Согласно указаниям начальника отдела, уведомляю Вас, что Вы были отобраны на место временного секретаря (…) Вам надлежит явиться на службу по истечении четырех дней по получении сего посредством поезда, отбывающего из Лондона (Юстонский вокзал) в 10:40 утра. Сойти следует на третьей по счету остановке (Блетчли).

Но ехали они явно в одно и то же место.

— Все любопытственнее и любопытственнее, — задумчиво проговорила Озла. — Хоть ты тресни, ничего не знаю ни о Блетчли, ни о Станции Х, даже не слыхала о них.

— Во-во, — кивнула Маб и немедленно пожалела, что не сказала «Представьте, я тоже». Из-за аристократического акцента и непринужденной манеры выражаться Озлы она начинала чувствовать себя неотесанной. — На собеседовании в Лондоне в основном выясняли, хорошо ли я печатаю и стенографирую. Должно быть, меня рекомендовали на секретарских курсах, которые я окончила в прошлом году.

— А меня о печатании не спросили ни слова. Там сидела какая-то мымра, она проверила мой немецкий и французский, а потом отправила домой. Недели через две я получила вот это. — Озла постучала по письму. — Интересно, на что мы им сдались?

— Что велят делать, то и буду, — пожала плечами Маб. — Главное — трудиться на победу, ну и получка, чтобы домой посылать. И хорошо, что это так близко от Лондона, буду ездить туда в выходные.

— Ну, это слишком скучно! А вдруг мы вот-вот окажемся героинями романа Агаты Кристи. Только представьте: «Тайна станции Х»…

Маб обожала Агату Кристи.

— «Убийство на станции Х: детектив с участием Эркюля Пуаро», — предложила она.

— Лично я предпочитаю мисс Марпл, — заявила Озла. — Она точь-в-точь как мои бывшие гувернантки — все до одной старые девы. Только размахивает бутылкой с мышьяком вместо мела.

— А мне нравится Пуаро. — Маб положила ногу на ногу и поняла, что как бы тщательно ни были начищены ее туфли, они все равно смотрелись дешевкой по сравнению с лодочками Озлы ручной работы. «Зато ноги у меня никак не хуже, чем у нее, — поймала себя на мысли Маб. — И даже лучше». Конечно, мелочно — да что там, мелко, — но ведь у этой Озлы Кендалл уже явно все есть… — Эркюль Пуаро выслушал бы девушку вроде меня, — продолжила Маб. — А все эти мисс Марпл обычно кидают на меня взгляд и записывают в шалавы.

Наконец поезд добрался до третьей по счету станции.

— Ура! — завопила Озла, но надежды Маб быстро померкли.

Потолкавшись среди пассажиров на унылом вокзале, девушки полмили тащили свои чемоданы, чтобы в конце концов оказаться перед восьмифутовым сетчатым забором, по верху которого тянулись завитки колючей проволоки. Ворота стерегли двое скучающих охранников.

— Сюда нельзя, — отрезал один, заметив, что Маб роется в сумочке в поисках документов. — У вас пропуска нет.

Маб поправила упавшие на лицо волосы. Уложенная не далее как этим утром при помощи заколок-невидимок идеальная прическа разметалась, локоны развились, а сама она вспотела и чувствовала, что вскипает.

— Послушайте, мы не знаем, что от нас… — заговорила она.

— Тогда, видать, попали куда надо, — перебил ее охранник. Маб с трудом разбирала его провинциальный говор. — Здешние, кажись, тоже толком не поймут, на каком они свете. Бог знает, чем они тут занимаются.

Маб направила было на него свой леденящий взгляд, но тут вперед выступила Озла. Ее расширенные от тревоги глаза и дрожащие губы сделали свое дело — старший из охранников сжалился над девушками.

— Я проведу вас к главному корпусу, — сказал он. — А если хотите знать, где вы находитесь, то это Блетчли-Парк.

— И что же это такое? — удивленно спросила Маб.

Младший охранник прыснул:

— Да просто самый большой в Британии дурдом, черт бы его побрал.

Они направлялись к особняку, отделенному от небольшого озера ярко-зеленой лужайкой. Викторианское здание из красного кирпича, под позеленевшим медным куполом, было утыкано окнами и коньками мезонинов, как рождественский пудинг — засахаренными вишнями. «Не то общественная уборная, не то готический собор», — поморщилась Озла. Но Маб завороженно уставилась на этот дом. Ноги сами несли ее по тропинке к озеру. Настоящее загородное поместье, вроде Торнфилд-Холла или Мэндерли [Торнфилд-Холл — название поместья из романа Шарлотты Бронте «Джейн Эйр»; Мэндерли — поместье из романа «Ребекка» Дафны дю Морье.]; именно такие обычно снимают привлекательные женихи из романов. Но даже здесь война успела оставить свои грубые следы, будто армейскими ботинками пройдясь по усадьбе и ее обитателям. Территория пестрела уродливыми сборными бараками, по дорожкам между бараками и особняком поспешно сновали люди. К удивлению Маб, мужчины в военной форме встречались реже, чем она привыкла видеть в Лондоне. Зато неожиданно много было женщин — твид, вязаные свитера, на лицах глубокая задумчивость.

— Выглядят так, будто забрели в лабиринт без выхода, — заметила Озла, которая шла по тропинке к озеру вслед за Маб. Сопровождавший охранник ждал их, всем своим видом выражая нетерпение.

— Вот именно. Как ты думаешь, где мы будем…

Они остановились. Из озера выползал мужчина — голый, мокрый, облепленный водорослями. В руках он сжимал кружку.

— О, привет! — весело кивнул он. — Вы новенькие? Давно пора. Можешь возвращаться, Дэвид, — обратился он к охраннику, — я отведу их в главный корпус.

К своему облегчению, Маб разглядела, что мужчина не совсем раздет, подштанники на нем все же имелись. У него была впалая веснушчатая грудь, лицо благожелательной горгульи и волосы, которые, даже намокнув, оставались ярко-рыжими.

— Я Талбот, Джайлз Талбот, — пояснил он с акцентом, приобретенным не то в Оксфорде, не то в Кембридже. Озла и Маб смущенно назвали себя, стараясь не таращиться на странного типа, а Талбот склонился над сваленной в кучу одеждой. — Я, понимаете ли, нырнул за кружкой Джоша Купера. Он ее зашвырнул в камыши — задумался над какой-то задачей и сам не заметил. Так, теперь брюки… — пробормотал он, расправляя поднятые с травы вещи. — Если эти придурки из Четвертого корпуса снова их спрятали…

— А вы не могли бы нам сказать, куда идти? — раздраженно перебила его Маб. — Должен же кто-то руководить этим дурдомом!

— По идее, должен, — согласился Джайлз Талбот, застегивая рубашку и натягивая старый клетчатый пиджак. — Пожалуй, капитан Деннистон больше всего подходит под описание здешнего смотрителя. Ну что, пошли?

Он попрыгал на одной ноге, потом на второй, натягивая ботинки прямо на босые ступни, и в таком виде направился к особняку. Полы рубашки развевались над мокрыми подштанниками и голыми белыми ногами. Маб и Озла переглянулись.

— Это все маскировка, — прошептала Озла. — Вот увидишь, стоит нам только ступить в этот кошмарный дом, как нас накачают наркотиками и продадут в полон на веки вечные.

— По-моему, если бы нас тут и правда пытались завлечь и продать в полон на веки вечные, послали бы кого-то попривлекательнее, чем этот полуголый аист, — усомнилась Маб. — И вообще — что такое «полон»?

Внутри особняка по бокам просторного, обшитого дубовыми панелями вестибюля ветвились комнаты. К доске на стене был пришпилен лондонский выпуск «Таймс». Сбоку можно было разглядеть зал в готическом стиле, мраморную розовую арку и изгибы широкой лестницы.

Джайлз быстро провел их наверх в комнату с эркером, которая, похоже, когда-то служила спальней, а теперь превратилась в рабочий кабинет — на месте кровати стояли шкафы, все насквозь пропахло сигаретным дымом. Сидевший за бюро невысокий мужчина — у него был задерганный вид и высокий профессорский лоб — поднял голову и равнодушно окинул взглядом голые ноги Джайлза.

— Нашли кружку Купера? — скорее констатировал, чем спросил он.

— И пару новобранцев в придачу, с пылу с жару, с лондонского поезда. А ведь в последнее время попадаются сплошь красавицы, правда? Взять хотя бы мисс Кендалл — да стоит ей свистнуть, парни гроздьями повалятся к ее ногам. — Джайлз широко улыбнулся Озле, затем повернулся к Маб, которая была на полголовы выше него. — Обожаю высоких женщин! — восхищенно сообщил он. — Надеюсь, вы не сохнете по какому-нибудь летчику? Если да, мое сердце разбито!

Маб прикинула, не окатить ли его пресловутым леденящим кровь взглядом, но решила, что не стоит. Происходящее было слишком странным, чтобы из-за такого оскорбляться.

— Кто бы говорил о красоте, Талбот. В жизни не видел ничего менее привлекательного, чем ваша компания тощих кембриджских умников. — И капитан Деннистон — по крайней мере, Маб полагала, что это он, — неодобрительно покачал головой в сторону голых конечностей Джайлза и занялся документами и письмами девушек. — Так… Кендалл… и Чурт…

— Вероятнее всего, меня рекомендовал крестный, — пояснила Озла. — Лорд Маунтбеттен.

Лицо Деннистона просветлело.

— Ага. Тогда, выходит, мисс Чурт — кандидатка с лондонских секретарских курсов. — Он вернул им бумаги и встал. — Итак. Вас обеих завербовали в Блетчли-Парк, главное управление ГШКШ.

«А что это значит?» — подумала Маб.

— Гольф, шахматы, книжки и шутки, — расшифровал Джайлз, будто прочитав ее мысли.

Капитан Деннистон встретил остроту без восторга и продолжал свою речь:

— Вас распределят по корпусам, а начальник корпуса уже растолкует, что надо делать. Но, прежде чем дойдет до этого, я обязан подчеркнуть, что вам предстоит работать в самом засекреченном месте Великобритании. Все, чем мы здесь занимаемся, будет иметь решающее значение для исхода войны.