Когда я вышла, посторонних возле дома уже не было. Сделала несколько размеренных вдохов, тронула пальцами засохшие цветы в больших вазонах у крыльца и вышла за калитку. Надо проветриться и привести мысли в порядок.
Знаю, я виновата. Глупо получилось.
Но почему нельзя просто извиниться перед Даттоном, не устраивая из этого шоу? Уверена, ему вообще все равно, сожалею я или нет. Зато всем остальным я запомнюсь как чокнутая младшая сестра, которая завидует и ревнует.
Не то чтобы это не так.
Не совсем так.
Пункт с завтраками меня вообще привел в недоумение. Заставить есть что-то, приготовленное мной, похоже на издевательство над Даттоном, который ни в чем пока не провинился. Обязательно скажу родителям, что их методы воспитания оставляют желать лучшего.
Фешенебельный район с коттеджами у реки сменили высотки. Город здесь оживал, но все равно казался куда тише, чем было дома. Здесь невозможно встретить гудящую пробку. Никто никуда не несется. И даже центр кажется безлюдным.
Я так и не поняла до конца, как у них тут все устроено. Большая часть города считается территорией стаи. Мы живем на некотором отдалении, но я уже заглянула из интереса. Там все выглядит как лес, среди которого понатыканы дома. Довольно большие. Оборотни любят пространство. Есть центр со всякими административными зданиями, офисами, магазинами и кофейнями. В нем живут люди. И есть районы вроде нашего. Для одаренных. В основном это приглашенные специалисты в разных сферах, но есть и местные. Мама очень старается влиться.
И если у нее более-менее получается, то у меня — не очень. Никогда не умела заводить друзей легко.
Я не особенно следила за дорогой, по большому счету, мне было все равно, куда идти. Прохладный ветерок помог привести мысли в порядок, щеки уже не пылали, а слезы в глазах высохли. Как раз решала, вернуться домой или перекусить где-нибудь, когда за углом кофейни послышалась возня.
Мычание. И взрыв смеха. Ничего особенного, но звуки привлекли мое внимание. Заставили приблизиться. Осторожно выглянуть из-за стены.
За кофейней происходило нечто непонятное. Парень вгрызся в яблоко. И мычал. Но не спешил расставаться с несчастным фруктом. А две девчонки и еще один парень бессовестно смеялись над ним, отпуская обидные комментарии. Что-то про клыки и недооборотней.
Уйти я уже не могла. Видимо, сделанную утром пакость требовалось компенсировать чем-то хорошим. Или совершить новую глупость, за которую получу по шее.
Опасливые мысли думала, подключая браслет к Сети.
Мелодии.
Сирена.
Включить.
И прижаться к стене, пока не поймали и не прибили.
Развеселая троица суматошно заозиралась, не смогла определить источник звука и рванула наутек. К счастью, в противоположную от меня сторону. Да я везучая!
— Ты в порядке? — Осторожно приблизилась к парню с яблоком, на ходу выключая звук.
— Ум… гм… гмгм.
Фрукт оставался намертво зажат в зубах. Ну, насколько я могла видеть за завесившими лицо волосами.
— Вижу, что нет.
— М-гм!..
На мою попытку отодвинуть волосы и посмотреть, что там у него, парень резко мотнул головой.
Серьезно?
— Слушай, я видела тебя в неприятной ситуации, — напомнила, подавив обиду. — И вроде бы не потешаюсь.
Он громко засопел, но все же позволил мне добраться до яблока и… клыков?! Мамочки, у него там самые настоящие клыки!!! Не как у киношных вампиров, но тоже весьма достойные. И настоящие, что важно.
— Ты оборотень? — попробовала догадаться.
— Мм-м!..
Понятно. Так мы не договоримся.
Выступившая рядом с клыками кровь ставила под сомнение недавнее предположение.
Ладно, сейчас разберемся.
— Не дергайся. — Я аккуратно взялась за изрядно обслюнявленное яблоко. — Я помогу освободиться. Давай, осторожно.
Разделаться со злополучным фруктом получилось на удивление легко. Не понимаю, почему он сам этого не сделал. Точнее, начинаю подозревать, что произошедшее между ним и той компанией — не так просто.
— Я не обофофень, — пропыхтел этот неблагодарный, враждебно сверкнул на меня глазами и швырнул обслюнявленное яблоко в урну. — Я — полукфофка. Яфно?
— Без проблем, — выдала дружелюбную улыбку.
— Серьефно?
Нет, а чего он так удивляется?
Я пожала плечами.
— Ну да. — И, поражаясь собственному дружелюбию, протянула ему руку. — Самина. Можно просто Мия. И я… обычная, если уж здесь так принято выдавать подробности сразу.
— Не принято. Извини. — Парень слизал выступившую кровь и прочистил горло. Зубы возвращались в человеческий вид и уже не так мешали говорить. — Маурицио.
Пожатие оказалось таким крепким, как если бы я была парнем. Ауч.
— Почему ты просто не выплюнул яблоко в лоб кому-нибудь из этих идиотов?
Меня уже порядком достало то, что он постоянно смущается.
— Далафа… Ну, дочь вожака Данияра.
— Поэтому в нее нельзя кидать яблоком?
Я бы все равно кинула. И попала. А потом с невинным видом уверяла, что это произошло нечаянно.
— Она мне нравится. — Красные пятна с его лица поползли на шею.
— Сочувствую. Но есть шанс, что это со временем пройдет.
Осуждающие взгляды на меня никогда не действовали, так что не надо.
— Я полукровка с пробуждающейся волчьей частью. А в присутствии понравившейся девушки она особенно пробуждается, — страдальчески сморщился Маурицио. — Иснан дал мне яблоко. Потом появилась Далафа. Звериная часть показала себя, и получился конфуз. Они вроде как пошутили.
— Но ты же дашь сдачи? — сурово сдвинула брови я.
— Не уверен.
Выражение лица нового знакомого на секунду стало подозрительным, а потом сменилось на «почему я вообще с ней откровенничаю». Но давать задний было поздно, так что он быстро махнул на ситуацию рукой.
— Хочешь кофе?
— И какой-нибудь бутерброд. Я не завтракала.
Наконец он перестал краснеть и немного улыбнулся. Мы уже подходили ко входу… не в кофейню.
— А ты своего не упустишь, да?
— Радуйся, что мы познакомились. Я помогу отомстить этим засранцам.
Возможно, после этого у нас обоих появятся проблемы, но зато будет весело.
Судя по хмурому лицу Маурицио, он сейчас подумал о том же.
Поздний вечер. Ночной клуб.
Я успела смотаться домой, но с мамой разминулась, следовательно, наказание свое так и не получила. Поскольку о домашнем аресте речи не шло, я переоделась в черное платье в пайетках и вернулась в клуб к Маурицио.
Именно там он кормил меня завтраком. Вот ни за что бы не подумала, что такой тихоня может работать в подобном месте барменом.
— У тебя браслет, — заметил новоиспеченный приятель, подталкивая по стойке коктейль к заказавшей его блондинке.
— Их дали всей семье. — Я сняла приметную вещицу и убрала в сумку. — Это из-за моего брата.
Забравшись на высокий стул, я сама чуть не залюбовалась тем, как выглядят мои ноги.
— Подожди… Твой брат в команде?! — Маурицио забавно выпучил глаза.
— Угу. Летающие мячи, спецэффекты, много тестостерона и злой тренер. Полный набор. — Я выразительно скривилась, чтобы у него точно не осталось сомнений насчет моего отношения ко всему этому. — Если не хочешь поссориться, пожалуйста, не говори при мне о Даттоне и спорте.
— Сестра Даттона Мирастани… — благоговейно протянул бармен. И видя, что я дернулась уйти, спешно исправился: — Ладно, извини. Две запретные темы.
Отлично. А то чуть не обломал все веселье.
Я не могу дружить с кем-то, кто обожает моего брата. Мне нужен хотя бы один только мой человек. Можно и не совсем человек, никаких предрассудков!
— Ну что, готов развлечься?
— Честно говоря, нет, — скуксился Маурицио. — Мама меня убьет, если оборотни разнесут клуб.
Работу он получил через семейные связи. Так я и думала!
— Не разнесут. Обещаю, они будут милыми и совершенно неагрессивными.
— Ты из тех, кто все время ищет проблем, так? — печально уточнил мой единственный личный знакомый в Заводи. — И еще мне все время кажется, что от тебя пахнет магией. Такое щекотное ощущение в носу… Но я никогда раньше ничего не улавливал как оборотень, так что это неточно.
Утром я поцапалась с братом. Возможно, от меня все еще «пахнет» им. Или той интересной штучкой, что я прячу в сумке.
— Сможешь включить дым на сцене? — Я провокационно подалась вперед.
— Ты собираешься петь? Или танцевать?
— Просто доверься мне.
Доверия я, похоже, не вызывала, потому что страдания на лице Маурицио усилились. Смазливом, кстати, лице. Правильные черты, пухлые губы, по-девчоночьи длинные медные ресницы и кудряшки. Однако высокий рост и тело, выдающее кровь оборотня. Может, через пару лет добавится свойственная им грация и уверенность. Но если он не перестанет смущаться и теряться, эта Далафа вряд ли однажды обратит на него внимание.
Я бы точно не обратила.
Для выполнения моей просьбы Маурицио пришлось переговорить с диджеем.
Через пять минут.
Это не должно выглядеть необычно. Здесь есть микрофон, и желающие иногда поют.
Вот и прекрасно.
Когда по сцене поползли первые дымные клубы, я скользнула в пространство между ней и местом диджея и выбросила из сумки небольшой плоский кругляш из особого, восприимчивого к магии сплава. Немного хитрости, немного иллюзий… и парень за пультом объявил, что композиция посвящается Иснану.