Кари Хотакайнен
Неизвестный Кими Райкконен
Спасибо Сами Висе
Не нужно рассказывать мне факты. Лучше расскажите, что они означают.
Бывший Государственный секретарь США Генри Киссинджер
Даже плохие воспоминания могут стать хорошими.
Пилот Формулы-1 Кими Райкконен
Предисловие
В мире есть множество не очень популярных видов спорта, которые даже каким-то образом попали в олимпийскую программу. Во время зимних Олимпийских игр по телевизору передают подробную картинку с комментариями эксперта о том, как кто-то, лежа в санях, на невероятной скорости спускается по ледяному желобу. Я лично не знаю никого, кто занимался бы санным спортом в свободное время — скорее всего, потому что слишком мало стран, где есть условия и средства для строительства подобных трасс на склонах гор. Во всем мире насчитывается всего 16 [В английском издании указано правильное количество — 17 трасс. — Прим. ред. // Госпожа, господин — представители высоких чинов (смотрящие, военные и т. д.). // Гос, Госси — представители низкого сословия.] таких трасс, и после Олимпиад они все становятся мемориальными музеями.
Прыжки с трамплина — важный спорт для финнов, но сколько людей занимаются им? Пожалуй, лишь малая толика тех, кто следит за соревнованиями по телевизору. В теории, конечно, можно начать заниматься этим спортом в свободное время. Но и полный профан совершенно свободно высказывает свое экспертное мнение о том, что пошло не так в момент прыжка спортсмена с трамплина.
И уж конечно никто в мире не гоняет на Формуле-1 [Формула-1 — самый престижный класс автомобилей с открытыми колесами. Существует ряд младших (более простых по техническим требованиям и менее затратных с финансовой точки зрения) классов автомобилей с открытыми колесами: Формула-3, Формула-Е (автомобили с электроприводом), Формула-Рено (поддерживается автопроизводителем «Рено») и т. д. — Прим. ред.] в качестве хобби. Никто не может сказать, что пойдет «погонять» вечером после работы. И все же в каждом баре и на любой заправке найдется авторитетный эксперт, который расскажет вам о том, что трасса «Сепанг» просто не подходит тому или иному гонщику.
Мы сами ни разу не летали с трамплина на лыжах и не носились на скорости 380 км/ч по закрытой трассе, но эти факты не мешают нам быть экспертами. Наш дилетантский взгляд со стороны делает нас непогрешимыми.
Эта книга написана как взгляд со стороны. Других взглядов, наверное, и не может быть. Это не биография, и она не может быть ею, потому что главный герой только на середине своего жизненного пути. Это история гонщика, который мог бы стать автомехаником. Но не стал, а обрел вместо этого мировую славу. Быстро и не без удачи, благодаря стараниям матери, отца и его собственным. Он просто хотел гонять так быстро, как только возможно. Большинство таких людей остаются неизвестными для публики. Он тоже хотел бы остаться неизвестным. Но теперь уже слишком поздно.
В машине должно быть тихо
1981 год, Кархусуо, Эспоо. Ночь. Малыш никак не может успокоиться и заснуть. Мать пытается убаюкать ребенка, берет его на руки — ему это всегда нравится. Он сильно отличается от своего брата, который на два года старше его. Старший спит глубоким сном в той же комнате и не реагирует на беспокойного младшего, которому насыщенный событиями день никак не дает успокоиться ночью.
Утром по пути на работу уставшая мать думает о том, что уже давно беспокоит её и мужа: мальчик до сих пор не говорит. Ни единого слова, а ведь ему скоро три года.
Родители показывают сына врачу, но он ничего не находит. Малыш быстро выполняет все тестовые задания, на самом деле, даже быстрее других детей своего возраста. Он просто не говорит. Наверное, начнет позже.
Наконец речь приходит, и, освободившись от материнских объятий, мальчик развивается очень быстро. Действия опережают слова во много раз. Ноги работают быстрее языка. Светловолосый малыш вырывается на свободу.
Тридцать шесть лет спустя его имя сократилось вдвое — сейчас он просто Кими. Кими-Матиас исчез в дорожной пыли, и никто больше не помнит его официального имени. Вряд ли даже оно многим известно, ну разве что паре человек из тех десятков фанатов, что собрались в холле отеля «Сама-Сама» в Куала-Лумпуре одним пятничным утром ровно в 9:10. По крайней мере, они в курсе, что скоро их кумир выйдет из лифта. И, как обычно, не проронит ни слова.
Фанаты приехали из Малайзии, Японии и Китая. Между собой они общаются на «формульном» английском. Свой небольшой словарный запас компенсируют сильными интонациями. Визги и вскрики не знают языковых барьеров. Они порхают от одного лифта к другому, и их одновременный звонкий галдеж звучит так, будто бы экзотические птицы прилетели поклевать редкое лакомство: малоразговорчивого гонщика.
Фанаты со значением поглядывают на знакомого им Сами Вису, менеджера Кими, который выходит из второго лифта. На спине у него рюкзак «Феррари» с номером 007. Но эта отсылка к Джеймсу Бонду не обманывает фанатов; семь — это гоночный номер Кими. И они точно знают, что означает появление Висы в холле — Кими скоро спустится вниз и мы увидим его первыми.
И вот мужчина в красном выходит из дверей четвёртого лифта.
На Кими футболка с воротником, покрытая логотипами спонсоров, шорты, кепка и черные очки. Вслед за ним, так же в красном, появляется Марк Арналл, его физиотерапевт. Он сопровождает Кими последние шестнадцать лет, внимательно следя за тем, чтобы гонщик ни в чем не нуждался. И только лишь тишину и уединение даже Марк не может обеспечить.
Кими замечает фанатов и останавливается. Он знает, через что ему придется пройти, чтобы попасть в стоящую на улице «Мазерати». Пара минут, сорок метров, и все будет позади.
Сами Виса пытается удержать галдящих фанатов на расстоянии. Они протягивают по кепке и футболке для автографа. Прикасаться к Кими запрещено. Кими подписывается: «KR» или что-то вроде того. Затем вновь. Есть ещё? Хорошо, давайте еще одну. Он быстро ставит свои инициалы. Его лицо не выражает никаких эмоций. Только в один момент его губы слегка дергаются в улыбке — беззвучный подарок верным поклонникам, которые прилетели издалека ради него.
Фанаты визжат от радости. Они получили хоть что-то, а это лучше, чем ничего. Двери отеля открываются. Кими быстро идет к «Мазерати» и садится за руль. Сиденье максимально опущено, спинка откинута до упора — так он сидит во всех машинах. Это уже стало профессиональной привычкой, ведь гонщик в болиде находится практически в горизонтальном положении.
Марк Арналл садится рядом с водителем и дает Кими бутылку с тщательно подобранным по составу напитком. На улице влажно, жара тридцать четыре градуса. Кондиционер работает на полную мощность. Машина срывается с места. Как только мы выезжаем с территории отеля на шоссе, Кими сразу разгоняется быстрее 100 км/ч. Левой рукой он трясет бутылку серого и вязкого коктейля. Правая рука держит руль, средний палец переключает передачи: машина движется рывками. Я успеваю заметить ограничение скорости: 70 км/ч. Когда ограничение увеличивается до ста, Кими разгоняется до ста сорока. Оглядываюсь на Сами Вису. Он всем своим видом показывает: ничего не говори, он так всегда водит.
От отеля до трассы «Сепанг» около десяти километров. Себастьян Феттель, товарищ по команде, и его физиотерапевт Антти Контсас выехали раньше нас, но на трассу мы приезжаем одновременно.
Кроме приветствия Кими по дороге не проронил ни слова, и это несмотря на присутствие в машине ближайших коллег, Марка и Сами. Я вспоминаю, о чем Сами рассказывал мне ранее. Кими становится гонщиком, сразу поднявшись утром с постели. Он погружается в свой собственный мир, куда посторонним вход заказан. То, что со стороны кажется отрешенностью, на самом деле сосредоточенность.
...Он погружается в свой собственный мир, куда посторонним вход заказан. То, что со стороны кажется отрешенностью, на самом деле сосредоточенность.
Мы выходим из машины. Виса напоминает, что перед уходом в командные боксы нужно пообщаться с фанатами — их пара сотен, стоящих за ограждением. Они протягивают кепки, открытки, футболки, свои руки. Кими быстро черкает везде свои «KR», позирует для камеры смартфона, болтающегося на селфи-палке и вообще делает все, чтобы потом не понадобилось делать что-либо еще.
Для фанатов эта встреча многое значит. Им пришлось раскошелиться, чтобы попасть сюда и посмотреть на машины, проносящиеся мимо, и на гонщиков, которых вряд ли когда-либо ещё увидят так близко. Они хотят многого, но им достается лишь малая часть. Они жаждут фактов, которые со временем станут историей. Версии все время меняются: из командных боксов выходит больше слухов, чем выхлопных газов. Гонщики как космонавты в огромных шлемах мелькают на экранах телевизоров, которые транслируют сухую статистику. Затем они в двух словах повторяют, что произошло на трассе. Но фанатам нужно больше — часть самого гонщика. Они хотят увидеть его вживую, возможно даже прикоснуться к нему, посмотреть в его глаза. Те глаза, что спрятаны за темными очками. В эти холодные голубые глаза, которые они обычно видят только на фотографиях. В глаза, которые постоянно сканируют трассу для маневра, возможности обгона или для того, чтобы скрыться.
Сложно сказать, что же они в итоге получат от Кими, который за восемнадцатилетнюю карьеру дал столько же интервью, сколько Льюис Хэмилтон, четырехкратный [По состоянию на начало 2019-го года — пятикратный. — Прим. ред.] чемпион мира и звезда соцсетей, дает за неделю.
Через десять минут все заканчивается, и Кими направляется в боксы команды. Он передвигается практически бегом. Легко и проворно, словно заяц, проскакивает пит-лейн [Пит-лейн (англ. pit lane) — часть гоночной трассы, на которой располагаются командные боксы. Предусмотрена для проведения остановок во время гонки. — Прим. ред.] и ускользает в глубинах гаража «Феррари». И вот он исчез. Неведомы пути этого человека, хотя он на глазах у всех гоняет по закрытой и прихотливо изогнутой трассе.
