...

Ваш преданный сын Маркус

— Он явно сошел с ума, — Грейди пожал плечами и ушел в конюшни.

— Сильви, я прошу тебя сохранить втайне это письмо, — обратилась ко мне Истер.

— Конечно, мэм. Мать учила меня не лезть в чужие дела.

— Она правильно тебя воспитала.

В кухню вошел Джейс Паджетт и кинул на стол свою книгу. Истер сложила письмо и сунула в карман фартука.

— Доброе утро, господин Паджетт.

— Пожалуйста, не называй меня так, — раздраженно бросил он.

— Буду звать вас так и дальше.

— Ты это делаешь, потому что тебе нравится, — заметил он. — Напоминать мне.

Истер посмотрела на него нежно и потрепала по волосам.

— Что вас гнетет?

— Если бы я мог позаниматься, то, может, и сдал бы экзамен, — ответил он. — Но отец заставляет меня работать с рассвета до заката.

— Хм, — отозвалась Истер. — Даже не могу себе представить такое.

— Весь прошлый месяц я раскидывал лопатой щебень в каменоломне, — добавил он.

Истер пробормотала:

— А весь вечер вчера где-то кутил.

— На этой неделе меня направили на шлифовальную фабрику, — не унимался Джейс. — А хуже всего то, что завтра я должен сопровождать дражайшую мачеху в поездке по городку. Она просит экскурсию для своего социологического отдела. Все это какая-то дурацкая шутка. — Он угостился хлебом с маслом. — Почему мне надо устраивать какие-то экскурсии для глупой дамской затеи? Как мне учиться? Я хочу сам встать на ноги.

— А сейчас ты стоишь на моей ноге, — заметила Истер, отодвигая его в сторону. Она положила письмо в ящик стола.

— Письмо от Маркуса? — спросил он.

— Да, — ответила Истер, застигнутая врасплох.

— Хочешь, прочитаю его тебе?

— Спасибо, не надо, — ответила она. — Одна из девушек уже прочла мне его сегодня утром.

— И как он? Как Маркус?

— У него все хорошо в Денвере.

— Давай напишем ему и позовем приехать в Мунстоун вместе с Калебом. Хочу свозить их пострелять, добудем лося. Напишем ответ?

— Сейчас нет времени, — Истер схватила поднос с завтраком и понесла в столовую.

Я стояла у раковины и чистила от кожуры персики. Джаспер кинул взгляд на ящик, где лежало письмо, потом подошел и выудил его из-под стопки чистых кухонных полотенец. Прочел.

— Ха, — он положил письмо на место. — «Мечтаете уехать». Что бы это значило?

— Прошу прощения? — переспросила я.

— Разве не вы прочли ей это письмо?

Я кивнула и швырнула косточку от персика в мусор, взяв в руки следующий.

— Дело в том, что Истер обычно просит меня читать ей письма, — пояснил Джаспер. — Чудовищно, что она не может прочесть их сама.

— Она потеряла очки.

Джейс стоял у раковины и смотрел, как нож в моей руке снимает тонкую полоску кожуры с персика.

— Ее поймали с книгой, когда ей было лет шесть или семь, и наказали. Их пороли за попытки читать.

Я содрогнулась, и руки мои обагрились соком персика.

— Прошу прощения, мисс Пеллетье. Не стоило начинать этот разговор. Неподходящая тема для обсуждения за завтраком.

Джаспер сел позади меня, намазывая тост маслом. Воздух стал плотным, как вата. Его отец и мачеха пили кофе в столовой, стуча ложечками о блюдечки и разговаривая там за дверью. Джейс не двигался. Я ощущала его присутствие, словно булыжник вкатился в дверь и застрял посреди комнаты. Волосы у него на затылке были влажные и топорщились завитками, как утиный хвост.

— Надеюсь, вы не против, что я здесь сижу, — сказал он, элегантно растягивая слова. — Меня попросили не читать за их столом. — Он кивнул в сторону столовой. — Это невежливо. Но так я отвлекаюсь от их трепа. Обсуждения всех их проектов. И я один из главных проектов.

Он ел яйцо и переворачивал страницы. Время от времени делал пометки на полях или подчеркивал предложения.

— Вы пишете прямо в книгах? — удивилась я.

— Да. А вы разве нет?

— С меня бы за это сняли скальп.

— Это было бы крайне прискорбно, — он снял очки и уставился на меня. — У вас ведь такие красивые волосы.

Нож выскользнул у меня из рук.

— На прошлой неделе я слышал, как поет ваш отец, — сказал он, продолжая на меня глазеть.

— В самом деле?

— Джоко здорово поет. И играет на скрипке, я слышал.

— Да, — улыбнулась я, вспоминая папину скрипку. — Он хороший скрипач.

— Француз — славный парень, — заявил Джаспер. — Все любят Джека Пеллетье.

«Только не босс Тарбуш», — подумала я.

Джаспер допил кофе. Потом откинулся на спинку стула и указал рукой на ящик, где лежало письмо Маркуса.

— Так позвольте мне снова задать этот вопрос, — повторил он. — Мечтаете уехать. Что, вы думаете, это значит? С чего супругам Грейди хотеть уехать от нас?

Вопрос смутил меня. И смутил сам Джаспер, студент колледжа, читающий Вергилия на латыни, принц «Лосиного рога». Его интересовало мое мнение. Мне показалось, что рискованно его высказать.

— Возможно, они скучают по сыновьям?

— Но это «мечтаете уехать»? — Джаспер произнес это так, словно его предали. — Им трудно придется, если они уедут. Дело в том, что Истер вырастила меня вместе с Кэлом и Маркусом. Супруги Грейди живут с нами — целую вечность. И преданы нашей семье… Истер даже ездила с отцом в Париж, показывала там свои навыки поварихи. Отец оплатил обучение Калеба и Маркуса в институте Хэмптона. А теперь они хотят уехать? Если бы не мой отец, Маркус не встретил бы этих ребят из Дирфилда — Туссена Джексона и Букера Вашингтона.

— Мне эти имена незнакомы, — заметила я.

Джаспер взял в руки «Мунстоун сити рекорд» и указал на заголовок: «Букер Т. Вашингтон в Денвере».

— Даже местные газетенки в курсе, что это самый знаменитый негр в стране! Наряду с профессором Дю Бойсом.

«Дю Бойс» — так Джаспер произнес имя, написанное на обложке книги: Du Bois.

— Дюбуа? — переспросила я. — Француз?

— Американец. Он негр. И профессор Гарварда. Написал эту книгу. Ее дал мне Калеб Грейди. — Джаспер показал мне название: «Души черного народа». — Когда закончу ее читать, одолжу вам.

— С удовольствием прочту. Спасибо.

Я начала чувствовать неловкость. Шея Джаспера покраснела, словно мы разговаривали вовсе не о книгах. Мое лицо запылало.

— Скажите, Сильви, — добавил он. — А вы поедете с мадам завтра утром на экскурсию? Для этого ее проекта.

— Да, она просила меня делать заметки.

— Мне повезло, — заявил он. — Рад, что не придется страдать одному.

Страдать от чего? Поездка на красных кожаных сиденьях рядом с графиней в ее экипаже на высоких колесах казалась мне приятной перспективой. После его ухода я взяла в руки «Рекорд» почитать, что сообщает К. Т. Редмонд.

...

БУКЕР Т. ВАШИНГТОН В ДЕНВЕРЕ

Белые граждане, известные в денверских кругах, почтили недавно своим присутствием лекцию Букера Т. Вашингтона, блестящего цветного преподавателя.

Можно без сомнения утверждать, что в становлении господина Вашингтона немалую роль сыграло Провидение. Получив свободу в 10 лет, он работал в угольной шахте и еще ребенком проявлял живой интерес к знаниям. Он услышал про колледж в Хэмптоне и прошагал пешком 800 миль, по дороге нанимаясь на разные работы. Попав в колледж, устроился там дворником.

Впоследствии он стал лидером, примером и благодетелем для своего народа и для белой расы. Те, кто отказывается признавать господина Вашингтона, явно не обладают добродетелями, которые не хотят почтить в его лице.

Личность господина Вашингтона поистине вдохновляла, но я не понимала, почему он так интересует Джаспера Паджетта. И почему его так волнует отъезд супругов Грейди. Меня же интересовал исключительно сам Джаспер.