— Но какой ценой!

— Все не так уж и плохо, иначе я бы давно поменяла работу. Ты же знаешь — в офисе я столько не заработаю. А здесь я пользуюсь льготами профсоюза. Я сама себе хозяйка. Еще никогда я не была в такой хорошей физической форме! — Она согнула руку, демонстрируя твердые бицепсы. — И потом, далеко не все рабочие на стройках — мерзавцы. Большинство из них — вполне нормальные люди, зарабатывающие на жизнь тяжелым трудом, как и я. Некоторые даже желают мне добра. А это, — Андреа постучала по измазанной штукатурке, — выходка бедолаги, который до сих пор не понял, что работы только для мужчин или только для женщин не существует. Он считает…

Округу огласил протяжный и томный женский стон, донесшийся из приоткрытой двери:

— О-о, какие ягодицы!..

Затем последовал взрыв кокетливого смеха.

— Не обращай на нее внимания, дорогой, иди сюда, к мамочке, — позвал кто-то. — Со мной не соскучишься!

Сестры озадаченно переглянулись.

— Ты случайно не назначила в Белмонт-Хаусе встречу с Лукасом? — спросила Энди, пряча улыбку.

Глава вторая

Женщина, которая так недвусмысленно оценила фигуру Джима Николоси, была невысокой и крепко сложенной, в ее коротких темных волосах уже поблескивали серебристые нити, талию охватывал пояс для инструментов. Джим добродушно усмехнулся, ничуть не сконфуженный слишком откровенным комплиментом.

— Благодарю, мэм, — отозвался он, охотно поднимая перчатку, брошенную тремя женщинами, стоявшими на кирпичной дорожке перед Белмонт-Хаусом. Они потягивали кофе и болтали перед началом рабочего дня. — Похвалы всегда приятны.

— О, я могла бы осыпать тебя похвалами! — подхватила женщина, назвавшая себя мамочкой. На вид ей было не больше двадцати трех лет, грива белокурых спутанных волос ниспадала на накачанные скульптурные плечи. — Дай мне тридцать минут, и я доведу тебя до блаженного изнеможения!

— Тиффани! — возмущенно перебила третья женщина — самая рослая из всех, с индейскими чертами лица, контрастировавшими с рыжими волосами и пронзительно-зелеными глазами. — Как не стыдно так разговаривать с незнакомым человеком! — негромко упрекнула она и робко потупилась, заметив улыбку на лице Джима.

— Ничуть не стыдно, — промурлыкала Тиффани. — Надеюсь, ты любишь женщин без комплексов, милый? — Она одарила Джима манящим взглядом, который мог бы расплавить сталь. — Кстати, неподалеку есть беседка…

— Заманчивое предложение, — Джим пропутешествовал взглядом по ее действительно великолепному телу. — Боюсь только, нам помешают мои старые боевые шрамы, — с притворным огорчением добавил он.

— Это не беда, — утешила его собеседница.

— Да уймись ты! — со смехом прервала ее пожилая подруга. — Ты до смерти перепугаешь беднягу.

— А по-моему, он ничуть не испугался, — Тиффани пристально оглядела Джима, соблазнительно играя глазами. — Ты ведь не боишься меня, правда?

— У меня душа давно ушла в пятки, — признался Джим, но лукавый блеск в глазах опровергал его слова.

— Если ты не против, я помогу ей переместиться в какое-нибудь другое место…

— Тиффани, оставь парня в покое! — резким тоном приказала старшая. — Попомни мои слова, когда-нибудь ты доиграешься! — Она перевела взгляд на Джима: — Чем могу помочь?

Джим вдруг растерялся. Внезапно лицо этой особы стало серьезным. Шутливый обмен любезностями и намеками он мог бы продолжать до бесконечности, не испытывая ни малейшего смущения. Но деловой вопрос женщины, которая, вероятно, по возрасту годилась ему в матери, — совершенно иное дело. Джим не знал, что ответить.

