— Я рад, что вы заглянули, — сказал Морган. — Мне нужно сообщить вам кое-что.

— Что же?

— Я нашел горничную, Молли Диверс. Она заявляет, что просто потеряла ключ от комнаты Уитни. Зная, что получит за это выговор, она решила сохранить все в тайне. По крайней мере так она утверждает.

— И вы верите ей?

— Нет. Когда я упомянул человека со шрамом на шее, стало ясно, что она обо всем знает.

— Так вы думаете, что ей заплатили за ключ?

— Эта версия кажется мне наиболее вероятной.

— Значит, человек со шрамом и есть убийца?

Морган откинулся на спинку кресла.

— Возможно. Но также вероятно и то, что его мог нанять убийца. Так или иначе, ясно одно — он причастен к убийству.

— Нам нужно найти его.

— Я работаю над этим. — Сыщик потер кулаком свои крепкие скулы. — Но пока никто не знает, кто этот человек и где его искать.

— Человек со шрамом может оказаться ключом к разгадке. Если мы найдем его, он приведет нас к тому, кто нам нужен.

— Возможно. Но по моему опыту, редко когда убийство раскрывается так легко.

Глава 24

Вайолет пошла в переднюю на звуки мужских голосов. Среди нескольких человек, окруживших Хэтфилда, она заметила крепко сложенного полицейского с темно-рыжими волосами, который допрашивал Рула в полицейском участке, и ее сердце упало.

— Я сказал им, что его светлости нет дома, миледи, — произнес дворецкий, когда она подошла к ним.

— Спасибо, Хэт. Я поговорю с констеблем Макгрегором, — она повернулась к полицейскому, — если вы будете так любезны и последуете за мной.

Трое мужчин последовали за ней в гостиную, Вайолет подождала, пока Хэтфилд прикроет за ними двери.

— Простите, констебль Макгрегор, но наш дворецкий уже сказал вам, что мужа нет дома.

— Когда вы ожидаете его возвращения?

Вайолет затаила дыхание. Ей вовсе не хотелось лгать, но еще больше ей не хотелось, чтобы Рула взяли под арест.

— А что вам от него нужно?

— Нам нужно, чтобы он прошел с нами в участок и ответил на несколько вопросов.

Она попыталась изобразить на своем лице улыбку.

— Может быть, я смогу вам чем-то помочь?

— Нет, только, конечно, если вы не расскажете нам о споре вашего мужа с Чарлзом Уитни в ночь накануне убийства.

Ее сердце сжалось. Рул как-то упоминал ей об их неспокойном разговоре в бильярдной. Она боялась, что полиция обнаружит это и посчитает еще одним аргументом против него.

— Боюсь, не могу помочь вам. В это время я была занята с другими людьми.

— Так вы допускаете, что они могли поссориться?

— Я не знаю.

— А вы не скажете мне, когда вернется ваш муж?

— Насколько я знаю, это может произойти в любое время. Утром он уехал на работу. На обратном пути он хотел куда-то заехать. Возможно, если вы придете завтра…

В передней раздался шум. Она услышала шепот Хэтфилда, который старался приглушить голос. Секундой позже дверь открылась, и в комнату вошел Рул.

— Что здесь происходит?

Констебль сразу выпрямился и стал выше на пару дюймов. Он не был высоким мужчиной, но имел достаточно внушительный вид и уверенно выполнял свою работу.

— Как я уже объяснил вашей жене, нам надо проводить вас в полицейский участок. Мы должны задать вам еще несколько вопросов.

Рул обменялся с Вайолет взглядами.

— А почему бы нам не присесть и не поговорить прямо здесь?

Констебль нахмурился, сведя на переносице свои темно-рыжие брови. Очевидно, такого поворота он не ожидал.

— Я думаю, что… почему бы и нет?

Двое полицейских опустились на стулья. Вайолет села рядом с Рулом на диване.

Констебль Макгрегор остался стоять.

— О чем вы и Чарлз Уитни спорили в ночь перед убийством?

— Мы обсуждали финальные условия продажи. Покупка им компании была уже делом решенным, и нам оставалось обсудить кое-какие детали.

— Уитни решил, что вы хотите отказаться от сделки, не так ли?

— Он действительно так думал. Я убедил его, что он ошибается.

— Но ведь вы получили более выгодные предложения?

