Я открыл глаза, и на моих губах невольно появилась улыбка, когда я увидел лица иных племени Детей Угла, взгляды которых были прикованы ко мне.
Что, не ожидали, да?!
Я сделал последний глоток, и чаша опустела.
«И все?» — хмыкнул я про себя и бросил чашу прямо в болотную жижу, после чего посмотрел на Принявшую разложение.
— Это все? — спросил я, глядя девушке в глаза.
— Я… Я не… — она посмотрела на своего отца.
Я повернулся к нему и увидел на его губах довольную улыбку. Избранник Угла кивнул дочери.
— Получается все, — ответила иная и, подойдя ко мне поближе, достала из болотной жижи чашу, которая начала уже понемногу тонуть.
Я обвел взглядом остальных иных. Несколько секунд ничего не происходило, а затем они «взорвались» громкими криками и улюлюканьем.
— А ты интересный, — ко мне подошел вождь и усмехнулся.
— Как такое вообще возможно? — я обернулся и увидел ошарашенное лицо Принявшей разложение. — Отец, я не понимаю. Неужели он из про…
— Молчи, Ла'ан! — шикнул на нее Избранник Угла.
— Прости, отец, — девушка опустила глаза вниз.
Уже второй раз она говорит про какое-то пророчество. Хотя не удивлен, что у них есть нечто подобное. У фанатиков и культистов всегда можно встретить нечто подобное.
Избранные, миссии. Неважно, как их называть. Всегда должен был присутствовать тот, кто изменит вся и всех. И, видимо, Дети Угла не стали исключением.
— Идем, человек, — тем временем произнес вождь. — Ты, кстати, называл свое имя, — добавил он, с интересом разглядывая меня.
— Люк Кастельмор, — назвал я свое имя.
— Люк, значит, — просмаковал мое имя вождь, а затем поднял руку и произнес громко: — Этого человека зовут Люк! — представил он меня племени, и иные снова начали громко выкрикивать бессвязные звуки и улюлюкать.
Видимо, уже какой-то другой уровень уважения. Во всяком случае, это лучше, чем просто «человек».
— Что дальше? — прямо спросил я, когда крики утихли.
— Пока не могу тебе этого сказать, — ответил Избранник Угла.
Ясно. Значит, отпускать они меня не собираются. Во всяком случае, не сразу.
— А мои вещи? — уточнил я.
— Получишь их, как только вернемся в деревню, — спокойно ответил вождь, чем немного удивил меня.
— Даже оружие? — спросил я.
— Да. Почему нет? — повернувшись ко мне, иной усмехнулся.
— Ничего, просто спросил, — покачал я головой.
Видимо, сильно уверены в том, что мне никуда не деться отсюда. Что ж, думаю, они сильно заблуждаются в этом.
А тем временем мы снова отправились по болоту назад в деревню. И снова на пути нам не встретилось ни одной опасности.
— Вождь, могу я спросить вас о жителях этих земель? — спросил я Избранника Угла, так как путь все равно был неблизкий, а любая информация, которую я мог получить от иных про них же была крайне полезной.
— Да, конечно, — кивнул он. — Что тебя интересует?
— Много ли племен ты знаешь? — спросил я вождя.
— Хм-м, — он задумался, а спустя несколько секунд начал что-то бубнить себе под нос и загибать пальцы на руках.
— Точно больше трех десятков, — спустя какое-то время ответил он.
— Это только те, которых знаешь и видел именно ты, вождь? — уточнил я.
— Да, — мой собеседник кивнул.
— А сколько их всего в землях по другую сторону разлома? — спросил я.
— Не знаю, — он покачал головой. — Много. На последнем Ту'Уне было больше сотни вождей, а значит, и племен не меньше, — добавил он.
Ого! Больше сотни племен? Это сколько же в Проклятых землях живет иных? Если, скажем, взять Детей Угла, то тут я насчитал около трехсот — трехсот пятидесяти иных.
Даже если это племя среднее, то получалось, что по другую сторону разлома живет больше тридцати тысяч иных, которые сильнее, выносливее, ловчее и быстрее обычных людей.
И это я еще не говорю об их странных магах.
Если их наберется больше сотни, то у армии, будь она из Галларии или из Иллерии, уже возникнут серьезные проблемы.
Да уж. Чтобы отвоевать Проклятые земли у иных, необходимо оружие посильнее, чем мушкеты.
— Ту'Ун, это собрание, где собираются все вожди? — спросил я.
— Верно, — снова кивнул мой собеседник.
— И что на них обсуждается? — поинтересовался я.
— Все, — в ответе иного послышались нотки раздражения.
Интересно, это он только об этом их «Ту'Уне» говорить не хочет или я ему надоел со своими расспросами?
— А магия? — поинтересовался я.
— Что с ней? — спокойно ответил вопросом на вопрос Избранник Угла.
«Значит, только о сборе вождей,» — сразу понял я. Ладно, тогда сменим тему.
