Глава 5

Дневник с секретами

С Лисом я не общалась три дня. Каждый вечер моя рука сама тянулась к телефону, чтобы написать соседу, но я сдержалась. Не хотела навязываться. И я понимала, что если сама напишу ему, он так и не поймет, что обидел меня.

Но мне очень его не хватало. Особенно учитывая, что в школе все становилось только хуже. Меня продолжали мучить, издевки одноклассников и ребят из других классов не прекращались. Иногда мне хотелось просто взять рупор в директорской и спросить на всю школу: «В чем я виновата?»

С отцом я мало общалась. Он подвозил меня до школы после своей утренней пробежки, а вечером мы ужинали тем, что он покупал в ресторане. О том, что пошла в бассейн, я ему не говорила. Не хотелось увидеть на его лице одобрение в духе: «Ну наконец-то она признала, что ей надо худеть!»

Так вышло, что на вторую тренировку в бассейн я пришла чуть раньше положенного.

Данила сидел на бортике рядом с Лией, уже переодетой в купальник, и они о чем-то негромко разговаривали. Но, заметив меня, тренер быстро поднялся и, приветливо улыбнувшись, зашагал ко мне.

— Ты рановато.

Я смутилась.

— Так получилось.

Лия нырнула и уплыла на другой конец бассейна. А Данила вручил мне досочку и ласты, предложив:

— Разминайся пока, пять бассейнов.

А сам прошел к крайней дорожке, где плавала Лия, и крикнул ей:

— Оболенская, ты можешь лучше! Полминуты своему же предыдущему результату проиграла. Не хватило скорости!

Лия сняла очки и, положив руки на бортик, сказала:

— Скорость — прерогатива кроликов, наслаждайся техникой!

Он хмыкнул. Между ними определенно была какая-то химия.

Я заметила, что среди прибывших к занятию ребят появилась и Кира. Она подошла к Даниле, они зашли в кабинет, захлопнув за собой дверь. И спустя пять минут оттуда вышла счастливая Кира, с разбега плюхнувшаяся в бассейн.

За ней вышел тренер и, увидев ее прыжок, крикнул:

— Кира, тебе не помешало бы научиться читать. — И он указал на объявление: «С бортиков не прыгать». Кира скорчила виноватую мину и прошептала: — Даня, ну прости!

Похоже, он простил. И за прыжок, и за мою фотку. Милосердно.

Сегодня было особенно много девчонок, пришла и подружка Киры Яна. Проплывая мимо меня, Яна шепнула:

— Греби быстрее, кабачок, иначе не поможет!

Я пропустила ее издевку мимо ушей. Сюда я пришла слушать тренера, что я и делала. Он уделял мне и еще одному новичку больше времени, чем всем остальным, мне это необычайно льстило. Даже на призывные взгляды Киры и ее кокетливый смех не обращал внимания. Хотя, может, он на людях просто умело скрывал свой интерес. В любом случае мне стало очевидно: Кира считает его своим, потому что вела она себя как собственница. И судя по тому, что он позволил себе отвесить ей подзатыльник, утопил ее телефон и простил довольно быстро, их отношения выходили за рамки приятельских и не ограничивались общением тренера и ученицы.

Когда тренировка закончилась, Данила задержал меня и еще раз объяснил, как правильно дышать при кроле.

Я пришла в раздевалку, но там уже никого не было. Возможно, тренер нарочно меня задержал, чтобы другие девочки не задирали в раздевалке.

Я уже оделась, высушила волосы и хотела уходить, но мое внимание привлек черный блокнот под скамейкой. Я подняла его. Это был дневник на замке. Весь черный, толстый, с блестящим замком.

Я положила его в пакет и торопливо вышла из раздевалки в надежде, что застану девчонок в гардеробе и смогу спросить, кто потерял дневник. Но почти в дверях я столкнулась с Кирой, она толкнула меня.

— Уйди с дороги, кобыла! Я тут кое-что оставила!

Я замешкалась на секунду, а она смерила меня насмешливым взглядом и спросила:

— Что, на тренера глаз положила? Даже не мечтай!

Я уже было сунула руку в пакет, коснувшись дневника, но в последний момент отдернула ее и зашагала прочь.

Теперь я знала, чей это дневник с секретами под замком. Ну что, наверно, это судьба. И она улыбнулась мне.

Дома я, забыв про обед, обычно после плавания зверски хотелось есть, схватилась за столовый нож. Но вовсе не для того, чтобы отрезать себе булки и колбаски, которой у нас все равно не было, ибо мой отец питался в ресторанах. Я принялась ковырять замок дневника, чувствуя себя преступницей.

Нож мне не помог, тогда я достала из чемодана свою медкарту, на которой была скрепка. Этой скрепкой я ковыряла, наверно, полчаса, наконец, замок щелкнул и открылся. У меня сердце ухнуло куда-то в желудок. Дрожащими руками я открыла дневник. Он был весь исписан черной ручкой — неразборчивым убористым почерком.

