— Да, отец Ал. А мне надо очистить мой нож.

Мне хотелось вымыться и уснуть. Но вампиры непредсказуемы, поэтому с останками Лилит следовало покончить раз и навсегда.

— Пойду принесу веник и совок, — заметил преподобный. — Но не представляю, куда насыпать пепел? У меня ничего не приготовлено.

Я сумела повернуть голову и посмотреть на Ала. Его обычно румяное лицо посерело. Он показался мне постаревшим и испуганным.

Я решила его приободрить:

— У меня в багажнике есть сумка. Правда, как разделить голову и сердце, я не знаю. А вы — молодчина, как и все священники из вашего ордена.

— Но я ее не убивал, — прошептал он и поежился. — Да хранят нас святые праведники. Она была почти неуязвима.

— Полагаю, ей стукнула тысяча лет. Мощная вампирша. Но если бы вы не ранили ее с помощью креста, я бы не справилась.

Отец Ал провел рукой по редеющим волосам.

— Думаю, твоя роль была не меньше моей, — вымолвил он и надолго задержал на мне взгляд. — Ты проявила настоящую отвагу, Селия. Но не ладишь с матерью. Твоя бабушка все время просит нас молиться о вашем примирении. Ты до сих пор любишь ее.

— Вы правы.

Признание прозвучало безрадостно даже для меня самой.

— Зайди в церковь, когда мы приберем. Уладьте ваши разногласия.

Везде найдутся доброжелатели…

Глава 24

Преподобный Ал заказал пиццу и сладкую газировку, чтобы отпраздновать нашу победу. Заказ везли слишком долго. Я бы отчитала водителя, но бабушка меня опередила, бросившись к двери.

Пиццу мы разогрели в церковной печи, и отец Ал, порывшись в шкафах, нашел блендер.

И я решилась отведать «настоящую» еду. Если честно, священник предварительно залил мою порцию водой и перемолол блендером, ну и что же? Для «недоделка» сгодится, верно?

Но на практике оказалось иначе. Может, из-за того, что ингредиенты перемешались между собой, я не ощущала их по отдельности. Вкус у корочки, томатного соуса, сыра и начинки был до предела странный, неописуемый. Но я не жаловалась. Ведь мне удалось проглотить пару крупных крошек! В общем, я вновь обрела надежду. Я буду есть твердую пищу. Когда-нибудь, наверное.

Я сидела в кабинете преподобного Ала, дегустировала густой коктейль из пиццы, запивала молоком и протирала свой нож тряпкой, политой маслом. Увы, с очисткой у меня ничего не получилось. Металл почернел и внутри, и снаружи. Деревянная рукоятка не изменилась, а лезвие осталось прочным и острым, но приобрело угольный оттенок.

Отдохнув, я собиралась поехать к Карлу Гибсону. Я звонила ему. Поведала о визите короля и пригласила на бейсбольный матч. Он обрадовался как мальчишка. Выяснилось, что он не только сыщик, но и заядлый бейсбольный болельщик.

В кабинет вошла моя бабушка. Она многозначительно помолчала и спросила у Ала:

— Не могли бы вы оставить нас с Селией наедине? Нам надо побеседовать.

Я зажмурилась. Мои мысли заметались.

«Нет. Только не это, пожалуйста. Я устала! Не заставляйте меня говорить с бабушкой».

— Конечно, Эмили, — кивнул преподобный Ал и бросил на меня сочувственный взгляд.

Бабуля дождалась, когда он закроет за собой дверь, а потом заняла стул напротив меня и водрузила свою чашку кофе на пластиковую салфетку, лежащую на столе.

— Ты умница, девочка. Ты повела себя храбро, защитив свою мать.

— Спасибо, — пробормотала я и едва не зевнула.

Вероятно, сказывались недосыпание и стресс.

— Я всегда гордилась тобой, Селия, — продолжала она.

Я посмотрела на нее, будто видела впервые. Да, бабуле уже за восемьдесят. Она действительно не молода. Но активна и энергична, как ураган. А сегодня она показалась мне одряхлевшей, печальной и встревоженной.

— Вампирша убита. Лилит ничего не сделала с мамой.

— Да, милая, — грустно улыбнулась она.

