— Слово «офигительно» я и без перевода разобрал. Только не знал, что у словечка древнеанглийские корни.

— Так у них много иноязычных словечек затесалось. Приноровишься, и все понятно. От нас им кроме «офигительно» еще парочка словечек перепала. Ненормативных. Она, когда мент прицепился, услышала знакомое. На букву «бэ». Она знает, что оно значит, и знает, что у нас с проституцией борются. Когда мент за ствол схватился, испугалась. Теперь жалеет, что не сдержалась.

— Хм, ну с проституцией у нас еще не столь радикально борются. Значит, про огнестрельное оружие она тоже знает?

— Вполне. У нее даже был когда-то пистолет. Какой-то «логгер». Заряды кончились, и ствол похоронить пришлось.

— «Люггер»? Мань, ты точно переводишь?

— Как умею. Головой не мотай. Она недоверие очень хорошо понимает. И вообще, у нее просьба или предложение. Я сказала, что ты старший, она к тебе напрямую желает обратиться.

Белка села за стол, аккуратно сложила маленькие исцарапанные кисти и медленно заговорила. Андрей подумал, что глаза у нее совершенно взрослые. Глазам и двадцать лет можно дать, и все сорок. Нелегко жизнь у водоплавающих белок складывается.

Гостья просила предоставить возможность отправить электронное письмо. Очень важное. Секретного в нем ничего нет, просто один человек гостит сейчас в этом мире и не знает, что дома произошли важные события. Собственно, поэтому этого человека и ищут. Белке очень жаль, что из нее такой глупый поисковик. Если почту нужно оплатить, то у Белки есть серебро.

Андрей посмотрел, как гостья трогает свое драгоценное ухо, и пробурчал:

— Недурной бизнес намечается. Может, нам стать провайдерами мира «Х»?

— Ты же не будешь у девушки побрякушки отнимать? — возмутилась Мариэтта. — Видишь, для нее это сообщение абзац как важно. Ждешь, когда оплату натурой предложат?

— Нет уж. Она меня немножко пугает. И вообще, я интима с малознакомыми дамами избегаю.

— Брехун. Письмо-то ей отправим?

— Куда деваться. Полагаю, электронное сообщение как измену родине нам не инкримируют.

С компьютером Белка все-таки была знакома поверхностно. Высунув кончик языка, стукала одним пальцем по клавиатуре. Адрес она для надежности сначала нацарапала на бумаге. Мариэтта помогла набрать текст. Сообщение было коротким. Мариэтта перевела:

«Леди-хозяйке.

Проблемы. Юго-восток от дома. Перебросить не успеем. Внезапно. Шесть-десять дней.

Белка и все».

Девушки обернулись к Андрею.

— Да отправляйте уже, хакерши. Надеюсь, это не код апокалипсиса.

Мариэтта перевела, девицы хихикнули и вместе нажали «Отправить». Белка обернулась. Ее улыбку Андрей перенес практически не дрогнув — видно, попривык.

— Клянется, что вреда от этого никому не будет. Это их, тамошние проблемы. Им очень мама нужна.

— Которая хозяйка? Знаешь, я даже думать не хочу, что там такое происходит, — уныло сказал Андрей. — Пойдемте, еще чаю выпьем.

От чая Белка не отказалась. Конфеты ей нравились. Девушки говорили, судя по лицам, о чем-то серьезном. Андрей сходил в ванную, перевесил подсыхающий комбинезон. Вернулся — Мариэтта сидела какая-то окаменевшая.

— Ты что?

— Старый, у меня просьба будет. Очень важная. Личная. Можно?

— Думаешь, я тебе отказать могу?

— Можешь. Здесь можешь. Мы успеем за МКАД сгонять?

— Смотря куда. Цель сказать можешь?

— На кладбище. К мужу.

— Скажешь — съездим.

— Понимаешь, Белка в некромантии понимает. Мне бы узнать, что он думал, когда… Я об этом все равно часто вспоминаю. Андрей, помоги, пожалуйста. Другого шанса ведь не будет, — сдавленно пробормотала Мариэтта.

— Поехали. Но честно сказать…

— Знаю. Мрак, суеверие и паранойя. Но мы попробуем.

За МКАД выскочили удачно. По дороге Андрей показывал достопримечательности — в основном не для гостьи, а чтобы Мариэтта была при деле — переводила. Белка, не столь уже напряженная, вертела головой, спрашивала. Видно, понимала, что переводчице не по себе. Умная девица, вот только с этой некромантией… Проезжали мимо парка — там катались вылезшие на солнышко роллеры. Белка крайне заинтересовалась. Мариэтта, объясняя, даже начала хихикать.

Умолкли, только когда сворачивали от деревни к кладбищу. Деревянная церквушка одиноко торчала на пологом холме. Но кладбище, хоть и имело статус деревенского, выглядело ухоженным — хоронили в основном людей городских.

— Мань, ты прости, — осторожно спросил Андрей. — Вы его действительно поднять собираетесь?

— Нет. Белка говорит, можно спросить прямо в земле. — Мариэтта смотрела исключительно на подплывающий церковный крест. — Андрюш, ты не волнуйся.

— Ладно. Я в машине подожду.

— Спасибо.

Андрей смотрел, как они идут по дорожке между могил, — обе невысокие, одна в щегольской курточке, другая в великоватой спортивной ветровке — ничего более подходящего в мужском шкафу не нашлось. Белка снова была напряженной — даже жестче, чем когда из воды выдернули.

Сумасшествие. Зачем привез?

Хотелось выйти из машины. Кладбище было безлюдно, только на дальнем краю кто-то возился у бытовки-вагончика. Неподвижно сидела ворона на невысокой березке. Ветер гулял между крестов.

Из машины Андрей так и не вышел. Накатило нехорошее. Ворона вдруг суетливо взмыла в воздух, замахала крыльями, удаляясь в сторону далеких коттеджных домиков. Ближние могилы вдруг стали еще ближе. Андрей принялся торопливо рыться в бардачке, нашел початую пачку тонких сигарет. — еще от покойного Алексея Валентиновича остались. Сунул сигарету в рот, — пальцы дрожали, — нашарил зажигалку. Так и застыл — щелкнуть в мертвой тишине духу не хватало.

Девушки появились из-за могил, шли, держась за руки. Мариэтта мотала головой. Расцепились только перед джипом. Капчага распахнула водительскую дверь, выдернула изо рта начальника сигарету, швырнула под колеса. Прижалась лбом ко лбу Андрея. Щека у нее была мокрая.

— Спасибо, Старый. Поехали, опоздать можем.

Она всхлипывала на заднем сиденье. Белка утешать не пыталась, просто гладила ладонь новой подруги. Уже пересекли МКАД, когда Мариэтта решительно высморкалась, что было не так просто из-за «гайки».

— Старый, ты не думай. Просто я дура. И первый муж у меня дурачок был. Случайность у него приключилась. Он сожалеет. Вот же… Вообще-то ему там легко. Мальчишка. Ой, абзац, какая же я тупая была!

Белка заговорила, энергично жестикулируя ладошкой. Мариэтта, шмыгая, перевела:

— Говорит, с первым мужем всегда так. Какая-то слизь медузья случается. Ее первому супругу башку проломили и утопили. Он хозяином кораблей был. Строгий. Она-то думала, его обязательно любить нужно было. Так воспитывали.

— Бог ты мой, да когда же вы замуж выскакивать успевали?

— Ага, дело долгое да кропотливое. Ничего, у Белки теперь все ок. Счастливая, говорит.

— Передай, что я очень рад за нее.

— Передам. Тут прикольчик маленький. Они вроде как втроем живут. Белка, сестра ее и муж. Как тебе коммуна?

— Вот об этом мне знать было совершенно необязательно. У меня устаревшие представления о семейных ценностях. Впрочем, если твоя выдра практикует магические ритуалы, у нее для шведского образа жизни вполне серьезные основания могут иметься.

— Старый, ритуалы здесь ни при чем. Некромантия — совершенно не то, что мы в кино видим. Только я сейчас рассказывать не буду, ладно?

* * *

Пробок не было, приехали заранее. Андрей поставил машину за сквером, у угла дома, — отсюда неплохо просматривались подходы к мосту и проезжая часть. Как будут искать Белку ее соплеменники, оставалось не очень понятным, но гостья демонстрировала полнейшее хладнокровие. Некромантка, однако, спаси и сохрани. Андрей сходил в магазинчик у заправки, вернулся с тремя бутылками воды и пакетом. Мариэтта живо принялась объяснять гостье разницу между кока-колой, тоником и благородной минералкой. Больше всего пришелицу изумил горьковатый хинный напиток.

Наплыли первые сумерки. Белка объяснила, что ей нужно расслабиться, — тогда ее легче «подсекут». Гостья откинулась на заднем сиденье, прикрыла глаза и, кажется, задремала. Фээспешники тоже сидели молча, Мариэтта обнимала шею начальника, тихонько дышала в ухо, и Андрей, несмотря на сумасшедший день, чувствовал себя совершенно безмятежно.

Толкнуло сильно — на этот раз мембрану мира проткнули мгновенно и уверенно. Личный состав «КП-29» дружно вздрогнул. Вмиг ожившая Белка лихорадочно задергала дверцу машины — Андрей помог открыть. Девчонка, что-то благодарно пискнув, выпала наружу, метнулась в сумрак сквера.

— Кажется, эвакуатор прибыл, — пробормотал Андрей. — А она, между прочим, здорово боялась.

— Абздольц, я бы в этакой непреднамеренно-туристской позе вообще непрерывно выла, — согласилась Мариэтта. — Железная бэби. Пойдем проводим? Мы же вежливые и гостеприимные.

— Угу, и любознательные.

Было видно, как Белка несется среди деревьев. Впереди из тени выступило несколько фигур — никаких спецэффектов, вполне буднично. Высокий парень, стройная дева, кто-то третий. Белка с ходу повисла на шее парня, второй рукой схватила-притянула к себе светловолосую деву.

— Ой! — шепотом сказала Мариэтта.

Троица в тени деревьев целовалась. Отнюдь не по-родственному.

— Знаешь, по-моему, мы свою миссию выполнили, — пробормотал Андрей.

Впрочем, Белка уже разжала объятия. Шагнула к третьему пришельцу, покаянно опустила голову и принялась что-то объяснять.

— Баба, — задумчиво сказала Мариэтта, пытаясь получше разглядеть фигуру в темном одеянии с накинутым капюшоном. — Может, это их мама-хозяйка и есть?

— Что-то меня эта семейка смущает, — признался Андрей.

— Удирать неудобно. Постоим понаблюдаем?

Но Белка уже оглянулась, призывно замахала двумя руками.

— Придется выглядеть вежливыми до конца, — пробурчал Андрей.

Они приблизились. Белка оживленно говорила, очевидно, представляя давших приют хозяев. Блондинка-сестра чихнула и зажала руками нос.

Белка, улыбаясь, обратилась к Мариэтте.

— Говорит, что мы были очень добры. За ней долг. Она плохая и неблагодарная женщина, — перевела Капчага.

— Угм? — промычал Андрей, оторвать взгляд от улыбающейся девчонки не получалось.

Белка ухватила Мариэтту за руку обеими руками, крепко тряхнула, сияющая улыбка стала чуть виноватой.

— Не сердиться. Я не лгун. Осторожность. Вы тоже. То правильно. Простите. Я мелко разговариваю, — выговорила Белка по-русски, хотя и с большим трудом.

— Не так уж мелко, — печально сказала Мариэтта. — Голову морочила мастерски, просто абзац.

— Не абзац! — Белка приложила руку к сердцу. — Мне стыд. Глубокий. Я не враг, утонченно.

— Моя жена имеет довести, что она не враг совершенно точно, — старательно выговорил парень. — Спасибо. Она очень резвый и упрямый человек. Спасибо.

— Да не за что. Было очень интересно познакомится, — вежливо сказал Андрей.

— Я не лгунила, — с каким-то отчаянием сказала Белка. — Я чуть умолчавшая. Стыдно. Колено приклонить?

— Я тоже приклонить, — сказала блондиночка и отчаянно чихнула.

— Колени — это уже совершенно излишне, — поспешно сказал Андрей. — У нас здесь грязновато и сыро. Совсем простудитесь.

Белка улыбнулась и протянула руку. Андрей пожал маленькую ладошку. Парень тоже протянул руку:

— Большое спасибо. Поверьте, ФСПП — наш союзник. Хотя отдаленный. Честное слово.

Рука у парня, несмотря на молодость, была крепкой. Сам долговязый, поджарый, — судя по всему, боец. Андрея все подмывало взглянуть на четвертую, молчащую гостью, но почему-то даже не решался повернуться в ее сторону.

— Командир, не ругаться ее, — попросила Белка и снова схватила Мариэтту за руку. — Офигительно хороший девушка. Я — плохой выдр.

— Извини, я не хотел обидеть. — Андрей против воли улыбнулся.

— Выдр — славный племя. Немного недодуманный.

— Имеется в виду простодушный народ, — пояснил парень. — Простите, нам пора. У нас форс-мажорные часы.

Белка принялась выпутываться из ветровки.

— Да оставь, прохладно, — сказал Андрей.

— У нас все имеем. — Белка поспешно выдернула из уха серьгу. — Марь-Эта, то не плата. Память.

— Спасибо, — с несвойственным ей смущением сказала Капчага. — Отдарить мне нечем.

— Я вообще-то вам хотел московских конфет предложить, — Андрей потянул пакет. — Для восстановления шпионских сил.

— Она не шпионить. Случай, — заверила блондинка.

— Командир шутит. — Белка заглянула в пакет. — О, королевский паек! И щетки?!

— Вспомнишь нас за чаем, — сказала Мариэтта. — Жаль, времени в обрез. Мы бы тебе ролики подарили.

— Ролики ни к чему, — сказал парень. — Площадок отсутствие.

— А палуба?! — возмутилась Белка и так очаровательно улыбнулась, что заулыбались и все остальные. Блондиночка шмыгнула носом и застенчиво спросила, показывая на огромное здание Академии Генштаба:

— Командир, Красные Звезды, так?

— Красные, они же советские и российские, — согласился Андрей, глядя на барельефы фронтона.

Голубоглазая девчонка коротко бросила ладонь к виску — вроде бы честь отдала.

Андрей и Мариэтта уставились с изумлением, но тут шевельнулась молчаливая фигура.

— Наша леди-проводник, призывает спешность, — пояснил парень. — Еще один большой благодарю.

— Да, — хором подтвердили его подружки.

Белка оказалась подхвачена под руки, пакет она прижимала к груди, в последний раз оглянулась с извиняющейся гримаской, троица двинулась в густую тень. Перед Андреем и Мариэттой осталась одна молчаливая фигура, легко двинула рукой — капюшон спал. Андрей оторопел — столь красивой женщины ему за всю жизнь и на экране не приходилось видеть. Иссиня-черные локоны обрамляли точеное лицо — безупречные скулы, изящный рот, дивная линия подбородка. Глаза…

Женщина потянула руку — пахнуло прохладой и еще чем-то невыносимо дразнящим, острый коготь-ноготь мимолетно коснулся «гайки» в носу Капчаги. Красавица сказала что-то по-английски, улыбнулась лично Андрею и добавила по-русски:

— Благодарим.

Начальник «КП-29» стоял столбом и даже не чувствовал, как судорожно вцепилась в его руку Мариэтта.

Фигура в темном платье-плаще неспешно скользнула в темноту. Мгновенно ударило тем самым металлическим рывком-скольжением.

Сквер казался опустевшим, хотя с моста только что спустилась троица шумных парней с пивными банками в руках.

Личный состав «КП-29» плюхнулся на сиденья машины.

— Слушай, начальник, это уже чересчур для одного дня, — жалобно сказала Мариэтта. — Она ведьма? Натуральная?

— Ведьмы — это когда со штампом в паспорте о браке, да на кухне, да с тупой пилой наготове. Мань, она же не человек. Мне показалось?

— Не знаю. Я чуть… В общем, мне нехорошо стало. Физически. Похоже, у меня ориентация меняется. Кошмар и чушь. Таких манящих существ не должно быть. Дьявольская порода. Ты как устоял?

— Мне Хеш-Ке прививку сделала.

— Нашел с кем сравнивать. Метиска наша и рядом не стояла.

— По моей мужской реакции, физико-физиологической, они родственницы. Пусть и дальние. Мань, знаешь, поехали потихоньку? Нужно успокоиться. Только что эта — или это? — тебе напоследок сказала?

— Говорит, крутая штучка. — Мариэтта принялась торопливо вынимать из ноздри «гайку». — Старый, я, пожалуй, с такими побрякушками завяжу.

— Думаешь, посмеялась?

— Нет, вроде ей действительно понравилось. Это-то и пугает.

* * *

Белку и остальных пришельцев обсуждали неоднократно. Мариэтта с избытком генерировала фантастические версии, Андрей старался подходить критически. Когда основной смысл работы заключается в слепом доверии собственной интуиции, на многие вещи смотришь иначе. Белка и ее странное семейство угрозы не несли, — это даже подозрительный начальник «КП-29» признавал. Терзали догадки. Неплохо было бы осторожно навести справки у начальства, но выловить Сан Саныча не получалось. Странно, в ФСПП по-прежнему царило относительное спокойствие. Был всего один ложный вызов. Трудились в основном в «Боспоре» по хозяйству. Вечерами даже чинно перебрасывались в карты с «целлулоидными» — исключительно на кукареканье. Хеш-Ке за карты не садилась — цедила томатный сок и листала рижские журналы мод 80-х годов. Спокойствие было обманчивым — разговор то и дело съезжал на будущее. Томили нехорошие предчувствия.

