Глава 5

Письмо Майкла сестре Мэри с берегов реки Нил в Египте:

«Удивительно, к скольким мелочам ты привыкаешь… даже привязываешься… и не понимаешь этого, пока не уезжаешь за границу и эти мелочи становятся тебе недоступны.

Например, отличная пуховая подушка. О, как я тосковал по моей подушке на кровати в Уитберне. И хотя я привык к жестким соломенным тюфякам, на которых приходится спать во время путешествия, всякий раз, когда где-то мне попадается удобная пуховая подушка, я глупо улыбаюсь и мечтаю о жизни в доме викария.

Одна из прелестей путешествия состоит в том, что здесь ты узнаешь, какие жизненные блага ценишь по-настоящему, когда ты дома. И мелочи, которые ты воспринимаешь как нечто само собой разумеющееся, когда их нет рядом, становятся милее, мягче, крупнее и бесконечно лучше».

— Замечательная спальня, — сказала Мэри, осмотрев их комнату в ярком утреннем свете.

— Да, для тюрьмы так просто отличная, — откликнулась Абигейл.

— Могло быть и хуже.

— Если вы так говорите, мисс…

Несмотря на кислый вид служанки, Мэри по достоинству оценила великолепные толстые ковры в комнате и богатую обстановку. Утром появилась служанка с завтраком на подносе, потом принесла большую медную ванну, которую поставила перед камином и наполнила горячей ароматизированной водой.

Мэри, понимая, что должна немедленно планировать побег, не могла отказать себе в такой роскоши. Осматривая комнату, она погрузила пальцы в тёплую воду, и ее признательность хозяину замка вспыхнула с новой силой.

— Вчера вечером я слишком устала, чтобы заметить все это, но обстановка меня тоже впечатлила.

— Мне не нравится быть запертой как преступница, — фыркнула Абигейл.

— Мне тоже не нравится, но они по крайней мере позаботились о наших удобствах.

— Думаю, это вы могли бы так сказать, — неодобрительно фыркнула Абигейл.

— Неужели низенькая приставная кровать оказалась неудобной?

— Да нет, мисс. Она оказалась намного удобнее всех тех кроватей, на которых мы спали во время путешествия. Просто не давала покоя мысль о том, что мы заперты. У меня было такое ощущение, что я задыхаюсь! Вы смотрите на это чуточку веселее, чем я, мисс.

— Не веселее, а оптимистичнее. Вчера вечером я почти час разговаривала с хозяином замка и поняла всю бесполезность споров. Если мы хотим выпутаться из этого положения, то должны найти другой способ, а не переубеждать абсолютных дикарей.

— Сама идея поехать в замок Нью-Слэйнс была не слишком удачной. — Абигейл развернула большое полотенце и положила его рядом с ванной. — В таверне все говорили об этом. Жаль, что один из них согласился отвезти нас сюда.

— И этот один — сам граф.

— Нет! — округлила глаза Абигейл. — Этот покрытый шрамами, закутанный по уши человек и есть граф?

— Покрытый шрамами? — нахмурилась Мэри.

— Разве вы не заметили? В том месте, где шарф соприкасается с подбородком?

— Я ничего, кроме шарфа, не видела. Все мое внимание привлекли его глаза.

— О да, у него глаза дьявола, — вздрогнула Абигейл.

У нее даже всколыхнулась грудь, словно сделанная из желе.

Мэри решила, что ей следует поговорить со своей служанкой насчет очень низкого выреза платья. Лакеи, которые охраняли их дверь, из кожи вон лезли, когда Абигейл помогала экономке, миссис Макфадцен, управиться с подносом, на котором стоял завтрак.

— Всякий раз, когда этот человек смотрел на меня, я чувствовала прикосновение дьявола, да, — покачала головой Абигейл.

— Думаешь, у дьявола глаза цвета молодой зелени? Слишком красивый цвет.

— Я не знаю, мисс. Я знаю только одно. Если он сердится, то от одного его взгляда дрожат колени.

С этим Мэри поспорить не могла. В этом человеке есть какая-то тайна. Необычная одежда и потом этот шарф. Мэри вспомнила сгоревшее крыло замка, и у нее оборвалось сердце.