Тиффани захихикала.

— Так кто из нас напугал его? — вполголоса осведомилась она. — Похоже, он считает, что ты решила устроить ему допрос.

Ее подруга в притворном недовольстве покачала головой.

— Итак, мы уже выяснили: ты явился сюда не для того, чтобы подцепить подружку. Так что тебе надо? Может, ты инспектор? Или поставщик? Или ты просто ищешь работу?

Джим испытал одновременно облегчение и замешательство. Только бы не покраснеть!

— Да, я ищу работу. Мне посоветовали обратиться к Андреа Вагнер. Это случайно не вы? — спросил он, хотя уже знал, что услышит отрицательный ответ. Фотография, которую ему показали, давала исчерпывающее представление о внешности Андреа Вагнер. Но Джим умолчал об этом.

— Увы, нет, — отозвалась старшая из женщин. — Я — Дот Лансинг, здешний плотник. Это Мэри Фри, — она указала на рослую индианку. — Она электрик. А нашу нимфоманку зовут Тиффани Уилкс, она помощник электрика. Мизантроп, сидящий вон там на ступеньках и делающий вид, что он незнаком с нами, — она ткнула пальцем в сторону дома, и Джим впервые заметил сидящего поодаль мужчину, — Питер Линдстрём, плотник. Пит, поздоровайся с гостем!

Пит коротко кивнул, пробурчал что-то неразборчивое и вновь углубился в газету.

Джим ответил на приветствие примерно так же, а затем обернулся к Дот.

— А где Андреа Вагнер?

— Она в доме, — Дот указала на широкую парадную дверь.

— Благодарю. — Джим приложил палец ко лбу в кратком салюте и направился к полуоткрытой двери, стараясь не задеть Пита Линдстрёма.

— Постой, красавчик, — Дот дождалась, когда Джим обернется. — Послушай моего совета — не пытайся очаровать ее. Если хочешь, займись нашей нимфоманкой.

Джим кивнул. Он уже знал, что Андреа Вагнер — крепкий орешек, что она не отступает ни перед кем, а тем более перед мужчинами. Жаль, что такая миловидная особа обречена на одиночество. Но еще сильнее Джим пожалел об этом, когда вошел в Белмонт-Хаус и увидел Андреа в просторном двухэтажном вестибюле.

На миг ему показалось, что он видит близнецов. В вестибюле стояли две женщины, сблизив головы, словно школьницы, обменивающиеся секретами. Собеседницы были почти одинакового роста и сложения, их волосы имели один и тот же оттенок пшеницы. Но, присмотревшись, Джим заметил в их облике существенные различия.

Одна из женщин носила изысканную деловую стрижку, гладкие прямые пряди ее волос подчеркивали скульптурные линии скул. Не менее модным был и ее костюм, выгодно демонстрирующий подтянутую фигуру и великолепные ноги. В ее ушах покачивались золотые серьги-обручи, на левом лацкане жакета поблескивала золотая брошь-полумесяц, а губы покрывал слой помады неброского оттенка. Джим не сразу понял, что своим ростом она обязана паре туфель на убийственно высоких шпильках.

Вторая женщина была немного выше. Светлые волосы, коротко, по-мальчишески стриженные. Да и одета она соответственно — в полосатую майку без рукавов, какие носят культуристы, а поверх нее — джинсовый комбинезон, заляпанный краской. Ее тонкую талию охватывал широкий пояс для инструментов, тяжелые рабочие ботинки со шнуровкой туго сжимали узкие щиколотки. На ее лице Джим не заметил никаких признаков макияжа. И все-таки она выглядела более женственно, чем ее собеседница в зеленых туфлях на шпильках и элегантном костюме.

Очень короткие волосы Андреа не скрывали изящных маленьких ушей, подчеркивали тонкие черты лица и стройную шею. Отсутствие помады на губах только привлекало внимание к их форме и нежному оттенку. Даже грубая мужская одежда не могла исказить линии соблазнительной хрупкой фигуры.

