— Ой! — воскликнула темноволосая. — Смотри, чужеземец!

— Ой, и правда! — поддакнула светленькая.

— Здравствуйте, девушки! — Алекс белозубо улыбнулся обеим. — Мы бы хотели купить в вашей деревне хлеб. Не знаете, кто нам продаст?

Девицы переглянулись.

— Моя матушка, наверное, продаст, — сказала темноволосая.

— Сбегай, узнай, — ответила ей светленькая.

— Лучше ты сбегай, — пробормотала темноволосая.

— Еще чего! — воскликнула светленькая.

— Девушки, не ссорьтесь, умоляю! — Дракон снова улыбнулся, а потом посмотрел на темноволосую и подмигнул ей: — Сбегаешь, красавица?

Темноволосая кивнула и унеслась прочь, бросив на подругу выразительный взгляд, в котором читалось явное: «Меня назвали красавицей, а тебя не назвали». Леона покачала головой — вот же дуреха. Светленькая, похоже, была согласна с оценкой, потому что глаза ее сверкнули торжеством.

— Господин чужеземец, — пропела она сладким голосом, — а куда вы идете?

— В столицу, — ответил Алекс.

— Ой, правда? — Девушка похлопала почти белыми ресницами. — Но ведь это так далеко!

— А что делать… — улыбнулся Алекс.

Вот сколько можно улыбаться этой совершенно не знакомой бледной моли? Леона скрестила руки на груди.

Бледная моль тем временем подошла ближе и остановилась в полушаге от бессовестного улыбчивого дракона.

— А спать ночью вы где будете? — с придыханием спросила она.

— Ты смотри, так и вьется вокруг него, так и вьется, — проворчал Рослик.

Леона ничего не сказала. Что тут скажешь-то?

— Дойдем до следующей деревни, попросимся к кому-нибудь на ночлег, — ответил Алекс.

— Ой, вы и к ночи не дойдете до следующей деревни! — Бледная моль всплеснула руками. — Тут дорога через поля, а дальше — через лес. Но лес большой! Если сейчас выйдете, в лесу ночевать придется. Ой, что вы, господин чужеземец, нельзя… Волки же! Там только в старом охотничьем домике не страшно, но вы его не найдете, про него, кроме наших деревенских охотников, и не знает никто. Лучше… оставайтесь-ка сегодня у нас. А? Дом просторный, места хватит. Мать с отцом такому гостю только обрадуются! Мать утку запечет. А я пирог. Знаете, какой вкусный? С яблоками и сливой, м-м-м…

— Мне всегда казалось, — шепотом сказал Рослик, — это мужчина должен ухлестывать за девушкой, а не наоборот. Почему у вас, людей, всё не как у людей?

Леона скрипнула зубами. Алексу хотелось стукнуть по голове, чтобы поменьше улыбался. А вертихвостке сообщить, что она зря старается. Дракон-то истинную пару ищет. Бледной моли тут не светит ничего.

— Заманчивое предложение. — Алекс печально вздохнул. — Но мы не можем остаться. Очень-очень жаль. Очень спешим.

Пока Леона злорадствовала, а светленькая девица растерянно хлопала глазами, вернулась вторая, темноволосая.

— Вот, принесла! — Запыхавшаяся девица протянула Алексу ковригу хлеба. — А еще моя матушка приглашает вас переночевать сегодня в нашем доме, господин чужеземец…

Леона тихо застонала. Они с ума посходили все?

— Прости, красавица, не могу, мы спешим. — Алекс развел руками, потом посмотрел на Леону: — Монетку дашь?

Леона молча вытащила из кармана одну медную монету и сунула Алексу. Алекс отдал ее темноволосой девице, забрал хлеб, закинул за спину мешок с едой, подхватил Леону под локоток и потащил дальше по деревенской улице, даже ни разу на своих поклонниц не оглянувшись. Сзади послышались дружные рыдания. Леона вырвала у Алекса руку, но всё же молча пошла с ним рядом. Ей было странно, что эти глупые девушки плачут из-за мужчины. Она бы на их месте не стала плакать ни за что.

Деревенская улица была такая длинная, что, казалось, никогда не кончится. Люди как будто вымерли — точнее, попрятались из-за жары. Только у одного дома на лавке сидел дряхлый старичок и чистил ружье.

— А скажи-ка, дед, — обратился к нему Алекс, — ты, похоже, охотник?

— Ну, допустим, охотник. — Старичок прищурился. — А вы кто? Вы не из наших.

— Не из ваших, — согласился дракон. — Мы мирные путники.

— Вот и ступайте себе с миром куда подальше, — пробурчал старичок. — На кой вы мне нужны?

— Дед, я слышал, тут в лесах охотничий домик есть, — снова заговорил Алекс. — Расскажешь, как добраться? Нам надо там переночевать.

— Ишь чего! — возмутился старик. — Буду я всем подряд про наш дом рассказывать! Он для охотников! Я его в молодые годы сам с приятелями строил в лесу!

— Дед, так я тоже охотник. — Алекс показал висевшее за спиной ружье.

— Он точно охотник! — пискнул гном, высовываясь из кармана. — Я сам видел: белке в глаз со ста шагов, волка здоровенного пополам, а тролли от него вообще разбегаются!

— Хм, охотник? — заинтересовался старик.

— Мы ведь заплатим. — Алекс подмигнул своему собеседнику. — Медная монета в хозяйстве пригодится, а?

Старичок молчал с полминуты, что-то подсчитывал на пальцах и шевелил губами.

— Ну, добро. Скажу. Давай монету.

Алекс многозначительно посмотрел на Леону. Она вздохнула — расставаться с последней денежкой не хотелось.

— Так вот… — Старичок оживился, как только сунул монету в карман штанов. — Дойдете, значит, до леса, а там прямо да прямо, дорога одна, не заблудитесь. Идти-то долго через лес. А будет такой овражек, по дну ручей бежит, и мостик есть. Из оврага выйдете, и сразу тропинка направо. По ней топайте, пока не упретесь в охотничий домик. Он за елочками прячется.

— Спасибо, дед! — сказал Алекс.

— Спасибо! — поддержала его Леона.

— Да уж ладно. — Старичок махнул рукой. — Смотрите не поломайте ничего в доме. Мне по осени еще бывать там, на глухаря и рябчика пойду.

* * *

Через пару часов, ближе к вечеру, дорога действительно довела их до леса. Еще часа два с лишним они шли через этот лес по плохо различимой, зарастающей колее, наслаждались прохладой и отмахивались от мошек и комаров. Наконец, совсем уставшие, дошли до оврага, спустились вниз и обнаружили мостик.

Выяснилось, что старик именовал мостиком несколько сколоченных вместе, подгнивших досок — когда-то по нему могла, наверное, проехать и телега, но сейчас сооружение выглядело хлипким и ненадежным, потому что доски давно никто не обновлял. В ненадежности мостика они сразу убедились лично: Алекс наступил на гнилую доску, она проломилась под его весом и обрушилась в ручей, после чего в воду полетел сам Алекс, а за ним — Леона.

Ручей, к счастью, оказался совсем мелким, к тому же в воду не попали ни мешок с едой, ни одеяло. Но одежду по пояс промочили насквозь, а у Леоны промокли еще и сапоги.

Они наполнили свои фляги — заодно уж, потом выбрались из ручья и свернули на едва заметную тропку. Леона хлюпала водой в сапогах, Рослик орал благим матом, что связался с идиотами, которые его чуть не утопили, а Алекс молчал. Через полчаса тропинка привела их к елочкам, а за ними, хвала предкам, обнаружился домишко — добротный старый сруб, небольшой, приземистый, с потемневшими от времени бревнами. По словам старичка, сруб построили местные охотники, чтобы было где спрятаться от непогоды и хищных зверей, когда эти самые охотники уходили на многодневный промысел.

Снаружи замка на дверях, как принято у охотников, не имелось — домик мог послужить убежищем любому прохожему, который знал, как его найти. Изнутри дверь запиралась на засов. Комната в доме была одна, и одно окошко. Вдоль стены — довольно широкая деревянная лежанка, посреди комнаты — квадратный стол и лавки, на которых можно сидеть. А еще печь в углу и даже немного сухих дров; впрочем, сейчас, летом, разжигать ее не было необходимости.

— Уже темнеет, — сказал Алекс. — Надо ужинать и ложиться спать. Завтра встанем пораньше.

Леона кивнула — спорить тут было не о чем. Посадила гнома в центр стола, сама села на лавку, сняла с себя мокрые сапоги, поставила в угол сушиться. Мокрые штаны тоже, конечно, хотелось снять, но не при Алексе же! Она поморщилась: придется сушить на себе.

Алекс тем временем вытащил из мешка весь их запас еды, проверил, что ничего не намокло, оставил нож, несколько лепешек и ветчину, остальное убрал.

— На завтра, — объяснил он. — Неизвестно, когда доберемся до следующей деревни и сможем ли там хоть что-нибудь съедобное раздобыть. Деньги-то кончились.

— И что же делать, если не раздобудем? — фыркнула Леона, надеясь, что до Алекса наконец дошло, каким идиотским решением было покинуть чудесный, восхитительно удобный Латарский тракт.

— Понятия не имею. — Алекс пожал плечами. — Есть разные способы, как разжиться едой. Грабеж, запугивание, обычное воровство, наконец. Что-нибудь придумаем.

— С кем я связался! — простонал Рослик. — Только идиоты могут дойти до того, чтобы воровать еду! Умные воруют золото и драгоценности!

Леона молча села за стол и принялась за лепешку. С двумя будущими каторжниками разговаривать было не о чем.

* * *

После ужина Алекс вытащил из мешка веревку, протянул ее через всю комнату и зацепил за вбитые в стену гвозди. А потом заявил, отведя взгляд:

— В мокром нельзя ложиться. Надо всё снять и повесить сушить, как раз к утру высохнет.

— С ума сошел? Я не буду перед тобой раздеваться! — воскликнула Леона.