На главной улице Далласа, всего в нескольких кварталах от скоростной магистрали, Хью затормозил перед административным зданием. От одного взгляда на это немыслимо высокое сооружение голова кружилась — как от числа этажей, так и от суммы арендных платежей. Его новая юридическая практика чрезвычайно заинтриговала ее. Вернее, то, почему он решился на стол отчаянно-смелый шаг и пустился в самостоятельное плавание. Этот поступок был совершенно ни в его духе. Она не могла понять, зачем он вдруг все поставил на карту.

Хью открыл дверцу машины, и Лесли перебралась на водительское место.

— Ты знаешь, как отсюда добраться до мотеля?

— Если ты знаешь, во сколько освободишься, я бы с удовольствием за тобой заехала, — примирительно сказала она. Лесли и вправду оценила его заботливость, когда он одолжил ей машину. Право же, ей не возбраняется быть довольной его заботой.

— В этом нет необходимости.

— А завтра утром? Я…

— Я уже говорил тебе, что могу попросить Серену подвезти меня. Увидимся… как-нибудь.

Лесли отъехала от тротуара. Как-нибудь… Эти слова рассеяли последние еще остававшиеся у нее иллюзии: Хью ясно и четко давал ей понять, что считает себя совершенно свободным. Лесли показалось, что ясное небо заволокли серые свинцовые тучи и солнечный день сразу померк.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Весь остаток дня Лесли не находила себе места, а ночью ей стало совершенно не по себе. Даже сморивший ее в конце концов сон не принес облегчения. Ей все время снилось что-то неприятное… То она умоляла Хью о снисхождении, а он презрительно отмахивался от нее, язвительно отзываясь о ее похождениях. Постепенно сновидения превратились в настоящий кошмар: ей привиделся Хью с другой женщиной и то, как они, охваченные страстью, занимались любовью.

К утру Лесли уже считала минуты, когда можно будет выйти из номера, все больше напоминавшего ей тюремную камеру, и отправиться на переговоры. Она надеялась, что встреча с Бертом и бывшими коллегами поможет ей хотя бы на короткое время забыть Хью.

Словно желая отрезать ей все пути к отступлению, позвонил Хью.

— Доброе утро. Я просто так: хотел убедиться, что ты не проспала.

— Тебя так волнует, получу я работу или нет? — съязвила Лесли.

— Конечно. Мне было бы жаль, если бы тебе пришлось жить на пособие.

— Надо же, какой заботливый. Но знаешь что? Если бы ты продал дом, то мне не пришлось бы жить на пособие. Так что если тебя действительно так сильно заботит мое благосостояние, то почему бы тебе не сосредоточить свои силы на этом направлении?

— Сейчас лучшим выходом из положения для тебя было бы получить работу. Поверь, это намного практичнее, нежели избавляться от дома. Может, мне стоит позвонить Берту и расхвалить тебя ему?

— Интересно, почему у меня такое чувство, что любая твоя рекомендация мне только повредит? Кстати, позволь напомнить тебе, что ты едва ли можешь компетентно судить о моих профессиональных качествах.

— По-моему, раньше моя компетентность не подвергалась сомнению. Правда, за прошедший год я вполне мог утратить кое-какие навыки.

Лесли чуть было не бросила трубку. Их беседа стремительно, подобно снежной лавине, катилась в пропасть взаимных обвинений.

— Хью, чего ты добиваешься своими булавочными уколами? Хочешь задеть меня побольнее? Не советую попусту тратить время. Я не реагирую на твои издевки. Впрочем, как и на тебя.

— Неужели? — столь хорошо знакомым протяжным голосом спросил Хью. — Не проверить ли нам степень твоего безразличия?

— Не стоит. — Услышав, как он тихо рассмеялся, Лесли повесила трубку. Ну и наглец! Она бросилась вон из комнаты, решив позавтракать и просмотреть утреннюю газету где-нибудь в таком месте, где Хью уж точно не сможет до нее дозвониться, чтобы снова терзать ее.

