— Да, но я не вожу их на кухню.

— Вполне тебя понимаю. Она похожа на ночной кошмар, ставший явью.

— Ты права, — признал он, — здесь грязновато.

— Грязновато? Не узнаю Хью Кэмпбелла. Что сталось с мистером Чистюлей? Тебя как будто подменили.

— Ладно, ладно, поиздевалась, и хватит, — прервал он. — Кстати, если хочешь, помоги прибраться.

— Ну уж нет, этот номер не пройдет.

Он добродушно усмехнулся.

— Что ж, на нет и суда нет.

Если бы он продолжал так улыбаться, возможно, она бы и помогла ему привести кухню в порядок, да и вообще согласилась бы сделать ради него все что угодно.

— Ты готов? — спросила она, силясь сохранить ясность ума.

— Если не возражаешь, мне бы хотелось сначала накормить этого паршивца. Я заделал дыру под забором, через которую он улизнул, так что сегодня вечером можно быть спокойным: Фритц никуда не денется. — Хью разложил корм по пластмассовым мискам, а одну наполнил свежей водой.

Лесли внимательно наблюдала за тем, как Хью ухаживает за собакой. Он переоделся, и теперь на нем были джинсы и свободная красная рубашка с короткими рукавами. Она с интересом отметила про себя одну любопытную деталь: его фигура стала гораздо спортивнее. Не ускользнул от ее взора и загар на руках. В отличие от нее Хью никогда особо не увлекался спортом; как правило, все свое свободное время он проводил или зарывшись в какой-нибудь юридический справочник, или согнувшись в три погибели перед компьютером, печатая изложение очередного дела. Не иначе как теперь он стал частенько заглядывать в спортивный зал и периодически нежиться на солнышке около бассейна.

Она вдохнула до боли знакомый запах его одеколона. Сверкающее чистотой свежевыбритое лицо Хью светилось улыбкой, и у нее больше не было сил сопротивляться его обаянию. Сейчас ей стало окончательно ясно одно: не так-то легко забыть Хью Кэмпбелла, если сие вообще возможно.

Признать, что она любит Хью, — это одно, но оказаться с ним вдвоем в его машине — это нечто совсем другое. И все же лучше так, чем ехать на такси. С непривычной для себя покорностью Лесли взяла сумочку в гостиной и проследовала вслед за Хью через заднюю дверь к гаражу.

И тут же остановилась в удивлении, увидев большой спортивный автомобиль.

— А где же твоя прежняя машина?

— Я обменял ее на эту. А чего ты ожидала? — вспылил он. — Что ты вдруг заявишься в город невесть откуда и застанешь все как было?

Лесли не знала, что и думать. Хью обожал свою холеную аристократку «миату», утверждая, что она помогает ему создавать имидж преуспевающего молодого адвоката. Интересно, каким Хью хотел предстать в глазах окружающих, приобретая этого бегемота?

— Что, твое остроумие иссякло? — не преминул поддеть ее Хью.

— Ну, разумеется, я не ждала, что все останется по-прежнему, — только и смогла выдавить из себя Лесли.

— Вот и отлично. Даллас не впал в спячку только из-за того, что его покинула твоя драгоценная персона.

Хотя и уязвленная тем, как он ее отчитывает, Лесли тем не менее сдержалась и промолчала. Ничтожного повода оказалось довольно, чтобы его обида выплеснулась наружу. Хью ведет себя так, будто пострадавшая сторона он.

Всю дорогу от дома до мотеля они почти не разговаривали. Только подъехав к мотелю, Хью саркастически заметил:

— Ну вот, мы в родных пенатах. Должно быть, еще слишком рано: что-то не видно ни одной ночной бабочки поблизости.

— Это приличное место, — возмутилась она.

— Да? А я-то размечтался…

Она быстро выскочила из машины, нарочито проигнорировав его последний выпад.

— Спокойной но… — Она не успела попрощаться: он тоже вышел из машины и, подойдя к ней, взял за руку. — Не надо, это ни к чему, — жалобно пропищала она.