— Правда, но мы учитывали не только размер предлагаемой нам суммы. Оба мы. Вайолет и я, хотели продать компанию человеку, которому бы мы доверяли, который хорошо бы справился с этим бизнесом. И поэтому мы считали Уитни самой подходящей кандидатурой.

— Понятно. — Макгрегор прошел взад-вперед вдоль дивана. — С другой стороны, если вы были не в состоянии удовлетворить условия, оговоренные ранее, то Уитни мог подать на вас в суд за нарушение контракта.

— Думаю, он так бы и поступил.

— Но если он мертв, то контракт становится недействительным по умолчанию, в таком случае вы можете получить больше денег.

Вайолет вскочила на ноги.

— Все совсем не так. Мы хотели, чтобы компанию купил именно Уитни. Мы хотели быть уверенными, что оружие, которое производится на «Заводах Гриффина», не будет продано южноамериканским штатам.

Макгрегор задумался.

— Я слышал, вы из Бостона, миледи.

— Верно.

— Должно быть, вы очень патриотичны, если готовы были пожертвовать большими деньгами ради своих принципов. — Он посмотрел на Рула. — А вот ваш муж, будучи англичанином, не такой патриот, как вы.

Вайолет воздержалась от ответа. Этот мужчина уже все для себя решил. И он не изменит своего мнения, пока не будет найден настоящий убийца Уитни.

— Рассматривали ли вы возможность, что кому-нибудь еще была выгодна смерть Уитни? — спросил Рул. — Его партнер по бизнесу, Питер Остин, например. Или, скажем, его брат Мартин.

Констебль сжал челюсти.

— Мы знаем, что Остин угрожал ему. Знаем мы также и то, что Мартин и Чарлз имели некоторые разногласия. Мы работаем над этим.

— Желаете еще что-нибудь узнать?

— На данный момент нет.

Макгрегор дал знак своим людям, они поднялись со своих мест. В полной тишине они вышли из комнаты. Макгрегор вдруг остановился, повернулся и просверлил Рула взглядом.

— Я буду на связи.

Когда мужчины выходили из комнаты, Вайолет стала рядом с Рулом. Потом, ни слова не говоря, она повернулась и упала в его объятия.

Джеффри пригласил Дж. П. Монтгомери и пожилого седовласого, благородного вида, человека в свой номер в «Паркленд-отеле».

— Джеффри, это Марк Ригби, — сказал Монтгомери со своим сильным акцентом южанина. — Он согласился прийти сюда в качестве партнера в деле покупки компании Гриффина.

Джеффри слегка кивнул.

— Рад познакомиться с вами, мистер Ригби.

— И я, — ответил пожилой мужчина голосом, который был явным свидетельством его принадлежности к высшему классу британского общества, так что это сразу обнадежило и Джеффри, и Монтгомери.

— С началом войны, — сказал Монтгомери, — обладание «Заводами Гриффина» или даже их частью сделает вас богатым человеком. Вы станете намного богаче, чем сейчас.

— Мне отнюдь не безразлично, куда вкладывать свои сбережения. — Ригби взял стакан с виски, который предложил ему Джеффри. — Как вы уже сказали, у «Заводов Гриффина» огромный потенциал развития.

— Кстати, о «Заводах», — добавил Монтгомери, принимая стакан с напитком. — Читали ли вы последний номер «Таймс»?

Джеффри взглянул на газету, которая лежала на столе.

— Я просматривал ее.

— Похоже, что Дьюар — главный подозреваемый в убийстве. Полиция не может утверждать наверняка, но по крайней мере там так написано.

«И, — подумал Джеффри, — если Дьюара обвинят в убийстве и арестуют, то затем в скором времени повесят. Вайолет останется вдовой, будет одинока и будет нуждаться в защите». Если Дьюар уйдет с дороги, они вдвоем с Вайолет смогут быть счастливы, как раньше.

— Думаешь, он и вправду сделал это? — спросил Монтгомери.

— В газете сообщается, что его нашли на месте преступления у тела, — сказал Джеффри. — Его руки были в крови, а рядом лежало оружие его производства. Они думают, что он убрал Уитни с дороги, чтобы воспользоваться более выгодным предложением покупки компании.

— Что же, — заметил англичанин, — похоже, он и вправду решил воспользоваться вашим предложением как более выгодным.

— Может быть, — отозвался Джеффри, а про себя подумал, что, пока Дьюар находится в рассудке, он не продаст компанию человеку из южных штатов, каким бы выгодным ни было предложение.

