— Да, конечно же, нет, — покачал головой мой собеседник. — Такой заговор вполне мог случиться. Война для кого-то несет боль потерь и утрат, а для кого-то это хлеб, — ответил мой друг и был прав.
Война всегда для кого-то выгодна.
Это могли быть как жадные до власти аристократы, которым лишь бы увеличить свои владения и казну, так и младшие сыновья благородных семей, стремящиеся выслужиться на военной службе. А ещё торговцы. Начиная от тех, что занимаются провиантом и заканчивая теми, что продают оружие. И так далее, и тому подобное.
А расплачиваются всегда за все это простые люди, которые сотнями и тысячами гибнут в вооруженных конфликтах на войнах, будучи пушечным мясом, в то время как офицеры, как правило, отсиживаются в тылах.
Не все, но многие.
Вот что стоит тысяча или две тысячи обычных солдат для Винсента Рошфора? Да он даже магическую энергию не всю потратит, чтобы в мгновение ока превратить все эти жизни в пепел.
А ведь он, например, мог ударить не по форту, в котором находилось не так уж и много людей, а, скажем, по Тузуле, в которой жизнь кипела и днем, и ночью.
Да, этот город был на территории Галларии, и за то, что Винсент может испепелить всех внутри, жители могут не переживать. Но ведь и у Иллерии наверняка найдутся маги уровня Багрового Палача.
И что произойдет, когда каждая из стран решит воевать по-другому?
— Люк, что с вами? — спросил меня Жозе, обеспокоенно глядя на меня.
Видимо, часть эмоций, которые я испытывал, отразились у меня на лице. Странно. Будучи Василиском, мне было плевать на все, что происходит в мире. Главное было следовать указаниям гильдии и выполнять заказы.
Здесь же все было немного иначе.
Молодое тело Люка Кастельмора почему-то более эмоционально реагировало на многие вещи. И если честно, мне это нравилось.
А все потому, что, переживая те или иные эмоции, я всегда мог почувствовать себя живым. Не безэмоциональной машиной для убийств, а настоящим живым человеком!
— Все в порядке. — Я вернул контроль над немного разбушевавшимися эмоциями.
— Уверены? — спросил меня Жозе, продолжая изучать меня взглядом.
— Да, — кивнул я собеседнику. — Что с Багровым Палачом? Он быстро придет в себя? — спросил я кардинальского сына.
— В ближайшее время должен, — ответил Жумельяк. — Он потерял сознание, потому что полностью истощил свои магические запасы. Как только в его теле восстановится хоть немного магической энергии, он придет в себя, — добавил друг.
— А что скажете насчет того, что тут случилось? Как думаете, он видел, что вы тут? — прямо спросил я сына кардинала.
— Думаю, да, — кивнул мой собеседник. — Я знаю, что у Рошфора есть для этого необходимые средства, — произнес Жозе, и на его губах появилась грустная улыбка.
— И вы не вините его за это? — спросил я.
— Нет, — покачал головой мой собеседник. — Я бы сделал то же самое. Каждый, кто служит в армии, должен быть готов отдать жизнь во благо своей страны. Багровый Палач знал, что я бы принял эту жертву, как, впрочем, и я, если бы мы поменялись местами, — добавил Жумельяк, немного удивив меня.
Получается, будь мы здесь с Де'Аламиком и Де'Жориньи, то кардинальский сын все равно нанес бы удар.
От этой мысли на душе стало немного горько. Ведь я не был готов отдать свою жизнь за страну, в которой появился только по прихоти каких-то высших сущностей или Богов, перенесших мою душу в тело молодого барона Кастельмора. Да и не должен.
Интересно, а здоровяк Жуль и святоша Анри тоже думают так же, как и Жозе? Признаться честно, верилось с большим трудом.
— Понятно, — кивнул я своему собеседнику.
— Вижу, что вы не разделяете моих убеждений, — Жумельяк улыбнулся, с интересом поглядывая на меня.
— Потому что я не служу в армии. Наверное, — пожал я плечами.
— Не думаю, что дело в этом, — покачал головой кардинальский сын.
— Да? А в чем же тогда? — спросил я, так как мне стало любопытно услышать, что думает Жозе по этому поводу.
Жумельяк уже открыл было рот, чтобы дать мне ответ, когда Багровый палач вдруг вздрогнул, а потом резко и сильно закашлялся.
Винсент Рошфор открыл глаза.
— Воды, — прохрипел он, и я, стянув с пояса флягу, поднес горлышко к его губам.
— Я помогу, — произнес Жозе, помогая огненному магу принять вертикальное положение.
Багровый палач начал жадно глотать ртом воду. А когда напился, огляделся и сфокусировал взгляд на нас с сыном кардинала.
— Жумельяк… — В его голосе послышались нотки удивления.
Он перевел взгляд на меня.
— Барон Кастельмор…
А затем он увидел связанного Сервантеса, с которым Багровый палач встретился взглядом. Мгновение — и в его ладони появилась огненная сфера.
Из носа сразу же брызнула кровь, но она, казалось, не мешала Рошфору, так как он без труда замахнулся рукой и запустил заклинанием в пленника.
Глава 7
Я успел среагировать, и когда Багровый Палач опускал свою руку, чтобы метнуть заклинание в иллерийца, я отвел ее в сторону.
Огненный шар пролетел рядом с Сервантесом, но не попал в него.
— Что ты сделал? — сквозь зубы процедил Винсент, глядя на меня глазами, полными гнева. — Я тебя…
— Успокойтесь, Рошфор, — произнес Жумельяк. — Сейчас не время и не место для свершения мести. Плюс мы узнали некоторые подробности того, что произошло с вашим предком и семьей Сервантес, — добавил он, глядя на Винсента, который готов был рвать и метать. — Ну, версию с другой стороны.
— Какие еще подробности? — огненный маг отпихнул меня и Жозе в сторону, а затем резко поднялся и уверенно зашагал в сторону Идальго. — С какой такой другой стороны?
Кардинальский сын последовал его примеру и, тоже приняв вертикальное положение, пошел вслед за Багровым Палачом, а затем и вовсе обошел его и преградил путь.
— В сторону, Жумельяк! — рявкнул на него Рошфор.
— Нет, — решительно покачал головой Жозе.
— Это приказ! — сквозь зубы процедил Винсент. — Старшего по званию, — добавил Багровый Палач, глядя в глаза кардинальскому сыну.
— Но не по должности, — также уверенно ответил Жозе и покачал головой. — Я не могу позволить вам убить пленника.
«Хм-м, а кишка у него не тонка», — усмехнулся я про себя, наблюдая за противостоянием двух значимых персон Галларийской армии.
Причем оба они были сильными магами. И оба в данный момент были лишены магических сил. Рошфор по причине магического истощения, а Жозе — из-за кандалов, которые подавляли его магию.
Занятный случай.
Багровый палач смерил Жумельяка уничижительным взглядом, и его рука потянулась к рукояти меча. А вот тут мой друг явно проигрывал. Мало того, что у него не было при себе оружия, так и еще и руки его были скованы кандалами.
Придется вмешаться.
— Не стоит принимать поспешных решений, — произнес я, и сталь моего клинка коснулась шеи старшего сына семьи Рошфоров.
— Барон Кастельмор, вы ведь понимаете, что сейчас делаете? — спросил Винсент, не оборачиваясь.
— Да, — спокойно ответил я.
— И вы готовы принять последствия своих решений? — холодным голосом процедил Багровый Палач сквозь зубы.
— Готов, — спокойно ответил я. — Жумельяк прав. Сейчас не время и не место для того, чтобы совершать вендетту. А еще я могу добавить, что это не вы пленили иллерийца, и не вам решать, что с ним делать, — добавил я, продолжая держать лезвие кинжала в опасной близости от шеи Винсента.
Несколько секунд огненный маг молчал. А внутри защитного купола, который по каким-то непонятным причинам все еще держался, защищая людей под ним от пыли, воцарилась гробовая тишина.
— Вы пожалеете о своем решении. — Первым нарушил гробовую тишину Багровый Палач, а затем отвел мою руку с клинком от своей шеи. — И вы, Жумельяк, тоже, — добавил он, а потом посмотрел на Сервантеса, судьба которого сейчас была в наших руках.
На губах Рошфора появилась улыбка, а затем он, больше не говоря ни слова, пошел в сторону каменного алтаря. Мы с кардинальским сыном переглянулись, и он облегченно выдохнул.
— Я вас защищу. Не переживайте, Люк, — произнес он так, чтобы его услышал только я.
— Я не переживаю по этому поводу, дорогой Жозе, — спокойно ответил я и усмехнулся.
Мой собеседник покачал головой.
— Вы хоть понимаете, кто такой Винсент Рошфор? — спросил он.
— Разумеется, — кивнул я. — Земли Рошфоров соседствую с моими. А еще они очень влиятельны, а сам Винсент имеет высокое звание в армии Галларии. И что дальше? — спросил я Жумельяка.
— И вас это не пугает? — удивился мой собеседник.
— Нет. А должно? — поинтересовался я, после чего краем глаза посмотрел на Багрового Палача, который изучал каменный ритуальный алтарь.
Жозе снова покачал головой, но не стал комментировать мой ответ.
— Жумельяк! — вдруг послышался голос Багрового Палача, и мы с Жозе одновременно повернулись в его сторону. — Можете подойти? — спросил он и нахмурился, когда посмотрел на меня.
— Вам лучше остаться здесь, — произнес сын кардинала, и я не стал с ним спорить.
— Вы не жилец, — послышался голос сзади, и я обернулся.
— С чего вы так решили? — усмехнулся я.
— Винсент Рошфор очень мстительный человек и пойдет на все ради своей мести. Вы сейчас живы только потому, что у него магическое истощение. Будь у него мана, вы были бы уже мертвы, — ответил иллерийский офицер.
— Возможно. — Я пожал плечами.
— Я бы вам посоветовал убить его, пока у вас есть такая возможность, — произнес Сервантес.
Ишь какой подстрекатель. Хотя, надо признать, я и сам задумывался над этим.
Сейчас был наилучший момент, чтобы устранить еще одного Рошфора, чья семья была причастна к гибели семьи Люка Кастельмора, в тело которого я попал.
Но тогда что делать с Жумельяком? Убивать Жозе мне не хотелось, а будучи человеком чести, он не смог бы промолчать и утаить того, что я сделал.
— Я бы посоветовал вам держать свой язык за зубами, — холодно ответил я пленнику. А буквально через несколько секунд меня позвали.
— Люк! — я обернулся и увидел Жозе, который махал мне рукой. — Подойдите! — попросил меня кардинальский сын, лицо которого выглядело обеспокоенным.
«Странно, чего это он?» — подумал я и пошел в сторону офицеров Галларийской армии, при этом не забывая следить краем глаза за пленником.
Я не знал, может ли колдовать Сервантес, будучи связанным, и проверять это мне не хотелось. А тем временем я подошел к алтарю, рядом с которым стояли Винсент и Жозе.
— Что-то случилось? — спросил я, и с удивлением заметил, что оба мага чем-то озадачены.
— Вроде того, — ответил мне Жумельяк. — Вот, смотрите, — он указал куда-то себе за спину. — Там, в нише, — уточнил он. И я, запрыгнув на каменное основание алтаря, прошелся по нему вперед и увидел то, чего ранее не видел.
В каменной плите, на которую был нанесен рисунок в виде круга. Внутри него были вписаны странные письмена на незнакомом мне языке. И там действительно была небольшая ниша, которую я раньше не заметил. А внутри нее оказался сосуд.
— Какого… — я едва сдержался от того, чтобы не выругаться. — Он что, живой? — произнес я, смотря на нечто, напоминающее кувшин, который будто бы был сделан из плоти.
Причем живой плоти, ибо сам этот странный сосуд пребывал в движении. Я сделал шаг назад, наблюдая за тем, как стенки чаши двигаются, будто бы бьющееся внутри человека сердце.
А еще я посмотрел на него магическим взором и едва снова не выругался. Внутри этой непонятной штуковины был настолько сильный магический источник, что я сильно удивился тому, что не разглядел его ранее.
Конец ознакомительного фрагмента