— Прошу прощения, дамы, — произнес Джим и, когда женщины обернулись, обнаружил самое главное их отличие: у модно одетой блондинки глаза были цвета темного шоколада и светились умом и любопытством. Глаза второй блондинки напоминали зимнее небо Миннесоты — пронзительно-голубые, чистые и ясные, как горный лед. И абсолютно непроницаемые.

Некоторое время женщины разглядывали незнакомца, пряча усмешки. Наконец кареглазая в зеленом костюме произнесла:

— Нет, это не Лукас! — И обе разразились смехом.

Джим неловко переступил с ноги на ногу, подавляя желание удрать и поражаясь своему неожиданному смущению. Подобные чувства он презирал и, будь ситуация иной, сумел бы в ответ вогнать незнакомок в краску. Но сейчас ему надо было устроиться на работу.

— Кто из вас Андреа Вагнер? — спросил он, переводя взгляд с одной женщины на другую.

— Я, — откликнулась Андреа, не сходя с места. — А это моя сестра, Натали Бишоп-Синклер. Натали уже уходит.

— Да-да, я ухожу. — Натали взяла свой дипломат. — Пообещай мне по крайней мере подумать над моими словами, — вполголоса попросила она и поцеловала сестру в щеку. Андреа ответила на поцелуй.

— Ладно, обещаю, — пробормотала она, но, судя по тону, намеревалась ограничиться только обещанием.

— Ну как можно быть такой упрямицей! — воскликнула Натали, направилась к двери и вдруг оглянулась на сестру с лукавой усмешкой. — Но если ты не желаешь последовать моему совету насчет любителя граффити, подумай по крайней мере о другом деле, о котором мы только что говорили. Ты заслужила награду, дорогая! — Натали едва заметно кивнула в сторону мужчины, застывшего на пороге.

Андреа кивнула:

— До свидания!

Негромко рассмеявшись и окинув незнакомца еще одним оценивающим взглядом, Натали вышла.

— Прошу простить нас, — обратилась Андреа к нежданному гостю, надеясь, что ее щеки не покраснели. Иногда Натали безумно раздражала ее. — Мы смеялись вовсе не над вами. Просто… — она взмахнула рукой, подыскивая слово, — секретничали, как полагается сестрам.

— Ничего страшного. У меня самого три сестры, я давно привык к девчоночьим выходкам, — отозвался Джим и тут же ужаснулся собственным словам.

Он знал, что с рьяными феминистками надо быть начеку: большинство из них не терпят посягательств на собственное достоинство. Судя по тому, что ему рассказали, Андреа Вагнер могла принять за оскорбление любую, даже самую невинную шутку. Джим застыл в ожидании скандала, но Андреа просто кивнула, очевидно, пропустив мимо ушей его слова. Должно быть, они не задели ее за живое.

Он протянул руку и представился, отметив почти неуловимое смущение Андреа. Обдумать свои наблюдения Джим решил попозже, а пока обратил внимание только на ее изящную, маленькую и довольно мозолистую руку. Рукопожатие было крепким, но кратким.

— Итак, чем могу помочь? — осведомилась Андреа деловитым тоном.

Вспомнив предостережение Дот Лансинг, Джим посерьезнел.

— Меня прислал Дейв Карлайл. Он сказал, что вам нужен плотник-отделочник. Я ищу работу.

Андреа хмыкнула и задумалась, поджав губы.

Дейва Карлайла она считала одним из лучших партнеров по бизнесу. Не проявляя дискриминации по отношению к женщинам или представителям меньшинств, он ценил только одно: своевременное выполнение одного заказа и получение следующего. За последние годы Карлайл прислал к ней уже немало людей. Обычно Андреа брала на работу протеже Дейва, когда у нее была возможность, он же старался направлять к ней квалифицированных мастеров.

Джим Николоси как-то не подходил для должности помощника мастера — прежде всего из-за возраста. Кроме того, он выглядел так, словно жизненные обстоятельства заставили его неожиданно поменять карьеру. Должно быть, ему лет тридцать пять, решила Андреа. Может, Дейв прислал Джима именно к ней потому, что она всегда старалась помочь тем, у кого не сложилась жизнь?

Впрочем, о судьбе нового работника можно подумать и позже. Сейчас ей требовался мастер-отделочник. Но стоит ли рисковать дружной и слаженной работой бригады?

Джим Николоси выглядел на редкость привлекательным, пожалуй, даже себе во вред. Этакое ходячее приглашение к греху — рослый, широкоплечий, мускулистый, с длинными сильными ногами под выцветшими джинсами. Темно-каштановые, но без проблеска рыжины волосы соблазнительно спадали на воротник рубашки. Блеск его темных глаз манил и завораживал — Андреа уже почти не сомневалась, что этот человек пользуется успехом у представительниц противоположного пола. Он наверняка знал об этом. Не помешает ли это работе? И все-таки…

Поймав себя на столь необъективных предположениях, Андреа ужаснулась. Внешность Джима Николоси не имела никакого отношения к его опыту и квалификации. В конце концов, он же не виноват в том, что привлекает внимание женщин! Надо отнестись к нему абсолютно беспристрастно — тем более что она сама оказалась во власти его обаяния.

В памяти всплыли слова Натали: «Ты заслужила награду».

Конечно, вынуждена была признаться Андреа, Натали права. Она действительно достойна награды! Когда же в последний раз она занималась любовью? С тех пор прошло много лет. А этот мужчина мог заставить согрешить даже монахиню…

— Вам известно, каковы обязанности помощников? — строго спросила Андреа. — Не надейтесь на высокую зарплату. Работа помощника — отнюдь не синекура.

— Да, я знаю. Дейв мне все объяснил. Но поскольку у меня почти нет опыта работы, выбирать не приходится. Видите ли, не так давно со мной произошел несчастный случай, из-за которого я потерял уйму времени.

Это вовсе не ложь, уверял себя Джим. Он действительно чуть не погиб, так и не получив сертификат строительного рабочего. Причины не имели значения. Его предупредили, что Андреа умеет сочувствовать.

Ему не солгали: сочувствие ясно отразилось на ее лице. Она решила предложить ему работу? Очевидно, да!

— Этот несчастный случай… — начала Андреа. Нового работника обязательно следует расспросить. Судя по виду, Джим был вполне здоров, но рисковать не стоило. Андреа требовался помощник, способный довести работу до конца. — Надеюсь, вы не слишком пострадали?

— Я могу работать! — резко откликнулся тот, явно задетый вопросом. И своей ошибкой. Он был уверен, что Андреа сразу же возьмет его, но вместо предложения о работе с ее розовых губ слетел вопрос о его трудоспособности. Джим болезненно воспринимал подобные намеки, и это оказалось чувствительным ударом по его самолюбию.

Он уже был готов послать ее подальше, но… Ему нужно было во что бы то ни стало заполучить эту работу! Разозлив Андреа, он ничего не добьется.

— Дело в том, что я стал побаиваться высоты, — нехотя признался он, бросив опасливый взгляд на леса возле дальней стены. Сестры Джима не раз повторяли, что им нравится находить в мужчинах маленькие слабости. — К примеру, мне бы не хотелось лазать по крышам. Однажды при этом я свалился. — Он вновь не солгал, просто слегка исказил истину. — Но я готов на любую другую работу, — поспешно добавил Джим, надеясь, что не зашел слишком далеко. — Например, я охотно возьмусь за внутреннюю отделку, настил паркета, крепления — все что угодно. Кроме того, у меня есть небольшой опыт работы с плиткой. А еще я умею изготавливать декоративные стойки — например, для лестниц, — он указал на широкую лестницу, где недоставало нескольких балясин.

