Говорили, что капитан якшается со свободными неграми. Многие офицеры, поначалу старавшиеся закрыть глаза на темное прошлое и принять бывшего пирата как равного, уже морщили носы. Несколько раз Брид затевал пьяные драки. В необъяснимом приступе ярости искалечил нескольких рабов, предоставив откупаться от их хозяев губернатору. Капитан ни на минуту не трезвел, ел за пятерых и свел тесное знакомство со всеми портовыми шлюхами. Казалось, он отыгрывается за долгие годы опасностей и нищеты.

Но знавшие капитана раньше говорили, что он страшно сдал. Чем бы Брид ни занимался предыдущий год — это явно не прибавил пирату молодости и сил. А после похода в горы капитан и вовсе стал походить на живого мертвеца вроде тех, которыми черные няньки пугают непослушных детей. Болтали, что жестокость капитана ничуть не убавилась, и шепотом передавали слухи об изощренных мучениях, которым он подверг негритянских жрецов.

И правда, среди возвращенных рабов, к досаде губернатора, который рассчитывал на поимку главарей, не было ни одного колдуна. Брид выдал это за случайность, но ему мало кто поверил. Особо любопытные пару раз пытались подпоить команду, но матросы, похоже, были запуганы капитаном, а боцман, хромоногий карлик с невероятно сильными, жилистыми руками, хлебал ром как воду и на расспросы отвечал лишь дребезжащим хихиканьем. Казалось, капитан окончательно спятил, потянув следом и команду, но в его сумасшествии виделась система.

Терпение властей вот-вот должно было иссякнуть, когда завесу над тайной приподнял сам Брид. Пьянствуя в Порт-о-Пренсе перед новой вылазкой, он повстречал знакомого мулата, который, разбогатев на каперстве, в поисках спокойной жизни осел в Сан-Доминго. Ром и воспоминания развязали капитану язык. Выслушав пьяные излияния, мулат лишь покачал головой. На следующий день он, кичившийся своей просвещенностью, пересказал их, не называя имен, чтобы развлечь пару приятелей. Но, как ни старался образованный мулат выдать историю ирландца за отвлеченный анекдот, по городу поползли фантастические слухи.

Губернатор вызвал Брида на аудиенцию и потребовал объяснений. Выслушав несвязную речь вконец одуревшего от рома и ставшего от этого весьма откровенным капитана, губернатор покачал головой и посоветовал Бриду как можно скорее покинуть Порт-о-Пренс, Сан-Доминго и вообще Эспаньолу — но сначала обратиться к Богу. В ответ Брид, криво ухмыляясь, пробормотал что-то про деву Эрзули и, развязно кивнув, ушел, оставив разъяренного губернатора в полном недоумении.

Едва выйдя на улицу, капитан Брид во всеуслышание объявил охоту на Барона Субботу.

На веранде губернаторской виллы, освещенной узорными фонарями, было почти прохладно от тихо журчащего посреди мощеного двора фонтана. Неумолчно трещали цикады; иногда легкое движение ветра доносило из города запахи апельсинов и жарящейся на углях селедки. Несколько пальм отбрасывали на стол причудливые тени. Губернатор и командующий городским гарнизоном полковник беседовали с зашедшим попрощаться доктором. Речь шла об экспедиции на дальние острова, которую тот собирался предпринять на свой страх и риск.

— Я надеялся, что вы задержитесь у нас подольше, — говорил губернатор. — Разве в Вест-Индии еще остались туземцы? Мне казалось, что ваши соотечественники…

— Перебили не всех. У меня есть сведения от одного миссионера — кое-где еще сохранились горстки индейцев. Но они вымирают, — доктор вздохнул. — Я уже дважды опаздывал, заставая лишь опустошенные деревни: один раз причиной была эпидемия, другой — пиратский набег. Надеюсь, в третий раз мне повезет. До архипелага меня доставит галеон, идущий в Нуэво, а дальше… — Карререс пожал плечами.

— Мне непонятно ваше стремление возиться с примитивными дикарями, — проговорил полковник.

— Золото? — с ехидцей подсказал Карререс. Полковник чуть презрительно покачал головой, и губернатор протестующе поднял руки.

— Доктор, вы либо наивны, либо водите нас за нос. Я навидался кладоискателей — вы явно не из этой компании. Нет, мой друг, — повернулся он к полковнику, — нашего доктора толкает жажда знаний. Хотя я тоже не понимаю, что может дать дикарь просвещенному европейцу…

— У меня очень специфический круг интересов, ваше превосходительство, — ответил Карререс. Губернатор выжидающе смотрел на доктора, и тот неохотно продолжил: — Суеверия и душевные болезни идут бок о бок…

Бесшумно вошел лакей в белоснежном костюме, на фоне которого лицо казалось непроницаемо-черным, и Карререс замолчал, явно довольный возникшей паузой. Слуга поставил на стол блюдо с мясом, исходящим пахучим паром, поклонился и, случайно встретившись взглядом с доктором, вдруг посерел. Казалось, он вот-вот потеряет сознание. Карререс отвел глаза, и негр, пошатываясь, отступил к стене.

— Опять вы пугаете моих рабов, доктор, — засмеялся губернатор.

Карререс с виноватой улыбкой развел руками. Вздохнув, губернатор скептически взглянул на горку красной фасоли с рисом, вонзил вилку в кусок мяса и принялся вяло возить ножом. Сунул кусок в рот, сморщился.

— Жесткое, как подошва. Ну что это такое?!

— Грийо, ваше превосходительство, — еле слышно прошептал негр, косясь на доктора.

— Грийо! — горько воскликнул губернатор, жестом отсылая слугу. — Мало нам ураганов и болотной лихорадки — так еще и местная кухня, кажется, призвана извести нас на корню. С первым же кораблем отправлю прошение об отставке. Пора новому королю обратить внимание на колонии… Все же вы удивляете меня, доктор, — обратился он к Каррересу. — Мы — люди подневольные, но вы-то… Гиблые же места!

— Вам нужно построить резиденцию в горах, — ответил Карререс, — климат здесь и правда нездоровый.

— В горах… — тоскливо протянул губернатор. — В горах, знаете ли, небезопасно.

— Вы, кажется, нанимали какого-то ирландца, чтобы он навел там порядок?

— Нанимал. Но увы, доверять Бриду больше нельзя. Думаю, доктор, вас заинтересует этот случай. Это вам не суеверный черномазый, вообразивший, что его заколдовали!

— На Кубе поговаривали, что капитан Брид — отчаянный трус, и к тому же язычник, — вмешался полковник.

— Вряд ли трус отправится в военную экспедицию с командой из двадцати оборванцев, — возразил губернатор. — А ведь я предлагал ему взять солдат — но он отказался… Нет-нет, полковник, наш раскаявшийся пират попросту сошел с ума. Видимо, болотные испарения ударили ему в голову. К тому же он слишком много пьет.

— Негры говорят, что невоздержанность — признак одержимости духом смерти, — заметил Карререс. Губернатор энергично кивнул.

— Не далее как сегодня утром мистер Брид объявил мне, что намерен сразиться с этим самым духом лицом к лицу.

Карререс саркастически усмехнулся, и губернатор раздраженно пожал плечами:

— Мне безразличны сумасшедшие — на этих островах каждый второй не в себе, и неудивительно. Но если бы Брид молчал о своих фантазиях! Так нет же — он обещает золото за любые сведения об этом мифическом бароне. Плантаторы возмущаются — Брид похитил уже нескольких колдунов, а они были хорошими работниками. Рабы возбуждены. Так и до бунта недалеко! — губернатор раздраженно откинулся на спинку кресла. — Я велел ему исповедаться у отца Женье из Санта-Марии, — кстати, доктор, загляните к нему, бедняга, кажется, вот-вот сляжет.

— Лихорадка?

— Скорее, нервное потрясение, — покачал головой полковник. — Уж не знаю, что там наплел капитан, но бедный падре вышел из исповедальни сам не свой.

— Наверное, то же, что и мне, — откликнулся губернатор. — Что не нуждается в царствии небесном, потому что обрел вечную жизнь на земле, — он взглянул на резко подавшегося вперед Карререса и состроил сочувственную мину. — Даже вас, привыкшего иметь дело с язычниками, это возмущает, — что же говорить обо мне? Нет уж. Он может гоняться хоть за колдунами, хоть за дьяволами, сколько ему угодно, но публичного богохульства в своей колонии я не допущу.

Доктор поставил бокал и, не поднимая глаз, принялся аккуратно складывать салфетку. Его пальцы чуть дрожали.

— Уж не вообразил ли капитан, что нашел Бимини? — хмыкнул полковник. Карререс быстро взглянул на него и снова опустил веки, притушив взгляд и придав лицу выражение легкой скуки. — Помнится, Брид предлагал любые деньги за карту. Один молодой пройдоха в Гаване хвастался, что содрал с капитана двести реалов за кусок грязного пергамента — тот долго тряс ему руку, хлопал по плечу и называл «стариной Понсе». Правда, утром оказалось, что старину Понсе на самом деле зовут Гаспарильо, и что, пока мистер Брид спал и маялся похмельем, парень успел наняться на галеон и уйти на Багамы — на свое счастье. Известно, что еще по крайней мере трое таких умников пошли на корм рыбам: как только Брид трезвеет, вся эта старинная романтическая шелуха вылетает из его головы. Старина Понсе — надо же! Я предупреждал ваше превосходительство — этот ирландец всегда был сумасшедшим…

— Да, очень любопытный случай мании, — поддержал полковника доктор. — Вы сказали, что на Кубе его считали трусом — несмотря на все выходки?

— Говорили, что Брид так боится смерти, что не смеет повернуться к ней спиной.

— Я вижу, он вас заинтересовал, — улыбнулся губернатор. Карререс хотел возразить, но губернатор жестом остановил его. — Не спорьте, доктор, — я вижу на вашем лице азарт ученого. Хотите — устрою вам свидание?

— К сожалению, у меня осталось мало времени, — покачал головой Карререс и с мрачным весельем добавил: — Но это не беда — думаю, капитан Брид скоро сам начнет искать встречи со мной.

Полковник удивленно приподнял брови.

— Такие люди обращаются к врачу, только заполучив пулю в живот, — холодно заметил он.

— Или в голову, — согласился доктор и желчно расхохотался. Полковник сердито переглянулся с губернатором — тот тоже явно не понимал, в чем соль шутки.

Часы пробили девять, и Карререс встал.

— Позвольте откланяться, — весело сказал он и с сожалением взглянул на вошедшего на веранду негра — в его руках был поднос с запыленной бутылкой и рюмками.

— Выпейте портвейна! — воскликнул губернатор.

— Благодарю, но, увы — меня еще ждут пациенты, — Карререс жестом отстранил лакея, загородившего проход. Тот шарахнулся, его рука дернулась к засаленному шнурку на шее — губернатор знал, что под рубашкой спрятан отвратительный языческий амулет. С грохотом упал поднос, брызги вина веером разлетелись из бутылки. Черное лицо лакея покрыли крупные капли пота.

— Простите, барон… — прошептал он.

Доктор стряхнул вино с рукава и странно усмехнулся — его улыбка больше походила на горестный оскал. Слуга закатил глаза и медленно осел на пол.

— Потрите ему виски уксусом, — посоветовал Карререс, берясь за шляпу, и в его глазах зажглись нахальные огоньки. — Какие нервные у вас рабы, ваше превосходительство. Я позволю себе рекомендовать вам не злоупотреблять наказаниями.

Карререс коротко кивнул и вышел. Побагровевший губернатор несколько секунд молча хватал ртом воздух.

— Наглец! — фыркнул он, отдышавшись.

— Почему негр назвал его бароном? — задумчиво пробормотал полковник. Губернатор потер щеки и вздохнул.

— Не знаю и знать не хочу, — отрезал он.

Глава 15

— Вижу, вы уже почти оправились. Но все-таки позовите цирюльника пустить кровь. — Карререс вздохнул. — Все это от дурного климата и нервного напряжения. Вам нужно отдохнуть, святой отец.

Был самый жаркий полуденный час. Толстые стены собора Санта-Марии удерживали прохладу, легкий сквозняк шевелил листья клематиса, оплетающего оконные рамы, но полнокровному, круглолицему отцу Женье, закованному в рясу, приходилось туго. Он то и дело прикладывался к запотевшему стакану с лимонадом, и холодная вода тут же проступала на красном лице потом, не принося облегчения. Но доктор был прав — сердце уже не грозило разорвать грудную клетку, и глаза не застилала багровая гневная пелена: священник пришел в себя, насколько это было возможно.

— Годы берут свое, — грустно кивнул он, вытираясь платком. — Но на покой мне еще рано.

— Такую паству, как в Порт-о-Пренсе, сложно вынести и молодому, — возразил Карререс. — Мне, как врачу, часто поверяют душевные тайны. Представляю, что приходится выслушивать вам.

— Ну, я хотя бы не охочусь за сумасшедшими нарочно, как вы, — улыбнулся священник. — Хотел бы я знать, зачем…

— Следя за нарушенным, патологическим ходом мысли, можно многое узнать о том, как работает разум нормального человека.

Женье скептически хмыкнул, но промолчал. Карререс пожал плечами.

— Впрочем, если вы имели в виду одержимых — так они не безумны. Не совсем безумны…

— Чего вы хотите от них? — спросил священник. — Вы лечите рабов и не берете с их хозяев ни копейки. Похвальное милосердие — но мне кажется, что вы не совсем бескорыстны, доктор. Вам платят доверием. Что за секретами делятся с вами эти язычники?

— Многие из них считают себя преданными вере католиками, — улыбнулся доктор. Отец Женье замахал на него руками и болезненно застонал. — Да, вам ли не знать. А чем они мне платят… Вы ждете от меня исповеди?

— Нет, — покачал головой священник, — хотя исповедоваться вам бы не помешало. Я просто пытаюсь понять.

— Одержимость, безумие, магические ритуалы — форпост на границе между разумом и… — Карререс нахмурился и пошевелил пальцами, — той бездной, из которой приходят сны и призраки. Человеческий мозг содержит в себе величайшие тайны. Это ключ к всемогуществу… Я уверен, что, получив его, я смог бы понять чудеса, творимые святыми, и даже…

— Доктор Карререс! — потрясенно прервал его священник.

— Простите, святой отец, — Карререс поклонился, замолкая.

— Все эти натурфилософы, которые ковыряются в законах природы, как капризная женщина в тарелке… Господь с ними, — горячо заговорил отец Женье. — Пусть разбирают материальный мир на части; в конце концов, иногда от этого даже есть польза. Но вы — лезете в тайны не природы, но дьявола… — Карререс попытался что-то сказать, но священник жестом остановил его. — Вы хоть понимаете, на что замахиваетесь? — возмущенно спросил он.

— Да, — улыбнулся Карререс. Немного помолчав, он упрямо нахмурился. — Говорят, есть чудесный остров, на котором бьет источник вечной молодости. Будто бы всякий, кто испьет из него, будет жить вечно. Так вот, падре, это все — чепуха, следствие. На самом деле Бимини…

— Бимини? — вздрогнул священник.

— Вы тоже слышали эту легенду? — вскинулся Карререс и осекся. — Что с вами, святой отец?

Изменившийся в лице Женье лишь молча покачал головой.

— Сегодня у вас побывал капитан Брид… — задумчиво проговорил Карререс. — И что-то в его исповеди потрясло вас. Святой отец, скажите лишь слово! он нашел? Все-таки нашел? — Священник молчал. — Да, я вижу, он сказал вам, что побывал на Бимини. Он намекал на это губернатору, а вам наверняка признался, — Карререс задумчиво уставился на отца Женье, который с непроницаемым выражением перебирал четки. — Да, Брид верит, что нашел этот остров. Но он же сумасшедший! — Карререс взволнованно заходил по комнате. — Я должен повидать его, — сказал наконец он.

— Это довольно трудно. Капитан скрывается на верхней окраине, в негритянских кварталах. А кстати, доктор… — священник подался вперед, и в его глазах зажглись хитрые огоньки. — Почему негры принимают вас за Барона Субботу?

— О, — рассмеялся Карререс, — вы первый европеец, который об этом догадался. Удивительная проницательность — я сам понял, в чем дело, совсем недавно.

— У меня было больше возможностей, чем у других, — отмахнулся Женье. — И все-таки?

— Это недоразумение, святой отец. Вы же знаете — я часто бываю в бедных кварталах. Как-то ночью я отправился навестить одного колдуна, бокора. Мне удалось завоевать его доверие, и он согласился, чтобы я присутствовал на церемонии вызова лоа. В тот день меня сильно задержали пациенты, к тому же я слегка заплутал в темных переулках — это настоящий лабиринт. Обряд начался без меня, и вышло так, что я вошел в хижину ровно в тот момент, когда жрецы в экстазе ожидали явления Самеди…

Отец Женье с недовольной миной откинулся на спинку кресла.

— Могли бы придумать историю и поубедительней, — обиженно проворчал он. Карререс развел руками:

— Чем вам не нравится эта? — улыбнулся он. — Вы же знаете, как впечатлительны чернокожие. А слухи разносятся быстро…

Священник с досадой отмахнулся.

— Не хотите говорить — не надо. Имейте только в виду, что до капитана Брида эти слухи тоже вскоре дойдут. Ваша встреча может оказаться очень неприятной. Если, конечно, вы только что рассказали мне правду… барон, — усмехнулся он.

— Святой отец, как ваш врач, я должен сказать… — настороженно начал Карререс, но священник жестом остановил его.

— Ай, бросьте, — брюзгливо скривился он. — Вы опасаетесь за мое здравомыслие? Напрасно! Лучше бы подумали о своей безопасности.

— Чепуха, — отмахнулся Карререс, — и шпагой, и пистолетами я владею ничуть не хуже Брида.

— Вы не поняли меня, — печально ответил отец Женье и вновь принялся за четки. — Оставьте эти поиски, доктор, — сказал он после паузы. — Вы лишитесь разума и погубите душу.