— Думаю, надо. — Осмотревшись вокруг, он: заметно помрачнел. — Неужели лучше жить на этой помойке, чем дома?

Лесли повернула ключ в замочной скважине и, стоя в дверях, не без яда заметила:

— Это может существенно осложнить твою нынешнюю жизнь. Сам посуди, как все будет выглядеть: ты бегаешь на свидания, а жена сидит дома и ждет тебя.

— Считай это моей проблемой. Тебя сие не касается. — Хью понизил голос чуть не до шепота, а в его серых глазах вдруг засветилась нежность. — Подумай о моем предложении, Лесли. — Он уперся рукой в дверной проем, как раз чуть выше ее головы, и в какой-то момент Лесли с надеждой и в то же время со страхом ждала, что он заключит ее в свои объятия. Но нет. К ee разочарованию, он отступил на шаг назад, пропуская ее вовнутрь. Затем повернулся, сбежал вниз по ступенькам и направился к машине.

Она закрыла дверь и тщательно ее заперла. Из груди у нее вырвался тревожный вздох. Свидание, которого Лесли так страшилась, позади, однако никакого облегчения она не почувствовала. Напротив, оно привело ее в еще большее смятение, чем раньше.

Сегодня вечером все прошло совсем не так, как Лесли это себе представляла. Наскоро поев и приняв душ, она наконец-то залезла под одеяло на чистую накрахмаленную простыню. Благословенный миг!

Несмотря на крайнюю усталость, она долго не могла заснуть. Теперь, когда их первая столь мучительная для нее встреча уже позади, ей нужно было во что бы то ни стало снова обрести душевное равновесие, не думать о Хью. Не важно, что она все еще его любит. Любовь приходит и уходит. Она не из тех женщин, кто, подобно лиане, обвивается вокруг мужа и шагу без него не может ступить. И без Хью Кэмпбелла как-нибудь проживем!

Завтра она начнет заново строить свою жизнь. Первым делом надо связаться с «Байерс текстайлз» и узнать, не возьмут ли ее на прежнюю работу, затем придется заняться поисками квартиры — небольшой, недорогой, желательно без обязательной уплаты залога.

Хью дважды предложил ей переехать к нему. Не один раз, а два. Конечно, немыслимое предложение, хотя, если разобраться, это бы существенно изменило к лучшему ее материальное положение. Так что, может, и не такое уж это абсурдное предложение. Вот только если бы не надо было при этом помногу и подолгу общаться с Хью.

— Так ты вернулась! — рявкнул в телефонную трубку Берт Байерс. — Приятно, что не забыла нас. — В его голосе слышалась радость. Берт был владельцем компании, в которой она работала, и ее непосредственным начальником, но это было далеко не главное. Важно, что он стал поверенным ее сердечных переживаний, ее самым близким другом. Она чувствовала себя виноватой оттого, что не поддерживала с ним связь, — особенно теперь, когда Берт добавил: — Я беспокоился за тебя, детка.

— Прости. Мне, конечно же, следовало позвонить или написать.

— Вот именно.

— Я часто тебя вспоминала. — Может, столь теплые отношения между ними объяснялись тем, что по возрасту он ей в отцы годился. Берт был, счастливо женат, имел двоих взрослых сыновей. Ему нравилось, что она вела себя как его дочь, ей эта роль тоже была приятна, словно заполнилась пустота, образовавшаяся в ее душе много лет назад после смерти отца.

Берт в свое время терпеливо выслушивал ее жалобы по поводу того, что Хью — точная копия ее папы: работает допоздна и ничего, кроме paботы, одной бесконечной работы, не видит, никакого удовольствия от жизни не получает. Именно Берту поверяла она свои страхи насчет того, что Хью может кончить так же, как Виктор Бакстер доведет себя до инфаркта.

И все же как он ни сопереживал ей, Берт так и не смог до конца понять, почему она чувствовала себя настолько несчастной, что даже решилась оставить Хью.

— Так что там у тебя? — спросил он, и даже по телефону Лесли расслышала беспокойство в его голосе.

— Я вернулась и ищу работу. — Она отпила глоток кофе, который налила себе из кофейного автомата, стоявшего в коридоре мотеля. Вкус был ужасный. — Есть какие-нибудь вакансии?

