Глава 2

Светские условности

Надо отдать матушке должное — ее реакция была безукоризненной. Конечно же она знала, что я нахожусь в услужении, еще и под чужим именем. Но у нее были все основания полагать, что я сейчас очень далеко и выполняю обязанности экономки в Стэплфорд-холле. Учитывая недавние неурядицы, я решила писать домой пореже.

— Эфимия, — произнесла моя мать, подходя ко мне и протягивая руку. — Какое милое имя. Мою дочь зовут так же, но, боюсь, она стала несколько неуправляемой.

— Уверена, вы сможете исправить этот недостаток, — глупо улыбнулась Риченда. — Должно быть, она очень юна, с возрастом ее воспитание даст о себе знать.

— Я тоже так думаю, — согласилась матушка, выразительно глядя мне в глаза.

— Очень рада знакомству, — вежливо сказала я. — Не знала, что у мистера Мюллера такие знатные соседи. Наверное, было бы слишком смело надеяться, что ваша дочь тоже присоединится к нам?

Несмотря на свою строгость, в чувстве юмора матушке не отказать, и смешливая искорка в ее взгляде мне не привиделась.

— Она совсем рядом, — ответила она. А затем, обернувшись к Риченде, добавила: — Сейчас я чувствую, будто она здесь со мной.

Беседа начала принимать опасный оборот, и я вмешалась:

— Вы живете в этом приходе?

Когда я в последний раз получала от нее известия, матушка обитала в арендованном коттедже довольно далеко отсюда и зарабатывала уроками игры на фортепиано. Ее учеников можно было только пожалеть.

— Я гощу у старого друга моего мужа, викария этого прихода, мистера Чорли. Со мной приехал и мой младший сын. Его знания греческого наконец превзошли мои, а ведь я должна в ближайшее время подготовить его к школе, — коротко рассмеялась она. — Не то чтобы он горел желанием. Дай ему волю, он бы тоже стал неуправляемым. — Еще один выразительный взгляд в мою сторону. — Полагаю, сейчас садовник как раз показывает ему поместье.

Мысленно я вздохнула с облегчением. В самом деле повезло, что Джо с его любовью к крикету не нашел меня в беседке у поля. Он тоже знал о моей маскировке, но кто бы захотел доверить свою безопасность малышу, способному обменять лучший мамин чайник на конский каштан, пусть и отменный?

— Как бы то ни было, — продолжила матушка, — я провела с вами восхитительное утро, леди Стэплфорд. Надеюсь, мы скоро будем иметь удовольствие принимать вас в пасторском доме, если вы почтите нас визитом. Мистер Чорли очень просил меня быть как дома. Он не женат и, думаю, отчасти рад женскому присутствию — кто-то должен управляться с прислугой и выбором блюд. Видите ли, викарий — младший сын герцога N. Он получил необычайно большой приход и сан каноника, но, боюсь, его семья очень разочарована, что сана епископа он так и не добился.

От этих светских новостей глаза Риченды заблестели. Я даже не сомневалась, что еще немного, и у нее слюнки потекут от восторга. Стэплфорды представляли собой новую аристократию, их титул впервые пожаловали отцу Риченды, и все они страстно мечтали попасть в высшее общество. Лично для меня ничего хуже и быть не может.

— Насколько я знаю, покойная жена мистера Мюллера канонику… хочу сказать, приходилась канонику сестрой? — спросила Риченда в попытке поддержать беседу.

— Полагаю, она приходилась сестрой его предшественнику, — совершенно спокойно, и глазом не моргнув, ответила матушка. — Не имею удовольствия знать мистера Мюллера, но, как я понимаю, он иностранец?

Риченда, судорожно втянув ноздрями воздух, все же сохранила спокойное выражение лица.

— Миледи, уверяю вас, он настоящий англичанин и джентльмен.

— Превосходно, — заметила гостья. — Так, должно быть, гораздо удобнее. — Удобнее, чем что, она не сообщила. — А теперь, — продолжила матушка, — мне необходимо забрать сына. Вероятно, он по-прежнему вместе с садовником — в последний раз я видела их вместе. Прошу передать мое почтение миссис Мюллер. Очень жаль, что здоровье не позволило ей присоединиться к нам.

По лицу моей матери было ясно, что это явная ложь, но Риченда охотно ее проглотила.

— Миледи, если вы согласитесь немного подождать, я поговорю с экономкой, и вашего сына приведут к нам.

Дождавшись благосклонного кивка, Риченда торопливо вышла, а матушка снова села.

— Боже мой, — вздохнула она. — Здесь четыре сотни слуг, в Стэплфорд-холле, наверное, с десяток, а леди лично отправляется на их поиски!

— Доброе утро, матушка, — откликнулась я. — Вы знали, что я здесь? — Наклонившись, я почтительно поцеловала ее в щеку.

— Я узнала, что у Мюллеров гостит кто-то из Стэплфордов, и так как это казалось весьма неподобающим, решила, что, вполне возможно, найду тебя здесь.

Один-ноль в ее пользу.

— А вы остановились у старого друга отца. Неженатого друга, — парировала я.

Матушка кивнула, принимая ответный укол.

— Эфимия, я еще не настолько стара и могу выйти замуж. Это бы решило столько наших проблем.

— Выйти замуж за еще одного викария?

— Каноника, — поправила она меня. — Он сын герцога, это верно, но сын младший, не только без средств, но и без амбиций. Боюсь, тут не о чем говорить.

— Он вам хотя бы не безразличен?

— Мне не безразличны ты и Джо, — отрезала матушка.

— Мне бы очень не хотелось, чтобы вы выходили замуж за человека, который вам не нравится, ради меня, и Джо со мной согласится, — возразила я.

— Сейчас здесь даже нечего обсуждать, — вздохнула матушка. — А меня огорчает, что моя дочь находится в услужении. Очень огор- чает.

— Никто не знает о нашем родстве.

— Теперь ты хотя бы компаньонка. Хотя твоя нанимательница и ниже тебя по статусу.

— А какое-то время назад я согласилась на помолвку с сыном зеленщика, — сообщила я.

— Эфимия! — побледнев, вскричала матушка.

— К сожалению, — продолжила я, — воспитание не позволило мне вжиться в образ и положение служанки как должно, и он разорвал помолвку, решив, что никогда не станет мне равным.

Матушка задышала ровнее и постучала себя по груди.

— Разумный человек.

— Хороший человек, — с горечью отозвалась я. — Отцу бы он понравился.

— Даже Бертрам Стэплфорд был бы лучшей партией!

— Вижу, вы провели собственное расследование, — заметила я. Теперь мы смотрели друг на друга с выражением враждебности, смягченной родственной привязанностью.

— Остается надеяться, что малыш Джо не выдаст твой секрет — как здесь говорят? — не выпустит кота из мешка.

— Он не знает, что я могу быть здесь? Вы его не предупредили? — в ужасе выдохнула я, и тут дверь открылась.

Мой младший братик прыжками ворвался в комнату. Он выглядел уже не таким маленьким, как в нашу последнюю встречу. Было очевидно, что вскоре он уже будет возвышаться над моей миниатюрной матушкой, чей рост едва достиг отметки в сто пятьдесят сантиметров. Его кудри вились по-прежнему, черты оставались по-детски (и совершенно обманчиво) ангельскими.

— Матушка! — воскликнул он. — Представляете, они нашли в беседке тело!

Я почувствовала, как мир вокруг темнеет и уплывает. С трудом подавив крик «О нет, неужели опять!», я упала в мягкое кресло. Ноги дрожали, сердце словно пыталось вырваться из ставшей тесной клетки ребер.

Невероятно, но вошедшая следом Риченда прыснула со смеху:

— И как только мальчики узнают о таких вещах? — с заговорщической улыбкой спросила она матушку.

— Тело кого и чего? — уточнила та с поразительным самообладанием.

— Миссис Мюллер! — ответил малыш Джо, так меня и не заметивший. — Садовник рассказал мне.

— Ох, не стоило ему этого делать, — заволновалась Риченда. — Приношу свои извинения.

— Миссис Мюллер? — повторила я слабым голосом.

— Ах, Эфимия, ты бы видела свое лицо! — уже открыто расхохоталась Риченда, но быстро взяла себя в руки. Очевидно, увидела выражение лица знатной гостьи. — Разумеется, это не повод для смеха, просто такое недоразумение… И все произошло так давно.

— Надо полагать, речь идет о покойной жене мистера Мюллера, а не о его матери, — уточнила матушка.

— Да, — кивнула Риченда. — Ее нашли мертвой в беседке три года назад, если я не ошибаюсь. У нее было слабое сердце. Безусловно, большой удар для мистера Мюллера, но это произошло так давно.

Матушка что-то коротко ответила, но тут наши с малышом Джо взгляды пересеклись. Я едва заметно покачала головой. Вместо ответа глаза моего брата расширились, став величиной с два блюдца. Теперь и наша мать обратила на него внимание, принявшись выговаривать за повторение подобных глупостей. В комнате будто стало слишком людно и жарко. Я уже всерьез раздумывала над тем, не упасть ли все-таки в обморок, но тут дверь снова открылась, и вошла миссис Филомена Мюллер, мать хозяина поместья.

— Гостей имеем мы у нас? — обратилась она к Риченде. — Представлена должна быть я!

— Дорогая Филомена, — бросилась к ней Риченда. — Я была уверена, что вы отдыхаете, иначе бы…

Миссис Мюллер дверь за собой не закрыла, и я, соскользнув с кресла, воспользовалась случаем сбежать, подальше от скандала.

Что мне нужно, так это чашечка вкусного чая, сказала я себе. Как компаньонка Риченды, я обязана проводить с ней как можно больше времени, но так как в поместье находилась миссис Мюллер и Риченда ей понравилась, мне выделили собственную маленькую гостиную, где я могла потворствовать таким нелепым и неженственным привычкам, как чтение. Добравшись туда, я позвонила в колокольчик.