Энди кивнула: несмотря ни на что, Джим сумел произвести на нее благоприятное впечатление. Такой работник мог ей пригодиться — особенно в том случае, если платить ему придется как помощнику мастера. И все-таки она колебалась. Этот человек непременно доставит ей немало неприятностей — Андреа нутром чувствовала это.

— Моя бригада состоит в основном из женщин, — сообщила она, пытаясь заставить его передумать. — На прошлой неделе слесарь закончил свою работу и уволился, поэтому сейчас в бригаде почти нет мужчин. Мой каменщик, Дэн Джонстон, появляется здесь лишь изредка, когда у него нет другой работы, поэтому рассчитывать на его компанию вам не придется. По правде говоря, сейчас в моем списке значатся только трое мужчин: Пит Линдстрём, еще один мой плотник, и два подмастерья, Букер Питт и Мэтью Барнс. Оба они еще совсем мальчишки, подрабатывают на каникулах. Вынуждена предупредить вас, что помощникам обычно достается самая грязная работа — впрочем, как на любой стройке.

Джим согласно кивнул.

— Не ждите от меня послаблений только потому, что я женщина, а вы — мужчина. Вы обязаны приходить на работу вовремя и заниматься делом весь день, — добавила она, чтобы развеять возможные надежды Джима. — Я терпеть не могу лодырей!

Джим снова кивнул.

— И кроме того, я требую от помощников беспрекословного повиновения мастерам. А большинство моих мастеров — женщины. — Энди уставилась в лицо Джима, слегка прищурив глаза. — Если вы не сможете выполнять распоряжения женщин, вам лучше не браться за эту работу.

— Как я уже говорил, у меня есть три сестры, все они старше меня. К приказам со стороны женщин мне не привыкать.

И он одарил Энди милой и обезоруживающей улыбкой. В ней не было и тени той сексуальности, что он излучал, разговаривая с тремя женщинами перед домом. «Я всего лишь добродушный, безвредный, по-братски настроенный недотепа», — казалось, говорила его усмешка. По крайней мере на это надеялся сам Джим.

На самом деле дружеских чувств к Андреа он не испытывал, особенно теперь, когда она устремила на него пристальный взгляд огромных голубых глаз, сосредоточенно сжала губы и слегка свела на переносице брови. Такой нежной и светлой кожи, как у этой женщины, ему еще не доводилось видеть, а ее короткие, чуть вьющиеся шелковистые волосы вызывали желание прикоснуться к ним. Андреа стояла так близко, что он рассмотрел крохотный загадочный шрамик под ее нижней губой и неприметные жемчужные сережки-гвоздики в тонких мочках ушей. Джим почувствовал и аромат духов, легкий и нежный. Вот уж этого он никак не ожидал. Отъявленная феминистка, работающая на стройке, носит жемчужные серьги и пользуется духами? Запах был чистым и горьковатым, освежающим и изысканным, как женщина, от которой он исходил. Почему-то Джиму вспомнилось его первое сексуальное приключение. Кажется, это туалетная вода «Чарли»! Именно ею пахло от Пэтти Ньюкомб, когда она наконец поддалась ласкам Джима на заднем сиденье машины его отца во время ночного сеанса в кинотеатре под открытым небом. С тех пор этот аромат мгновенно приводил Джима в состояние возбуждения. Но сейчас поспешность могла все испортить.

— Если в мои обязанности не будет входить приготовление кофе, мы поладим, — заявил он, пытаясь шуткой скрыть внезапно вспыхнувшие чувства.

Похоже, Андреа пропустила его слова мимо ушей.

— Хорошо, — со вздохом согласилась она. — Назначаю вам две недели испытательного срока — как всем. Если за две недели вы не передумаете, можете считать, что вы приняты на постоянную работу.

В тот же вечер Джим позвонил по условленному номеру и отчитался:

— Я получил работу. Завтра утром приступаю. — Выслушав ответ, он уверенно добавил: — Нет, она ничего не заподозрила.