— Ты такая измученная, тебе бы перевести дух.

— Послушай, Селия, медлить нельзя. Мне следовало предупредить тебя, когда ты была еще подростком. Но ты посещала психотерапевта, потому что горевала из-за Айви, и я решила повременить. К тому же это лишь незначительно коснулось твоей мамы. Я думала, что тебя тоже пронесет.

Она неловко поерзала и принялась изучать кофейную чашку. Похоже, она чувствовала себя виноватой, но мечтала выговориться.

— О чем ты? — вырвалось у меня, и бабушка вздрогнула. — Прости. Я не хотела тебя обидеть.

— Ничего страшного, Селия…

Бабушка погладила мою руку своими скрюченным пальцами, покрытыми коричневыми пятнышками. Под тонкой, как папиросная бумага, кожей, проступали сухожилия и вены.

— Ты всегда считала себя «стопроцентно нормальной».

— Ага.

— Но… это не так.

— Конечно, я же превратилась в «недоделка».

— Ты и до укуса вампира была не вполне обычной, Селия, — серьезно заявила бабуля. — Мой муж, твой дед, являлся человеком только наполовину.

Я часто заморгала. Что за шутки?

Далеко не все магические существа способны скрещиваться с простыми смертными. Правда, оборотни могут, но они изначально — люди. Дедушка никогда не выл на луну.

— Его отец был матросом, — объяснила бабушка. — А мать — сиреной. Значит, и ты отчасти сирена.

Нет! Только не я. Меня в восьмом классе выгнали из хора, а в колледже соседки по комнате в общежитии грозили вызвать полицию, когда я начинала мурлыкать под душем. Сирены — убийственно-красивые создания, и парни за ними бегают высунув язык.

— Гм… — хмыкнула я и выпалила: — Я и петь совсем не умею!

Бабушка громко рассмеялась, запрокинув голову. Ее глаза весело заблестели. Затем она немного успокоилась и отдышалась.

— Ах, детка, петь ты вправду не мастерица, — произнесла она. — Хотя некоторые сирены действительно музыкальны, их призыв носит экстрасенсорный характер. Такая женщина притягивает к себе партнеров, когда жаждет спариться, и они стремятся к ней, даже если это ведет к их гибели.

— Но…

Бабушка продолжала, не слушая меня. Теперь слова изливались из нее неудержимым потоком.

— Вампир, который укусил тебя, пытался обратить тебя, поскольку сам был мужчиной. Оборотень, обнаруживший тебя в глухом переулке, услышал твой зов. И ты не ладишь с другими женщинами, потому что созрела.

— Ничего подобного! — горячо возразила я. — У меня есть подруги. Дона, Вики…

Бабушка скептически вздернула брови.

— Вики…

— Она была лесбиянкой, Селия.

— Ну… да.

— Допустим. Кто еще?

— Дона. И она предпочитает мужчин.

Бабушка улыбнулась:

— А у нее случайно не климакс?

— У Доны вообще-то гинекологические проблемы, и ей удалили матку…

— Назови мне женщину, с которой у тебя сложились доверительные отношения. При этом она должна быть гетеросексуальна и детородна.

Я задумалась. «Эмма стерильна после одного происшествия в лаборатории. Дотти — старушка, Гильда Леви тоже».

Пауза затянулась на пару минут — самых долгих в моей жизни.

— Не получается? — мягко сказала бабушка. — А у большинства женщин, с которыми ты сталкиваешься, позже развиваются тяжелые неврозы — вплоть до безумия. Чаще всего из-за того, что рядом с тобой оказываются их возлюбленные.

Точно! В колледже часто случались перепалки на вечеринках. А ведь парни всегда бросаются вперед и открывают мне двери, отодвигают стулья от стола, а порой забывают о своих подружках. Например, пару недель тому назад, в кабинете El Jefe со мной едва не сцепилась Эмми, избранница Кевина. Сначала он принес выпить мне, а уж потом — ей. Я почувствовала себя смущенной и озадаченной. Но если я родилась сиреной, все события обретали смысл.

— Но как узнать наверняка? Имеется какой-нибудь анализ или аптечный тест?

— Селия, тут никаких исследований не понадобится. У тебя появляется необходимость в чем-либо, ты призываешь мужчин, и они выполняют твои желания.

— Но почему я молчала, когда нас с Айви похитили?

Слезы заволокли глаза бабушки, и она так крепко сжала мою руку, что мне стало больно.

— Милая. Но у тебя в тот момент еще и месячных не было.

Моя сестра могла спастись. А меня бы не мучили, не насиловали. Значит, мне просто не повезло?

Мои мысли бешено метались, но ничего связного не выстраивалось. Казалось, на меня весь мир обрушился.

— Твоя мама очень страдала после ухода отца. Мужчины не покидают сирен. Лана знала о своих родственниках. Она с ними изредка встречалась. Поступок твоего папы сломал ее. Если бы не вы с Айви, она бы покончила с собой. Но Айви…

Бабушка оборвала себя на полуслове и умолкла. Наверное, невольно испугалась, что разбудит мою мать, которая находилась в соседней комнате.

— Селия, постепенно ты привыкнешь к своему состоянию, — наконец прошептала она. — И еще следует пообщаться со своей прабабкой или одной из ее сестер. Но сейчас тебе надо отдохнуть.

Разве я могла себе это позволить?

Глава 25

Я не ожидала, что смогу расслабиться. Исповедь бабушки меня шокировала, а лежать в спальном мешке на бетонном полу — не самое приятное времяпрепровождение. Однако я сразу отключилась и провалилась в знакомый кошмар.

Мне исполнилось двенадцать лет. Солнечный, жаркий летний день. Полдень. Я — в коротких шортах из отрезанных джинсов. Мне неудобно. Но я не стеснялась своих голых ног, просто на новую одежду денег не было.

Их не хватало всегда. Мама работала барменшей, но ее зарплата вылетала в трубу — в виде сигаретного дыма, «травки» и спиртного. Она возвращалась домой поздно, иногда трезвая и редко — без очередного приятеля. Айви в это время обычно крепко спала. Она, в отличие от меня, не слышала ни противных стонов, ни стука изголовья кровати о стену комнаты.

Уроки танцев для меня закончились. Айви посещала занятия по тренировке своего «дара». На обучении настояла бабушка. Она оплачивала уроки и возила Айви к преподавателям. Именно поэтому сейчас я была одна. Мама, как обычно, торчала на «работе».

А я решилась: в библиотеке я села за компьютер и порылась в списке телефонов. Там имелся адрес — дом всего в четырех кварталах от нашего жилища.

Но даже маленькое расстояние может растянуться на тысячу миль. Но тогда я этого не знала.

Я повернула за угол, шлепая сандалиями по растрескавшемуся асфальту. По моей спине, между лопатками, стекала струйка пота. Я надела дешевый розовый топ, который взяла из маминого шкафа.

Какая-то часть меня пыталась пробудиться. Не хотела я возвращаться в собственное прошлое и переживать его заново. Но я спала слишком крепко, и образы беспрепятственно разворачивались передо мной.

Остановившись возле фонаря на углу, я поискала глазами нужное здание.

Понятно — четвертое справа. Аккуратный белый коттедж из деревянного бруса, с красной отделкой и забором из штакетника. Потом я увидела его. Он играл в мяч с мальчиком на год-другой младше меня. На крыльце я заметила девочку лет пяти со светлыми кудряшками. Она была поразительно похожа на Айви. А он смеялся. Пока не повернул голову и не встретился со мной взглядом.

Папа.

Он наклонился к мальчику и что-то ему сказал. Тот испугался и начал послушно собирать игрушки. Но делал это недостаточно быстро. Мой отец торопливо зашагал к дому, подгоняя обоих детей.

Я замерла, вытянув перед собой правую руку. Разжала губы, готовясь его окликнуть.

Он захлопнул за собой дверь.

— Какая трагедия! — Я узнала шелковистый голос, который ворвался в мое сознание. Джонс вернулся и насмехался надо мной. — Бедняжка.

— Брысь отсюда!

— Нет, дорогуша, нам нужно поговорить.

Ткань сна разорвалась, и передо мной возник Джонс. Он находился в спортивном зале. Стоял в центре пентаграммы, вписанной в круг. Магические знаки сверкали красной краской. Мерцали черные свечи, расставленные прямо в острых лучах звезды. Я поняла, что символы Джонс начертил собственной кровью. Даже в полусне я ощутила темную силу, а также боль в руках Джонса.

— Ты мне нужна. Передай весточку Кевину Лэндингэму.

— А что, позвонить ему ты не можешь?

— Я рискую, — сердито буркнул он. — Кое-кто вышел из резервации. Наверняка из шайки телепатов. Сама знаешь, как они способны маскироваться, иначе я бы сам выследил гада. Он уже убил нескольких наших штатных ясновидящих.

— И какое у тебя послание?

— Мы выполняем сложное профессиональное задание. А этот бродяга нам только мешает. Поэтому наши боссы хотят предложить Кевину сделку. Временный контракт на год. Охота за трудными объектами, начиная с телепата-беглеца. Кроме того, фирма гарантирует твою безопасность. Никто из наших никогда не использует тебя и никоим образом тебе не навредит. Кевин получит любые связующие клятвы, какие пожелает.

«Почему он должен заботиться обо мне?» — подумала я.

Джонс, разумеется, прочитал мои мысли.

— Ты не в курсе? — усмехнулся он. — Ну, если он тебе не сказал, я тоже помолчу. Прощай.

Джонс шагнул вперед и стер подошвой часть круга. Перед глазами у меня почернело. Беседа закончилась.

Я очнулась, открыла глаза и обомлела. Во-первых, я не лежала в спальном мешке на полу кабинета преподобного Ала. Во-вторых, у меня раскалывалась голова, а во рту ощущался мерзкий металлический привкус. Я была «спеленута» в смирительную рубашку и валялась на полу в палате, обитой войлоком. Через окошечко в двери за мной наблюдала доктор Грин.

Глава 26

— Как жаль, — раздался из динамиков чуть искаженный голос психотерапевта. — Снотворное, подмешанное к пицце, не отключило тебя на сутки.

Ясно, меня накачали успокоительным. Заказ отца Ала доставили с большой задержкой, и вкус у еды оказался отвратительным. Как же я не догадалась? Мысли начали выстраиваться в логическую цепочку, несмотря на туман в голове. Вероятно, мне помогал обмен веществ вампиров… или сирен. Но я была полностью обездвижена. Пока.

— У них даже не было времени добраться до церкви, а я не смогла встретиться с доктором Скоттом.

У них?

Эвелин Грин нарочито громко вздохнула и принялась рассеянно постукивать ногтями по стеклу.

— Лично я убила бы тебя здесь и сейчас. Но тогда рассвирепеет твой оборотень, а мой работодатель дал мне четкие указания.

Что? Кевин вовсе не мой!

Кончики пальцев психотерапевта выбивали настоящую барабанную дробь.

— Попробуем еще один укол. Повысим дозу…

Она отвернулась и удалилась прочь.

— Айви, Вики, вы здесь? — прошептала я.

Только бы меня не засекла подслушивающая аппаратура! Но доктор Грин говорила со мной открыто, значит, приборы отключены. Хотя надо на всякий случай перестраховаться.

В комнате резко похолодало, и с моих губ стали срываться облачка пара. Я не удивилась. Призраки появляются, когда человек, к которому они привязаны, охвачен сильными эмоциями. А что в мире сильнее страха собственной гибели? Я почти физически ощущала, как в моей крови вскипает адреналин.

— Найдите доктора Скотта. Объясните ему ситуацию. Предупредите отца Ала. Пусть бабушка и мама уходят.

Я перекатилась на спину и напряглась, стараясь порвать смирительную рубашку. Если я разогнула фиксаторы в лаборатории, то запросто справлюсь с холстом и кожаными ремешками. Если только ткань не заколдована. По-моему, так и есть. Но разве у меня был выбор? Поэтому я принялась за дело и едва не выдернула свои руки из локтевых суставов. Зато материал наконец-то затрещал. Я поднатужилась. «Вывихнутые суставы заживут», — подумала я.

Внезапно до меня донеслись плеск волн и крики чаек. И меня осенило: еще в кабинете доктора Скотта я повлияла на него, и он выполнил мою просьбу. Я могла сделать это снова. И я сосредоточилась на Скотте, Джерри и других мужчинах, работающих в клинике Берчвудз. Я не знала, который час. В принципе, я толком ничего не понимала, но не останавливалась: ведь по коридору уже цокали каблучки Эвелин Грин.