— Наше положение сильно облегчится, если его вина будет доказана, — произнес Монтгомери, растягивая слова.

Если это произойдет, они будут иметь дело с Вайолет. Ей понадобятся участие и дружба Джеффри. Она раньше слушала его рассуждения, он рассчитывал, что она будет слушаться его, как прежде.

Если все пойдет, как он хотел, они смогут начать все сначала. Они смогут даже пожениться.

Джеффри надеялся на это. Чем сильнее он старался забыть любимую женщину, тем сильнее Вайолет завладевала его мыслями.

— Как ты думаешь, когда мы сможем обратиться к Дьюару со своим новым предложением? — спросил Монтгомери.

— Через неделю-другую. — Джеффри сделал глоток. — Это время понадобится им, чтобы снова задуматься о продаже.

— Тогда через неделю, — сказал Ригби. — Я сделаю им отличное предложение. У них не будет никаких причин отказать мне.

— Да, если вы сохраните в тайне нашу причастность к этому делу, — медлительно произнес Монтгомери.

А в настоящее время им оставалось только ждать — арестуют Дьюара или нет, повесят его или помилуют.

Джеффри же мог лишь надеяться на лучший для своего будущего исход.

Рул заехал в клуб, чтобы немного выпить и сыграть партию-другую в карты, в общем, сделать что-нибудь, что отвлекло бы его от мыслей о повешении. Он просмотрел свежий номер «Таймс». В статье не говорилось напрямую о его виновности, но мысли репортера явно двигались в этом направлении.

Рул не мог себе представить, откуда в газете прознали о его причастности к убийству Уитни, но после того, как его доставили в полицейский участок, а позже к нему домой заявились констебли, он уже ничему не удивлялся.

Постепенно погружаясь в элегантную, расслабляющую атмосферу клуба с его удобными, обтянутыми тканью креслами, полированными столиками из красного дерева и толстыми персидскими коврами, Рул прошел в комнату для карточных игр. Там он заметил Лукаса Баркли, который сидел в кресле, откинувшись на спинку. Лукас держал в одной руке бокал и смотрел прямо перед собой.

Лукас поднял глаза, когда заметил приближение Рула.

— Не ожидал увидеть тебя здесь… После той статьи в газете.

— Думаю, это единственное место, куда я могу прийти и не чувствовать себя при этом преступником.

— Я бы так не сказал.

Рул огляделся и заметил, что несколько мужчин поглядывают на него и перешептываются. Очевидно, Лукас был прав.

Он вздохнул и откинулся на спинку стула рядом со своим другом.

— Наверное, мне следует сброситься с крыши какого-нибудь здания и освободить полицию от обязанности вешать меня.

Лукас усмехнулся и сделал глоток.

— Возможно, я присоединюсь к тебе.

Только сейчас Рул заметил, что его друг чего-то недоговаривает.

— Да что с тобой? — Он взял его за руку. — Нет, не говори мне. Это явно касается твоей жены.

— Моей жены?! — прорычал Лукас. — Да я больше внимания получал от своей любовницы!

— Разве не поэтому мужчины и заводят связи на стороне?

Лукас вздохнул:

— Почему-то я думал, что с Кэрри все будет по-другому.

— Правда? А с чего бы это?

— Думаю, потому что я люблю ее.

Рул изогнул брови.

— Я думал, мы уже все обсудили.

— Так и есть.

— И?

— Может, ты и прав. Мне нужно лучше контролировать свои чувства. С того дня как мы поженились, моя жена проводит все меньше времени в моей компании. Постель не в счет, конечно. Там она сорвиголова. Эта женщина такая же ненасытная, как и я.

Рул ухмыльнулся:

— Тогда перестань ворчать. Мужчина не имеет права жаловаться, если его удовлетворяют дома.

— А что насчет тебя?

Рул вдруг обнаружил, что улыбается. В первый раз за много дней он улыбался.

— Вайолет — маленькая богиня страсти. И у меня нет никаких нареканий.

— Страсть — это еще не все.

— Но именно это меня и удовлетворяет.

— Страсть — это все, чего ты хочешь от Вайолет, так? Просто использовать ее тело и ее чувства в твоей постели?

— Я уже говорил тебе, Лукас. Последнее, чего бы мне хотелось, так это влюбиться.

Лукас фыркнул и сделал большой глоток.

Когда подошел официант, Рул заказал бренди. Он пришел в клуб, чтобы освободиться от проблем хотя бы на время. Но теперь, когда он смотрел на людей, которых раньше считал своими друзьями, и читал осторожность на их лицах, он понял, что долгожданного облегчения он не получит.

Вдруг он осознал, что хотел бы очутиться дома, рядом с Вайолет.

— Есть какие-то новые сведения об убийстве? — спросил Лукас. — Кроме того, что я уже прочитал в газете?

— Пока нет.

— Могу я чем-то помочь?

— Похоже, что у тебя самого проблем выше крыши, но если мне понадобится твоя помощь, я дам тебе знать.

Лукас отпил из бокала, его взгляд снова стал мрачным. Резко поставив бокал на стол, он поднялся.

— Я поеду домой. Может, Кэролайн и не любит меня, зато она меня хочет. А я с удовольствием удовлетворю все ее желания.

Рул ничего не ответил. Когда официант пришел с заказом, он отставил бокал в сторону и направился к двери, подумав вдруг, что Лукас подкинул ему хорошую идею.

Лукас не понимал, насколько он был пьян, пока не попытался подняться по лестнице в спальню. Он не раз врезался ногой в стойки перил, пока добрался на второй этаж, и еще до того, как зашел в комнату, начал сбрасывать с себя одежду.

Наполовину раздетый, он не стал утруждать себя стуком, просто повернул ручку и ввалился в комнату.

В тусклом свете прикроватной лампы он заметил Кэролайн. Она всегда приковывала его взгляд словно невидимыми цепями. На ней была откровенная ночная сорочка из французского шелка, которую он купил ей. Очевидно, она предвидела его появление и, сев на кровати, произнесла:

— Лукас…

— А ты ждала кого-то другого?

— Нет, конечно! — Ее изящные светлые брови сошлись вместе. — Ты пьян?

— Самую малость. А тебя это волнует?

Он стянул через голову рубашку, обнажив грудь, стянул брюки, и ногой отбросил их в сторону.

Кэролайн увидела, как он возбуждается.

— Ну?.. — спросил он жестко.

Она облизнула губы, это еще больше усилило его желание.

— Мне все равно, даже если ты немного и выпил.

Как обычно, она хотела получить удовольствие. Печальная правда была в том, что это было единственное, что она хотела от него. Он подошел к постели, взял ее прекрасное личико в свои ладони и поцеловал ее грубо и страстно.

На какое-то мгновение ей показалось, что лучше было бы оттолкнуть его. Но потом ее руки обвились вокруг его шеи, и она поцеловала его в ответ.

Он не заставил себя ждать, перевернул ее на живот и, поставив на колени, сам встал позади нее.

— Лукас, что ты?..

— Просто расслабься!

Она была влажной и готовой, он начал двигаться, беря ее грубо и с силой. Она простонала его имя, когда достигла пика удовольствия несколькими минутами позже.

Лукас перевернулся на спину, его дыхание прерывалось, он поцеловал ее на прощание и оставил одну в постели.

Она нахмурилась, когда он направился к двери.

— Разве ты не останешься?

— Ты получила то, что хотела!

Он вышел за дверь, прошел по коридору, зашел в свою спальню и хлопнул дверью.

Если Кэролайн не нужна его любовь, то и ему ее любовь тоже ни к чему.

Рул был совершенно прав. Все, что ему нужно, — это использовать ее маленькое прекрасное тело и ее страсть в постели.

Когда он вновь научится жить с одиночеством, которое сопутствовало ему до встречи с ней, его жизнь снова войдет в прежнее русло.

Глава 25

Время шло. Рулу нужно было поговорить с графиней. Этим утром он послал леди записку с просьбой о встрече. Он написал, что мог бы зайти к ней домой этим вечером.

Леди Фремонт согласилась.

В надежде на то, что ему удастся избежать ссоры с Вайолет, он не стал говорить ей, куда направляется. Сказал просто, что ему нужно подышать свежим воздухом и что, возможно, на обратном пути он заглянет в клуб. Хотя после его последнего визита туда Рул не был уверен, что это хорошая идея.

Когда его экипаж подъехал к дому леди Фремонт, он перебирал в голове вопросы, которые ему нужно было задать, и надеялся, что она ответит на них. Он посмотрел в окно. Особняк выглядел роскошно и больше походил на замок, чем на дом. Он был расположен на возвышении рядом с Гайд-парком.

Выйдя из кареты перед широким портиком дома, он направился по дорожке, выложенной камнем, к тяжелым сводчатым дверям. