Кен Лю

Династия Одуванчика. Книга 2. Стена Бурь

Посвящается Лизе, Эстер и Миранде. Supra omnia familia [Семья превыше всего (лат.).]

Правила произношения

Многие имена собственные на языке дара взяты из классического ано. В данной книге при транслитерации двойные гласные не сдваиваются, а каждая произносится раздельно: например, в слове «Réfiroa» четыре слога — ре-фи-ро-а; а в «Na-aroénna» пять слогов — на-а-ро-эн-на. Звук «и» всегда произносится кратко; «о» — как обычное «о»; «ü» с двумя точками наверху аналогична умляуту в немецком языке или в системе транскрипции китайских иероглифов пиньинь.

Другие имена и географические названия имеют различное происхождение и не содержат звуков классического ано: например, «кса» в «Ксана» (Xana) или «ха» в «Хаан» (Haan), но и в этих случаях каждый гласный звук произносится раздельно. Таким образом, в слове «Хаан» тоже два слога.

Передача имен собственных и прочих слов из языков льуку и агон представляет собой иную проблему. Поскольку в этом романе мы знакомы с ними лишь через посредство народа дара и его языка, они дважды подверглись преобразованию, что неизбежно привело к определенным потерям и искажениям. Точно так же носители английского языка, пытающиеся транслитерировать при помощи латиницы услышанные ими китайские слова, достигают лишь отдаленного сходства с оригинальными звуками.

Список главных персонажей

ХРИЗАНТЕМЫ И ОДУВАНЧИКИ

Куни Гару — император Рагин, повелитель Дара.

Мата Цзинду — гегемон Дара (покойный).

ДВОР ОДУВАНЧИКА

Джиа Матиза — императрица Джиа, умелая травница.

Рисана — королева-консорт, иллюзионистка и талантливый музыкант.

Кого Йелу — премьер-министр Дара.

Гин Мадзоти — маршал Дара, королева Гэджиры, величайший тактик своего времени.

Айя Мадзоти — ее дочь.

Рин Кода — имперский секретарь предусмотрительности, друг детства Куни.

Мюн Сакри — главнокомандующий пехотой.

Тан Каруконо — главнокомандующий кавалерией и первый адмирал флота.

Пума Йему — маркиз Порина, знаток тактики набегов.

Тэка Кимо — герцог Арулуги.

Дафиро Миро — командир дворцовой стражи.

Ото Крин — кастелян императора Рагина.

Сото Цзинду — наперсница и советница Джиа.

ДЕТИ КУНИ

Принц Тиму (детское имя Тото-тика) — первенец Куни от императрицы Джиа.

Принцесса Тэра (детское имя Рата-тика) — дочь от императрицы Джиа.

Принц Фиро (детское имя Хадо-тика) — сын от королевы-консорта Рисаны.

Принцесса Фара (детское имя Ада-тика) — дочь от королевы-консорта Фины, умершей во время родов.

УЧЕНЫЕ

Луан Цзиа — главный стратег во время восхождения Куни, отказавшийся от всех титулов; возлюбленный Гин Мадзоти.

Дзато Рути — императорский наставник, ведущий моралист своего времени.

Дзоми Кидосу — лучшая ученица некоего таинственного учителя, дочь простого рыбака с Дасу.

Кон Фиджи — древний философ ано, основатель школы Морали.

Ра Оджи — древний сочинитель эпиграмм ано; основатель школы Потока.

На Моджи — древний инженер из Ксаны, изучавший полет птиц; основатель школы Модели.

Ги Анджи — более поздний философ, принадлежащий к эпохе государств Тиро; основатель школы Воспламенизма.

ЛЬУКУ

Пэкьу Тенрьо Роатан — предводитель льуку.

Принцесса Вадьу Роатан (прозванная Танванаки) — дочь Тенрьо, лучшая наездница гаринафина.

Принц Кудьу Роатан — сын Тенрьо.

БОГИ ДАРА

Киджи — покровитель Ксаны; повелитель воздуха, бог ветра, полета и птиц; предпочитает носить белый дорожный плащ; его пави — сокол-минген.

Тутутика — покровительница Аму, младшая из богов; богиня земледелия, красоты и пресной воды; ее пави — золотой карп.

Кана и Рапа — сестры-близнецы, покровительницы Кокру. Кана — богиня огня и смерти; Рапа — богиня льда и сна. Их пави — два близнеца-ворона: один черный, другой белый.

Руфидзо — покровитель Фасы; божественный целитель; его пави — голубь.

Тацзу — покровитель Гана; непредсказуемый, любитель хаоса и риска; бог морских течений, цунами и затонувших сокровищ; его пави — акула.

Луто — покровитель Хаана; бог рыбаков, предсказателей будущего, математиков и ученых; его пави — морская черепаха.

Фитовэо — покровитель Римы; бог войны, охоты и кузнечного ремесла; его пави — волк.