— Его шрамы… Они от ожога?

— Думаю, да. Уродливые красные рубцы и… — Абигейл сморщила нос, — интересно, сколько еще таких шрамов у него под одеждой?

— Не знаю, но мне очень жаль, что такое случилось. Никто не заслуживает таких страданий.

— Это точно, мисс. Не думайте об этом больше. Давайте полезайте в ванну.

Абигейл помогла Мэри раздеться и сесть в ванну.

Мэри блаженно вздохнула и погрузилась под воду.

— Никогда не знала, что женщины так любят купаться, мисс.

— Ванна в Уитберне намного меньше, и у нас никогда не было так много горячей воды. Обычно она почти холодная, поэтому эта ванна — просто подарок.

— Да, конечно, — с сомнением в голосе согласилась служанка.

— Чудесно! — Мэри погрузилась в теплую, пахнущую сиренью воду до самого подбородка. — И у лакеев не отняло много времени наполнить ванну.

— Потому что в доме в их распоряжении есть горячая вода. Вчера вечером я видела, как они ее греют. Прямо за кухонной плитой есть бак, который в течение всей зимы греется день и ночь, поэтому горячая вода есть всегда.

— Вполне современное удобство. — Мэри подумала о сгоревшем и пустом крыле замка, которое увидела при въезде. — Похоже, что внешняя сторона Нью-Слэйнс очень отличается от внутренней. «Интересно, можно ли то же самое сказать о владельце замка», — подумала Мэри.

— В самом деле, мисс, на кухне установлено очень современное оборудование. Одна из служанок рассказала мне, что для прислуги тоже всегда есть горячая вода. — Абигейл вытащила один из сундуков Мэри. — И у каждого из них своя комната, с окном, кроватью и с шкафом. Никогда бы не подумала, — покачала головой Абигейл, — когда мы только подъехали к этой груде обугленных камней.

— Тем крылом не пользуются. — Мэри намочила волосы, взяла мыло и, перебросив волосы на одну сторону, намылила их. — Интересно, когда сгорела эта часть замка?

— Семь лет назад, мисс. — Абигейл оглянулась на закрытую дверь и понизила голос: — Муирен, она прислуживает наверху в восточном крыле, сказала, что во время пожара погибла жена графа.

— О Боже! Как… как это ужасно.

Мэри попыталась представить этого мрачного и неприветливого человека с женой, но так и не смогла.

— Да, — продолжала Абигейл, — говорят, они жили невероятно счастливо. Пока не случился пожар. Она не спаслась, все охватило пламя. Почти все мужчины из деревни боролись с огнем, чтобы он не перекинулся на другую часть замка. К утру сгорело все крыло.

— Как же они спасли оставшуюся часть замка? Крыши — деревянные, лестницы, стены и, о Господи… Кругом дерево и штукатурка.

— Говорят, сюда набежала вся деревня, помогая бороться с огнем. В бочках носили морскую воду, спускаясь и поднимаясь по скалистой дороге. Оставшаяся часть замка тоже пострадала, но не так сильно.

— Как все это печально, — покачала головой Мэри. — Неудивительно, что граф такой неулыбчивый.

— Да, это был ад кромешный. Муирен говорила, что огонь бушевал с такой силой, что от графини и следа не осталось. Граф тоже едва не погиб, пытаясь спасти свою любовь. История романтическая, пусть даже при встрече с другой женщиной безобразные шрамы графа погубят его.

— Абигейл, это неправда! Со шрамами или без, он очень привлекателен.

— Мисс, не надо кричать.

— Я не кричала, — покраснела Мэри, — просто меня удивили твои слова о том, что шрамы «погубят» графа.

— Ну… — Абигейл достала из маленького сундучка серебряную щетку и гребень и положила их на туалетный столик. — Говорят, он едва не сошел с ума, когда понял, что его жена погибла. Много недель после случившегося звал ее во сне. Все боялись, что он умрет, ибо сердце его было разбито.

Мэри опустила голову в воду, главным образом для того, чтобы иметь возможность закрыть глаза и дать одинокой слезинке упасть незамеченной. Такая трагичная история. Она объясняла и оправдывала мрачный вид графа.

