1.5. Вечер в Политехническом
Через сто лет мои внучки правнучки будут играть среди искусственных деревьев и искусственных цветочков, играть в «искусственный футбол» (в этом случае я уже заранее выражаю им свое сожаление), а знания будут черпать не из книг, а при помощи усовершенствованных машин для внушения знаний.
Габриэлла Каркати (из школьного сочинения «Мир в 2085 году»)
Всю долгую историю нашей планеты вкратце можно изложить так: сначала была Природа, потом появился Человек и стал делать Вещи. И наплодил их в таком количестве, что они радикально изменили лик Земли. Витамины, пенициллин, гербициды, телевизоры, транзисторы, радарные установки, реактивные двигатели, атомные реакторы, ускорители элементарных частиц — чего только он не напридумал! Повсюду настроил дороги, возвел дамбы, вздыбил многомиллионные города, прорыл шахты, опутал землю плотной сетью воздушных путей, окутал космическими трассами.
Вещи на планете множатся с удивительной быстротой. Считается, что примерно каждые 15 лет число их удваивается. И в старости (75 лет) человека окружает в 275/15 = 2 = 32 раза больше вещей (всяческих товаров, предметов потребления и т. п.), чем в тот момент, когда он только что появился на свет.
А Человек-властелин все не унимается — он хочет предельно расширить границы своих владений. Осваивает пустыни, болота, вечную мерзлоту, горные хребты. Задумал покорить и «белый космос» — Антарктиду.
Но и этого всего нам мало. И мы, люди, стремимся подчинить себе совсем особый мир — мир конструкций, которые увеличивают силы человека в миллионы раз.
Только вот беда — этот новый «СИНТЕТИЧЕСКИЙ МИР», эта «ВТОРАЯ ПРИРОДА» Земли, эта «НОВАЯ ЭКОЛОГИЯ», которую ученые и инженеры сооружают на наших глазах, не всегда оказывается в гармонии с естественной природой, с психическими и духовными возможностями самого творца.
К примеру, возьмем конвейер. Поточное производство. Когда процесс труда (это очень выгодно) предельно упрощен, когда одни и те же операции неотступно повторяются изо дня в день, из недели в неделю, из месяца в месяц. Малоподвижная «функциональная» поза, внешне легкий, но на деле изнурительный труд.
Человек создал сложный, во многом дисгармоничный, искусственный (уже слышны призывы беречь не только исчезающих животных, растения, но даже грозы!) мир. Не тут ли причина нарастания стрессовых явлений? Число всевозможных стрессоров становится непомерно большим! А приспособительные возможности человеческого организма далеко не безграничны. Рано или поздно может произойти та или иная «поломка» — возникнуть какое-то заболевание.
Как же, не уходя от трудностей жизни, не замыкаясь в своей скорлупе, не уклоняясь от выполнения долга перед окружающими, минимизировать стресс? Обсуждению этих вопросов однажды был посвящен вечер в Москве (еще советские времена) в Центральном лектории общества «Знание» в Политехническом музее. Главной темой была связь НТР (научно-техническая революция) со стрессом.
Выступали видные ученые. Член-корреспондент Академии медицинских наук Григорий Иванович Косицкий подчеркивал, что на нынешнем этапе развития цивилизации возникли ножницы между требованиями биологической природы человека и условиями жизни.
...КОСИЦКИЙ (1920–1988) — физиолог, доктор медицинских наук, заслуженный деятель науки РСФСР. Окончил в 1941 году лечебный факультет 1-го Московского медицинского института и как многие родившиеся в начале 20-х годов прошлого века в Советском Союзе сразу же оказался на фронте. В действующей армии стал младшим врачом полка. Тяжелое ранение, был признан негодным к военной службе, но добровольно остался в армии: в 1944–1945 годах он уже начальник фронтового эвакогоспиталя. После войны — аспирант Академии медицинских наук, научный сотрудник, заведующий физиологической лабораторией. Стал профессором.
Косицкий написал несколько интересных и по сию пору научно-популярных книг про физиологию и медицину. «Цивилизация и сердце», «Регуляция деятельности сердца», «Уйдем от инфаркта», «Резервы нашего организма».
Для нашей книги особый интерес представляет книга Косицкого «Нервная система и стресс» (1970 год), в которой Григорий Иванович одним из первых стал критиковать взгляды тогда такого, казалось бы, непререкаемого авторитета как Ганс Селье. Косицкий писал: «…стресс, который сродни «изнашиванию», «старению», деградации», по мнению Селье, стал виной всех наших зол, бед и болезней. Многие после этого стали жить под страхом возможного «истощения адаптационной энергии» — этой новой «жизненной силы» второй половины ХХ века. Но принимая сам по себе удачный термин, разве мы должны тем самым соглашаться и с его содержанием или первоначальной трактовкой? Нет, совершенно необязательно!»
