Для кого звучал Вивальди? Кайя Кокрейн читать онлайн бесплатно

Кайя Кокрейн

Для кого звучал Вивальди?

ПРОЛОГ

Делия шла в сторону манящего белого света, чувствуя, как ее тело наполняется теплом и покоем. Ощущения, забытые, казалось, навсегда после того, что случилось двенадцать месяцев назад. Тогда она познала, что такое ад.

...Народу было много: все ждали своей очереди, чтобы получить крылья и пройти через белые ворота. Перед Делией стоял паренек в плавках. Он держал под мышкой доску для серфинга, его длинные светлые волосы пахли морской солью и водорослями. Делия вздохнула. Сама она выглядит не лучше — старые полинявшие джинсы и голубая рубашка. Странно, она всегда считала, что на небесах все носят только белое.

У ворот стоял стражник в красивом шелковом хитоне цвета слоновой кости, за спиной у него были крылья, над головой — величественный нимб. В руках он держал записную книжку в кожаном переплете и карандаш. Наверное, белую одежду выдают только тем, кто прошел через ворота.

Время тянулось невыносимо медленно, а за воротами ее ждали. Она закусила губу и принялась размышлять о том, что нетерпеливость всегда была ее отличительной чертой. Делия ненавидела очереди.

Наконец она оказалась около мужчины с крыльями и нимбом.

— Имя?

— Делия Тайлер.

— Ну да, ну да. Смерть в результате падения с лошади, — скороговоркой сказал мужчина.

— Вообще-то Файерлайт не сбрасывала меня, — мягко поправила его Делия. — Я задела головой сук дерева и упала с лошади.

— Ну да, ну да. Травма головы, — многозначительно сказал он. — Меня зовут Бэзил, я главный ангел. Возьми талончик на получение крыльев и нимба, это в конце дороги.

Он вручил Делии талон. Внезапно Делия заметила, что на ней надето длинное белое платье из чистого шелка. Она провела рукой по гладкому материалу.

— Вот сюда, пожалуйста.

Делия рассматривала ворота, которые ангел распахнул перед ней. Ей хотелось скорее выбраться из окутавшего ее белого тумана — по ту сторону ворот тумана не было.

Делия видела тропинку, убегавшую вдаль, в глубину прекрасных изумрудных полей, слышала шум ручейков, журчавших за воротами. Ей нужно было пройти туда, там было тепло, безопасно, и там...

— Мама! Я здесь!!!

Делия увидела Брук. Ее дочь стояла посередине тропинки. На ней было длинное белое платье, крылья за спиной и нимб, как у ангела.

Она была так красива, что у Делии заныло сердце. Как давно она не видела свою дорогую девочку!

Ровно двенадцать месяцев.

Ее дочка, ее драгоценная малышка... Нет-нет, только не малышка. Брук терпеть не могла, когда ее так называли. Делия жадно вглядывалась в огромные голубые глаза, спутанные ветром длинные темные волосы, венок из белых цветов на головке.

— Мама, иди сюда скорее! Я так долго тебя ждала. — Девочка протягивала к матери руки, ее лицо озаряла счастливая улыбка.

Делия кинулась к дочери, но Бэзил остановил ее.

— Придется еще немного подождать, — тихо сказал он. — Есть одно обстоятельство...

— Нет, нет, пожалуйста, только не это! — умоляла Делия. — Пропустите меня, ведь я так долго ждала! Я хочу быть со своей дочуркой, я не видела и не обнимала ее целый год!

— Мне очень жаль, но таковы правила.

На лице Бэзила было написано сожаление. Почему он не может пропустить ее через ворота, он же собирался это сделать? В чем проблема? Или Делия пока не достойна войти туда?

— Но я так долго стояла в очереди, я ждала, я так ждала встречи с дочкой. — Делия была готова заплакать.

Небесно-голубые глаза ангела светились нежностью.

— Это займет всего три недели, — пообещал он.

Делия с грустью посмотрела на Брук, которая все еще стояла на тропинке, потом медленно кивнула. В конце концов, самое главное — произвести хорошее впечатление. Она глубоко вздохнула.

— Хорошо. Что я должна сделать?

Бэзил улыбнулся.

— Один человек подошел к самому краю пропасти. Он теряет веру в себя. Ты должна помочь ему вновь обрести эту веру.

Ну, это должно быть несложно!

— А что это за человек? — спросила Делия. Бэзил сверился со списком, посмотрел на нее, и Делии показалось, что этот взгляд длился целую вечность.

— Его зовут Стоун Тайлер.

Делию охватил ужас. Теперь она никогда не попадет в рай. После того, что случилось с их дочерью, Стоун больше не верит в Бога, не говоря уж о вере в себя.

— Это очень важно, — снова услышала Делия голос Бэзила, — ради Стоуна Тайлера стоит пойти на многое.

— Я знаю, — тихо ответила она. — Я знаю, что это невозможно. Никому не удастся пробиться сквозь стену, за которой Стоун прячется ото всех. Я пыталась, я столько раз пыталась, но до него невозможно достучаться.

— Любовь — великая сила. — Казалось, что Бэзил безоговорочно верит в возможности Делии.

Она еще раз взглянула на тропинку, но Брук больше не было видно. Делил отвернулась от ворот, однако рука ангела опять остановила ее.

— У тебя есть три недели, но если ты не успеешь и не вернешься к назначенному времени, то уже не сможешь пройти через ворота, — предупредил Бэзил.

— Я вернусь, обещаю вам. — Делия вспомнила про талончик, который все еще сжимала в руке. — Это нужно вернуть?

— Нет, оставь себе.

Делии стало страшно, что она может уйти отсюда и больше не вернуться, поскольку никогда не выиграет битву со Стоуном. Но она сделает все возможное и невозможное ради того, чтобы опять быть со своей дочерью.

Делия почувствовала, как проваливается куда-то в темноту и падает все ниже, ниже и ниже...

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Стоун Тайлер нетерпеливо расхаживал перед дверью больничной палаты, где врачи осматривали его жену. Господи, ну как ему в голову могла прийти эта идиотская мысль? Как он мог заявить Делии, что пристрелит эту лошадь? Ведь Файерлайт не виновата в гибели Брук.

Стоун закрыл лицо руками. Если бы он не наговорил глупостей, Делия не стала бы... Если, если, если... Он винил себя во всех несчастьях, которые свалились на его семью. Стоун никогда в жизни не застрелил бы Файерлайт, он не посмел бы всадить пулю в любимую лошадь своей дочери. Стоун просто был очень расстроен и зол.

Злился он в основном на себя, но Делия должна была согласиться с тем, что кобыле не место на ферме. Стоун не хотел потерять еще и сына. Почему жена не может понять, что сейчас самое главное — безопасность мальчика, причем безопасность любой ценой?

Если десятилетний мальчик поедет учиться в интернат в Сан-Антонио, конец света не наступит. Плохо, конечно, что они не смогут видеться каждый день, но Филд будет приезжать домой на выходные. А если послушать Делию, то получается, что Сан-Антонио находится не в шестидесяти милях от их ранчо, а на другом конце страны.

Стоун услышал легкие шаги и поднял голову. Около него стояла медсестра.

— Вы можете войти в палату. — Она ободряюще улыбнулась.

Стоун попытался отогнать от себя тяжелые мысли — и не смог. Его преследовали воспоминания — о ссоре, о том, как Делия вскочила на Файерлайт, как она лежала без сознания на лугу за выгоном, о коме, в которой она находилась уже почти двое суток.

Но ведь не всегда было так, когда-то его жизнь была наполнена любовью и смехом.

Когда-то у него была семья. Настоящая, большая семья — Делия, Филд, Брук. А теперь мир вокруг него рушился, и он не мог ни склеить осколки разбитого счастья, ни сохранить то, что еще осталось нетронутым.

Стоун вошел в палату и задохнулся от запаха цветов, заполнившего все пространство, — совсем как тогда, на похоронах Брук. Делия лежала в окружении роз и гвоздик, лицо ее было таким белым, что сливалось с подушкой. Стоуну стало страшно, несмотря на заверения врачей, что все обошлось и что главное теперь — подождать, пока его жена проснется.