Мэри выпрямилась и снова намылила голову. Интересно, каким он был до этого пожара? Она не могла представить Эррола смеющимся, влюбленным молодым человеком, хотя то, что этот мужчина способен на настоящие, глубокие чувства, было очевидно.

Похоже, им надолго завладело мрачное отчаяние. Должно быть, так. Он по-прежнему в трауре. От этой мысли у Мэри заныло сердце.

Как это ужасно — остаться с такими шрамами, в душе и на теле…

Неужели граф носит шарф даже в теплую погоду? — подумала Мэри. И какие еще части тела пострадали от огня? Есть ли у него шрамы на руках? Придется ей обратить на это внимание, когда они встретятся в следующий раз.

Мэри задержала дыхание и опять погрузилась под воду. Намыленные волосы распластались на воде вокруг нее. Она прополоскала их от мыла и вынырнула из воды.

— Абигейл, подай мне, пожалуйста, полотенце. Мне хотелось бы побыть в воде подольше, но пора приниматься за дело. Мне надо уговорить графа как можно скорее отдать мне артефакт.

Служанка подала Мэри полотенце для волос и помогла выйти из ванны. В другое приготовленное полотенце Мэри завернулась и села обсохнуть перед потрескивавшим камином.

— Я должна встретиться с графом, — пояснила она. — Попроси лакея передать мою просьбу.

Абигейл сделала книксен и направилась к двери. Мягко открыв ее, она исчезла из комнаты. Мэри услышала тихие голоса, и через несколько мгновений Абигейл вернулась, резко захлопнув за собой дверь.

— Ну?

— Нет.

— Нет? Они даже не спросят графа?

— Очевидно, граф еще раньше предупредил их, что вы станете просить о встрече. Не успела я и двух слов сказать, как один из лакеев сказал: «Вы не можете видеть его светлость. Вы и ваша мисс должны оставаться в своей комнате, пока граф не пришлет за вами».

Несмотря на разочарование, Мэри засмеялась, услышав дерзкое подражание Абигейл сильному шотландскому акценту.

— У тебя хорошо получается.

— Мой дедушка был шотландцем, поэтому я вдоволь наслушалась этого. — Абигейл подвинула стул к камину. — Откиньтесь назад, я причешу ваши волосы, пока они не высохнут.

Мэри услужливо откинулась на спинку стула.

— Никогда не видела таких длинных волос. — Служанка осторожно вела щеткой по белокурым прядям. — Они доходят вам до талии.

— Сейчас это не модно, но я и не отношу себя к большим модницам. — Мэри уныло опустила глаза. — Мне бы очень хотелось, но… Слишком уж я полная, и…

— Ой, мисс, — фыркнула Абигейл, — да вы не толще пенни.

— Спасибо тебе, но если бы ты видела моих сестер. Самое грустное, что нынешняя мода мало что предлагает таким, как я.

— У вас женственная фигура, мисс, вам не стоит даже думать о похудении. Посмотрите, вот мисс Фонтерой, дочка булочника, вот кому надо худеть. О похудении надо начинать думать, когда не видишь собственных ног.

— Уверена, что со мной это скоро случится, если мы будем вынуждены и дальше питаться здесь. Еда просто великолепна. Вчера вечером я съела две чашки дивного рагу из говядины и даже не знаю, сколько кусков свежего, еще теплого хлеба. А сегодня утром — яичница с ветчиной… — вздохнула Мэри.

— Да, а я попробовала на кухне кусочек мясного пирога, и это был самый вкусный пирог на свете. Еще там была копченая селедка и… — Абигейл ударилась в пространный рассказ о тех блюдах, которые она видела внизу на кухне.

Мэри мысленно вернулась к Майклу. Здоров ли он, всe ли у него хорошо? Может, он голодает или замерз… «Нет, перестань думать об этом, — приказала она себе. — Ему всегда везет. И я просто буду молиться, чтобы удача его не покидала. — Мэри закрыла глаза, быстро прошептала молитву и вновь подумала о брате. — Держись, Майкл. Я буду в порту с этим артефактом в ту же секунду, когда туда прибудет Уильям».

Конечно, если она не найдет способа хотя бы поговорить с графом, то, возможно, все получится иначе.

Письмо Майкла настроило этих людей против них. Почему он написал это письмо? Неужели после того, как он послал письмо домой, что-то произошло? Неужели он обнаружил, что каким-то образом его собираются обмануть?

В какую трудную задачу все это превратилось. Она-то думала, что привезти артефакт Уильяму будет довольно легко; она даже обрадовалась возможности пуститься в настоящее приключение. Но она никак не ожидала оказаться взаперти в замке графа.

Если бы только она могла открыть дорогу к сердцу хозяина замка и к его благородству. Граф являлся ключом ко всему.

Майкл смог бы это сделать, потому что когда он старался, никто не мог превзойти его в умении очаровывать людей. Чтобы приобрести ценный антиквариат и не быть обманутым местными, которые являются большими специалистами в этом деле, Майкл научился отлично понимать своего ближнего. Он часто объяснял Мэри, как находил множество нюансов, которые указывали ему на моральную развращенность человека, и, как результат, его обманывали меньше, чем других коллекционеров.

Абигейл от рассказов о великолепной еде в замке Слэйнс перешла к разговору о количестве и качестве тонкого постельного и столового белья в бельевой комнате. Равномерные движения служанки щеткой по волосам, замечательная ванна и еда, а также уютное потрескивание камина почти заставили Мэри забыть, что она пленница.

Но она была пленницей. И ее первостепенный долг — получить свободу.

— Как только я оденусь, — вклинилась Мэри в бесконечный монолог служанки, — мы начнем наш бунт.

— Бунт, мисс? — Рука Абигейл замерла.

— Ты хочешь выбраться отсюда или нет? — удивилась Мэри, чувствуя замешательство Абигейл.

— Да, но я не хочу заставлять графа сердиться. Достаточно лишь взглянуть на него, чтобы понять, что он опасный человек.

— Чепуха. Только потому, что он покрыт шрамами и…

— И запер нас в этой комнате!

— Он думает, что я — вор, поэтому, конечно, он был вынужден принять меры. На его месте я бы сделала то же самое. Нет никакой причины считать, что он опасен.

— Но… Откуда вы знаете, мисс?

— Прежде всего он проживает здесь со своим кузеном, который, похоже, очень приятный человек.

— Ну… — Абигейл закусила губу. — Я слышала, как вчера вечером кто-то из прислуги сказал, что мистер Хей — человек тихий, с детства дружил с графиней. Когда она погибла, он остался с графом, чтобы помочь ему пережить самые тяжелые времена.

— Тогда идем дальше. Стал бы мистер Хей оставаться здесь, если бы граф был злым человеком?

— Не могу себе представить, нет.

— Я тоже. Кроме того, ты ведь провела некоторое время с прислугой замка: боятся они графа?

— Когда он зовет, они бегут сломя голову, мисс, но нет, мне кажется, они его не боятся.

— Вот именно. И наконец, стал бы злой человек заботиться, чтобы у его прислуги была горячая вода и отличная еда на столе? И заботиться о пленнице, уж коли на то пошло? Посмотри на нашу комнату и на еду, которую нам приносят. У меня, между прочим, никогда не было такой шикарной ванны.

— В таком случае думаю, вы правы, мисс.

— Конечно! Несмотря на грубые методы, в его действиях прослеживаются признаки порядочности. Плюс ко всему Майкл любит этого человека и доверяет ему. Для меня такой рекомендации достаточно. Осмелюсь сказать, он принял бы нас совсем по-другому, если бы мы приехали как обычные люди и были представлены его светлости.

— Дело говорите, мисс, — кивнула Абигейл. — Но если граф не опасен, зачем мы собираемся устроить побег?

— Не побег, а бунт. Каким бы приличным ни был граф в других обстоятельствах, сейчас мы должны поскорее получить этот артефакт. У меня есть только три недели, чтобы забрать его и доставить в Уитби. В эту минуту мы должны руководствоваться необходимостью, Абигейл. Чистой необходимостью.

