Ров я миновала и глазом не моргнув. Пока человеческого во мне имелось больше, чем вампирского. Может, тенденция сохранится?

Затем я очутилась возле кабины с автоматическими сканерами, которые проверяли посетителей на наличие оружия и агрессивной магии. Меня обдало теплом с головы до ног. Загорелся зеленый огонек: значит, меня пропустили. Я шагнула вперед и залюбовалась фонтаном. Он являлся важной деталью мемориала, созданного в честь офицеров участка. Монумент установили прямо напротив главного входа, примерно в пяти ярдах от поста дежурного.

Фонтан представлял собой каскад из пяти узких ступеней, вытесанных из черного мрамора и поднимающихся над озерцом с речными камнями. А над ними возвышалась бронзовая статуя Фемиды. Позади на стене блестели ряды золотых и серебряных табличек. На каждой из них было выгравировано имя, звание и даты службы полицейского: серебряные пластинки посвящались раненым и ставшим инвалидами, а золотые — погибшим при выполнении служебного долга. Многие имена мне были знакомы.

Я не особо религиозна, но помолилась об упокоении душ умерших. Последние два-три года выдались суровыми. Специалисты спорили о том, почему так случилось. Вероятно, виной всему природный цикл. Вопросы накопились, но ответов не было. Даже El Jefe оказался в тупике. Именно поэтому религиозные ордена и полиция выкладывались изо всех сил в борьбе со злом и разрушением, но часто терпели поражение.

Я услышала жужжание механизма металлической двери. Резко обернулась и увидела Алекс. Она поманила меня к себе. Рядом с Алекс стоял мужчина средних лет со светлыми волосами, подернутыми сединой. Невысокий — пять футов восемь дюймов, но широкоплечий, похожий на бывшего борца. В общем, песок из него еще не сыпался. Квадратная челюсть, здоровые ручищи с короткими пальцами. Из украшений — простые золотые часы. Серый костюм почти такого же оттенка, как глаза, глядящие на меня через очки без оправы. Бледная кожа, немного дряблая. Значит, здоровье средненькое. А еще точнее — жить этому человеку осталось недолго. Не знаю, как я догадалась, однако я твердо знала, что его кровь горчит от токсинов, с которыми уже не справляются почки. «Он невкусный».

От ужаса и отвращения я поморщилась. Он — человек, а не еда! Но меня настолько напугала эта ужасная мысль, что я не смогла от нее избавиться. Неужели я превращаюсь в кровососа? Помоги мне, Господи!

Глава 6

— Унюхали, да? — негромко спросил Гибсон.

Я сидела напротив него за исцарапанным столом, в комнате для допросов. Кабинет был стандартным, прямо копия из телевизионного детективного сериала. В помещении царила чистота и пахло свежей краской. За спиной у Гибсона виднелось зеркальное окно, которое позволяло наблюдать за допросом другим офицерам. В углу под потолком расположилась видеокамера. Огоньки на ней не горели — Гибсон не нажал кнопку на пульте.

Перед тем как войти в кабинет, мы остановились около автомата и взяли по стакану кофе. Но напиток казался мне тошнотворным. По-моему, тело Гибсона разлагалось. Только кофе у меня под носом помогал мне терпеть невыносимую вонь. Я поерзала на жестком пластиковом стуле. Почему я здесь? Раньше у меня не было острого обоняния.

— Я по вашим глазам в холле все понял, — заявил Гибсон и криво усмехнулся. — Если бы Александра не предупредила меня, что вас покусали, я бы принял вас за оборотня. Они от меня шарахаются, будто я чудовище. Болезненная реакция уже выдала нескольких особей, которых я иначе не заподозрил бы.

— И вы их засадили за решетку?

Гибсон помрачнел.

— Теоретически оборотень не является нарушителем закона. Главное, не представлять опасности для окружающих.

Ясно. Но это не спасет от уголовного преследования. Многие считают, что оборотни мечтают лишь о том, чтобы порвать окружающих в клочья. Чаще всего отношение общества можно выразить словами: «Сажайте тварей, или пусть гниют в тюрьме». Кстати, этот девиз произнес один из самых популярных политиков.

Я с легкостью убью монстра, если он будет угрожать мне или тем, кого я оберегаю. Но оборотни — за исключением трех дней на протяжении лунного цикла — являются обычными людьми. У них есть семья и работа. Они соблюдают меры предосторожности, так что нет никакой необходимости держать их в застенке.

Похоже, Гибсон разделял мое мнение, что заставило смягчиться.

— Алекс знает о вашем здоровье? — поинтересовалась я.

— Нет. Я на работе никому не рассказывал. Но скоро все закончится, — признался он. — Кстати, я не желаю оставлять после себя «глухаря».

— Чем же я могу вам помочь? — дружелюбно, но не подобострастно парировала я.

Гибсон не ответил.

— Что вы помните о прошедшей ночи? — наконец произнес он.

— Ничего. Вчерашний день полностью выпал из памяти — кроме утреннего душа. — Я вздохнула. — На меня накинулись кровососы, значит, нападение произошло в темноте. И я пока жива. Следовательно, меня укусили за несколько минут до того, как явились мои спасители. Но это просто догадки, основанные на логике. Да и в голове сплошная чернота. Очнулась я в университетской лаборатории на столе для зомби.

Гибсон принялся сверлить меня взглядом. Я приготовилась к атаке.

— Я не вру. Я очень старалась хоть что-нибудь вспомнить, но без толку. Я сама жутко злюсь.

Прошлая ночь оказалась самой важной в моей жизни.

— Ладно, — пробормотал он и вытащил из кармана портативный микрокассетный диктофон.

Я не удивилась, что он пользуется таким старьем. Ведь от свидетельств, записанных на «цифру», легко избавиться: произносишь заклятие, и показания исчезают. Поэтому копы вернулись к старомодной пленке. Щелкнув клавишей, Гибсон положил диктофон на стол между нами, а затем взял пульт и включил камеру.

— Начнем с самого начала. С вашего позволения, я применю магию, и вы вспомните то, что случилось ранее. Когда люди вспоминают всякую будничную рутину, это помогает им воскресить в памяти детали происшествия. Также надеюсь, что мы избежим психологической травмы.

Я кивнула.

— Говорит детектив Карл Гибсон, номер жетона сорок пять двести тридцать шесть, участок полиции Санта Мария де Луна. Время — десять часов двадцать четыре минуты. Сейчас утро, четырнадцатое октября.

Я почти не слушала монотонный голос Гибсона, перечислявшего скучные данные для протокола. Порядок мне известен. Через пару секунд он попросит меня назвать мое имя, адрес, и осведомится, по доброй ли воле я даю ему разрешение использовать специальное заклинание.

Гибсон действовал медленно и терпеливо. Очень многое я вспомнила с кристальной ясностью. Вики решила отпраздновать день рождения, и я потратила немало сил, чтобы подобрать для нее подарок.


— Добрый вечер, мисс Грейвз. Если вы подъедете к пункту охраны, мы завершим ваш досмотр.

Я узнала голос, льющийся из динамика. Говорил Джерри, начальник дневной смены охраны в Берчвудз. Я была на особом положении и догадывалась, что деньги за мои привилегии отваливают немереные. А как же иначе? Клиенты могли заплатить любую сумму за уверенность в том, что никто не узнает об их местонахождении. За годы существования в Берчвудз еще ни разу не было ни единой утечки информации о знаменитом пациенте — к невероятному отчаянию папарацци, которые держались на дозволенном законом расстоянии от психиатрической лечебницы.

Я поспешно убрала карточку посетителя в бумажник. Щелкнул замок, затем послышалось жужжание электронного устройства. В следующее мгновение тяжелая створка откатилась в сторону.

Я нажала педаль газа. «Миата» практически прыгнула вперед. Как раз накануне мне сделали тюнинг, но я еще не привыкла к мощной реакции двигателя. Но в любом случае, скорость радовала. У меня имелось ровно сорок пять секунд, чтобы проехать через наружные ворота, пока они не закроются. Открыть их снова можно только вручную с помощью особого ключа. Я была в курсе, поскольку однажды застряла позади дамочки, которая рылась в своей сумочке.