— Начнется, милые мои, непременно начнется. — Горгон испытывал трудности в пиках.

— Что ж, леди и джентльмены, стоит ли бояться неизбежного? — Комиссар небрежно сгреб вторую взятку.

Мариэтта фыркнула — передергивал бывший полицейский с весьма переменным успехом. Комиссар приподнял бровь, вернул карты:

— Пардон, мадмуазель, лампа обманула — свет не очень удачен.

— Свету совсем конец, — пробормотал Горгон. — Сгинем, мои милые. Непременно сгинем. Старый, норку-то запасную присмотрел? Вам легче, вольные вы.

— Мы совсем вольные, — согласился Андрей, пытаясь рассчитать, сколько можно взять на бубнах. — Мы на переднем крае. Слизнет мигом, и ни о чем заботиться не нужно.

— Мы — наживка. Усики у многоножки, — без особой печали сказала Мариэтта.

— Многоножки ядовитые бывают, — буркнула Хеш-Ке, не отрываясь от журнала. — Будет битва.

Все посмотрели на метиску. Горгон сказал:

— Ты, красавица, свой топорик войны выкапывать не торопись. Нам бы договориться-сторговаться. Найти бы только с кем.

В коридоре загрохотал-загремел кувыркающийся по полу пластик.

— Я, пожалуй, сейчас без томагавка обойдусь, — раздраженно пообещала Хеш-Ке.

— Да оставь тварюшку, — миролюбиво сказал Горгон. — Пусть резвится. А то еще что похуже выдумает.

Андрей покачал головой. Изобретательный Пуштун нашел применение своему роскошному лотку — разгонял по линолеуму и запрыгивал в скользящий «экипаж». Пластик ехал неплохо и даже не очень шумно. Беда была в том, что посреди длиннющего коридора располагалось возвышение со ступеньками. Котяре непременно нужно было проехать весь коридор, и преодоление трамплина сопровождалось грохотом пластикового транспортного средства и победным фырчаньем. Поначалу Андрей отобрал лоток — Пуштун следил из-за угла, зловеще щурясь. День был отравлен, кот слонялся по кинотеатру и периодически издавал один-два трагических вопля, явно копируя мифическую баньши. Завывания в своей непрогнозируемой неожиданности были крайне неприятны. Мариэтта сдерживалась, но появился Горгон и мягко посоветовал котика удавить сегодня же, ибо какие-то границы приличий должны быть даже на рубеже миров. Лоток Андрей вернул, заодно призвав зверя к умеренности, и показал нейлоновый шнурок. Пуштун победно топорщил усы, но призыв к умеренности воспринял, — спортивные занятия возобновлялись утром и перед ужином, неназойливо напоминая о регулярности приема пищи. После ужина кот отправлялся на длительную прогулку, что было весьма кстати. Андрей ехидного животного слегка стеснялся.

— Тренируется котик, — сказала Мариэтта, забирая свое на червах. — Только мы сидим и ждем конца.

— Мы не только сидим, — возразил комиссар. — Мы думаем. Этим мы отличаемся от мелкого облезлого хищника.

— Он просто линяет, — заметила Капчага. — Весна сейчас.

— Везде, кроме как за нашим окном, — пробормотал Андрей.

Действительно, за окном по стеклам снова лупил холодный дождь. Десяти градусов тепла для мая явно маловато. Весна оставалась где-то далеко. Но все равно она была. Даже на севере. Коллеги успели разок навестить Генку. Рюкзаки набили так, что Андрей кряхтел, а Маня шаталась, хотя и упрямо пыталась заверить, что все нормально. К счастью, стойбище оставалось на прежнем месте, хотя уже собиралось откочевывать. Генка страшно обрадовался. Он уже был весь здесь, на границе ледяного моря, сопок и тундры. Торбазы сменили солдатские берцы, в голосе появилась уверенность главы семьи. Мариэтта уверяла, что Иванов теперь стал даже раскосее ее самой. Генка был на своем месте — смуглые воительницы в мехах не сводили с него счастливых глаз. Андрей решил за лучшее не спрашивать, сколько же теперь у бывшего беспамятного солдата официальных жен и невест. Гости разгрузили подарки, в основном ружейные патроны и чай, но среди презентов имелся и один неожиданный — обтертый до блеска револьвер и мешочек с патронами: головки у пуль были глубоко, крест-накрест, надрезаны.