— Это какая-то ловушка?
— Никакой ловушки, — мягко рассмеялась Поппи. — Они будут в полной безопасности — это я вам обещаю. Но устанут с непривычки — это обязательно. Моя мама накормит их до отвала, а после дня на свежем воздухе они будут спать без задних ног.
— Звучит заманчиво. А меня тоже приглашают? — пошутил он, но в его голосе послышалась настоящая тоска. Поппи, не задумываясь, протянула руку и коснулась его щеки. Ладонь ощутила приятное покалывание отросшей за день щетины, и Поппи отчаянно захотелось притянуть к себе его голову и… Она резко опустила руку.
— Вы будете самым дорогим гостем, если сумеете вернуться пораньше.
Наградой за эти слова стала чудесная, какая-то мальчишеская улыбка.
Джеймс ехал по почти пустому шоссе, и ничто не отвлекало его от печальных мыслей о том, в какой хаос он превратил жизнь своих сыновей. Неужели все зашло так далеко? И почему только появление в их доме Поппи открыло ему глаза на всю серьезность ситуации? Почему с ее появлением так обострились все проблемы между ним и детьми? Такое ощущение, что она подталкивает его к какому-то решению. Интересно, понравилось ли мальчикам на ферме?
Впереди показался дорожный указатель. Налево к Норвику — домой. Прямо — к ферме Тейлоров. Он колебался всего секунду и проехал мимо поворота. Джеймс весьма смутно представлял, где находится ферма, да и Поппи с мальчиками уже могла уехать, но на него вдруг навалилось неодолимое желание быть с ними вместе, забыть деловые проблемы и просто расслабиться. Ему повезло. Проехав деревню, он увидел сквозь широкие ворота большой розоватый дом, знакомый по фотографиям, которые он разглядывал в комнате Поппи.
Было почти четыре часа. В окнах гостеприимно горел свет. Он открыл дверцу машины и заколебался, поймав себя на том, что нервничает, как мальчишка. Он чуть было не захлопнул дверцу, но в этот момент на пороге показалась женщина, тоже знакомая ему по фотографии. С безнадежным вздохом он вышел из машины и направился к ней.
— Миссис Тейлор? — спросил он.
— Да, а вы, должно быть, Джеймс, — сказала она, тепло улыбнувшись. — Вам удалось пораньше освободиться?
— Да, я извиняюсь за вторжение, но Поппи нарисовала такую заманчивую картину…
Одри Тейлор прервала его взмахом руки, перепачканной мукой.
— Да что вы, какое вторжение! Все будут вам очень рады. Пойдемте на кухню, составьте мне компанию. Поппи в ванной, а я сейчас приготовлю чай.
Прежде чем войти в теплую, сияющую чистотой кухню, Джеймс повесил плащ в прихожей рядом с огромным количеством дождевиков и курток. Одри усадила его за стол перед целой горой ломтей только что испеченного, еще горячего хлеба.
— Сейчас заварим свежий чай, — сказала она, ставя на плиту чайник. — А пока можете мне помочь. Видите эту груду хлеба? Его нужно намазать маслом.
— С удовольствием.
Одри протянула ему плоский нож и подвинула масленку со свежесбитым домашним маслом. Джеймс оценивающе потянул носом. Пахло замечательно. Он закатал рукава и взялся за первый кусок.
— Попробуйте.
Он встретил ее взгляд, понимающую усмешку и сам улыбнулся в ответ.
— Неужели все на лице написано?
— Я привыкла к тому, что написано на лицах у голодных мальчишек. Налегайте.
Его улыбка стала шире.
— Боюсь, соблазн слишком велик. Пахнет божественно.
Он откусил большой кусок мягкого хлеба и, почувствовав на языке вкус масла, застонал от удовольствия.
— Это Поппи сбивала масло.
— Она способная девочка.
Миссис Тейлор поставила перед ним кружку с чаем и устроилась напротив со своей кружкой.
— Да, способная. И еще у нее очень доброе сердце.
Эти слова прозвучали предупреждением. Джеймс взглянул на миссис Тейлор и увидел в ее глазах явное беспокойство.