— Да, мисс.

— Значит, договорились, — улыбнулась Мэри. — Теперь заколи мне волосы. У нас есть работа.

— Но у нас нет оружия!

— Нам оно не нужно. Нам нужно немного усилий и эта мебель.

— Но вы ведь не собираетесь ее бросать, да? — заморгала ресницами служанка. — Здесь очень мало мебели, которую я могу поднять.

— Высоко ничего поднимать не надо, приподнять от пола всего на несколько дюймов. Как думаешь, сможешь это сделать?

Абигейл немного подумала и кивнула:

— Кроме кровати и большого шкафа вон там и еще стола. Думаю, остальное смогу.

— Отлично. Принеси мне мое голубое утреннее платье и ленту в тон. Начинаем борьбу.

Глава 6

Письмо Майкла сестре Мэри из каравана, пересекающего пустыню Сахара:

«Мэри, как мне хочется, чтобы ты увидела эту огромную пустыню — бесконечные, сменяющие друг друга горы золотого песка. Людям несведущим кажется, что здесь мало что есть еще. Невозможно представить, будто кто-то в одиночку, а не в племени выживет в таком месте.

И все же они выживают.

Те, кто здесь обитает, знают, как спасаться от солнца, находить пищу и даже воду на самой неплодородной земле. Мэри, не важно, где ты или чем занимаешься, не забывай искать возможности обращать окружающую обстановку себе во благо. Знания и работа могут победить любую напасть, известную человеку».

— Нет, бросай это. Вот так.

Мэри в своем утреннем голубом платье взялась за спинку массивного и крепкого стула с толстыми ножками. Она наклонила стул вперед так, чтобы задние ножки оказались приподнятыми над полом, а потом с ужасным грохотом опустила стул на пол!

Абигейл кивнула и проделала то же самое со своим стулом. Опять раздался грохот.

— Отлично, — одобрила Мэри. — Делаем так до тех пор, пока не появится граф. — Она опять приподняла свой стул и с грохотом опустила вниз. — Пройдет, наверное, минут десять или чуть больше, потому что библиотека находится на первом этаже, а мы — на третьем.

— А вы уверены, что он придет? — перекрикивая создаваемый шум, спросила Абигейл.

— Абсолютно, — крикнула в ответ Мэри. — Эти старинные круглые башенки как барабан; они самым прекрасным образом распространяют звук. Муж моей сестры, Александр Маклейн, тоже владеет замком, и в этом замке такие же проблемы. Кейтлин всегда жалуется, что даже чихнуть не может, чтобы муж не услышал и не зашел поинтересоваться, не нужна ли ей шаль.

— Да, у вашей сестры хороший муж.

Да, у них хорошая семья. Когда-нибудь и у Мэри будет такая. Но только не раньше, чем она найдет способ справиться с проблемами брата.

— Вы думаете, его светлости не понравится этот шум? Может, он просто не обратит на него внимания.

— Он ненавидит любой шум, потому что он — ученый. И еще у меня сложилось впечатление, что библиотека — его любимая комната, но не только потому, что там самые большие двери, а потому, что в столе заперты его бумаги. Он не станет хранить их вдали от собственных исследований, независимо от…

Дверь медленно открылась.

У Мэри испуганно застучало сердце, но она тут же успокоилась, так как в дверях показался юный лакей.

— О, мисс! — попытался он перекричать шум.

Когда он увидел, чем они занимаются, у него округлились глаза. Он сказал что-то еще, но его голос утонул в сумасшедшем грохоте, а взгляд устремился к декольте Абигейл.

Мэри кивнула служанке, и они остановились. В комнате установилась оглушительная тишина.

— Спасибо, мисс! — улыбнулся лакей, вздохнув с облегчением. — А то я собственного голоса не слышал.

— Это еще не конец, поэтому говорите быстрее, — мягко сказала Мэри.

— Я… — Его улыбка погасла, а взгляд метался между Мэри и Абигейл. — Я только хотел узнать, не нужно ли вам что-нибудь. Вам нужно только попросить, если хотите чаю, или горячей воды еще, или дров для камина. Не надо устраивать такой грохот, чтобы…