва ли выберешься…

Неожиданно демон затих и испуганно огляделся.

— Вот дерьмо! — выругался он.

— Что такое? — Роган посмотрел на него затуманенным взглядом.

— Ты не слышишь?

Из пропасти под скалой разносились крики и звон стали.

— Они возвращаются! — заскулил туманный демон. Он наклонился к Рогану, перебросил его руку через плечо и попробовал поднять раненого. — Нам надо исчезнуть!

Роган сжал зубы, оперся распухшими ступнями о пол и при помощи демона кое-как поднялся.

— Говорил тебе… с этим надо было подождать… Они слышали крик стражника…

— Теперь это уже не важно, — напустился на него туманный житель и потащил воина к краю утеса.

— Куда это… мы идем? — спросил Роган, когда они начали спускаться по узкой каменной лестнице между неровными скалами.

— Это единственная возможная дорога. В подземелье.

Где-то над ними разносились голоса. Преследователи дошли до вершины скалы.

— Мы в заднице… Мы заднице… — повторял, задыхаясь, туманный демон. Роган висел на нем, словно соломенное чучело. На горбатых ступеньках он каждую минуту то спотыкался, то поскальзывался, а потом оба упали, каким-то чудом не свалившись в пропасть. Раны на запястьях и ступнях воина сильно кровоточили, он быстро терял силы.

Ступеньки под широким отверстием погружались в просторную пещеру. На этом месте они уже когда-то стояли — до того момента, как в первый раз увидели парнишку, заманившего Рогана в ловушку. Со ступенек над ними и из пещеры, через которую они вошли в подземелье, звучали выкрики, жутко умножаемые эхом. Во тьме изредка мелькал свет факелов.

— Они отрезал нам путь отступления! Нам надо идти дальше, — Туманный житель указал куда-то во тьму. — Глубже в пещеру.

— Ни черта ни вижу…

— Я вижу.

Роган с усилием кивнул. Так быстро, как только могли, они вышли по каменной тропинке навстречу неизвестности. Авары догоняли беглецов. Туманный демон ругался.

Стук, который разносился по пещерам, становился все более и более пронзительным. Беглецам казалось, что скала под их ногами трясется. Потом перед ними появился неясный свет, а стук обрушился на уши со всей силы.

Путь перегораживала огромная черная трещина. Оглушительный звук исходил оттуда. На самое дно житель тумана не мог заглянуть, для этого пропасть была слишком глубокой. Но сейчас стало ясно, что гул издает поток воды. Где-то глубоко внизу бурлила река.

Роган, который уже едва ли понимал, что происходит, поднял голову.

— Почему мы остановились?

— Посмотри. Этого мы не осилим.

Они подошли к пропасти. Тропинка вела к мостику из досок и веревок, висящему над пропастью. Мост не был очень широким, вместо перил на нем были натянуты два каната. Несмотря на это, он выглядел довольно прочным. Переход составлял примерно семь саженей, а за ним виднелось большое темное отверстие в стене на другой стороне пропасти. Рядом с ним горели два факела в держателях, благодаря чему Роган мог понять, в какой ситуации они очутились.

— У нас нет выбора… — прохрипел он. Глаза воина лихорадочно блестели. — Шевели скелетом… Если у тебя вообще есть что-то подобное…

Туманный житель хотел запротестовать, но в этот момент за ними опять загрохотали камни, зазвенело оружие, залаяли аварские голоса. Демон выругался и, волоча за собой Рогана, втащил его на мостик. Он проклял всех богов, когда устойчивая на вид конструкция громко заскрипела и зашаталась под весом двух тел. Волосы им ерошило дикое дыхание ветра.

Они были почти на половине моста, когда до них долетел насмешливый возглас:

— Захотелось поплавать?

Они остановились и повернулись. На краю утеса стояло семь аварских воинов вместе с Бургутом и парнишкой, который, кто знает почему, всеми командовал.

— Наплюй на меня, брат… — сказал Роган слабым голосом, отпустил туманного демона и покорно опустился на шатающийся мост. — Исчезни отсюда…