— Я знаю, но не беспокойтесь, я ее не обижу. Я ее раздражаю своим образом жизни, и она разочарована в моих способностях воспитывать мальчиков, но что касается личных отношений… — Он опустил взгляд на свою кружку. — Я слишком уважаю Поппи, чтобы рассматривать ее как временное развлечение.
Одри Тейлор внимательно посмотрела на него, затем коротко кивнула.
— Верю, — сказала она сдержанно и встала. — Заканчивайте намазывать хлеб, они будут здесь через пару минут.
Когда она отвернулась, Джеймс облегченно вздохнул. Он закончил намазывать хлеб, допил чай и вымыл кружки, пока Одри суетилась возле стола. В тишине Джеймс уловил слабые звуки льющейся воды и неожиданно представил себе Поппи в ванне. У него перехватило дыхание, и жар охватил тело. Он представил себе, как блестит от мыла ее кожа, как виднеются из воды ее крепкие груди… Он чуть не застонал вслух и уже было собрался выскочить без пиджака на холодный февральский воздух, чтобы поостудить свой пыл, как распахнулась задняя дверь и в комнату ворвалась орава мальчишек, больших и маленьких. Одного из парней Джеймс узнал сразу — это был Том, а второй — лет шестнадцати, должно быть, Питер. Под ногами у них крутился очень мокрый и грязный пес.
— Папа! — с разбегу остановившись, воскликнул один из близнецов.
Джеймс взглянул на них с некоторым смущением.
— Привет, Джордж, Уильям.
Он улыбнулся почти заискивающе, но ответных улыбок не получил. Мальчики смотрели на него с явной подозрительностью.
— Ты приехал забрать нас домой? — спросил Уильям.
— Нет. Пока нет. Во всяком случае, не до чая. Привет, Том. Приятно снова увидеться.
Он перегнулся через мальчиков и собаку и пожал Тому руку, потом повернулся ко второму парню и встретил настороженный взгляд синих, как у Поппи, глаз.
— Я Джеймс Кармайкл, а вы, должно быть, Питер?
Парень кивнул, продолжая смотреть на него примерно так же, как Том во время первой встречи.
Джеймс спрятал усмешку.
— Хорошо провели время, ребята? — спросил он близнецов.
Те с энтузиазмом закивали головами.
— Здорово, — выпалил Джордж. — Мы ходили стрелять, правда, от Бриди на охоте никакой пользы, — добавил он, с презрением посмотрев на собаку.
— Бриди? — машинально переспросил Джеймс, а в голове билась одна-едиственная мысль: мальчики ходили стрелять!
Собака, услышав свое имя, кинулась к Джеймсу и прижалась к ногам, оставляя грязь на его безукоризненных брюках.
— О, Бриди, нет! — воскликнула миссис Тейлор, безуспешно пытаясь ее отогнать. Но Джеймс опустил руку, потрепал собаку по голове.
— Не беспокойтесь, костюм все равно пора отдавать в чистку.
Бриди благодарно лизнула ему руку.
— Ребята правы, на охоте от нее никакой пользы, — сказал Том, снимая плащ. — Она убегает от выстрела.
— Питер, повесь на место. — И он передал ружье брату.
Джеймс с облегчением увидел, что ружье без обоймы. От одной только мысли, что мальчишки могли оказаться где-то одни с заряженным ружьем, он похолодел. Очевидно, это отразилось на его лице, потому что он тут же почувствовал на плече чью-то ладонь.
— Они были в полной безопасности, уверяю вас, — мягко произнесла Одри Тейлор. — Наши сыновья очень осторожно обращаются с оружием, мы их научили этому с детства.
Сзади открылась дверь, и Джеймс, не оглядываясь, почувствовал, что это Поппи. Он медленно повернулся, удивляясь тому, что так заколотилось сердце, и встретился с ней взглядом.
— Привет, — сказал он, неожиданно смутившись. На секунду ему показалось, что она его обнимет, но она лишь шутливым жестом развела руки.
— И вам привет! Удалось удрать пораньше?
Она выглядела удивленной и очень довольной, и теперь уже он едва удержался, чтобы не обнять ее.
— Да, все бросил и поехал на запах свежеиспеченного хлеба.
— Обманщик. — Она рассмеялась, и мягкий теплый звук прогнал остатки напряженности. Боже, до чего же она хороша! Лишь звук открывающейся задней двери отвлек его от безумной мысли схватить ее при всех и целовать до потери сознания.
Отец Поппи вошел на кухню, все повернулись, и вновь Джеймс оказался под внимательным взглядом очередной пары синих глаз. Он ответил на крепкое рукопожатие. Глава семейства приветствовал его с тем же осторожным дружелюбием, что и его жена. Вскоре все уселись вокруг стола, и Джеймс впервые со времени своего детства принял участие в замечательном неторопливом семейном ужине, отметив про себя, что не помнит, когда в последний раз еда доставляла ему такое удовольствие. Мальчики наперебой рассказывали, как собака испортила им всю охоту, а Бриди ни на шаг не отходила от Джеймса, с надеждой положив ему голову на колени. Он почесал ее за ухом и ласково спросил:
— Ты плохая девочка?
— Не знаю, плохая ли, но глупая точно, — сказал Том. — Бесполезная ты тварь, Бриди, кошачий корм, вот ты кто.
Бриди негодующе фыркнула, Поппи и Одри вступились за нее, и за столом началась привычная, беззлобная перепалка. Джеймс почувствовал, как Бриди отошла от него и, воспользовавшись тем, что все увлечены спором, схватила с тарелки на краю стола огромный кусок ветчины.
— Бриди! — завопили все в один голос.
Собака нырнула под стол и мгновенно расправилась с ветчиной. Через минуту она вылезла с таким хитрющим выражением на морде, что это стало для Джеймса последней каплей. Он поперхнулся от смеха и расхохотался. Поставив локти на стол, он прижал ладони ко рту, чтобы заглушить смех, но это не помогало.
— Ничего смешного! — негодующе воскликнула Поппи, строго глядя на сеттера. — Ты и вправду плохая собака!
Бриди подползла к Джеймсу и перевернулась всеми четырьмя лапами вверх, словно прося прощения. И Джеймс сдался. Откинув голову, он начал так смеяться, что заболели челюсти, а на глазах показались слезы. Он не сразу заметил, что за столом все притихли, и, лишь увидев потрясенные лица сыновей, перестал смеяться.
— В чем дело? — обеспокоенно спросил он.
— Ты смеешься, — сказал Джордж.
— Ты никогда раньше не смеялся, — добавил Уильям.
В кухне повисло неловкое молчание, и Джеймс почувствовал себя так, будто получил удар в солнечное сплетение.
— А почему бы папе и не посмеяться? — мягко сказала Поппи, отвлекая на себя внимание мальчиков и давая Джеймсу прийти в себя.
«О Господи, — подумал он, — неужели я стал таким угрюмым, что мой смех может их только напугать?» Он взглянул на Поппи и увидел, что она наблюдает за ним.
Он выдавил улыбку. Ее глаза потеплели, посылая ему какой-то сигнал — что именно? Утешение? Обещание? Обещание чего? Какого-то невиданного счастья? Он отвел глаза. На этот счет у него не было никаких иллюзий. И этот ее понимающий сочувственный взгляд только усложнял ситуацию. Он снова встретился с ней глазами, и внезапно его пронзило почти непреодолимое желание… Черт, и это после того, что он наговорил ее матери… Ну, ничего. Он многие годы гордился своим умением контролировать свои чувства и желания. Надо только припомнить, как это делается.
Ужин закончился, и все перешли в гостиную с огромным камином и широченными диванами. Буйство цветов на шторах перекликалось с яркими пятнами вышитых подушек, разбросанных по всем диванам и креслам. Пол был застелен пушистым ковром.
— Какая веселая комната, — сказал он Одри, усаживаясь в кресло. — Очень красивая.
— Вам нравится? Это Поппи в прошлом году все здесь поменяла. Она любит этим заниматься. А мы довольны.
Он посмотрел на Поппи, забравшуюся с ногами на диван, и спросил:
— Можете вы сделать то же самое с моей гостиной? Чтобы она стала похожей на место для живых людей?
— Я думала, вы шутите.
— Нет. Не шучу. Вы можете попробовать?
Она кивнула.
— Но нужно будет съездить несколько раз на аукционы, чтобы подобрать мебель.
Джеймс с улыбкой повернулся к Одри.
— Ей можно доверить тратить деньги?
Она рассмеялась.
— Зависит от того, насколько вы отважны. Поппи разбирается в этом, и у нее хороший глаз. Вы должны сами определить разумную сумму, а уж она позаботится, чтобы каждый пенс был потрачен с толком.
— Я в ваших руках, — сказал он мягко, повернувшись к Поппи.
Глаза ее засияли, и вновь в нем закипела кровь. Их взгляды встретились, послание было столь явным, что он с трудом отвел глаза. Черт! Ситуация становилась трудной. Невозможной. Он признался себе, что выполнить обещание, данное ее матери, будет, пожалуй, самым трудным из всего, что ему приходилось делать в жизни.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Джеймс стал каким-то странным. После чудесного вечера на ферме, где он казался таким расслабленным, таким довольным, вдруг между ними словно кошка пробежала. С мальчиками он старался проводить каждую свободную минуту. Раз или два Поппи слышала, как они вместе возились и смеялись. А вот от нее он демонстративно отдалился. С ней он был — ну никаким. Его просто с ней не было. Когда дети укладывались спать, он закрывался в библиотеке. И разговаривали они только о мальчиках или вместе с ними. Она понимала, что не в праве требовать от него какого-то особого отношения, но скучала по нему прежнему.
В четверг вечером Джеймса, как всегда, не было дома. Они сидели втроем за ужином и обсуждали, чем бы заняться в конце недели.
— Хорошо бы пойти куда-нибудь с папой, — сказал Уильям.
— Он будет занят, — ответил более прагматичный Джордж. — Давайте поедем в магазин, мне нужна новая спортивная сумка.
— Еще одна? — сурово спросила Поппи. — Обойдешься!
— Тогда поехали на лыжную трассу, я хочу попробовать покататься на снегоходе.
У Поппи упало сердце.
— Не думаю, что вашему папе понравится эта идея.
— А он и не узнает…
— Кто что не узнает?
При звуке отцовского голоса Джордж виновато съежился.
— Ничего, — пробормотал он.
— Тогда у меня есть предложение, — сказал Джеймс, разворачивая стул и по привычке садясь на него верхом. — Я освобождаю себе завтра день, и мы едем в зоопарк.
Глазенки у мальчишек стали круглыми, и секундное молчание сменилось воплями восторга. Оба подскочили к отцу и повисли на нем.
— Мы купим корм для лам?
— Непременно.
— А слоны там будут?
— Непременно.
— А Поппи поедет с нами?
— Непр… — И тут Джеймс встретился с ней взглядом. — Надеюсь, да. Это была ее идея. Если она теперь меня покинет, я погиб.
Поппи притворилась, что колеблется, но для нее вопрос был решен. Провести день без Джеймса и мальчиков? Ни за что на свете. Наконец она кивнула.
— Хорошо, я поеду, но с одним условием. Сегодня ложимся спать пораньше. Невыспавшихся детей в зоопарк не пускают.
Мальчишек как ветром сдуло. Через полчаса, прочитав им на ночь сказку, Поппи спустилась на кухню.
Джеймс с надеждой заглянул в холодильник.
— Есть что-нибудь на ужин?
— Стейк, отварная картошка и салат. Подойдет?
Он кивнул.
— Замечательно. А вы?
— Я поела с мальчиками. Мы не знали, когда вы вернетесь.
Она поставила на плиту сковородку и повернулась к нему.
— Насчет завтрашней прогулки — у вас действительно появилось время?
Джеймс рассмеялся.
— На самом деле времени у меня нет, но я это устрою. А почему вы спрашиваете?
— Потому что они страшно расстроятся, если в последний момент вы вдруг отмените поездку.
— Клянусь, Поппи, завтра мы поедем в зоопарк. Я знаю, что частенько подводил их, но завтра я сделаю невозможное.
— Поверю, когда окажусь в зоопарке, — пробормотала себе под нос Поппи.
Она поджарила кусок мяса, посмотрела Джеймсу в спину, когда он скрылся в библиотеке, неся в одной руке тарелку, в другой — бокал вина, и начала убираться на кухне, засовывая в посудомоечную машину тарелки с явной угрозой для их жизни.