— Как вы научились заклинаниям? — спросил я.
— Заклинаниям? — иной усмехнулся. — Я не понимаю, о чем ты, Люк, — добавил он и посмотрел на меня, словно на несмышленое дитя.
— Маги с материка, откуда я прибыл…
— Не понимают, как использовать внутреннюю энергию. Знаю, да! — вожак племени Детей Угла громко рассмеялся.
Хм-м, интересно.
— О чем вы, вождь? — спросил я.
— О том, что человеки, как ты, неправильно используют внутреннюю энергию, — произнес иной. — Не знаю, как сказать, — он покачал головой. — Пусть лучше объяснит дочь. Ла'Ан! — позвал он Принявшую разложение.
— Да, отец, — иная поравнялась с нами.
— Объясни Люку, что неправильно делают их благословенные Великой Матери, — сказал Избранник Угла своей дочери, и на ее губах появилась улыбка.
— Хорошо, отец, — она вежливо кивнула ему, а потом посмотрела на меня. — Они все делают неправильно, Люк, — произнесла она.
Наверняка она кладезь информации, касающейся магии! Повезло!
— А что именно? Не могу понять, в чем ошибка, — ответил я Принявшей разложение. — Магия, которую творите вы. Как она отличается от той, что творят люди с материка? — спросил я, и шаманка задумалась.
— «Заклинания». Так ведь называется то, чем пользуются люди? — спросила меня девушка.
— Верно, — кивнул я. — Вы называете это по-другому?
— Хм-м. Как бы объяснить, чтобы ты понял… — она снова задумалась. — Мы не придаем внутренней энергии форму. Мы используем ее напрямую, — ответила она.
— Форма — это и есть заклинания? — уточнил я.
— Верно. Люди заключают благо Великой Матери в форму, тем самым ограничивают ее. Сажают в клетку. А так нельзя, — она покачала головой. — Это делает силу слабее. Ты, — она указала на меня пальцем. — Ты пользуешься внутренней силой не так, как люди с большой земли! — произнесла она, и на ее губах появилась довольная улыбка. — Ты делаешь это напрямую. Так, как надо.
После ее объяснений стало немного понятнее.
Моя магия действительно отличалась от той, что использовали маги с материка. В принципе, у Иллерии и Галларии маги использовали ее одинаково. У них действительно была какая-то система, благодаря которой они придавали магической энергии форму, скажем, молнии, огненного шара или той же магической брони, которая делала кожу здоровяка Де'Жориньи прочной, словно камень.
Я же, как и сказала Принявшая разложения, использовал свою магическую энергию напрямую, разгоняя ее по телу, делая его сильнее или создавая магический доспех поверх кожи, чтобы защититься.
Видимо, и иные делали так же. И тогда возникает вопрос: чему я новому смогу у них научиться и захотят ли они меня учить?
— А ты можешь показать что-нибудь? — спросил я у иной.
— Что именно? — спросила меня девушка.
— Как вы используете магию, — ответил я.
— Разумеется! — произнесла дочь вождя. — Вот…
— Ла'Ан, — голос Избранника Угла заставил мою собеседницу вздрогнуть.
Мы одновременно посмотрели на него, и иной покачал головой.
— Прости, отец, — девушка виновато опустила глаза вниз, а потом посмотрела на меня. — Нельзя, Люк, — произнесла она.
Ну, чего-то такого я и ожидал.
Я здесь чужак, и даже то, что я прошел их обряд, не делало меня «своим». Надо будет попробовать разговорить ее, когда рядом не будет вождя.
Я посмотрел на иную.
Судя по ее поведению и мимике, я ей явно симпатичен. И, скорее всего, ей тоже хотелось меня о многом расспросить. Принявшая разложение точно была девушкой любопытной, и оставалось теперь только это как-то использовать.
Да, я и сам не особо много знал о материке, но наверняка больше нее. Поэтому какими-то знаниями смогу поделиться в обмен на те, что она может предоставить мне.
И больше всего меня, конечно же, интересовала магия.
Интересно, однако, получается. Я чужой как на материке, так и в этих землях.
Да и если говорить начистоту, я и в своем родном мире был чужим. Возможно, если бы я не унаследовал магический дар, я бы смог найти семью и быть счастливым. Но судьба распорядилась иначе.
Я попал в гильдию, и после этого меня вела лишь одна тропа. Тропа одиночества. От этих мыслей кольнуло в сердце. Ого, давно у меня такого не было.
— Люк, — голос вождя отвлек меня от грустных мыслей.
«Ничего, может в этом мире получится обрести счастье и покой,» — подумал я и посмотрел на Избранника Угла, который меня звал.
— Да, вождь, — вежливо ответил я.
— Скажи, ты хочешь вернуться к своим? — вдруг спросил он.
Признаться честно, меня его вопрос даже поставил в тупик.
— Да, — честно ответил я. — Вы меня отпустите? — удивленно спросил я.