— Мы не пользуемся бумагой.
— И вот мы, русские, приравняли этих вонючих дикарей к себе, они получили те же самые права, что и русские. Англичане умнее нас, они бы так никогда не поступили, а германцы тем более. Так вот эти ишаки восприняли это как нашу слабость и решили себя поставить выше нас. Будем переубеждать. Все русские сегодня не работают и смотрят, как будут ишачить чурбаны. Понятно, ребята? — громко и агрессивно произнес Виктор.
— Так точно, товарищ старший лейтенант, — дружно ответили бойцы-славяне.
— А то как в караулы ходить — чурок не ставить. Как работать — тоже славян подавай. Нет, все, теперь эти три туркмена — низшая раса, а вы, славяне, — нация господ.
Работа пошла полным ходом. Славяне разместились в сторонке и принялись курить.
— Виктор, они все в фингалах. Что делать будем?
— Ничего. Я Курбана предупрежу.
Привезли обед на восемь солдат в бачках.
— Значит так, славяне, съедаете весь обед сами. Чуркам ничего не давать, не заслужили. Не хотите сами есть, выливайте.
Мы с Виктором подошли к туркменам.
— Строиться, — подал команду Виктор.
Туркмены медленно вышли и построились.
— Отставить! Медленно очень.
Туркмены вернулись в канаву.
— Строиться!
Туркмены быстро построились.
— Отставить!
Виктор проделал это упражнение несколько раз и добился того, что туркменами его команда начала выполняться просто молниеносно.
— Обеда вам не будет. Не заслужили. Понятно?
— Так точно! — хором ответили туркмены.
— Быстро рыть! Быстро! Меня не устраивает, как вы работаете. Каждый чурка должен работать за трех русских.
Туркмены принялись с усердием освобождать канаву от грязи.
Тем временем славяне поели, и один из них произнес:
— Товарищ старший лейтенант, вы чай будете? У нас есть заварка и сахар.
— Ставь и на нас тоже, вот возьми у меня кулечек грузинского, — ответил Виктор.
Мы с Виктором сели за деревянный столик с лавками, на котором только что ели бойцы, и Виктор достал из своей сумки сахар, консервы «Завтрак туриста» и «Скумбрию в масле», луковицу, а также несколько кусков черного хлеба.
— А я ничего не догадался взять, — произнёс я.
— Поэтому я взял на двоих. Эй, бойцы, у вас там как с хлебом?
— Черный остался, много. И белый есть, но немного, — ответил один из бойцов.
— Дайте нам немного черного, если не жалко, — произнес Виктор.
Бойцы приволокли буханку черного. Виктор достал газету, расстелил и начал открывать консервы, порезал хлеб и луковицу. Мы принялись есть. Тем временем бойцы развели костерок и на какие-то металлические пруты вывесили над ним четыре котелка с водой.
— Воду где взяли? — спросил Виктор.
— Прапорщик с обедом привез целый термос.
— Другую воду нигде не набирайте. Как только вода в котелках закипит, скажите, я хочу сам заварить.
— Есть.
Я вкратце рассказал Виктору, как провел выходной.
— Отлично. Товаровед в гастрономе. Молодец. Будешь и мне колбаски подкидывать.
— Я даже об этом не думал.
— Напрасно. Это жизнь. А ты неплохо умеешь драться.
— Занимался немного.
— Советую тебе начать заниматься физподготовкой. Прибегай к бойцам на зарядку. Два дела одним махом сделаешь. Я комбату скажу, чтобы он тебя в таком случае от развода освободил, чтобы ты успел помыться и позавтракать. Он согласится. А бухать старайся не чаще, чем один раз в неделю, в субботу, например. Выходной на это не трать, мой тебе совет. Я тут тоже с одной встречался, но вовремя остановился, уж очень она меня в брак хотела втянуть. Сейчас никого нет. Надо искать.
Тем временем вода закипела. Виктор снял один котелок, насыпал заварку, накрыл крышкой и поставил рядом с костром.
— В этом котелке заварка, наливайте минуты через 3–4, — сказал Виктор бойцам.
Чай заварился крепкий. Виктор достал из сумочки маленькую баночку варенья вишневого и пачку печенья.
— Подходите по одному с хлебом, каждому дам немного варенья, — крикнул Виктор.
Бойцы начали подходить, и Виктор каждому на хлеб лично налил варенья.
Обед закончился, мы несколько раз проверяли качество работ наших туркменов. Претензий не было. Все хорошо.
Надо же, как все вышло! Опять же страх и сила, по-хорошему никто не понимает.
Но на что они рассчитывали? Рассчитывали, что Виктор не будет с ними связываться. Не захочет. Побоится, что информация дойдет до замполитов. Действительно, риски очень сильные, от замполитов не отмахнешься, и с ними шутки плохи. Очень странный расклад сил. Не понимаю я политику партии, которую замполиты в силу своих должностных обязанностей проводят в войсках. Не понимаю.
А эти туркмены? Этот их Курбан? Это тоже моя Родина? Не нравится она мне, в таком случае.
Вот Леха, механик-водитель из моего взвода, — это моя Родина! За такого солдата я сам любого порву.
Ну а эти пять солдат-славян, которые работали за этих туркменов? Они тоже моя Родина, нормальные люди. А с ними-то можно по-человечески? Не уверен. Надеюсь, можно.
Получается, что эти все люди и есть моя Родина. Родина, какая же ты огромная и разная…
Сегодня первый раз я ударил солдата. Звучит страшно.
Нет! Не солдат он вовсе, а чурка, то есть настоящий нацист туркменский! Таких можно лупануть запросто. Правильно Виктор решил им продемонстрировать, какой может быть нацизм русский, он это специально сделал так наглядно и демонстративно. А ведь все комсомольцы. Смех, да и только.
— Эй, чурки! Сюда подошли! — скомандовал Виктор.
Туркмены быстро подбежали к Виктору.
— Ну что, низшая раса, жрать хотите, свиньи?
Тишина.
Виктор с размаху ударил одного в лицо.
— Я вопрос задал.
— Так точно, — хором ответили туркмены.
— Каждый подходит ко мне и получает пайку. После получения благодарит, точно так, как вы у себя дома благодарите уважаемых начальников.
Первый подошел туркмен, стоявший ближе всех к столику. Виктор налил ему в кружку кипяток и дал кусок черного хлеба. Туркмен произнес какие-то слова и поклонился. То же самое проделали все остальные.
По прибытии в полк Виктор меня отпустил, а сам пошел к комбату.
Вся неделя пролетела быстро. В пятницу я позвонил Анне, она сказала, что у нее на эти выходные ничего не получится, так как некуда деть ребенка, родители хотят ненадолго уехать. Я сказал ей, что уезжаю в командировку, но как приеду, сразу ей позвоню.
Сборы молодых лейтенантов начинались в понедельник в десять утра.
Я приехал в Омск, к Светлане попал примерно в восемь вечера в воскресенье.
Пришел в училище заранее, для того чтобы встретиться со своими бывшими командирами.
Встретился. Все прошло как-то очень прохладно. Понятно, у них уже другие заботы и помыслы.
Начались занятия.
Послушали выступление офицера из Политуправления округа. Он рассказал о том, какая непростая обстановка складывается в каком-то там Нагорном Карабахе, в Азербайджане. Потом «Перестройка», «Гласность», «Демократизация», «Борьба с привилегиями», «Близость к людям», прочая обычная болтовня. Поразила полная оторванность от реалий жизни и деятельности войск. Опять врем сами себе. Везде ложь, поэтому мы не уважаем начальство, оно не уважает нас, все вместе мы не уважаем в целом свое государство. Уже считаем нормальным, что все друг другу врут, ведь все вокруг нормальные люди и понимают, что происходит. Долго этот полковник распинался о том, что межнациональные отношения — это сложное понятие, но мы офицеры неизменно должны учитывать национальные традиции и обычаи и проявлять заботу о людях. В общем, все сводилось к тому, что офицеры должны целовать солдата прямо в жопу. Все без исключения офицеры, с которыми я потом разговаривал, были обозлены на его выступление. Слышал бы этот дурак, что о нем потом говорили!
Потом представитель Разведуправления округа рассказал что-то унылое про Афганистан, из которого выводятся войска, потом про Народную освободительную армию Китая и еще что-то про НАТО. Ничего конкретного, очень схоже с выступлением полковника из Политуправления. Такой же дурак. Раньше я был лучшего мнения о наших разведорганах.
Потом обед и следом очередные какие-то лекции. Единственное светлое пятно — это выступление полковника из какой-то из служб вооружения управления округа. Из его выступления мы узнали, что округ должен пополниться новым вооружением, планируется поступление Т-80, БМП-2, БТР-80, ЗСУ «Тунгуска», «Тор», «Бук», САУ 2С3М1 «Акация», новыми вертолетами и штурмовиками.
Вечером я был у Светланы, и мы решили сходить в ресторан. Душевно получилось и очень интересно. Она много читала и могла интересно донести впечатления от прочитанного. Но самым интересным был наш немного разный взгляд на произведения русской классической литературы, из которой я, благодаря своей маме, всё-таки действительно многое прочитал и неплохо помнил.
В целом получился отличный вечер.
На следующий день нас вывезли на полигон. Единственное светлое пятно. Я отвел душу: пострелял из всего, чего только можно, поводил БМП. Поводить танк не получилось. Исхитрился и из БМП-2 отстрелялся два раза, а потом еще и из БМП-1 под предлогом того, что у меня во взводе как раз БМП-1. Мою хитрость в последний момент поняли, но махнули рукой.