Я растянула на груди ткань смирительной рубашки. Все мои чувства обострились до предела. Я услышала громкое и хриплое дыхание психотерапевта. А затем — шаги бегущих людей.

Эвелин бросилась ко мне со шприцем наготове, но я опередила ее. Двигаясь с невероятной скоростью, я обеими ногами ударила доктора Грин по коленям. Попытка мне удалась: я сломала ей кость. Крошево разорвало кожу, хлынула кровь.

Дико завопив, Эвелин упала на пол. Повсюду темнели свежие красные пятна, у меня заурчало в животе. Доктор Грин обхватила свою почти оторванную ногу, безуспешно пытаясь остановить кровотечение.

Мой желудок свело спазмом. И тут я заметила шприц. Психотерапевт не могла до него дотянуться. Ее сердце стучало как бешеное. Она смотрела на меня с ужасом. У меня звенело в ушах, а изо рта текла слюна.

Доктор Грин начала отползать. Алый след на ослепительно-белом линолеуме выглядел непристойно ярким.

Теперь я сражалась с инстинктами голодного вампира, чтобы не броситься за ней вдогонку.

Створка тамбура палаты с громким стуком открылась. Это же Джерри и доктор Скотт! Затормозив около застекленной внутренней двери, они так и застыли.

— Слава богу! — простонала Эвелин. — Спасите меня. Она озверела!

— Лгунья, — произнесла я бесстрастно.

— Доктор Грин, пожалуйста. Не надо ее злить, — спокойно произнес Скотт.

Я почувствовала: он пользуется своим талантом, чтобы обратиться к остаткам человеческого во мне и утихомирить мою вампирскую сущность.

— Селия, поверьте мне. Вики мне все рассказала. Полицейские едут и сюда, и в церковь. Вы не совершили ничего дурного, и мы сумеем доказать вашу невиновность. Но вы должны себя контролировать.

Я с трудом подняла голову и взглянула на него. Мое тело отказывалось мне подчиняться. Кожа излучала сияние.

— Джерри принесет вам пищу, а я займусь травмой Эвелин. Я не могу позволить ей умереть. Вы мне разрешите?

— Да, — выдавила я.

— Отлично, Селия. А теперь будьте добры, передвиньтесь в дальний угол, пожалуйста.

Скотт прошел мимо бледного и дрожащего Джерри.

— Неужели вы не боитесь эту… тварь? — выпалил охранник.

— Напомню вам, что мисс Грейвз могла бы убить и разорвать доктора Грин на куски. Она проявила огромную выдержку. Но ни в коем случае нельзя оставлять ее наедине с женщиной, истекающей кровью. Поэтому ступайте на кухню и принесите ей подходящей еды. Немедленно.

Джерри помчался по коридору. А Скотт негромко постучал в дверь.

Я владела собой еще пять минут. Мне хотелось уничтожить Эвелин. Это было не только желание вампира. Отчасти я считала, что она заслуживает смерти. Преподобный Ал погиб. К счастью, копы уберегли людей в церкви от преступников. Но снотворное в пицце вступило в реакцию с обезболивающим лекарством, которое регулярно принимал Ал: старая футбольная травма давала о себе знать. Просветила меня Алекс. Она сообщила мне новости сразу же после «визита» Вики.

Меня похитили и могли подставить по полной программе. Наклеили бы ярлык «монстр» и дали бы пожизненный срок.

Но мне повезло. Я использовала зов сирены и избежала очередного кошмара под звуки океанского прибоя и крики чаек. Но мне пришлось нелегко и, наверное, предстояло заплатить за свой колдовской дар.

Дурно ли я поступала, управляя окружающими? Да. Переживала ли я? Нет. Время-то поджимало. Нити вели к заговору против короля Дальмара. Кроме того, по Лос-Анджелесу свободно разгуливали демоны. Правда, мне казалось, что жертвы слишком велики. Подумаешь, месторождение природного газа в Руслундии! Но вполне вероятно, что суть проблемы от меня утаивали.