— Ага! Вернет он! Жди. Они тебе в глаза скажут, что первый раз тебя, такого дурака, видят. Они же сразу смекнули, что ты «пиджак», и решили тебя проучить, с кадровым бы так не поступили. Вон попробуй у Тимофеева что-то забрать.
— Еще полгода этого дурдома я не выдержу! — в сердцах воскликнул Миша.
— Товарищ подполковник, а что если к замполиту полка сходить? — осторожно поинтересовался я.
Улыбавшееся лицо комбата стало серьезным.
— Можно и к замполиту. Но, во-первых, сначала подождем еще полчасика. Во-вторых, сами справимся. Да, Александр Николаевич, поможем?
— Можно, конечно, попробовать. Каверин, с тебя пузырь!
— Хоть сегодня, главное, помогите вернуть.
В это время из проходной КТП вышел Виктор.
Комбат встал со скамейки и пошел, не спеша, в сторону наших хранилищ, я заметил, что он улыбался и пытается это скрыть.
Виктору рассказали все, что произошло.
— Сами вы виноваты, товарищ старший лейтенант, не обучили своих взводных беречь имущество роты, — заявил Виктору зампотех.
— Александр Николаевич, поможете? — раздражённо спросил Виктор.
— Тебе, Витя, помогу. Сделаем. Совсем прапора обнаглели. Но с Каверина пузырь.
— Будет, сегодня. Будет, — ответил Миша.
— Чей тент? — поинтересовался Виктор.
— Со взвода Кашина, — ответил Миша.
Все засмеялись. В это время ворота парка распахнулись, и в парк въехал ЗиЛ-131.
— Это они! — завопил Миша и бросился к машине.
Из кабины высунулся немолодой прапорщик и спросил:
— Куда сгрузить?
Потом долго смеялись, а между зампотехом и Мишей возник спор, должен ли в этом случае Миша выставить зампотеху бутылку водки. Виктор этот спор рассудил в пользу зампотеха.
На обед в столовую мы пошли втроем, редкий случай: Виктор, я, Миша. А по дороге случайно встретили Сашу Кашина. Было видно, что он хотел свернуть, увидев нас, но понял, что мы его заметили, и пошел нам навстречу.
В столовой удалось сесть за один столик. Виктор пригрозил Кашину, что если в течение недели он не закончит работать на замполита, то по прибытии его ждут кары небесные. Я по глазам Саши видел, что он пойдет на все, что угодно, лишь бы не возвращаться в роту и не подходить к солдатам, мне стало его немного жалко.
После обеда Виктор сказал мне:
— Есть желание вечером по сто грамм?
— С тобой есть.
— Пошли после службы ко мне, поговорить надо.
Я догадался. После службы зашли сначала ко мне. Я взял колбасу, кабачковую икру, пачку цейлонского чая и бутылку водки. Спасибо Анне!
Потом пошли в общежитие, где жил Виктор. Рассказали друг другу о разговоре у замполита. С Виктором замполит поговорил гораздо круче.
На следующий день я заступил в караул, а потом через день опять, и так два-три раза в неделю. В этот период в караул ходил только второй батальон и такой же кадрированный третий. Первый батальон обеспечивал непосредственно боевую подготовку своей же первой роты, танкисты, артиллеристы и зенитчики в этот период также усиленно изображали боевую подготовку и подготовку к проверке. Между караулами меня не очень загружали, но и расслабляться мне никто не давал. С Анной мы встречались исправно, иногда бывали в компаниях, а иногда гуляли просто так.
Однажды я спросил комбата, когда и как все-таки можно будет представиться офицерскому коллективу. Комбат ответил:
— Никогда.
— Я не понял, товарищ подполковник.
— Я, возможно, один такой комбат во всей армии. Постараюсь тебе объяснить, может, пригодится. Сколько раз я представлялся по случаю и без него, а сколько присутствовал на таких мероприятиях? Не сосчитать! Пьянка. Кто от нее получает удовольствие? Точно не я. Кому это нужно? Точно не мне. Так что эту традицию в батальоне отменяю. Другое дело, когда на ужин собираются офицеры с женами после торжественного собрания. Тут я поддерживаю. Но казарменного пьянства при мне не будет. И тебе советую не соблюдать этих традиций. Исключение — боевые награды и звания. Все. А если уж и решили господа офицеры все-таки выпить, то милости просим в ресторан. Потянешь? Так что сходите, если хотите, в ресторан, с командиром роты или с кем там решите, не запрещаю, но без меня.
Я задумался над его словами и внутренне был согласен.
Однажды, стоя на улице возле входа в караульное помещение, я заметил, как первая мотострелковая рота нашего полка в полном составе, в полной экипировке, со штатным вооружением идет на погрузку в парк, ей предстояли боевые стрельбы взводов.
У меня подкатился комок к горлу. Вот бы и мне служить в этой роте, пусть и с блатным командиром! Они делом заняты, боевой подготовкой, а я тут тащу караулы. Деградация. Ни одного занятия не провел, ни одного план-конспекта занятий по боевой подготовке не написал.
Цена самоуверенности перед выпуском из училища возрастает. Надо что-то делать. Иначе сгнию я в этих караулах. Если вдруг освободится должность командира взвода в первой роте, надо будет сделать все, чтобы туда попасть. При случае надо найти возможность познакомиться и поговорить с этим командиром роты, сынком генеральским.
В самом конце ноября, после сдачи очередного караула, меня с комбатом неожиданно вызвали к командиру полка.
Что случилось? Что там и кто наговорил? Вроде бы ничего плохого за мной не числилось и даже наоборот иногда хвалили. Подошел к комбату.
— Что ты там натворил?
— Ничего не было. Все нормально.
— Точно?
— Точно.
— Ну, смотри.
Зашли в кабинет к командиру полка. Доложили. Командир полка предложил комбату присесть.
— Товарищ лейтенант, после завтра убываете к новому месту службы. Это правительственное задание, то есть исполнение распоряжения Совета Министров СССР. Убываете в Краснознаменный Закавказский военный округ. Там в Азербайджанской Советской Социалистической Республике происходят кровавые события. В этой связи в областном городе одной автономной области этой советской республики, Степанакерте, разворачивают до штатов военного времени мотострелковый полк. Доукомплектование происходит за счет всех Вооруженных Сил СССР. По разнарядке от нашего полка — один командир мотострелкового взвода, не женатый. Выбора нет, это вы, товарищ лейтенант.
В кабинете повисла полная тишина.
— Почему молчите?
— Есть, убыть к новому месту службы.
— У вас есть причины, по которым вы не можете убыть?
— Никак нет. А какие могут быть причины? У меня таких нет.
— Еще бы! Какие могут причины у лейтенанта? Только вперед!
— Так точно. Должность надо сдавать, а это…
Конец ознакомительного фрагмента