Я открыла первую страницу и увидела фотографию парня, стоящего полубоком на закате у канала. Вода блестела на солнце, лица парня было не видно, а на голове у него был капюшон от толстовки. Но мне почему-то сразу показалось, что это Данила, та же фигура и спортивный стиль.

Я перевернула фото, на ней стояла дата двухлетней давности. Других фотографий в дневнике не было. Я нашла лишь между страниц засохший маленький кленовый листок.

Вернувшись к первой странице, я устроилась на диване и углубилась в чтение. Меня затянуло сразу и бесповоротно. И мир дневника ожил для меня.

Пусть любовь моя донесется до него шепотом ветра, дрожью утренней росы на осенней листве, теплом первых лучей на рассвете и криками птиц в небесах. Я узнаю́ его в каждом мгновении этого мира. Его глаза — это туман вечерами. Его улыбка — солнца восход. Волосы цвета тлеющей сухой ржи. Его голос и смех — музыка для моего кружащегося в тишине сердца. Его безразличие — холод стали, кромсающий душу.

Однажды там, где был лед, побегут весенние ручьи и в сердце, где поселилась зима, придет весна. Способная прощать и дарить обещание…

А пока…

У меня голова кружится, когда он проходит мимо. От запаха его духов я пьянею, точно от вина. Я зову про себя его Л. Любимый.

Я столкнулась с ним в школе на лестнице и, не зная, что сказать, пробормотала:

— Привет.

— Ты заблудилась, малыш? — с улыбкой спросил он.

У меня внутри заныло, я смотрела на него и молчала. Если бы он только знал, какое безумство царит у меня в голове, когда он рядом. Но он не знает ни о моем безумстве, ни обо мне. Я просто девочка из восьмого класса, а он выпускник.

А сегодня еще и дежурный по этажу.

— Проводить тебя до класса? — предложил он.

— Проводи, — выдохнула я.

Я не осмеливалась на него смотреть. Мне казалось, что моя любовь к нему в глазах, точно в зеркалах, напротив которых пылают костры, выдаст меня.

— Будешь шоколадку? — Его вопрос заставил меня вздрогнуть. Он протягивал мне шоколадку.

Я неловко отломила кусочек.

— Спасибо.

Наши взгляды встретились, мы были так близки, как еще никогда. И он смотрел на меня не как раньше, по-другому, словно впервые увидел.

— Ты симпатичная, — брякнул он и рассмеялся.

Я тоже засмеялась, не выдержала нервного напряжения.

— Ты тоже.

— Здорово быть симпатичными, да?

Я кивнула.

— Эй, привет! — раздалось вдруг, разбивая нашу близость как елочную игрушку, вдребезги, об пол, на миллион осколков.

Перед нами стоял его двоюродный брат Л. Они немного похожи и учатся в одном классе. Его я зову Б. Брат.

Б. тоже отломил плитку шоколада и, закинув в рот, поинтересовался у меня, кивнув на Л.:

— Он с тобой любезничает? Ты только скажи, если он пристает!

Я покачала головой. Да я все на свете бы отдала, лишь бы Л. ко мне пристал. Но Б. это было неизвестно, и он подколол:

— Что, братишка, на маленьких девочек потянуло?

— Дурак ты! — фыркнул Л. И, улыбнувшись, посоветовал мне: — Иди на урок!

И ушел, даже не взглянув, послушалась я его или нет. Мы остались с Б. наедине. Он оценивающе скользнул по мне взглядом и предложил:

— Хочешь пойти на тусовку?

— А куда?

Он вынул из рюкзака флаер, на котором было напечатано: «20:00, пенная вечеринка, вход только в купальниках», — и протянул мне.

— Но об этом никому ни слова, идет?

— Да.

— Ну и умница. Без пяти восемь у школы. Я буду ждать тебя.

Еще не пообещав, что приду, я уже придумала, что совру родителям.

С чтением чужого дневника я совсем забыла вытащить из сумки мокрый купальник и полотенце. Я сполоснула купальник и вышла с тазом вывесить на балкон.

Лис сидел на своем балконе и, заметив меня, помахал. Я махнула ему в ответ.

Я быстро развесила полотенце, купальник и прицепила щепкой шапочку. Мне не хотелось уходить, я жаждала поделиться с кем-то своим поступком.

Парень словно почувствовал мое настроение, потому что в его руках оказался лист А4 с надписью черным маркером «Прости».

Я с облегчением кивнула и, присев на стул, достала телефон и напечатала:

Tef: «Все забыто!»

LI$: «Я скучал по тебе!»

Tef: «Я тоже!»

LI$: «Как у тебя дела?»

И я как на духу призналась.

Tef: «Я сегодня в раздевалке после бассейна нашла дневник на замке. Хотела его отдать, но когда поняла, что он принадлежит девчонке, которая меня постоянно задирает, оставила себе. Вскрыла замок и… читаю!»

LI$: «Пациент выздоравливает!»

Tef: «Ты считаешь, я очень скверно поступаю?»