Хью положил телефонную трубку. Он сам не понимал, что с ним происходит. И вчера, и позавчера ему не понравился вид Лесли: она очень сильно похудела и выглядела непривычно бледной. Он и позвонил, желая узнать, все ли у нее в порядке, но при этом снова не смог удержаться от колкостей. Он был на седьмом небе от счастья, что опять увидел ее. Тем не менее, жгучая обида на то, что она бросила его, не проходила. В душе боролись самые противоречивые чувства, но то, что срывалось с языка, и близко не отражало его истинного отношения к ней. Не приведи Господь, она появится в зале суда во время заседания. В этом случае провал ему гарантирован: все его мысли будут сосредоточены только на ней одной.

Однако, похоже, удача на его стороне. По крайней мере, Лесли не ухватилась сразу за его сорвавшееся сгоряча предложение переехать домой — предложение, которое он повторял снова и снова, вопреки самому себе.

Хью знал, что совместное проживание лишь ухудшит дело. Первый уход Лесли оказался для него тяжелым ударом. Второго он попросту не вынесет.

— Здравствуй, детка! — приветствовал ее Берт, не успела она переступить порог кабинета. — С возвращением! — Он тепло обнял ее, Лесли, разумеется, была глубоко тронута.

Первые десять минут ушли на обмен новостями. Он поведал ей обо всех изменениях на работе и дома. Конечно, не обошлось без семейных фотографий. Лишь после этого Берт приступил к делу.

— Ты вернулась насовсем?

— Не знаю, — ответила она.

Он поцокал языком — явный признак того, что ему нужно какое-то время, чтобы обдумать полученную информацию.

— Многое зависит от тебя, — выпалила она. — То есть от того, получу ли я работу. — Если он не возьмет ее к себе, то неизвестно, что тогда делать. Ей просто будет некуда деваться.

Покручивая усы, в которых за прошедший год прибавилось седины, он изучающе смотрел на нее своими темными глазами.

— Как насчет двух дней в неделю для начала? Будешь получать половину своей прежней зарплаты.

— Половину почасового или месячного оклада?

Он рассмеялся.

— Месячного. Так что при двух рабочих днях в неделю с формальной точки зрения это можно считать повышением.

Лесли улыбнулась.

Ох уж этот Берт со своей формальной точкой зрения. Пытается убедить ее, что работа два раза в неделю — повышение. Хотя, конечно, это лучше, чем ничего. Она прекрасно понимала, что Берт сделал для нее максимум возможного.

— Спасибо, — поблагодарила она. — Ты просто ангел.

Он добродушно ухмыльнулся.

— В связи с твоими затруднениями мой статус невероятно повысился. Раньше ты звала меня не иначе как «старый черт». Ну ладно, теперь давай решим, когда тебе приступать к работе. Следующий вторник устраивает? А второй раз ты могла бы выходить по четвергам.

— Отлично. Так у меня будет возможность подыскать себе квартиру и…

— Квартиру? — перебил ее Берт. — Вот оно что… — Он тут же спохватился и добавил только: — Понятно.

Лесли почувствовала, что за этим «понятно» стоит множество вопросов, которые ему хотелось бы задать ей. Лесли сочла своим долгом хоть как-то ответить на них.

— Хью здоровается со мной, — начала она. — Он с головой ушел в работу. Впрочем, уверена, ты в курсе.

Берт кивнул головой, и ей до смерти захотелось узнать, как много ему на самом деле известно. Хью был личным адвокатом Берта и, кроме того, вел юридические дела его фирмы. Так как они к тому же были друзьями, Берт наверняка что-нибудь да знает о жизни Хью.

— Значит, ты собираешься жить одна?

— Хью несколько раз заговаривал о том, чтобы я вернулась домой, но тогда все снова пойдет по-старому. — И она кратко рассказала Берту все, что произошло за последнее время. — Так что, как видишь, даже наш разрыв ничего не изменил.

— Целый год ты старательно избегала всякого намека на решение ваших с Хью проблем. Неужели непонятно, что пора взяться за это? Ведь вы двое по-прежнему любите друг друга.

— Вот в этом ты очень даже ошибаешься, Берт. Насколько я могу судить, Хью прекрасно обходится и без меня.

— Если уж ему все так безразлично, тогда зачем он предложил тебе вернуться обратно домой?

— Потому что ему жаль меня. Вот и все. Наверняка он думает: «Ох уж эта непутевая Лесли. Растранжирила все деньги. Где уж ей теперь обойтись без моей помощи?» Он чуть ли не напрямую сказал мне, что и не думает о примирении.

— Что-то мне трудно в это поверить.

— Именно так он и сказал.

— Что ж, пусть так. Но то, что он так сказал, вовсе не означает, что он так думал. Почему бы тебе не воспользоваться его предложением и не пожить дома? Посмотрим, что из этого выйдет. Или тебе слабо? — Он снова подергал себя за усы. — Может, ты трусишь?

Но Лесли не попалась на эту наживку. Шутливо погрозив Берту пальцем, она сказала:

— Ты меня хорошо знаешь. Я всегда готова принять вызов. Но только не на этот раз. Тебе не удастся втравить меня в это дело, Берт Байерс.

Берт притворился удивленным: его густые брови поползли вверх.

— Ну, если ты не в настроении рисковать, то как насчет завтрака? — Он скользнул взглядом по ее фигуре. — Тебя надо бы немного подкормить. Ты худая как щепка. Не возражаешь, если мы сейчас заглянем в ресторанчик на нашей улице? Они делают потрясающие бутерброды с мясом жареного цыпленка. Да и вообще у них любое жаркое — просто объедение.

Лесли благоразумно отложила их совместную трапезу на следующий вторник. Хватит с нее разговоров о ее отношениях с Хью! Лесли попрощалась с Бертом, немного поболтала с другими сотрудниками, а затем поехала обратно в мотель, купив себе по дороге салат.

Все то время, пока она ехала по Престон-роуд, в ее голове непрерывно крутились слова Берта о том, не стоит ли ей забыть про свою гордость и согласиться на предложение Хью. Ведь в одном он прав — она на мели. Почему бы ей и впрямь не позвонить ему? К ее удивлению, Хью сам подошел к телефону:

— Хью Кэмпбелл слушает.

— Это ты? Здравствуй. — В ее голосе явно слышалось смятение.

— Так ты все-таки поняла, что отнюдь не равнодушна ко мне? — растягивая слова, спросил Хью.

— Ты слишком высокого о себе мнения, — не преминула уколоть его Лесли. — Вообще-то я думала о доме.

— Ну, нет. Ради всего святого, не начинай все снова.

— Сначала выслушай, а потом говори. Я ловлю тебя на слове и принимаю твое предложение.

— А кто сказал, что предложение все еще в силе?

— Перестань паясничать. Или ты действительно передумал?

— Гм. Точно не знаю. Пожалуй, я все снова хорошенько обдумаю и потом дам тебе знать о своем решении.

— А почему не прямо сейчас?

— Не могу. Меня ждет клиент. Я позвоню тебе из дома. Вечером, после работы. Пока.

— Погоди-ка минуту. — Лесли почувствовала, как кровь ударила ей в голову. Этот Хью Кэмпбелл с каждой секундой делался все несноснее и несноснее. — Если тебе кажется, что можно, словно морковкой, помахать перед моим носом своим предложением, а затем пойти на попятный, стоило мне его принять, то ты глубоко заблуждаешься. Тебе не удастся выставить меня из моего собственного дома. У меня теперь даже ключ есть. Забыл, что связка твоих ключей у меня?

— Я же сказал, обсудим все позже.

Лесли готова была побиться об заклад, что Хью забавлялся ее бурной реакцией. Похоже, ему доставляет удовольствие мучить ее. Ну, она ему еще покажет, что почем.

— Мы уже поговорили. Считай, что все решено. — И она повесила трубку прежде, чем Хью смог вставить хоть слово.

Быстро уложив чемодан, Лесли еще раз окинула взглядом комнату, проверила, не забыла ли чего. Затем спустилась к машине и, небрежно закинув вещи на заднее сиденье, поехала к административному зданию, чтобы выписаться из мотеля.

Через полчаса она уже подъезжала по хорошо знакомой дорожке к дому, и на нее вновь нахлынул поток самых противоречивых чувств.

Лесли открыла боковую дверь и вошла, таща за собой, словно собаку на поводке, чемодан на колесиках.

— Да, собака… Совсем забыла о собаке… Фритц, ты где? — Услышав свое имя, щенок пушистой ракетой примчался из своего закутка. Он восторженно бегал около нее кругами, то и дело подпрыгивая, а хвостик так и ходил ходуном туда-сюда. — Что ж, хоть кто-то меня любит, — произнесла она вслух, наклонившись, чтобы погладить Фритца.

В ответ он уселся на задние лапы, выпрашивая какое-нибудь лакомство.

— Ах, вот оно что. Ты ждешь, чтобы тебе заплатили за твою любовь? — Она огляделась вокруг, пытаясь сообразить, где в этой кухне лежит что-нибудь вкусненькое для собаки. От страшного беспорядка, который она застала здесь вчера, не осталось и следа: все кастрюли блестели, нигде не было ни пылинки. Стерильная чистота. Вполне в духе Хью. Лесли пошарила по шкафчикам, нашла коробку сухарей, дала один сухарик Фритцу и снова взялась за лямку своего чемодана.

Хью предлагал поделить дом пополам, однако решение о том, где ей спать, он принял без нее.

Наверху у них четыре спальни, но обставить в свое время они успели только две: одну для себя, а вторую — для гостей.

Лесли открыла дверь в комнату для гостей. Здесь ничего не изменилось: все та же кровать из сосны, застланная темно-фиолетовым покрывалом, ночной столик, лампа, кресло-качалка. Обстановка довольно простая, но все аккуратно и готово к приему гостей. Было только четыре часа дня, но она чувствовала себя совершенно разбитой после всех пережитых за день треволнений и поэтому, пристроив чемодан в углу, сразу забралась в постель.

Спала Лесли беспокойно. Ей все время что-то снилось: то она снова студентка колледжа, то опять дома, то в Париже, лежит больная. Хью тоже в Париже, подходит к ее кровати, спрашивает: «Ну, что тут у нас?»

Она жалобно вздохнула, и он присел на ее постель, заботливо взяв за руку, склонился над ней и коснулся ее губ.

Его губы были такими сладкими, такими мягкими, такими восхитительно знакомыми. Она обвила его за шею руками, ощущая неизъяснимое блаженство оттого, что они снова близки. От него все еще немного пахло лосьоном для бритья. О, этот аромат! Лесли испуганно открыла глаза и увидела Хью всего в нескольких шагах от себя.

— Что ты здесь делаешь?

— Я могу задать тебе тот же самый вопрос, спящая красавица.

Она села в кровати. Его голос звучал мягко и нежно, но это не помешало ей вспомнить их последний разговор.

— Я переехала домой. Или ты всерьез решил, что я буду сидеть в гостинице и ждать, пока ты мне позвонишь?

— Конечно, нет. — Нежности в его голосе как не бывало. — Мы оба прекрасно знаем, что ты всегда делаешь, что хочешь и когда хочешь. Вообще-то я хотел узнать, почему ты в кровати.

— Просто захотелось немного вздремнуть. Но я ни за что не легла бы, если бы знала, что ты тайком проберешься ко мне и попытаешься овладеть мной, пока я сплю.

— Ну, это уж слишком. — В комнату проникал слабый свет из коридора, но и его было достаточно, чтобы увидеть, как гневно засверкали глаза Хью. — Я вовсе никуда тайком не проникал и не пытался тобой овладеть. Я только зашел посмотреть, все ли у тебя в порядке. Уже начало девятого, а тебя весь вечер не видно и не слышно.

— Правда? А я и не знала, — примирительно отозвалась она. — Но это все равно не оправдывает того, что ты меня поцеловал.

— Но ты с такой готовностью ответила на мой поцелуй.

— Я просто еще не очнулась ото сна. — Слава Богу, она вовремя проснулась и положила этому конец. Многозначительный взгляд, брошенный на нее Хью, ясно сказал ей о том, что он отлично понимает, скольких усилий ей это стоило. Хью был не из тех мужчин, кто готов воспользоваться благоприятным случаем. Положим, первым целоваться начал он, но, как только его губы коснулись ее, она сразу же стала равноправным партнером. Так было всегда, когда они занимались любовью. Как Лесли ни хотелось, но ей пришлось признать, что она хочет Хью еще сильнее, чем прежде. Тело не обманешь.

— Ты собираешься вставать?

Лесли отрицательно покачала головой. Она боялась, что не удержится и обнимет Хью.

— Я по-настоящему устала.

Муж не стал спорить.

— Тогда увидимся утром.

На следующее утро Лесли проснулась поздно. Часы на ночном столике показывали девять. Ей стало стыдно, что она так долго провалялась в постели. Хорошо, что Хью уже ушел на работу и ей не придется объясняться с ним прямо сейчас, хотя вечер не за горами и поговорить им придется.

Она нежилась в ванне и не торопилась вылезать: горячая вода подействовала успокаивающе. Однако ее умиротворенное настроение быстро улетучилось: открыв дверь, она увидела в коридоре Хью, который, как хорошо вышколенный мажордом, держал для нее наготове чашку кофе. Хью внимательно разглядывал ее, как будто толстое полотенце, которым она обмоталась, было совершенно прозрачным. Результат осмотра его явно не удовлетворил. Неодобрительно покачав головой, он вынес свой приговор:

— Ты слишком худая. Одни кости торчат. Раньше твое тело было нежное… желанное. К нему так и хотелось прикоснуться.

— Ну, так как тебе больше не придется его касаться, то не все ли равно, что тебе раньше во мне нравилось?

Хью ничего не ответил, однако его молчание было красноречивее всяких слов. Лесли вдруг показалось, будто он принялся ласкать ее, и ей вспомнилось, с какой готовностью она ответила вчера на его поцелуй.

Он протянул ей чашку кофе и сказал, слегка откашлявшись:

— Твое решение остаться здесь меня удивило.

Она еще туже затянула полотенце вокруг себя и отпила глоток.

— Я тебе уже говорила: половина дома моя. Здесь много свободного места, и я подумала, почему бы мне этим не воспользоваться.

— Ну конечно, пока тебе не приспичит снова куда-нибудь сбежать.

Если бы взглядом можно было убивать, то он уже лежал бы, сраженный насмерть.

— Наше совместное проживание превратится в пытку, если ты не попридержишь свой язык.

— Вот тут я ничего не могу обещать. — В его голосе не чувствовалось ни малейшего раскаяния. Он стоял, скрестив на груди руки. — Без тебя все было тихо-спокойно. Но не обессудь, если теперь тебе придется столкнуться с какой-нибудь неприятной стороной моего характера.

— Мне не привыкать, — возразила Лесли, однако ей явно недоставало убедительности.

За прошедший год она повзрослела, стала более выдержанной. Поздновато, правда, но лучше поздно, чем никогда. Полотенце стало сползать, и она одной рукой вцепилась в него, чтобы то не упало, а другой пыталась удержать чашку с кофе.

Хью едва сдерживал смех, глядя на ее телодвижения, и Лесли чуть было снова не забыла, что она теперь зрелая, здравомыслящая женщина. Он открыл ей дверь в спальню.

— Оденься и позавтракай. Поедешь со мной в офис, а затем можешь забрать машину.

— Не надо. Не хочу снова доставлять тебе неудобства. — Она проскользнула мимо него в комнату. Ей стало не по себе оттого, что Хью в любой момент, если захочет, может войти. Одна мысль об этом заставила ее одеться с молниеносной быстротой. Когда Лесли вышла в холл, Хью все еще ждал ее.

— Поедем вместе, — сказал он не терпящим возражений тоном. — Домой меня отвезет Серена, так что тебе не о чем беспокоиться.

Опять эта Серена.

— С какой стати мне беспокоиться? — отрывисто бросила Лесли, раздраженная его приказным тоном и особенно очередным упоминанием о секретарше.

— Конечно, конечно. С моей стороны глупо даже предполагать такое. Ну а теперь давай-ка побыстрее, а то я совсем опоздаю.

— Прости, что нарушила твое драгоценное… — Лесли осеклась, не докончив фразу, — так грозно сверкнул на нее взглядом Хью. Боже, ну зачем она продала год назад свою «тойоту»? Надо было просто поставить ее в гараж, и все. Но нет, ей непременно хотелось показать Хью, что она ни за что к нему не вернется. Лишь бы насолить ему, а там хоть трава не расти. Она улыбнулась Хью. — Хорошо, спасибо. Я с удовольствием возьму машину.