— Есть кое-какие, но выбор невелик. Времена сейчас тяжелые.

Печальное известие. Ей не хотелось давить на Берта, но отчаяние пересилило всякие колебания.

— Ты взял кого-нибудь на мое место?

— Нет, не мог себе этого позволить. Большую часть устных и письменных переводов выполняют консультанты.

— У меня есть шанс урвать у консультантов кусочек пирога? — Лесли затаила дыхание в ожидании ответа.

Она представила себе, как Берт расстроенно пожимает плечами. Любой на его месте ответил бы, что у нее нет ни малейшего шанса. Но Берт сказал иное:

— Приходи завтра утром, поговорим.

Пообещав зайти в десять, Лесли повесила трубку, размышляя над тем, что делать дальше. Искать квартиру, не имея работы, — бессмысленно. Однако одно совершенно ясно: оставаться и дальше в мотеле тоже не выход.

Даже здесь, в ее родном городе, ей не к кому обратиться за помощью. Просить о чем-то мать бесполезно, так как Луиза Бакстер снова вышла замуж и переехала с мужем в Сиэтл. Отчим, суровый и прижимистый человек, занял жесткую и непреклонную позицию в отношении Лесли: никакой материальной или какой-либо другой помощи. Ей приходилось полагаться только на саму себя.

Теперь ей стало, как никогда, ясно, что переехать к Хью было бы настоящим безумием. Единственный возможный для нее выход — как можно быстрее найти работу и настаивать на том, чтобы Хью продал дом. Она набрала номер его офиса.

— Серена Блейк — обольстительница, — бормотала про себя Лесли, прижав к уху телефонную трубку. Прошло минут пять, прежде чем ей удалось дозвониться. Лесли так и подмывало выпалить Хью прямо в лицо все, что она думает о его неприятной секретарше. — Ты свободен сегодня? Может, пообедаем вместе? — проворковала она.

— Ты угощаешь?

Хью превратился в настоящую головную боль для нее. Молча проглотив оскорбление, она ответила нежным голоском:

— Конечно. — И при этом молилась, чтобы он все же потом сам заплатил по счету. — Ведь приглашаю я. — Она ни в коем случае не должна пикироваться с ним. Надо просто держать себя в руках и не забывать старинную поговорку о том, что лаской женщина может добиться всего, чего захочет.

— Думаю, что смогу вырваться, — сказал он. — Но не раньше половины второго. И у меня совсем мало времени.

Господи, ну почему он привез ее именно сюда? Воспоминания об этом уютном французском бистро на улице Мокингберд всегда пробуждали в ней волну ностальгических переживаний. Здесь, в этом маленьком ресторанчике на углу улицы, где всегда собиралась шумная публика — студенты, бизнесмены, юные и перезрелые любительницы приключений, она впервые встретила Хью. Оба учились тогда в Южном методистском университете: Лесли должна была получить степень бакалавра, специализируясь во французском и испанском языках, а Хью занимался на юридическом факультете.

Тогда он пришел в ресторан с одной их общей знакомой, а она уже собиралась уходить. Их представили друг другу, и все, что когда-либо было сказано о любви с первого взгляда, произошло. Им оказалось достаточно лишь раз заглянуть в глаза друг другу. После той первой встречи они не виделись всего несколько дней. Зато потом…

Лесли смотрела в меню, но не могла разобрать ни строчки. Ей припомнились все те долгие часы, которые они провели вдвоем с Хью в этом самом месте, за этим самым столиком, с увлечением строя планы на будущее. Даже мысль о том, чтобы провести свой запоздалый медовый месяц в Париже, зародилась здесь, под впечатлением от развешанных по стенам фотографий французской столицы.

— Я сегодня утром говорила с Бертом, — сказала она, решив не думать больше о прошлом.

— Да?

— Насчет работы. Я встречаюсь с ним завтра.

— Так, значит, ты планируешь остаться в Далласе?

Она не могла разобрать, доволен он или нет подобной перспективой, а потому лишь просто слегка пожала плечами. Нелегко сохранять невозмутимый вид, если внутри все дрожит от волнения, а потому Лесли снова почувствовала, что спасена, когда официантка поставила перед ней поднос с едой.

— Приятно видеть, как ты ешь, — произнес Хью через минуту-другую. — Я беспоко… Я подумал, ты сидишь на какой-то зверской диете. Ты так сильно похудела, что стала похожа на былинку.

Лесли задумалась. Былинка. Для женщины ee роста услышать такое было бы высшим счастьем на свете. Ведь невысоким дамам приходится вести вечную борьбу с лишними килограммами. Но после перенесенной болезни и вызванной ею сильной потери в весе худоба больше не казалась ей столь желанной и привлекательной. Во всяком случае, худеть такой ценой уж точно не стоило, да и вряд ли Хью сейчас сделал ей комплимент.

— Удивительно, как это ты, окруженная соблазнами французской кухни, ухитрилась так похудеть, — продолжал он.

— Но я не забывала время от времени забегать и в «Макдоналдс», чтобы перехватить парочку бутербродов «бигмак», — сообщила она Хью, откусив очередной кусок чизбургера и радуясь тому, что ее не стало подташнивать от столь жирной пищи.

Врачи предупредили Лесли о необходимости соблюдать строгую диету, и она самым тщательным образом следовала их рекомендациям. Однако последнее время у нее совсем пропал аппетит: слишком уж ее страшила предстоящая встреча с Хью. Сейчас не время анализировать, почему к ней вдруг вернулся аппетит. Уже целый час они, забыв о разногласиях, словно заново вернулись в то благословенное время, когда любое несчастье казалось чем-то совершенно немыслимым. Хью доел свой десерт.

— Раз ты завтра идешь устраиваться на работу, это значит, что ты решила вернуться домой? «Домой» в широком смысле слова, — поправился он.

— Пожалуй, да, — сказала она, отвечая на вызов, который прочла в его взгляде. — Как-никак половина дома моя.

— Вполне справедливо, — согласился он, небрежно взмахнув рукой. — Мы бы могли разделить его точно пополам. Спальня мне, спальня тебе и т. д. Все поровну. Правда, за одним исключением.

— И каким же?

— Мне достанется большая часть кухни. Это не должно тебя беспокоить, ведь ты так и так перестала готовить.

Как он и хотел, стрела попала в цель. Лесли сразу ощетинилась. Ну, начинается. Конечно, весь последний год их совместной жизни она почти забросила домашнее хозяйство. Какое-то время он сносил все молча, не жалуясь ни на отсутствие чистых носков в ящике, ни на бесконечные готовые обеды, разогретые в микроволновке. Правда, к концу года он стал вслух рассуждать о том, не сломались ли у них разом и плита, и стиральная машина.

— Раз уж ты намерен ворошить прошлое, позволь напомнить, что даже самому хорошему повару может оказаться не под силу подать к столу вкусные, аппетитно пахнущие блюда, если их приходится держать наготове по многу часов, не зная, когда прикажут накрывать — в семь, восемь или в полночь.

— Ага, старая песня. Не пора ли уже оставить эту тему?

— Это ты начал.

— Что ж, тогда я же и положу этому конец. Ведь мы фактически уже не муж и жена.

— Вот как? — Она чуть не легла на стол, устремив на него пристальный взгляд. — Бракоразводный процесс уже закончен?

Лесли постаралась принять равнодушный вид. Хотя внутри у нее все кипело. В своей прощальной записке она просила Хью подготовить все необходимые для развода бумаги. Задача не самая трудная для человека, работающего в юридической фирме. В Техасе развод можно получить уже через несколько месяцев после подачи соответствующего заявления.

Но она не получала никаких официальных запросов, а потому решила, что без ее согласия он не смог получить формальный развод.

Хью вплотную придвинулся к столу, положив на него обе руки.

— Официально мы по-прежнему считаемся мужем и женой. Теперь, когда ты вернулась в Даллас, меня интересует, намерена ли ты настаивать на освобождении от супружеских уз?