Косицкий продолжает: «Разве мы не пользуемся термином «атом» («неделимый») в век, когда само деление атома знаменовало новую ступень в развитии науки и промышленности? Разве мы не пользуемся термином «морская свинка», прекрасно сознавая, что она не свинка, и тем более не морская?..» И дальше: «У кого из думающих людей не возникнет чувство протеста при мысли о том, что помочь всем нашим бедам сможет шприц, содержащий недостающие организму (в стадии «истощения адаптационной энергии») гормоны?..»
Григорий Иванович так заканчивает свою главную мысль: «По-видимому, не трусливое избегание ситуаций, вызывающих состояние «стресс», а воодушевленное великой целью смелое преодоление трудностей должно стать нашим девизом, не страх перед возможным «истощением адаптационной энергии», а сознание того, что защитные силы организма, регулируемые нервной системой, и она сама в процессе упражнения усиливаются и крепнут…»
Терпеливый читатель нашей книги, кому повезет добраться и до последней ее главы («Психология стресса»), надеемся, сполна поймет, насколько созвучны взгляды Косицкого тому, что ныне стало одной из центральных тем в учении о стрессе.
А тогда в Центральном лектории общества «Знание» Косицкий рассуждал так. Природа готовила нас к гигантским нагрузкам, однако современная жизнь не требует от нас большой активности. Наоборот, она предрасполагает к гиподинамии, к двигательной пассивности. И мышечная система, занимающая около 40 процентов веса человеческого тела, бездействует, ДЕТРЕНИРУЕТСЯ, слабеет не только сама, но и ослабляет нервную и сердечно-сосудистую систему, их обслуживание. Поэтому на общем фоне изнеженности, пассивности даже ничтожное напряжение порой оказывается для человека роковым.
Напрашивается естественный вывод, сказал Косицкий: необходимо постоянно и активно подключать к своим нервам и сосудам такой тонкий регулятор жизненно важных процессов, как движение…
Выступающие получали записки из зала. В одной из них был задан вопрос: «Никто не в силах остановить научно-технический прогресс. Не значит ли это, что люди обречены на стресс и болезни?».
Отвечал профессор Александр Моисеевич Вейн.
...ВЕЙН (1928–2003) — академик медицины, родился в семье московского врача. Окончив с отличием лечебный факультет 2-го Московского медицинского института, он по распределению в течение трех лет работал врачом-невропатологом в Вологде. По возвращении в Москву поступил в ординатуру в Центральный институт усовершенствования врачей к крупнейшему неврологу и нейрофизиологу СССР Николаю Ивановичу Гращенкову (1901–1965). После окончания ординатуры Александр Моисеевич был приглашен на работу в организованную Гращенковым Лабораторию нейрогуморальных регуляций.
Здесь, считается, родилась отечественная научная сомнология (наука о сне). Здесь проводились эксперименты, которые при советской власти были затруднены. Эксперименты по обучению и состоянию памяти во сне, влиянию дневного стресса на последующий ночной сон, субъективной оценки времени во сне, а также различных форм патологии сна при нарколепсии, бессоннице, сосудистых поражениях и опухолях мозга…
Вейн — автор многих интересных книг: «Память человека», «Джуна, Чумак и другие, или мифы и чудеса медицины», «Сон человека», «О храпе серьезно», «Сон: тайны и парадоксы» и другие.
В книге «Основы сомнологии» ее автор Владимир Матвеевич Ковальзон воссоздает облик этого неординарного человека, пишет: «Александр Моисеевич был настоящий интеллигент, широко и разносторонне образованный, знаток литературы, театра, кино… Он говорил: «все читающие люди делятся на две категории: одни любят Толстого, другие — Достоевского. Я люблю Толстого!» Он, действительно, знал творчество Л.Н. Толстого почти на профессиональном уровне. Всем участникам 2-й Всероссийской конференции по сомнологии в Москве в 2000 г. запомнился его замечательный доклад о сне и сновидениях в произведениях Льва Толстого».
В память об академике Вейне, начиная с 2005 года, ежегодно проводятся так называемые «Вейновские чтения». В 1993 году Вейн создал Клинику головной боли. Большинство врачей Клиники являются учениками и последователями этого выдающегося ученого и врача. Они развивают его научные идеи и продолжают лечебные традиции.
А в тот вечер в Политехническом музее Вейн говорил так:
