— Ах ты, сволочь, — с мрачным видом перебил его Хеймиш Маккензи. — Ты хочешь выставить меня бастардом, незаконнорожденным сыном, которого обошли при раздаче титулов?

— Хватит! — одернул их Тренвит, и за столом сразу стало тихо. — Принеси нам всем виски, хозяин, а моему другу майору — джина.

Хеймиш бросил благодарный взгляд на Тренвита. Напряжение рассеялось. Угрюмый Хеймиш Маккензи, похоже, забыл об Имоджен.

— Мы можем позволить себе только невыдержанное виски, — смущенно улыбаясь, извиняющимся тоном промолвил дель Торо. — Но все остальное в нашем заведении — самого высокого качества.

И он показал на выстроившихся вдоль барной стойки, зазывно улыбавшихся девушек.

— Отлично, — сказал Тренвит, почему-то обращаясь к Имоджен. — Мои парни жаждут общения.

Военные взволнованно загудели, видя, как к ним мягкой кошачьей походкой с тихим мурлыканьем медленно приближаются знаменитые «киски». Хизер, ловко увернувшись от майора Маккензи, обняла молодого лейтенанта. Заметив это, Имоджен поняла, что Хизер боится майора. Такое на ее памяти было впервые. Раньше она не замечала страха проституток перед клиентами. Возможно, майор Маккензи уже заходил в заведение «Голая киска», хотя Имоджен его не помнила, и оставил о себе недобрую память. Быть может, Хизер уже обслуживала его и больше не хотела с ним сталкиваться. Имоджен чувствовала, что от Маккензи исходит опасность. Ей было некомфортно в его присутствии. Интуиция подсказывала ей, что нужно держаться подальше от этого человека. Впрочем, как и от Тренвита.

— Ты слышала, Джинни? — Голос дель Торо вывел Имоджен из задумчивости. — Принеси виски и джин!

Имоджен кивнула, обрадовавшись, что наконец-то сможет улизнуть. Но не тут-то было! Тренвит крепко ее держал.

— Она останется здесь, — заявил он тоном, не терпящим возражений.

Тренвит не повышал голоса, его произношение свидетельствовало о том, что этот человек принадлежит к высшему обществу. Тем не менее в его тоне сквозила железная воля. Тренвит привык, чтобы ему повиновались.

— Эта девушка сегодня ночью будет обслуживать только меня, — добавил он.

Имоджен бросило в дрожь. Тренвит, не обращая внимания на испуганное выражение ее лица, взял из ослабевших рук Имоджен поднос и небрежно протянул его хозяину заведения. Дель Торо тут же с готовностью схватил поднос и подобострастно поклонился.

— Как прикажете, ваша светлость, — пробормотал он, щелчком пальцев подавая знак персоналу.

Повернувшись, дель Торо поспешно удалился, семеня толстыми ногами. Имоджен заметила, что он не удостоил ее взглядом. Дрожь только усилилась, когда Тренвит наклонил голову и зашептал ей на ухо. От его жаркого дыхания щеки девушки еще больше раскраснелись.

— Джинни… Это твое имя?

От вкрадчивого голоса Тренвита по коже Имоджен забегали мурашки.

— Да, ваша светлость, — солгала она, ведь так ее называли только в увеселительном заведении «Голая киска».

Каждый раз, переступая порог этого тускло освещенного шумного злачного места, среди посетителей которого были нищие художники, солдаты и мелкие торговцы, она из Имоджен превращалась в Джинни. Сюда редко забредали знатные господа. Аристократы, как правило, посещали роскошные бордели, где не воняло абсентом и дешевым табаком.

— Не надо формальностей, Джинни, — снова зашептал ей на ухо Тренвит, и она закусила губу. Имоджен никак не могла понять, что чувствует, больше всего это было похоже на озноб. — Не называй меня сегодня «ваша светлость».

Имоджен с трудом заставила себя кивнуть.

— Как же мне вас в таком случае называть?

Задавая вопрос, Имоджен машинально повернула голову и тут же замерла от ужаса. Губы Тренвита были менее чем в дюйме от ее губ.

— Близкие называют меня Коулом, — обдавая ее губы своим дыханием, прошептал Тренвит.

— Но… но я не принадлежу к числу ваших близких… — попыталась возразить Имоджен.

Одной рукой обнимая свою пленницу за талию, другой он сжал ее бедра. Имоджен казалось, что через несколько слоев юбок она чувствует жар его тела. Ощущения были волнующими, но она не назвала бы их неприятными. Имоджен чувствовала, что ей в бедро упирается что-то твердое. Она достаточно давно работала в «Голой киске» и знала, что такое возбужденный мужчина.

— Мне не хотелось бы перечить леди, но все же позволю себе не согласиться. Я чувствую твою близость.

Имоджен дрожала, как осенний лист. Ей казалось, что еще немного, и она потеряет сознание.

— Я не леди, — пролепетала она голосом, в котором слышались слезы.

— Именно поэтому я и выбрал тебя.

Тренвит осторожно откинул черные локоны ее парика и поцеловал обнаженное плечо Имоджен. От этой мимолетной ласки ее бросило в жар. Между тем им подали виски и поставили на стол чистые стаканы.

— Твоя задача состоит в том, чтобы постоянно подливать мне виски в стакан и ни с чем не соглашаться. Ты справишься с ней, Джинни? — Эти слова были сказаны спокойным, почти добродушным тоном, но в них сквозило мрачное отчаянье.

— Я не должна соглашаться с вами? — удивленно переспросила девушка.

— Да, — подтвердил Тренвит, не сводя глаз с ее губ. — Мне хочется, чтобы хоть кто-то перечил мне, осмелившись выйти из подчинения. Для меня это новые эмоции.

— Хорошо, ваша… — Имоджен осеклась.

— Коул, зови меня Коул, — напомнил Тренвит.

Имоджен не отважилась назвать его по имени. Вместо этого, отвернувшись, она налила ему стакан виски.

— Молодец, — похвалил ее лейтенант. — Напои его до такой степени, чтобы он наконец признался нам, куда едет.

— Лучше тебе этого не знать, — заявил Тренвит и залпом осушил стакан. Поставив его на стол, он продолжил: — Могу сказать только одно — майор Маккензи едет со мной.

Лейтенант рассмеялся.

— Признайся, что ты шпион, — добродушно промолвил он. — Какие-то секретные миссии, военная форма без знаков отличия. Странно и то, что ты не остался на ночь дома, несмотря на… — лейтенант запнулся и, не решившись произнести слово «похороны», продолжил: — Несмотря на обстоятельства. Я хотел сказать, что ты теперь герцог, черт возьми, но почему-то избегаешь наведываться в свой дом.

— Я думал, мы договорились не касаться этой темы.

Тон Тренвита был обманчиво мягким. Лейтенант побледнел.

— Что же касается секретных миссий, — добавил герцог, — то какие же они секретные, если, похоже, о них знает каждый.

— Мы узнаем о них постфактум, — заметил один из офицеров. — Ты срываешься вдруг с места, уезжаешь куда-то, а потом выясняется, что в пустыне убили очередного вождя кровожадного племени. И тут же ты возвращаешься с насыщенным загаром и заявляешь, что был в отпуске и отдыхал на юге.

Тренвит с загадочным видом усмехнулся.

— В последний раз, когда ты снова неожиданно исчез, — опять вступил в разговор лейтенант, ободренный улыбкой герцога, — мы узнали, что в Альпах была перекрыта дорога, по которой контрабандой переправляли оружие. А потом приятель, работающий в военном госпитале в Швейцарии, сообщил мне, что тебя привезли к ним с обморожением.

Сказав это, лейтенант с победным видом оглядел друзей. Он торжествовал так, как будто выиграл спортивное состязание и теперь ждал поздравлений.

— Говорят, Демон-горец считает тебя не менее опасным человеком, чем он сам. А в боевом мастерстве, по признанию Демона, ты его превосходишь, — заявил один из офицеров.

— Он очень великодушен, — скромно заметил Тренвит.

— Ты знаком с моим младшим братом? — удивился Хеймиш, сжимая в объятиях Давину, которая уселась ему на колени. — Кстати, он никогда не был великодушным.

Тренвит издал звук, похожий одновременно и на вздох сожаления, и на пренебрежительное хмыканье. Невозможно было понять, что он хотел этим сказать. Когда герцог поставил пустой стакан на стол, Имоджен потянулась за бутылкой, чтобы снова налить ему виски.

— Ты же не веришь им, правда? — шепотом спросил ее Тренвит с таким видом, как будто у них был общий секрет на двоих, которым они не желали делиться с другими.

— Ни единому слову, — ответила Имоджен и первый раз за весь вечер искренне улыбнулась.

— Я знал, что ты умная девочка.

Тренвит снова поцеловал ее в обнаженное плечо почти у самой шеи, но Имоджен на этот раз почти не испугалась. Она уже начала понемногу свыкаться с ситуацией. Постепенно ее напряжение спало, и она даже позволила себе прислониться к груди герцога. Однако крупные пуговицы его мундира больно впились ей в спину, и она снова выпрямилась. Заметив это, Тренвит расстегнул мундир и ловко его сбросил. Имоджен понравились его забота и предупредительность. Этим Тренвит сильно отличался от знакомых ей мужчин, которые вряд ли обратили бы внимание на то, что женщине некомфортно. Она невольно прониклась к герцогу уважением.

Теперь ее спина соприкасалась с его теплой, мускулистой грудью. Имоджен чувствовала, как напрягались и расслаблялись его мышцы. Ей нравился исходивший от него запах кедра. Должно быть, он хранил свою униформу в деревянном сундуке. Имоджен различала также острый запах виски, к которому примешивался легкий аромат дождя или, может быть, спелых ягод.

Мужчины заговорили об Афганистане, куда, как поняла Имоджен, должен был отправиться Тренвит. За влияние в регионе боролись Россия, Великобритания и османы. За разговорами о политике последовали пьяные истории, новые тосты и неумеренные возлияния.