Шепчущие ветры

Глава 1

Прогульщики

Пан, второй месяц шестого года правления Четырех Безмятежных Морей

Слух приклоните скорей, о почтенные мужи и жены.
Позвольте в словах вам представить отваги и веры картины.
Министры и герцоги, военачальники и служанки —
Все выступают на этой божественной сцене.
Что есть принцессы любовь?
Что страшит короля?


Если язык мне развяжете выпивкой,
Коли согреете душу монетой,
Я все без утайки открою по ходу рассказа…

Небо хмурилось, холодный ветер гнал по воздуху редкие снежные хлопья. Повозки, а также пешеходы в толстых плащах и меховых шапках спешили по широким улицам Пана, Безупречного города, стремясь обрести тепло в стенах домов.

Или в уютной харчевне вроде той, что называлась «Трехногий кувшин».

— Кира, разве теперь не твоя очередь покупать выпивку? Только не прибедняйся! Все знают, что муж тратит на тебя каждый медяк.

— Уж кто бы говорил! Да твой супруг чихнуть не посмеет без твоего разрешения! Только мне кажется, что сегодня очередь Джизаны, сестрица. Я слышала, что богатый купец из Гана пожаловал ей вчера вечером пять серебряных монет!

— За что это, интересно?

— Она проводила купца к дому его любимой наложницы с другой стороны, через лабиринт улочек, и помогла ему улизнуть от слежки лазутчиков, которых отправила за ним ревнивая жена!

— Джизана! Я и понятия не имела, что ты занимаешься столь выгодным ремеслом…

— Слушай больше выдумки Киры! Разве я похожа на обладательницу пяти серебряных монет?

— Ну, вошла ты сюда, положим, очень довольная, с широкой улыбкой на лице. Бьюсь об заклад, тебя щедро вознаградили за помощь в устройстве брака на одну ночь…

— Ой, перестань! Послушать тебя, так я прямо как зазывала из дома индиго.

— Ха-ха! Зачем же ценить себя столь низко? Как по мне, способностей у тебя хватит управлять домом индиго, а то и… алым домом! Я прямо-таки истекаю слюной при виде тех мальчиков. Надеюсь, окажешь маленькую помощь нуждающейся сестрице?

— А почему маленькую? Не будем мелочиться!

— Хватит уже нести чушь! Можете вы обе на минутку вытащить свои мозги из сточной канавы? Погодите-ка… Фифи, мне показалось, что я слышала звон монет в твоем кошельке, когда ты вошла, — никак посчастливилось выиграть прошлой ночью в «Воробьиную черепицу»?

— Не понимаю, о чем ты толкуешь.

— Ага, так я и знала! Да у тебя на лице все написано: просто диву даюсь, как тебе удается обмануть кого-то во время игры. Послушай, если хочешь, чтобы мы с Джизаной не проболтались твоему муженьку насчет пристрастия его женушки к азартным играм…

— Ах вы, фазанихи бесхвостые! Только посмейте ему заикнуться!

— Трудно хранить секреты, когда в горле пересохло. Как насчет глотка «увлажнителя мозгов», как называют этот напиток в народной опере?

— Да вы совсем совесть потеряли… Ладно, с меня угощение.

— Вот славная сестричка.

— Это всего лишь безвредная забава, но я не вынесу, если муженек станет ныть и ворчать всякий раз, как я соберусь выйти поиграть.

— Повелитель Тацзу благоволит тебе, тут ничего не скажешь. Но следует делиться с другими, если не хочешь, чтобы удача от тебя отвернулась.

— Видно, родители перед моим рождением воскурили мало фимиама в храме Тутутики, раз мне достались две такие, с позволения сказать, подружки…

Здесь, в стенах «Трехногого кувшина», затерявшегося в тихом уголке города, подогретое рисовое вино, холодное пиво и кокосовый арак текли такой же щедрой рекой, как и беседа. Потрескивали поленья в горящей у стены жаровне, огонь плясал, поддерживая в харчевне тепло и заливая все мягким светом. Мороз покрыл оконные стекла причудливыми узорами, не позволяющими видеть, что творится снаружи. Посетители сидели по три-четыре человека за низкими столиками в позе геюпа, расслабленные и довольные, угощаясь из маленьких блюд жареным арахисом в соусе таро, подчеркивающим вкус спиртного.

Как правило, выступающий в подобных заведениях сказитель не ждет, когда в постоянном гомоне разговора наступит перерыв. Но постепенно шум спорящих голосов смолк. Хоть и ненадолго, но на какое-то время стерлись границы между конюхами купца с Волчьей Лапы, служанками ученого из Хаана, мелкими государственными чиновниками, улизнувшими пораньше из конторы, рабочими, отдыхающими после того, как честно трудились весь день, лавочниками, которые заглянули сюда развеяться, оставив жен смотреть за товаром, горничными, которых отправили с поручениями, и матронами, пришедшими на встречу с подругами: все они стали слушателями и завороженно внимали рассказчику, расположившемуся в центре таверны.

А тот отхлебнул пенного пива, поставил кружку, хлопнул пару раз в ладоши, высвободив кисти из-под длинных свисающих рукавов, и продолжил: