Катерина Темная
Выбранный путь
Лекция 1 — Голем
Это все какой-то бред.
Я не знала, что и думать. Мысли, которые обычно роем кружились в голове, словно замерли. Сидя в кресле, смотрела перед собой в никуда. То и дело в памяти всплывали слова Хана: «Хочешь знать, кто он такой? Он, Льерра, убийца демиургов».
Цветочная гостиная, в которую меня привела магическая сфера, наколдованная оракулом, называлась так не зря. На столике, тумбах, стойках, подоконнике стояли многочисленные вазы и горшки с разноцветными растениями. В воздухе витал легкий цветочный аромат, который по-хорошему должен был расслаблять. Но, видимо, со мной сейчас подобное не сработает.
Достав из кармана маску, положила ее на столик перед собой. Черная матовая поверхность и отсутствие губ. О, это даже смешно. Теперь вещица подходит Максу еще больше. Уж кто-кто, а он и правда скрывал за ней целый океан тайн.
В дверь три раза постучали. Я посмотрела на выкрашенное в белый цвет деревянное полотно и хмыкнула. Сомнений в том, кто пришел со мной поговорить, не было. Хотя хозяйкой дома не являлась, произнесла холодное «войдите».
— Можно? — спросил мужчина на пороге, будто первого разрешения оказалось недостаточно.
— А если скажу «нет»? — задала вопрос без особого интереса.
Я чувствовала себя крайне недовольно. Это если мягко сказать. Вот и хотелось как-то уколоть, например, намеком на нежелание видеть.
— Тогда я уйду, — ответил бывший хранитель.
Ага. И в следующий раз, когда остыну, придется самой к нему идти. Нет уж.
— Проходи, — произнесла, продолжая рассматривать розовые лепестки цветка, напоминавшего земные гортензии.
Блондин остановился за спинкой дивана напротив, облокотился на нее и вздохнул. Двигался он медленно и аккуратно, словно боялся вызвать негативную реакцию резким перемещением. Да вот только это неважно. Он мог хоть замереть. О произошедшем даже на миг не давали забыть огненно-желтые глаза, бывшие еще утром серого цвета.
— Хан? — коротко спросила, чувствуя нарастающий внутри гнев от одного лишь быстрого взгляда на лицо бывшего хранителя.
— Разговаривает с оракулом, — сказал мужчина. — Льерра, я…
— Ясно, — перебила, сверля взглядом все те же розовые лепестки.
Горячо. Как же в груди горячо. Волны обиды, злости и желания как следует настучать по блондинистой голове. Они нарастали, и вместе с ними грозила выйти из-под контроля магия. Металл браслета, который мы приобрели после истории во сне, сильно нагрелся. Еще немного и начнет ранить кожу или вовсе разорвется. Но если сниму…
Макс не предпринял новой попытки заговорить. Он молча ждал, когда слово возьму я.
— Ты меня с самого начала обманывал? — собралась с силами, чтобы задать вопрос.
— Нет, Льерра, — тише обычного произнес он. — Я не знал. Моя память была запечатана.
— Хан? — чуть нахмурилась и снова посмотрела на мужчину.
— Нет, — сказал остроухий. — Демиург.
— Когда узнал? — спросила, ногтем большого пальца упираясь в подушечку указательного в попытках отвлечься от сильных эмоций на легкую боль.
— Первые воспоминания начали прорываться после встречи с тобой. Почти сразу, но сначала очень нечетко, — нахмурился Макс. — Я думал это забытые сны или что-то подобное. Чем дольше я находился рядом с тобой, тем сильнее были видения.
— Поэтому ты решил перейти на мою сторону? — вспомнила момент принятия меня как хайсарши.
— По началу да, — не стал скрывать мужчина. — Затем остался потому, что хотел быть рядом.
— А когда вспомнил окончательно? — прямо сейчас меня не интересовали его чувства, я желала знать, действительно ли он не мог мне ничего сказать.
— У Ленгро основные моменты, — ответил остроухий. — Я ведь говорил тебе, что не тот, кем кажусь.
— Макс, — устало произнесла имя, — ты всерьез полагал, что сказав «уйди» добьешься моего ухода?
Он молча посмотрел мне в глаза. Знал, что не сработает, но попытался.
— Ладно, — помассировала пальцами переносицу. — У Ленгро основное. А дальше?
— После прерванного ритуала память вернулась окончательно, — сказал бывший хранитель.
Значит, дроу принес изменения не только в мою жизнь. События на проклятых землях оказали сильное влияние и на бывшего хранителя. Наверное, даже больше, чем на меня. Получается, не зря мы прошли через небольшой ад. Спасибо Эйтхару. Пусть у него были свои цели, но все же благодаря ему мы живы, а Макс еще и вспомнил себя.
— А что за магические ограничители из-за которых ты не мог рассказать? — откинула голову назад и прикрыла глаза. Болезненная пульсация простреливала виски.
Я устала. От проделанного пути. От кучи информации. От шока. Тело мелко неприятно вибрировало, голова гудела. Пройдет, но ощущать это не очень-то приятно…
— Печать демиурга. Она была частично тобой сорвана, но нити молчания не повредились, — продолжил отвечать на вопросы мужчина. — Я не мог даже намекнуть на то, кем являюсь на самом деле.
— Не говоря уже о том, что ты вообще с другого мира, — прошептала скорее самой себе.
— Я… не из мира, — тон изменился и стал напряженным.
Выпрямилась и взглянула в огненно-желтые глаза. Бывший хранитель хмурился. Мышцы лица напряжены, какой-то даже… потерянный взгляд. Чего он так переживает? Сам ведь понимает, ну поругаюсь, ну позлюсь, все равно ведь, если основания были вескими, прощу…
— Что значит не из мира? — не поняла. — Родился в каком-нибудь кармане? — имела в виду место, подобное тому, где мы оказались после практики у драконов и нашли нежить.
— Я… — говорить ему было трудно. У меня внутри даже гнев подутих, чувствуя какой-то подвох. — Я не был рожден, Льерра.
Пару раз похлопала ресницами.
— Как это не был рожден? — продолжила не улавливать сути. — Появился из ниоткуда? Вырастили из пробирки? — вырвалась недошутка.
— Меня создал демиург, — сказал блондин.
— Нас всех создали демиурги, — все равно не могла разобраться, в чем дело.
— Нет, Льерра, ты не понимаешь, — выдохнул он и на некоторое время спрятал лицо в ладонях, собираясь с мыслями. — Создание миров и первых его жителей это одно, а создание големов другое.
Голем. Оракул назвал его так перед тем, как схватить. Я думала это прозвище какое-то…
— Так, Макс, — не выдержала. — Давай ты сядешь и нормально мне все расскажешь. Кто такие големы. В чем разница с остальными. И почему ты ведешь себя так, словно признаешься в том, что являешься… ну не знаю… сыном жуткого маньяка! Или еще хуже. Князя теней, например. Окажись ты братом Хана, я бы пережила с трудом…
Легкая улыбка все же появилась на его губах. Мужчина обошел диван и сел напротив меня. Он провел рукой по волосам, уперся в подлокотник и уложил щеку на ладонь. Тяжко вздохнув, посмотрел в мои глаза и начал:
— Сначала демиурги творят из изначальных нитей магию. Используя ее, создают мир. А уже с помощью энергии мира, живой энергии — первых жителей, — остроухий выдержал паузу, чтобы я переварила сказанное. — Любое живое существо создается только на основе живой энергии. Но есть одно исключение, принятое демиургами для устранения себе подобных. Это големы. Големы единственные живые существа, сотворенные с помощью изначальной магии. Нет мира, которому мы бы принадлежали. Нет выбора будущего. Есть только служение создателю и другим демиургам. Напоминать зарвавшимся о правилах. Убивать тех, кого приговорил совет. Проклятых.
— Клинком Кхаадэн… — сказала почти неслышно.
— Да, все верно, — кивнул блондин. — Только в руках голема клинок Кхаадэн может убить демиурга.
Вот, значит, в чем дело… Творцы были вынуждены в какой-то момент создать оружие против себя. Но, понимая, что нельзя давать возможность использовать настолько мощный артефакт любому, они сделали специальных существ. Големов, которые будут идти по назначенному пути и находиться под полным контролем своего создателя.
— А Эйтхар? — вновь посмотрела на Макса. — Он ведь полудемиург. Почему у Тхай Райэна все равно не вышло?
— Тхай Райэн не голем, — проговорил бывший хранитель. — Пытаясь справиться даже с полудемиургом, он добился лишь малой доли того, на что способно оружие.
Вспомнилась первая встреча с красноволосым. Он ведь тогда убил воинов на Инферно, которые потом неоднократно являлись мне в кошмарах. Если оружие использовал не тот, кому оно предназначалось, может…
— А если ранить таким клинком обычного мага? Например, высшего демона. Что будет? — задала вопрос с надеждой.
— Ты про тот случай? — понял, о чем я беспокоюсь, мужчина. Дождавшись моего кивка, он продолжил: — Их души уничтожены. Они никогда не смогут переродиться.
Мне стало тяжело. Я не знала никого из них, но какая разница? Они тоже жили, любили, мечтали… А Эйтхар… Он убил их не ради спасения собственной шкуры. Полудемиург сделал это из-за наследника Инферно, чтобы напомнить и дать понять, зачем явился. Это был вызов. Поэтому позволил себя «поймать» красноволосый. Я же тогда оказалась в его поле зрения случайно. И, уверена, он узнал силу во мне.
— Но раз Тхай Райэн убил Эйтхара, вернее его физическое тело, как же демон его не узнал с самого начала? — нахмурилась.