Раздел 2
Мышление, идеи и представления
Что такое идея?
Отвечает Ричард Дж. Хайер, психолог, медицинский факультет Калифорнийского университета, Ирвайн:
Когда какая-либо идея возникает у вас в голове, очень маловероятно, что это результат лишь одного события в мозге (как широко известное всем представление о загорающейся лампочке). Исследования не выявили наличия одной-единственной области мозга, которая отвечала бы лишь за процессы мышления, возникновение идей. Музыкальное вдохновение может иметь начало в областях мозга, отличных от тех, в которых зарождаются математические понятия или мысли о том, что приготовить на ужин. Любая идея, как и мышление в целом, — это результат целого ряда нейронных событий, которые нам хотелось бы изучить с научной точки зрения.
В некотором смысле попытки зарегистрировать изолированно одну мысль или идею сродни поиску Святого Грааля, но в когнитивных исследованиях мозга. Это дало бы возможность с помощью только физических данных (когда и какие нейроны активны) делать заключение о том, что на уме у человека. Такое чтение мыслей теоретически, конечно, возможно, однако в настоящее время представляет для ученых некоторый устрашающий вызов.
Тем не менее с помощью нейровизуализации работы мозга достигнут определенный прогресс. Например, анализируя активность мозга человека во время просмотра видеоролика, можно в общих чертах узнать содержание этого ролика. Несмотря на такой поразительный факт, нам еще очень далеко до распознавания отдельных спонтанных мыслей или озарений из какофонии миллиардов нейронов, которые хаотично активируются или синхронно разряжаются, подчиняясь определенной динамике. Сколько нейронов должны активироваться, чтобы возникла идея? Где они расположены? Правда ли, что одному из нас требуется больше нейронов для формирования идеи, чем другому? Почему некоторые люди лучше генерируют идеи, чем другие?
Представьте себе, что мы узна́ем ответы на некоторые из этих вопросов. Тогда приоткрылась бы завеса тайны креативности и интеллекта. Сейчас мы с коллегами пытаемся выявить области мозга, структура и функции которых коррелировали бы с уровнем интеллекта. Надеюсь, что в ближайшем будущем данная работа перерастет в экспериментальное исследование, в котором мы сможем при помощи химических, электрических или магнитных стимулов воздействовать на отдельные области мозга, нейронные сети или нейромедиаторные системы. Конечная цель таких экспериментов — улучшение памяти и способности к обучению, усиление креативности и увеличение интеллекта. Возможностью манипулировать когнитивной деятельностью можно объяснить повышенный интерес и энтузиазм в подобных исследованиях, а также некоторое беспокойство относительно этих представлений о природе идей.
...Исходно опубликовано в Scientific American MIND 19 (3); 84 (июнь/июль 2008)
Озарение всегда правильное?
Отвечает Рони Якобсон:
Моменты озарения (Эврика!) всегда приносят удовлетворение, так как воспринимаются как истина. Возникает ощущение, что части головоломки встали на свои места и для этого не было затрачено много усилий. Но можно ли доверять таким озарениям? Согласно данным, опубликованным в журнале Thinking & Reasoning, да, можно! Результаты исследований подтверждают, что с помощью озарения можно найти правильные решения трудных задач.
В своих четырех экспериментах Карола Салви, новоиспеченный кандидат наук из Северо-Западного университета, психолог Джон Коуниос из Дрексельского университета и их коллеги предъявляли студентам головоломки (анаграммы и ребусы). После завершения проб испытуемых спрашивали, каким образом они пришли к ответу: думали над решением задачи шаг за шагом (аналитическое решение) или ответ просто пришел в голову (озарение).
Во всех четырех экспериментах частота правильных озарений была выше, чем частота правильных ответов, полученных при целенаправленном решении задачи. Так, в одном из экспериментов с участием 38 студентов, надо было подобрать слово, которое могло бы образовать осмысленное словосочетание с каждым из трех предъявленных слов (например, слово «яблоко» для слов «стена», «сосна» и «соус»). Ответы, полученные с помощью озарения, были верны в 94 % случаев, тогда как точность аналитического решения достигала всего лишь 78 %.
Такое соотношение правильных ответов может быть результатом того, как мозг генерирует озарения. Озарения формируются в мозге человека, как правило, без сознательного контроля. Именно поэтому, в случае возникновения озарений, действует закон «все или ничего», т. е. либо полностью сформированное решение приходит на ум, либо нет. Данная гипотеза находит подтверждение в исследованиях с регистрацией ЭЭГ и функциональной магнитной томографией. Эксперименты показали, что озарению предшествует кратковременное функциональное отключение, или «мигание», чтобы идея могла «перескочить в сознание», как говорит Коуниос. А значит, менее вероятно, что озарение будет ошибочным. Аналитическое мышление, напротив, происходит непрерывно и зависит от спешки и погрешности в рассуждениях.
Нельзя, однако, считать, что озарение — лучший способ для решения любых задач. Эксперименты Салви и Куониоса включали в себя задачи с четкими правильными и неправильными ответами, поэтому результаты этих исследований нельзя напрямую переносить на реальные каждодневные ситуации с очень сложными задачами, на решение которых могут уйти дни и даже месяцы и годы.
Кроме того, по словам не участвовавшей в описанных выше исследованиях Джанет Меткалф, руководителя лаборатории метакогнитивной деятельности и памяти в Колумбийском университете, в решении сложной задачи могут быть использованы разные стратегии. «Не существует идеального способа решения проблемы», — добавляет она.
...Исходно опубликовано на сайте Scientific American 1 мая 2016
Почему невозможно прекратить думать и сделать разум абсолютно чистым?
Отвечает Барри Гордон, профессор неврологии и когнитивных наук, медицинский факультет университета Джонса Хопкинса:
Для начала давайте простим нашему мозгу это незначительное неудобство, потому что оно не раз спасало нашу жизнь или, если точнее, жизни наших предков. По всей вероятности, вам не приходится беспокоиться о том, кто шуршит в кустах, заяц или леопард, не нужно выбирать лучшие пути бегства при прогулке у озера или гадать, является ли извилистый узор на траве змеей или просто веткой. А для наших предков это были жизненно важные события. Оптимальная моментальная готовность к действию требует постоянной работы мозга, а это крайне энергозатратный процесс. (Для справки: мозг современного человека составляет только 2 % от веса тела, тогда как потребляет 20 % энергии в покое.) Появление такого «жадного до энергии» органа, постоянно выявляющего стимулы, связи и механизмы, стало возможным только у млекопитающих с их высоким уровнем метаболизма.
Постоянная работа мозга вывела нас из разряда «любимой еды» в прериях, а значит, и почти вымершего вида, на уровень самого высокоразвитого на планете. Даже в современном мире наш мозг постоянно упорно трудится в поисках опасностей и для извлечения возможностей из всего многообразия информации, которую мы получаем из окружающего мира. Такой процесс сродни работе сервера информационно-поисковой системы. Кроме того, наш мозг всегда на один шаг впереди, думает наперед, что требует даже большего усилия.
И хотя большинство из нас сегодня не боится леопардов, спрятавшихся в траве, мы постоянно сталкиваемся с новыми опасностями и трудностями: трудовая занятость, размер процентной ставки по кредиту, 70 %-ные скидки и аферисты, предлагающие 20 млн долларов за небольшое вложение денег. Наши предки-приматы дали нам еще одно преимущество — способность жить в социуме. Как социальные существа мы должны постоянно отслеживать, кто главный, а кто нет, кто нам может быть полезен, а кто несет опасность. Для того чтобы все это знать и понимать, наш мозг постоянно генерирует сценарий «что, если…?». Что мне надо сделать заранее на работе, в социуме, в финансовой сфере? Какие здесь есть опасности? А что может быть преимуществом?
По этим причинам мы только выигрываем от постоянной работы мозга, даже если для этого приходится терпеть навязчивые мысли, которые могут беспокоить нас время от времени.
...Исходно опубликовано в Scientific American MIND 23 (5); 78 (ноябрь/декабрь 2012)
