в среду, 31 мая.
Первая Конгрегационалистская Церковь
подыскивает дома для
ДЕТЕЙ, которые одиноки
в этом ЗЛОМ мире.
Желающие взять ребенка
ОБРАЩАЙТЕСЬ в Отборочную Комиссию.
Мы уже были какими-то детьми порока. У церкви собралась толпа, люди смотрели на нас во все глаза. Мы поднялись по церковным ступеням под вздохи и перешептывания.
— Сиротки из Нью-Йорка. Ну надо же!
— Бедные крошки! — И сказавшая это женщина затрясла головой, словно отгоняя ужасное видение.
Джо спрятал лицо, уткнувшись в меня, а Датч вцепилась в мой подол.
— Вот так показались, — усмехнулся Чарли и помахал деревенским рукой.
Стулья в церкви были расставлены полукругом. Здесь-то нас и будут продавать, вне всякого сомнения. Правда, для начала нам подали ячменный кофе и бисквиты. А еще у них было припасено для нас сливовое желе и бутерброды с ветчиной — чтоб мы осоловели и потеряли бдительность. Какие-то женщины с сюсюканьем хватали самых маленьких. Ну нет, я с Джо не расстанусь.
— Разрешишь подержать его? — От женщины пахло лакрицей.
— Это мой брат! — И я покрепче прижала Джо к себе.
— Рыженький агнец. — Женщина забросила в рот лакричную конфетку.
Когда мы до отвала наелись, жители городка усадили нас на составленные полукругом стулья и приступили к осмотру.
— Смотри, какие странные башмаки.
— А мальчонка-то смуглый какой. Ты итальянец?
— Так ты из этих нью-йоркских бандитов?
— Ты погляди на ее волосы.
Взгляды ползли по приютским мерзкими насекомыми. Один из деревенских оттащил Датч в сторонку и засыпал вопросами:
— Вы тут здоровые? Сильные? Не лодыри? Или все бандиты да греховодники?
Два здоровяка заставили Бульдога Чарли встать.
— Покажь руки, — приказал бородатый.
Чарли выпятил челюсть и напряг мускулы, словно борец. Да еще мне улыбнулся. Нравится же ему меня дразнить. Но тут и ко мне подобрался неприятный старик, голова совсем лысая, но по бокам длинные космы. Топтался рядом и на Датч косился.
— Брат и сестры?
— Да, сэр.
Джо захныкал.
— Встань, — велел плешивый. — Повернись.
Я послушалась.
Осматривая меня, он не переставал жевать. Губы были вымазаны чем-то бурым, зубы черные, а изо рта, казалось, сочилась грязь.
— Ты очень красивая юная леди. И твоя сестра тоже. — Он прищурился и облизал губы. — Хочу посмотреть твои… зубы. Открой рот.
Рот мой открывался с трудом, словно дверь, у которой петли заржавели.
— Ааа, — промычала я чуть слышно. И тут он засунул свой грязный палец мне в рот и провел по деснам.
Я сжала зубы, вонзив их в палец. До самой кости.
Он взревел, будто зверь.
— Она меня укусила!
— Экси Малдун, ты что вытворяешь! — подскочила к нам миссис Дикс.
— Эта мерзавка укусила меня! — стонал старый негодяй. — Она дьяволица!
— Идем, Датчи. — Я взяла Джо на руки. — На поезд — и обратно домой.
— Не надо так расстраиваться, — успокаивающе проговорила миссис Дикс. — Мы найдем тебе подходящий дом.
Женщины все ходили и ходили по кругу, одна пристально изучала волосы Датч, две другие судачили про меня:
— Норовистая. Говорят, и в приюте покусала воспитательницу. И ругается что твоя матросня.
Меня захлестнуло отвращение. Одна из женщин долго-долго разглядывала Мэг сквозь очки на палочке, другая дама тискала ножки Джо. Мужчина в фермерском комбинезоне взъерошил брату волосы, будто там таилось нечто интересное. В окна церкви заглядывали любопытные.
К Датч подошел чернобородый мужчина в жилетке. Сестра улыбнулась ему и потупила глаза.
— Сколько тебе лет? — Взгляд у бородача был добрый.
— Семь, — ответила Датч.
— Семь? — Мужчина поманил к себе маленькую женщину с гребнями в высокой прическе: — Поболтай-ка с моей женушкой.
Глаза у женщины были того же волшебного небесно-голубого цвета, что и у Датч.
— Как тебя зовут? — с улыбкой спросила она.
— Датч, — ответила сестра, совершенно забыв, что она еще и Малдун.
— Пожалуй, возраст подходит, дорогая, — сказал чернобородый; его жена задумчиво разглядывала сестру.
Джо заерзал у меня на коленях. Попросил:
— Ножками, ножками!
Я опустила его на пол. Направлялся он явно к бисквитам, так что поймать его, казалось, не составит труда. Но первой к нему успела лакричная женщина.
— Пусти! — пискнул Джо и замолотил в воздухе ногами. — Эксидатч!
— Какой крепыш, — расцвела лакричная женщина и подбросила брата в воздух. По церкви волной поплыл аромат. — Хочешь конфеток «Лакричная капля»? Хочешь?
Я уже собралась кинуться в бой, но меня отвлекла Датч. Она щебетала что-то, умильно улыбаясь, джентльмену и его жене, да и в уборную вдруг захотелось отчаянно. Лакричная женщина вывела меня во двор с тыльной стороны церкви и показала, куда идти.
— А я присмотрю за твоим карапузом.
Зря я ей позволила.
Я увидела, как Бульдог Чарли неловко забирается на сиденье фургона, запряженного мулами. Заметив меня, Чарли приподнял шляпу и ухмыльнулся:
— Пока, Экс!
И фургон с Бульдогом уехал.
«Значит, вот так они нас забирают», — подумала я и со всех ног бросилась обратно в церковь. Защитить сестру и Джо. Но на пути у меня встала миссис Дикс, с ней была тощая дама, похожая на краба.
— Миссис Хоу, хочу представить вам Экси Малдун.
— Экси? — переспросила Хоу. — Что это за имя такое?
— Так меня называла мама.
— Теперь можешь называть мамой меня. — И она обнажила в улыбке длинные зубы.
— Миссис Хоу любезно согласилась взять тебя, — сообщила миссис Дикс. — Твоих брата и сестру тоже пристроим.
— Я их не брошу! — объявила я. — Нас трое. Мы вместе. Миссис Дикс отвела меня в сторонку:
— Подумай хорошенько. Очень нелегко найти место для трех детей. И вы ведь будете жить в одном городе. Или отправляйся с остальными в следующий город.
С остальными. С теми, кто не приглянулся. Они снова сядут на поезд и поедут дальше.
— Выбирай, остаешься жить у миссис Хоу или утром едешь со мной.
Я кинулась в церковь. Сестра сидела на коленях у голубоглазой женщины.
— Датч, пошли! Поедем обратно.
— Нет, Экси. — Датч была веселая, как само Рождество. — Миссис Эмброз возьмет меня к себе домой, и я буду их маленькой дочкой. Папа купит мне пони.
А поодаль Лакричная подняла моего брата Джо повыше, словно индейку, и показала румяному усатому мужчине:
— Познакомься со своим сыном Джо.
— Он не ваш сын! — закричала я. — Не ваш!
— А ты кто такая? — спросил румяный.
— Это его сестра, — пояснила Лакричная, нахмурившись. — Я думала… Честер?
— Я тебе сказал: один, и все! — рявкнул румяный. — Да к тому ж у сестрицы дурная репутация.
События развивались стремительно. Я переводила взгляд с Джо на Датч, потом на улыбающихся взрослых.
— Нет, нет, нет! Вы не можете нас разделить! Мы вместе, мы семья, наша фамилия Малдун.
— Поверь мне, — сказал мистер Дикс, — здесь никто не сможет взять троих сразу.
— Пошли, Датчи, — позвала я. — Мама велела нам держаться вместе.
Но Датч готова была расплакаться.
— Новая мама сказала, что купит мне фарфоровую куклу. Пожалуйста, Экси. Я не хочу в поезд.
— Ведь так мы будем каждый сам по себе! — закричала я.
Лицо ее выразило искреннее изумление:
— Но у меня же будет своя фарфоровая кукла!
Семь лет от роду — и уже предала меня! Перекупили. Мистер и миссис Эмброз сдержанно извинились. Миссис Эмброз взяла Датч за руку и что-то зашептала на ухо — вливала свою отраву. Я скорчила ей свирепую рожу.
— Gracious! [Спасибо (исп.).] — сказала эта воровка.
Я схватила Датч за руку и потянула к выходу, но тут глазам моим открылась страшная картина: лакричная женщина, прижимая к себе Джо, пробиралась к двери, что вела на улицу.
— Стой! — крикнула я и бросилась следом. — Джо Малдун!
— А, вот ты где, — пропела Лакричная и помахала мне ладошкой Джо. — Скажи «прощай», — сказала она детским голоском.
Джо протянул ко мне руки.
— Джо!
— Ты не бойся, — сказала Лакричная, — мы каждое воскресенье бываем в церкви, и вы будете видеться.
— НЕТ!
Пнуть бы ее хорошенько, чтобы завопила и уронила Джо.
— Ты должна проявить великодушие, желать брату добра, — устало сказал мистер Дикс. Он взял меня за плечи: — Попрощайся, Экси.
— Джо… — всхлипнула я в отчаянии, взъерошила брату волосы, пригладила, поцеловала в лоб.
— Эксидатч, — пробормотал Джо. Но он и не думал вырываться, когда Лакричная вынесла его из церкви и направилась к своему фургону. Я смотрела, как его устраивают на сиденье, как экипаж отъезжает.
— Нам тоже пора, — раздался голос миссис Хоу. — Иди к мамушке.
Я в бешенстве сбросила с плеча ее когтистую ладонь и бросилась назад в церковь. Хоть Датч спасу. Мы заберем Джо и вернемся домой…
Но сестра держала за руки мистера и миссис Эмброз.
— Попрощайся, — сказала красивая воровка. Вид у нее был виноватый — как у воровки.
Датч обняла меня.
— Останься со мной, — прошептала я, приникнув к сестре. Они оттащили меня и увели Датч, которая будто онемела.
— Датч!
Но она уже была в дверях. Ее темные волосы блестели в солнечных лучах, словно печать избранности.