Стоун склонился над постелью Делии. Он взял ее руку, такую безвольную и холодную, что у него защемило сердце.

— Делия, — прошептал он. — Все хорошо, моя милая. Теперь все будет хорошо, я тебе обещаю.

Последние двое суток он говорил с женой, надеясь услышать ответ, пытаясь почувствовать пожатие ее руки. И только несколько минут назад она впервые пошевелилась и на мгновение приоткрыла глаза. А вдруг она опять впадет в эту ужасную кому, как только услышит его голос? Неужели он сам виноват в том, что она так долго была без сознания?

— Пожалуйста, милая, открой глаза. — Стоун сжимал руку Делии, и ему казалось, что только ее рука связывает его с жизнью. Да, Делия — единственное, что связывает его с действительностью. Она — центр его вселенной. Но он может потерять ее, если отдаст сына в интернат.

— Делия, — Стоун умолял жену вернуться, — Делия, это я, Стоун. Пожалуйста, ну пожалуйста, посмотри на меня.

Она открыла глаза, и Стоун чуть не утонул в бездне цвета фиалок. Делия облизала сухие губы кончиком языка.

— Стоун. — Свободной рукой она попыталась дотянуться до своего плеча и в изумлении уставилась на мужа.

— Что случилось, дорогая? Тебе больно? — Казалось, что стук его сердца заставляет стены дрожать.

— Где же мои крылья? Они отвалились, когда я падала?

В палате повисла гнетущая тишина. Стоун вопросительно посмотрел на врача.

— Ваша жена очень сильно ударилась головой, мистер Тайлер, — еле слышно проговорил врач. — Ей нужно время, чтобы восстановиться.

Стоун нервно сглотнул слюну, его взгляд блуждал по лицу жены. Ее голова была забинтована, спутанные волосы разметались по подушке. Делия всегда была миниатюрной, но на больничной кровати выглядела просто крошечной и очень беспомощной.

— Стоун, — ее голос был еле слышен, — где мой талончик?

— Талончик? Ты о чем, милая?

— Мой талончик на крылья и на нимб. Бэзил дал мне его перед тем, как я вернулась на землю. — Она слабо улыбнулась. — Главный ангел послал меня тебе на помощь.

Веки Делии задрожали, и она закрыла глаза.

— Миссис Тайлер заснула. — Врач говорил спокойно и уверенно.

Но Стоун был очень далек и от спокойствия, и от уверенности.

По всей видимости, его жена решила, что она — ангел.

Неделю спустя Стоун подписал все необходимые бумаги и приготовился везти Делию обратно на ранчо, в Лемон-Фоллз. Доктора считали, что Делия вполне здорова и может вернуться домой — даже если она все еще считала себя ангелом.

Стоун наблюдал, как медсестра ловко управлялась с инвалидным креслом, на котором восседала его жена. Женщина улыбнулась, и Стоун подумал, что медсестры улыбаются одинаково — ободряюще, вежливо, но все равно безразлично.

— Ты готова? — Стоун надеялся, что Делия не заметит, как он нервничает. — Я положил твои сумки в машину.

Делия кивнула, не сводя с него взгляда фиалковых глаз. Она сидела очень тихо, почти не двигаясь, и Стоун уже в который раз подумал, что его жена все-таки еще не пришла в себя.

Стоун уверенно вел свой «форд» через запруженные транспортом улицы Сан-Антонио, изредка поглядывая на жену. С тех пор как они отъехали от больницы, Делия ни разу не пошевелилась. Ее руки были сложены на коленях, и сама она походила на послушную первоклассницу. О чем она сейчас думала?

Делия всегда была полна энергии и жизни, она моментально загоралась от новых идей и заражала ими других, в ее глазах постоянно светился восторг от предвкушения нового дня. Даже в самые тяжелые времена все, кто находился рядом с ней, чувствовали себя уверенно. А теперь Стоун едва узнавал эту покорную женщину, сидевшую рядом с ним; он не понимал, в кого превратилась его жена за прошедшую неделю.

Уже несколько дней они не говорили об ангелах и прочей ерунде, которая так пугала Стоуна. Домочадцам он сказал, что Делия просто понервничала и ей нужен отдых, но сегодня он уже сомневался в своих собственных словах.

— Ты в порядке? — Стоун решился нарушить молчание только после того, как они выехали из города. — Если хочешь, мы можем остановиться.

— Я хочу домой. Я хочу увидеть своего ребенка. — Она говорила очень тихо, но ее слова пронзили сердце Стоуна, словно молния.

У него перехватило дыхание. Неужели она все забыла? Она же знала, что Брук...

— Расскажи, как дела у Филда? — медленно проговорила Делия. — Ты разговаривал с ним сегодня?

Стоун едва сдержал вздох облегчения. Она имела в виду его сына, а не их общую дочь. Делия не была родной матерью Филда, но воспитывала его почти с рождения.

Стоун искоса посмотрел на жену. Перед выпиской из больницы с нее сняли почти все бинты, оставив только небольшую повязку на лбу. Волосы цвета спелой ржи были собраны в конский хвост, а челка, мягко падавшая на лоб, скрывала ссадины. Делия была очень бледна, и Стоун вдруг почувствовал себя виноватым.

— Я звонила ему, он сказал, что все в порядке, — продолжала Делия. — Но ведь Филд все всегда держит в себе.

Как и ты.

Это было одно из обвинений, которое она бросила в лицо мужа во время последней ссоры. Делия пристально посмотрела на Стоуна.

— Он рассказывал, что вы с ним читали на ночь «Трех мушкетеров» и даже поспорили из-за какого-то малоприятного персонажа. Меня это очень порадовало.

— Я всегда обсуждаю с ним книги, которые мы читаем. Что здесь такого? — Стоун был настолько удивлен, что на несколько мгновений оторвал взгляд от дороги.

— Ты очень давно этого не делал.

Их глаза встретились, но Стоун резко отвел взгляд. Он почти надеялся, что к Делии никогда не вернутся воспоминания о его отношениях с Филдом.

— Ты нужен ему, Стоун, — проникновенно говорила Делия. — Ему так нужен отец, особенно сейчас.

— Я у него уже есть.

— Надолго ли?

Стоун покачал головой. Он не собирался возобновлять давние споры, тем более что никаких новых аргументов ни один из них придумать не мог.

— Ты передумал отправлять Филда в интернат?

— Давай не будем сейчас об этом. — Стоун еще крепче вцепился в руль и уже не отрывал глаз от дороги.

Делия протянула к нему руку, и он почувствовал теплое и мягкое прикосновение ее пальцев. В нем постепенно начали оживать полузабытые чувства — его сердце билось, как после марафонского забега, кровь быстрее потекла по венам, наполняя его энергией, и он вдруг осознал, что рядом с ним сидит его любимая женщина.

Он нежно пожал ее руку и не выпустил из своей. Если бы...

— Так ты передумал?

Все иллюзии рассыпались, как карточный домик. У Стоуна осталась в душе пустота и ощущение, будто что-то очень родное и близкое выскользнуло из его пальцев и исчезло. Он готов был подарить ей весь мир, он мог бы умереть за нее, но он не мог дать ей того, о чем она просила.

— Послушай, Делия! Такое впечатление, что интернат — это наказание. Между прочим, это одна из лучших школ штата! — Стоун уже не пытался скрыть свое раздражение.

— Ему нравится жить на ранчо. — Голос Делии был таким же тихим и ровным. Это привело Стоуна в бешенство. Он резко повернулся к жене.

— Ребенок совсем не общается со сверстниками!

— Ты не передумал?

Стоун колебался. Он хотел сделать для нее все возможное и невозможное, чтобы в их отношениях все было по-прежнему. Но только не за счет Филда и его безопасности. Стоун больше не позволит случайностям разрушать его жизнь.

— Нет. — В его голосе слышалось отчаяние. — Я не передумал.

— Посмотрим.

— И что же ты имеешь в виду?

Делия пожала плечами, как-то странно улыбнулась и еще крепче сжала его руку. Ее пожатие было таким теплым и зовущим, что все мрачные мысли вылетели из головы Стоуна. Он мог думать только о ее прикосновении — о ее маленькой ручке с бархатными пальчиками.

Стоун хорошо помнил день, когда надевал ей на руку обручальное кольцо из белого золота, которое так хорошо смотрелось вместе с бриллиантовым кольцом, купленным на помолвку. Тогда он обещал любить ее, заботиться о ней и беречь до конца своих дней. Каждое слово брачной клятвы он произносил совершенно искренне, но так и не смог уберечь от беды ни Делию, ни их дочь.

Стоун начал волноваться. Как Делия могла так спокойно сидеть рядом с ним после всего того, что между ними произошло? Его жена никогда не была спокойной. Она была нетерпеливой, импульсивной, шаловливой, веселой, своенравной и настойчивой, но ни в коем случае не спокойной! Делия изменилась буквально за одну неделю. Она не просто стала спокойной — она казалась абсолютно безмятежной. Совсем как ангел.

О, Господи, от таких мыслей можно сойти с ума! Это все от недосыпания и напряжения. Делия всегда походила на ангелочка — синие глаза, светлые волосы, — но теперь она и вела себя соответственно!

— Делия, мы можем с тобой кое-что обсудить? — мягко спросил Стоун. Он не хотел принуждать ее, но за последнее время накопилось слишком много противоречий, которые необходимо было разрешить как можно скорее.

— Ты хочешь поговорить со мной? — В ее голосе слышалось такое удивление, что у Стоуна все сжалось внутри. Он вспомнил, как Делия просила его поговорить с ней, как она пыталась разрядить обстановку в доме весь прошедший год. Ее просьбы превращались в требования, потом в слезные мольбы, а заканчивалось все очередным скандалом. И однажды Делия просто перестала просить.

— Я думаю, нам надо поговорить об этом происшествии, — медленно, словно подбирая слова, произнес Стоун.

— О каком происшествии?

Стоун не отводил взгляда от дороги.

— Я никогда не смог бы застрелить Файерлайт, — тихо сказал он. — Я очень разозлился и наговорил глупостей. Прости меня. Я виноват в том, что с тобой произошло.

— Мне просто не стоило садиться на неоседланную лошадь.

Она нежно поскребла ногтями его ладонь. Как он хотел рассказать ей, что боится потерять ее навсегда, что всю прошедшую неделю он видел вокруг себя только темноту, а теперь наконец-то и для него взошло солнце! Но слова могут подождать. Стоуну стало легче, когда Делия простила его. Все остальное можно оставить на потом.

Стоун с наслаждением сжимал руку жены. Она давно не позволяла ему прикасаться к себе. Уже несколько месяцев они не занимались любовью, не обнимались и даже не держались за руки. И в этом тоже была его вина.

Мысли вернули его в прошлое. Всю эту неделю он много думал об их отношениях. Стоун рисковал, позволив себе влюбиться в Делию девять лет назад. Он тогда был просто раздавлен хладнокровным предательством своей бывшей жены — она ушла без предупреждения, даже ничего не объяснив ему. Стоун думал, что никогда не сможет полюбить и жениться вновь — до тех пор, пока не встретил Делию — красивую, общительную, свободную женщину, умевшую находить радость в каждом прожитом дне. Делия пролила целительный бальзам на его раны — задетую гордость и разбитое сердце. Она стала заботиться о нем и его покинутом сыне и снова сделала их одной семьей. Сильная духом, любящая и терпеливая, она поддерживала мужа в тяжелые минуты.

Теперь настала очередь Стоуна поддержать ее и помочь пережить трагическую смерть Брук.

— Помнишь, как я впервые привез тебя на ранчо? — Стоун крепче сжал руку жены.

Улыбка на мгновение озарила ее лицо.

— Я так боялась, что не понравлюсь твоим братьям!

— Блейд и Роки очень хорошо разбираются в женщинах! — усмехнулся Стоун. — Между прочим, именно мой брат решил заняться сводничеством и познакомил нас.

— Да уж, Флинт целыми днями рассказывал мне, какой у него замечательный старший брат Стоун.

— А он мне все уши прожужжал о новенькой из его колледжа, с которой он хотел меня познакомить.

— А ты все прикидывался женоненавистником и клялся, что больше никогда не будешь знакомиться с женщинами, — засмеялась Делия.