— «Спасибо, выглядит восхитительно, — передразнила она его слова, — вы ангел, Поппи…»
— Поппи.
Oнa кpyтo повернулась, прижав руку к груди. Щеки стали пунцовыми.
— Обязательно нужно так подкрадываться ко мне?
Джеймс нерешительно улыбнулся.
— Извините. Я не хотел вас напугать. Я зашел взять горчицу.
От ее сердитого взгляда улыбка исчезла.
— Послушайте, Поппи, я сделал что-нибудь не так?
— Вы? — Oнa посмотрела на него с удивлением. — Я решила, что это я сделала что-то не так! Вы едва со мной словом перемолвились после нашей поездки на ферму в воскресенье.
Он издал звук, похожий на стон, и резко повернулся к ней.
«Какие у него усталые глаза, — машинально отметила Поппи, — усталые и несчастные».
— Я обещал вашей матери, что позабочусь о вас. Сказал, что со мной вы в безопасности…
— И это означает, что мы даже разговаривать не можем? — озадаченно спросила Поппи.
— Ну нет, конечно, — вздохнул он. — Это просто означает, что мне трудно с собой справляться. Вы очень привлекательная девушка, Поппи. Нужно быть мертвым, чтобы не замечать этого.
Она вспыхнула, тело словно омыло теплой волной.
— И это все? — спросила она с облегчением.
— Все? — с комическим ужасом повторил Джеймс. — Да стоит мне посмотреть на вас, как мне тут же хочется до вас дотронуться.
— Вы преувеличиваете, — усмехнулась Поппи.
Он выругался, тихо, но отчетливо, и встретился с ней глазами, в которых горел огонь.
— Ладно! Мы ведь оба понимаем, что происходит, но ничего не случится, Поппи. я хочу, чтобы вы это знали. Я не могу предложить вам ни белых кружев, ни клятвенных обещаний.
Поппи удалось рассмеяться, как она надеялась, беззаботно.
— А разве я просила об этом? Вы тоже очень привлекательный, да еще с кучей денег, но минусов у вас гораздо больше, чем плюсов. Нужно быть сумасшедшей, чтобы всерьез привязаться к вам. Провести остаток жизни, разводя по углам вас и мальчишек всякий раз, как вы будете ссориться? Нет уж, увольте! — Она улыбнулась, чтобы смягчить резкие слова. — Думаю, мне лучше помечтать о моем буколическом фермере.
Она надеялась, что смогла одурачить Джеймса. А вот себя одурачить не удавалось. Образ буколического фермера куда-то исчез, растворился в тумане, а на его месте оказался высокий, сильный мужчина с несчастными глазами, который сейчас беспокойно кружил по ее кухне. Черт, по своей кухне! А, не все ли равно!
Поппи засунула руки в карман, чтобы удержаться от соблазна обнять его.
— Ваш стейк остынет.
Он взглянул на нее, будто возвращаясь к действительности откуда-то издалека. Молча взял горчицу и вышел. Поппи с шумом выдохнула. Она абсолютно права — нужно быть сумасшедшей, чтобы связаться с ним! Но, похоже, именно это с ней и происходит.
— О, черт! — пробормотала она, и повернулась к посудомоечной машине.
— Папа, смотри! Здесь можно купить корм.
— Можно, значит, купим.
Джеймс купил два пакета специальной еды для животных и передал их сыновьям.
Мальчики наслаждались прогулкой. Они перебегали от клетки к клетке с такой скоростью, что Джеймс и Поппи едва поспевали за ними. Несколько раз они возвращались к пингвинам. Особый восторг у них вызвали маленькие пушистые пингвинята, сбившиеся в кучку за низкой загородкой. Совершенно неожиданно, когда Поппи уже не чуяла под собой замерзших ног, мальчики вдруг потеряли интерес к зоопарку.
— Поехали домой, — дружно заявили они.
Похоже, ребята вдоволь набегались, к тому же Джордж пожаловался, что не очень хорошо себя чувствует. Бедняга даже согнулся, будто у него разболелся живот.
Когда они подъехали к дому, мальчишки выскользнули из машины и, забыв об усталости, помчались вверх по лестнице.