Я въехала на одно из четырех мест для досмотра. Они расположились как раз возле домика из силикатного кирпича с красной черепичной крышей. Когда я выключила двигатель, в дверях показался Джерри. Меня обескуражило то, что он дежурил. Его повысили в должности, а проверка удостоверения личности поручалась персоналу нижнего звена. Однако сейчас этот громадный и некрасивый здоровяк был на своем прежнем посту. К поясу его брюк приторочили какой-то гаджет, соединенный с дубинкой при помощи провода. Позади Джерри я заметила женщину в стандартной сине-белой форме. Но она явно не принадлежала к обычному персоналу. Пока здесь находилась Вики, я успела запомнить в лицо почти всех сотрудников Берчвудз. «Лидия» (ее имя значилось на бейджике) была не из их числа.

«Бьюсь об заклад, она наверняка маг», — пронеслось у меня в голове. Дело в том, что иногда чужие колдовские способности просто бросаются в глаза.

Я пристально посмотрела на Лидию. За тридцать, темные волосы стянуты в тугой пучок. Высокие скулы, отсутствие косметики и украшений. Такие лица лучше выглядят на фотографиях, чем в жизни.

Охранница порывистым шагом подошла к пассажирскому сиденью, не обращая никакого внимания на меня. Ее взгляд был нацелен на мои пакеты с презентами. Ага. Почувствовала исходящую от подарков энергию.

— Я договорилась с руководством. Это подарки ко дню рождения Вики. Вещи хрупкие, стеклянные. Администратор потребовал, чтобы я наложила на них чары пятого уровня, поэтому они не разобьются, — объяснила я.

Лидия кивнула, но на слово мне не поверила. Вытащила из кармана плоский предмет размером с ладонь и принялась водить им по сверткам, бормоча что-то неразборчивое. А Джерри сверял коды на идентификационных табличках «Миаты» с теми, которые были выгравированы на ветровом стекле. Я знала, что потом он проведет дубинкой вдоль моего тела — просканирует меня на наличие оружия и заставит подписать анкету посетителя серебряной ручкой. Затем компьютер сверит мой почерк с архивным образцом и с подписью на водительских правах. Последним будет тест на обманные чары, после чего меня окропят святой водой, дабы убедиться, что я не вампир. Да-да, испытания мне предстояло пройти средь бела дня — в то время, когда нормальные кровососы мирно спали в своих гробах — сытые и довольные.

Поскольку я наведываюсь в Берчвудз три-четыре раза в неделю, я успела привыкнуть к подобным заморочкам. Порой я даже перешучивалась с охранниками и болтала с ними, если Вики была на сеансе групповой терапии и меня не пускали внутрь. Но сегодняшняя атмосфера не располагала к дружеским беседам.

— Что случилось, Джерри? — тихо спросила я, когда Лидия направилась к моему багажнику.

— Происшествие, — бросил Джерри.

Я изумленно вздернула брови. Понимаете… Даже в некоторых тюрьмах и правительственных организациях персонал фильтруется не так строго, как в Берчвудз. И я еще не сталкивалась с тем, чтобы здесь нарушали правила, поэтому ответ Джерри меня сильно впечатлил.

— Что за происшествие?

Круглую физиономию Джерри рассекли глубокие морщины. Его глаза потемнели и стали почти черными. Я решила, что он мне ничего не скажет, но он опять меня удивил.

— Одного из наших охранников убили. Кисть правой руки отрезана по запястье. Тело заморозили, поэтому мы не знаем, давно ли он погиб.

У меня спазмом скрутило желудок.

— Кто? — выдавила я.

— Луи.

У него же четверо детишек младше десяти лет! Луи постоянно показывал их фотки, чтобы похвастаться об их успехах в школе, в танцевальном кружке и в спортивной секции.

— Джулия увезла ребят к бабушке и дедушке в Айдахо на неделю. Говорит, они с Луи каждый день общались по телефону. В четверг вечером Джулия получила сообщение по электронке. Луи написал, что потерял мобильник и будет посылать ей мейлы.

— Но я же его недавно видела…

Я не закончила начатую фразу. Вдруг я обозналась? Луи ведь трудился в ночную смену. Вот кошмар! Конечно, в этом мире найдутся твари, способные морочить голову с помощью магии и фокусов. Они умеют подделывать отпечатки пальцев, но не могут заставить свою ладонь вспотеть и не выработают человеческую ДНК. Теперь-то мне ясно, почему в клинике столь строгая система досмотра…

— Есть зацепки? — спросила я.

Джерри пожал плечами.

— У нас ведь лечатся богатые и знаменитые. Люди не остановятся ни перед чем, чтобы раздобыть секретные сведения.

— Точно.

— Откройте багажник, пожалуйста, — резко прервала нас Лидия.

Я вышла из «Миаты». В обычной ситуации я бы оставалась в салоне, но Лидия меня раздражала. Мне не понравилась ее надменность.

— Я — профессиональный телохранитель, — заявила я. — А в багажнике — мое оружие. Когда приезжаю сюда навестить подругу, я запираю свой арсенал.

Кроме того, там находился мой рабочий черный пиджак особого покроя. Под шелковую подкладку был вшит заколдованный бронежилет из кевлара. Спецодежда стоила дороже, чем пара новеньких пистолетов. Наверняка Лидия сразу ее просечет и выпроводит меня вон.

В общем, я выбралась из «Миаты», шагнула к багажнику и прислонилась к нему с нарочитой небрежностью.

Лидия повернулась ко мне. Ее холодные голубые глаза цвета декабрьского неба так и впились мне в лицо.

Несомненно, она заметила мою отличную физическую форму. В детстве я занималась балетом, и это дало мне изящество и хорошую осанку, а силу мышц я получила благодаря бегу, плаванию и тренажерам. Но Лидия по части мускулатуры мне не уступала.

Она была очень странной… И я пожалела о том, что не являюсь магом.


— Вам этого хотелось?

В воспоминания ворвался голос детектива Гибсона. Я вздрогнула и заморгала, стараясь сосредоточиться на «здесь» и «сейчас». Спустя какое-то время я осознала смысл вопроса.

Гибсон пытался сбить меня с толку. Наверное, прием неплохо срабатывает, когда человек в чем-то виноват. Но я ничего подобного не ощущала.

— Пожалуйста, не заблуждайтесь. Я не идеальна, но себе нравлюсь такой, какая есть. Когда вампир ловит свою жертву, она теряет свою личность, лишается всего. Я бы могла оставаться на месте преступления и дождаться завершения процесса, если бы хотела, верно?

Гибсон вздохнул и нарисовал пальцем кружок в воздухе.

— Продолжайте.

Я попыталась вернуться в прошлое. Что же я делала? Ах да, препиралась с охранницей насчет багажника.


— Прошу прощения, но мы не имеем права пропускать оружие через вторые ворота. Я должна все осмотреть. Затем вы можете его оставить здесь, на посту охраны, у мистера Мейерса, а на обратном пути заберете.

В ее голосе не прозвучало ни растерянности, ни уступчивости. Начальником смены номинально значился Джерри, но главной определенно была Лидия. Я вопросительно посмотрела на Джерри, а он покраснел.

— Я бы предпочла так не делать, — произнесла я.

Лидия почему-то взбесила меня. Незачем ей копаться в моих вещах! У меня не было причин ей не доверять, но я твердо решила не подпускать ее к багажнику.

Лидия одарила меня абсолютно бесстрастным взглядом.

— Либо я досмотрю ваш багажник, либо вам придется покинуть клинику.

— Вообще-то есть еще третий вариант, — широко улыбнулась я.

— Какой? — оживился Джерри.

Он меня знал. А мисс Колдунью, может, и уважал, но недолюбливал. Он не вмешивался, но его явно охватило любопытство.

— Здесь останется моя машина, а оружие я возьму с собой.

Лидия уставилась на меня, утратив дар речи.

Джерри рассмеялся, с опозданием прикрыл рот ладонью и делано закашлялся.

Лидия побагровела, но на редкость умело сдержалась. Удивительно миролюбивым голосом она промурлыкала:

— Ваши свертки весьма тяжелые. Вы уверены, что вы донесете их до корпуса?

— Без проблем, — ответила я, достала мобильник, ловко открыла крышку и нажала клавишу быстрого набора номера. Трубку сняли моментально. — Молли, это Селия. Моя машина будет у наружных ворот по соображениям безопасности, но у меня тут подарки для Вики. Ты не могла бы попросить санитара прикатить мне тележку? Буду очень признательна. Спасибо, ты меня выручила.


Гибсон фыркнул от смеха и вновь вывел меня из транса. А он хорош. Аккуратно применил заклинание и чары снимал осторожно. Конечно, мощью Бруно он не обладал, это дано немногим, но зато Гибсону была присуща плавность, а она многое компенсировала.

— Умно.

Он усмехнулся мне, и проказливое выражение его лица сменилось маской смерти.

— Благодарю. И я такого же мнения.

— Представляю, как она разнервничалась.

— Еще бы.

Я даже не скрывала удовлетворения. Гибсон покачал головой и хмыкнул.

— Вы отпраздновали день рождения подружки, а потом?

— Потом был ужин в «Ешь и пой».

Слова сами слетели с моих губ. Что? Я этого факта не помнила, хотя меня не покидала уверенность, что я говорила правду.

— Что-нибудь еще?

Я попыталась расслабиться. Вдруг теперь информация гладко потечет через меня? Но нет. Пребывая во власти чар, я не могла притворяться. Я надеялась, что заклинание что-нибудь вытянет из моего разума. Увы, вскоре везение закончилось.

— Вот как? — разочарованно проговорил Гибсон.

Я и сама была в отчаянии.

Гибсон надолго задержал на мне взгляд. Я чувствовала, что он оценивает меня по какой-то только ему ведомой шкале. Возможно, он определял, не лгу ли я, невзирая на магию. Большинство людей врут. Одни — намеренно, поскольку хотят запутать копов, другие — чисто по привычке или просто из-за забывчивости. Но Гибсон серьезно меня обработал, кроме того, я надеялась, что треклятый кровосос не успел влезть мне в голову.

— Насколько сильно вам хочется вспомнить?

— Мне не хочется, — процедила я сквозь зубы. — Мне необходимо.

Гибсон протянул руку к диктофону и резко нажал клавишу остановки записи. Крошечные колесики, толкавшие магнитофонную пленку, замерли.

— Сколько у вас денег при себе?

Вопрос меня озадачил. Алекс невероятно прямолинейна, честна и благородна. Неужели Гибсон оказался взяточником? Почему бы и нет: он вел себя весьма подозрительно. Старательно подбирая слова, я спокойно произнесла:

— Немного, но в паре кварталов отсюда — мой офис. Там я могу взять еще. Но зачем?

Гибсон на миг хитро улыбнулся и опять посерьезнел.

— Как полицейскому, мне не позволено прибегать к услугам ясновидящих для того, чтобы заглянуть в прошлое. Также мне нельзя нанимать мага или гипнотизера. Ведь ваши воспоминания о нападении могут оказаться мучительными и способны вызвать повреждение головного мозга, — с горечью объяснил он. — Но если вы как частное лицо решите обратиться к помощи одного из вышеуказанных специалистов и разрешите мне присутствовать…

— Тогда вы нарушите правила, детектив Гибсон, — констатировала я.

Мы оба знали, что подобные показания неохотно принимаются в суде. Магия существует, от нее не отмахнешься, но ею легко манипулировать. То же самое касается и технических новшеств — вот почему Гибсон и камеру выключил. В данный момент на ней не горели огоньки.

— Мисс Грейвз, — Гибсон снял очки и потер переносицу большим и указательным пальцами. — Прессе мы сообщаем далеко не все факты. Иначе люди запаникуют, и тогда ситуация ухудшится.

Я кивнула. Мысль вполне здравая. Однажды я оказалась в самой гуще толпы и до смерти перепугалась. К счастью, не мне нужно было останавливать людей. Такая обязанность выпадает полицейским. Они встречают опасность лицом к лицу, а потом их распинают — вне зависимости от полученного результата.