Лесли могла поклясться, что в какой-то момент заметила страх, скользнувший по лицу Хью. Хотя его поза говорила о безмятежном спокойствии.

— А тебе что, не терпится снова стать холостяком? — Она не смогла сдержаться. Ей нужно было знать наверняка.

— Может, да, а может, нет. — Неожиданная усмешка на лице Хью вызвала целую бурю в душе Лесли. А Хью выразительно посмотрел на часы. — Через час у меня встреча с клиентом, и я был бы тебе крайне признателен, если бы ты приняла решение насчет дома прямо сейчас.

Она молчала.

— Ну так что? — нетерпеливо переспросил Хью.

«Он хочет, чтобы я сказала «нет». Вот почему он бросил мне вызов и затеял очередное выяснение отношений. Выглядит все, может, и благородно, но желание у него одно — вынудить меня ответить ему отказом».

— Я еще ничего не решила. Кроме того, к чему такая спешка?

— А ты можешь позволить себе тянуть с ответом? Совершенно очевидно, что у тебя нет ни гроша, да и работу ты еще не нашла. Или скажешь, что это не так?

Прежде чем Лесли успела что-нибудь ответить, он добавил:

— И богатого дружка тоже нет, да?

Интересный вопрос. Она все еще думала над тем, что бы такое ему ответить, как он уже встал из-за стола.

— Только скажи, и я отвезу тебя в мотель, чтобы ты забрала вещи.

Все закрутилось слишком быстро. Лесли покачала головой. Должно быть, она ошиблась, считая, что он предпочел бы услышать от нее отказ.

В противном случае Хью не стал бы столько раз повторять свое предложение.

Каковы бы ни были его побудительные мотивы, ей предстояло решить, что больше подходит ей самой. За последний год она стала гораздо осмотрительнее и пыталась просчитывать последствия своих действий.

— Пожалуй, я сначала разузнаю все насчет работы, — объявила она ему, — и перезвоню тебе после того, как поговорю с Бертом.

— Лесли, неужели ты не понимаешь, что единственно разумное решение — жить дома? И не важно, что скажет Берт. — Этот разговор явно вывел его из себя.

А может, дело совсем в другом? Вдруг он просто жалеет ее? А она-то тешит себя надеждой, будто этим жестом Хью протягивает ей оливковую ветвь в знак примирения.

— Разве ты не говорил, что тебе надо вернуться на работу? — ледяным тоном произнесла Лесли.

Нахмурившись, Хью бросил взгляд на часы.

— О Боже! Ты могла бы высадить меня около офиса, а машину взять себе? Ведь тебе надо как-то завтра попасть на собеседование по поводу работы.

Еще одно проявление благотворительности с его стороны.

— Я не могу доставлять тебе столько хлопот. Тебе ведь тоже нужна машина.

— Об этом не беспокойся. Меня подвезет Серена.

Лесли едва не заскрежетала зубами при упоминании имени его секретарши, но все же промолчала. Ей действительно понадобится машина.

Хью расценил ее молчание как знак согласия, быстро расплатился по счету и чуть не потащил к машине, дабы поскорее добраться до центра города.

За год её отсутствия Даллас почти не изменился. Как и Хью; за исключением некоторых малосущественных деталей. Если кто и изменился, так это она сама.

С детства ее одолевала тяга к путешествиям. Ей хотелось объездить весь мир, побывать в самых экзотических его уголках. Но потом произошла ее встреча с Хью, и она безропотно отказалась от осуществления своих желаний.

Однако постепенно в душе у нее накопилась горечь: ведь это ей, ей одной пришлось отказаться от своей мечты, тогда как жизнь Хью продолжала идти по четко намеченному плану. Его приняли на работу в одну из лучших юридических фирм Далласа, он быстро продвигался по службе и вскоре мог стать полноправным партнером, а она с каждым годом чувствовала себя все более и более несчастной. Возможно, если бы она раньше призналась в том, что недовольна своей жизнью, они бы вместе нашли какой-нибудь выход и дело не дошло бы до разрыва. А так ее постоянное внутреннее раздражение, разрастаясь словно раковая опухоль, постепенно убивало их брак.