Тихон не ответил. На самолете он планировал впервые и, как тот себя поведет, не представлял. Вцепившись в ручку, он просто смотрел вперед — там, в лесу, виднелась обширная поляна. Туда он и решил садиться, других вариантов все равно не было.

Самолет держался в воздухе устойчиво, планировал, медленно теряя высоту.

Вот и поляна. И вдруг из леса — красная ракета, запрещающая посадку. Да разве взлетишь с неработающим двигателем?

Немного резковато Тихон потянул ручку на себя, самолет «скозлил», подпрыгнул на основном шасси, пробежал немного и опустил хвост. Слышно было, как он шуршит по траве.

Тихон перевел дыхание, кровь от напряжения стучала в висках. Слышно было, как в задней кабине капитан отстегнул привязные ремни.

Сил выбраться из кабины у Тихона не было, и он сидел неподвижно, мокрый от пота.

Из леса раздался крик:

— Всем сидеть на месте, самолет не покидать!

— Чего они там, сдурели? — пробормотал капитан.

Пока садились, стемнело. Лес выделялся черной полосой, но от него в сторону самолета кто-то шел. Шел медленно и осторожно: шаг — остановка, еще шажок — и опять остановка.

Невидимый в темноте человек снова закричал:

— Не выходите!

Капитан уже обратился к Тихону:

— Мы что, на секретную базу сели?

— Понятия не имею. Бензин у меня закончился, я увидел поляну и сел.

— Вот оно что! А я еще удивился: Тула — вот она, а ты на посадку…

Стал виден смутный силуэт справа. Невидимый человек громко сказал:

— Как вас угораздило сесть на минное поле?

Тихона холодный пот пробил, а капитан так и плюхнулся на сиденье, с которого уже было поднялся.

Человек подошел к самолету, и Тихон увидел в его руках миноискатель.

— Вы что, ракету красную не видели?

— Видели, — ответил он. — Но у нас бензин в баке закончился, выбора не было.

— А, тогда понятно… Повезло вам, все поле в противотанковых минах. Сидите пока, я вокруг проверю.

Человек поводил миноискателем под фюзеляжем, у шасси.

— Можно, выбирайтесь. К лесу идти за мной, след в след.

Мина под колесами самолета могла сработать, все-таки вес у самолета больше, чем у человека. А вот под весом человека — вряд ли, для пехоты есть свои мины.

Но капитан и Тихон были порядком испуганы и шли за незнакомцем осторожно, буквально в затылок ему дышали. И только когда зашли под деревья, перевели дух.

— Фу, добрался! — Капитан вытер лоб рукавом гимнастерки. — До Тулы далеко?

— Пару километров до поселка Горелки, а там трамваем, если он еще ходит.

— Товарищ капитан, — забеспокоился Тихон, — а с самолетом как же? Топливо мне нужно, утром на ближайший аэродром перелететь. И бросить его я здесь не могу.

— Мне сейчас срочно в штаб, все остальные вопросы буду решать позже. Будь тут.

— Так точно!

Капитан поправил командирскую сумку и зашагал в сторону поселка.

Тихон уселся на землю и оперся спиной о дерево. Ноги его уже не держали, настолько полет напряженный выдался. Сначала истребитель обстрелял, потом бензин кончился — уже когда город виден стал. Затем стемнело, и в завершение всех его злоключений — посадка на минном поле. Многовато для одного полета. Выкрутиться удалось, но и сейчас его еще трясло. Не зря говорят — новичкам, пьяным и дуракам везет.

Человек с миноискателем присел рядом:

— Вы откуда такие?

— Из Смоленска.

— Да ну?! И как там?

— Бои тяжелые, но наши держатся.

— Сдюжим! Наполеон вон Москву занял, а убег все равно. И Гитлеру шею свернем.

— Поле зачем минируете?

— Приказ был. Давеча один самолет тоже сесть пытался, да ракету красную увидел и улетел.

— Кабы не бензин, я бы тоже мимо пролетел. Взлетать теперь как?

— Утром придумаем что-нибудь.

Самолет за Тихоном не числился, но он уже чувствовал ответственность за него, даже уважение. Сначала он его всерьез не воспринимал, уж больно древний. Биплан, смешные расчалки крыльев, полотняная обшивка — того и гляди развалится. А ведь из всех передряг с достоинством вышел и его с капитаном спас. Нет, не бросит он У-2 посреди минного поля… Хотя вот сейчас можно встать и уйти: он же в списках ни одного военкомата не числится, и документов нет. Пришел из другого времени или измерения, но провел тут день, и как будто всю жизнь прожил. Свой он, русский, и земля тут его. Враг жестокий и сильный пришел, значит — надо сражаться. В конце концов, он рядовой запаса, обученный и годный к строевой. Не в тылу же ему сидеть? Это он сейчас понял, осознал и твердо решил — будет сражаться. И в принципе уже начал. Хотел ведь в юности летчиком стать, но не получилось — по многим причинам. А сейчас удобный случай. После мотодельтаплана У-2 — как следующая ступень в небо, самолет все же.

Понемногу он успокоился, прилег и уснул. В лесу тепло: июль, ветер слегка кронами деревьев шумит. К утру немного озяб и проснулся.

В паре метров от него спал вчерашний минер, обняв штангу миноискателя. На вид мужику все пятьдесят дать можно, волосы уже с проседью, а в петличках один треугольник Тихон попытался припомнить, какому же это званию соответствует. Вроде младший сержант, но до конца он не был уверен.

Тихон сел и стал размышлять. Первым делом позавтракать бы, вторым — самолет заправить бензином и маслом. А лететь куда? И как после заправки взлететь с минного поля? То, что они сели и не взорвались, — удача редкая, везение, счастливый случай. Только дважды может не повезти.

Немного погодя проснулся минер:

— Ох, сморило! Доброго утра, товарищ летчик!

— Доброго, — кивнул Тихон. — Перекусить ничего нет?

— Сам бы поел, да нечего. Старшина должен утром привезти, если не забудет.

Раздался далекий гул моторов, причем сверху, и гул необычный.

Тихон вышел из-под деревьев.

На большой высоте шли ровным строем бомбардировщики, да не наши, немецкие. На восток летят, бомбить.

Тихон спохватился: У-2 на середине поля стоит и сверху виден отлично. Если немцы заметят и сбросят бомбу, все минное поле может сдетонировать. Мало не покажется: самолет в клочья разнесет, и осколками и его, и минера посечет.

— Вас как зовут?

— Младший сержант Басаргин!

Эка он официально…

— Нам бы самолет к деревьям подтащить, сверху видно как на ладони.

— Это верно. Только мины снимать придется.

— Их по-любому снимать надо. Если бензин капитан привезет, мне же взлетать придется.

— У меня приказа не было мины снимать, — уперся минер.

— Да ты что, Басаргин! Военную технику бросить прикажешь? Да еще в исправном состоянии! На фронте ведь каждый самолет на особом счету…

— Тьфу, едрит твою! То ставь, то снимай!

— Метров сто мне надо, и развернуть. Сам видишь, лес впереди, мешать будет.

— Вот привезут бензин, тогда сниму.

— Это долго будет.

— Мины третьего дня ставили, дерн над ними пожух, потемнел уже. Если приглядеться, увидишь. Да и порядок расположения знаю. Сами мины снимать не буду, только взрыватели выкручу.

— Не бабахнет?

— Без взрывателя не опасно.

Только к полудню послышался звук мотоцикла, и прямо к ним через лес прикатил бравый капитан на мотоцикле с коляской. За рулем боец, капитан сзади него восседает, а в коляске — две канистры бензина.

— Раз обещал — сделал.

— Спасибо, товарищ капитан. Басаргин, снимай мины!

Тихон ухватил обе канистры. Тяжело, каждая по двадцать литров. Донеся их до самолета, забрался на центроплан. Пробка бензобака перед козырьком пилота, весь полет перед глазами маячила. Бензин из канистры Тихон осторожно перелил в бак, боясь пролить.

Мотоциклист, забрав канистры, укатил, а капитан довольно потер руки:

— Летим?

— А куда? Если в Смоленск, назад, то топлива не хватит. С полным баком не дотянули, а сейчас приняли сорок.

— Надо же, не рассчитал, — озадачился командир. — Ну да главное — взлететь, а по ходу еще аэродромы будут — хоть в Калуге, хоть в Вязьме.

— Ага, нас там только и ждут…

— Если вы насчет бензина, то я договорюсь.

— Еще поесть бы…

— Ох! Забыл!

Капитан расстегнул командирскую сумку и достал из нее кольцо полукопченой колбасы и несколько кусков хлеба — все в пергаментную бумагу завернуто.

— Ты ешь, я в столовой подхарчился.

— Басаргин, иди сюда! — крикнул Тихон.

Когда младший сержант подошел, Тихон отломил половину кольца, поделил хлеб и протянул ему половину:

— Угощайся да товарищу капитану спасибо скажи

— Спасибо…

Басаргин сразу же впился зубами в колбасу.

Тихон последовал его примеру. То ли потому, что проголодался, то ли потому, что колбаса была настоящей, без сои и других современных добавок, но она показалась ему очень вкусной. Запах дурманящий, аж слюни текут.

Угощение съели быстро.

— Ну что, Басаргин, как там с минами?

— Еще два десятка метров пройти, и можно взлетать.

Через полчаса полоса к взлету была готова.

— Басаргин, ты там веточку, что ли, в землю воткни, чтобы я направление видел, в сторону на мины не свернул невзначай.

Когда младший сержант вернулся, втроем они приподняли хвост и развернули самолет на месте. Капитан забрался в заднюю кабину.

Тихон провернул винт и поставил его в положение компрессии.