— Какое доверенное лицо? — спросила Риченда.

— Он нанял нового помощника — сам управляться с землями после покупки «Бельфилда» Ричард бы не смог. Этот человек из Лондона.

— Тогда, видимо, он свернул не туда по какой-нибудь проселочной дороге, — предположила я. — Ваше поместье, мистер Мюллер, не так-то просто отыскать, и вряд ли местные жители станут с радостью помогать человеку с лондонским акцентом.

Мюллер просиял:

— Чудесная мысль, мисс Сент-Джон! Что ж, думаю, тогда мы можем расслабиться и переодеться к ужину. Риченда может не бояться, что ее вынудят что-либо сделать или уехать отсюда, пока я здесь.

Риченда одарила его таким взглядом, что малыша Джо стошнило бы прямо здесь. Я торопливо вышла, пока аппетит не пропал совсем.

Конечно, у меня тоже есть сердце, и я безусловно не желаю Риченде зла, но, если она выйдет замуж за Мюллера, я снова окажусь в уязвимом положении. Мне необходимо продолжать работать, чтобы помогать брату и матери, или же ей придется выйти замуж за каноника, пусть даже и без амбиций.

Так как хозяин дома вернулся, за ужином подали еще одно блюдо. В отсутствие сына миссис Мюллер предпочитала суп, рыбу и сыр, но после стенаний Риченды и угроз упасть в голодный обморок нам стали приносить суп, рыбу и полноценный десерт. Этим вечером на ужин также подали и мясное блюдо. Пока Мюллер разрезал свою порцию жаркого, Риченда вся светилась от счастья, но из-за чего — дополнительного ли блюда или же от внимания подающего надежды поклонника, — было не угадать.

По правде говоря, наименее бодрой из нас выглядела миссис Мюллер.

— Ты уверен, что закончил со всеми делами перед отъездом, Liebling? [Liebling (нем.) — милый.] — спросила она за томатным супом с перцем.

— Нет ничего срочного, с чем бы не справились другие, — заверил ее Мюллер.

— Я точно помню, что ты всегда называл это время года самым трудным, так как многие уезжают в теплые страны. — Сейчас миссис Мюллер говорила на абсолютно правильном английском, и я, конечно, обратила на это внима- ние.

— Это верно, пока конкуренты загорают, можно заключить несколько дополнительных сделок, но у меня работают отличные специалисты, и о моих интересах они не забудут.

Следом подали дуврскую камбалу [Дуврская камбала (англ. — dover sole) также известна как европейская солея и морской язык.] со спаржей и крошечными картофелинками. Про порядок блюд никто ничего не сказал. Лакей едва успел очистить мою рыбу от костей, когда миссис Мюллер вдруг обратилась ко мне:

— Я считаю, семья должна быть вместе, верно, мисс Сент-Джон?

Рыба сочувственно посмотрела на меня.

— Думаю, это скорее зависит от семьи, — неловко откликнулась я. — К примеру, нет ни малейших сомнений, что вы с сыном совершенно счастливы вместе, но такие отношения со взрослыми детьми бывают не у всех матерей.

— Не представляю, с кем было бы жить легче, чем с матушкой, — согласился Мюллер. — Она хочет только моего счастья и успеха. Совсем меня разбаловала, тяжело придется будущей невесте.

— Надеюсь, что нет, — подняла брови миссис Мюллер. — Это просто должна быть правильная девушка, леди. — Последнее слово явно было выделено специально.

— Разумеется, — вступила в разговор Риченда, — ваша матушка желает вам только самого лучшего. И ей бы хотелось, чтобы вы женились по любви. — На этих словах она бросила на него такой сияющий взгляд, что я задумалась, а понимает ли она, насколько откровенно себя ведет.

Мюллер на это только улыбнулся и принялся за рыбу. Риченда и Филомена Мюллер смерили друг друга странными взглядами через стол. Я поспешно сосредоточилась на собственном блюде.

Мне приходилось прилагать немало усилий, чтобы участники развернувшихся баталий, которые они сами считали изящной пикировкой между блюдами, не заметили моей осведомленности. В голове бурлил поток мыслей. До этого вечера миссис Мюллер души не чаяла в нас с Ричендой, неужели она не подумала, что сын может влюбиться в свою гостью? Прежде я могла поклясться, что она не стала бы возражать против такой невестки. Миссис Мюллер очень умная женщина, и, я уверена, она точно знала, на что может рассчитывать ее сын в плане женитьбы, какие бы надежды ни питали обожающие его слуги. Риченда, еще относительно юная и с долей акций в банке, — неплохой вариант. Но, похоже, первое открытое признание такой вероятности этим вечером серьезно задело миссис Мюллер.

А почему сам Мюллер решился на подобные знаки внимания именно сейчас? У меня создалось впечатление, что Мюллер предложил Риченде убежище, отчасти чтобы позлить Ричарда, а также потому, что, в отличие от других, он догадывался, на что способен его школьный приятель.

В городе действительно что-то происходило, вне всякого сомнения, и акции Риченды неожиданно понадобились. А это решение отправить кого-то вместо себя? На удивление разумно. Своему брату-близнецу Риченда без колебаний велела бы убираться вон, а посланник мог бы сообщить новости из Стэплфорд-холла, поместья, к которому все три наследника питали неумеренную привязанность, несмотря на череду убийств и последовавших за ними бедствий. Мюллеру, конечно, тоже хотелось этого помощника расспросить, но, вероятно, о делах. Собирался ли он выступить в роли спасителя Риченды или просто воспользоваться случаем, я так и не смогла решить. У такого обаятельного человека наверняка множество секретов.

Миссис Мюллер встала, давая знак дамам удалиться.

— Матушка, прошу вас, не уходите, — попросил Мюллер.

— Но, Ганс, мы должны соблюдать традиции как положено. Ты теперь землевладелец.

Мюллер удивился, брови взлетели вверх. Он управлял поместьем уже десять лет.

— Я бы очень хотел, чтобы вы остались, матушка, потому что хочу с вами обсудить одно предложение. Кроме того, портвейн мне не настолько нравится, чтобы пить его в одиночестве.

Миссис Мюллер помедлила. До этого она ни разу при мне не шла против решения сына. Вот и сейчас, когда Мюллер встал и выдвинул для нее стул, она села обратно.

— Я подумал, — начал он, — пришло время вновь дать осенний бал.

Риченда вся засияла.

— Как было бы чудесно! — воскликнула она. — Здесь же есть бальный зал, верно?

Конечно верно, и она прекрасно об этом знала. В первый же отъезд Мюллера, когда миссис Мюллер удалилась на послеполуденный отдых, Риченда, воспользовавшись случаем, осмотрела все парадные комнаты и заглянула под все мебельные чехлы.

— Прошло всего три года, — заметила миссис Мюллер. — Это могут счесть неподобаю- щим.

Мюллер опустил голову. Потом взглянул на Риченду:

— Три года назад умерла моя жена, на следующий день после осеннего бала. С тех пор балов не давали, чтя ее память.

— Разумеется, — произнесла Риченда, — я все понимаю. — Она так крепко сжала ножку бокала, что я всерьез забеспокоилась за хрупкое изделие. — Но… — начала она и замолчала, оставив многоточие висеть в воздухе.

— Но, — продолжил за нее Мюллер, — никто не ждет, что мужчина или женщина будут скорбеть вечно. Какими бы исключительными ни были их супруги.

Миссис Мюллер пробормотала что-то про королеву Викторию, но мы все сделали вид, что не расслышали.

— Я познакомился с женой осенью, но за семь лет до этого, за год до нашей встречи, был заложен фундамент этого поместья. И я собираюсь устроить бал в честь десятилетнего юбилея. В этом году среди приглашенных не будет… гостей из Лондона. Подобный шаг сочли бы дурным тоном. Но я хотел бы пригласить наших соседей и старых друзей. А позже, когда мы дадим понять, что двери поместья снова открыты, возможно, устроим и большой прием.

На лице миссис Мюллер промелькнула целая буря чувств. Мысль о гостях из лондонской знати и, должно быть, достойных девушках, подходящих на роль невесты ее дорогого сына, была соблазнительной.

— Я подумал, раз Риченда здесь, вероятно, она могла бы помочь вам с организацией, матушка. Взять бо`льшую часть хлопот на себя. — Он обернулся к Риченде: — Если, конечно, я имею право просить вас об этом?

— Что вы, я помогу с большим удовольствием! — с готовностью воскликнула Риченда. — Эфимия прежде выполняла обязанности секретаря моего брата, поэтому тоже справится с простыми поручениями.

Мне сразу стало ясно, что это подразумевает выполнение всех заданий вместо нее.

— Ах, в самом деле, мисс Сент-Джон, — обратилась ко мне миссис Мюллер. — Будет честью работать с вами.

У меня не нашлось слов, и вместо ответа я только удивленно посмотрела на нее. Все это время она по большей части не обращала на меня внимания. От такого пренебрежения Риченда тут же ощетинилась, а Мюллер поднял взгляд куда-то вдаль, старательно не замечая хаоса, который он же и устроил в нашем женском обществе.

В этот момент, пожалуй, к счастью для нас всех, появился дворецкий и что-то прошептал Мюллеру на ухо. Тот вздохнул:

— Похоже, посланник вашего брата, Гилберт Баркер, в самом деле приехал, — сообщил он, глядя на Риченду. — И просит разрешения поговорить с мисс Сент-Джон.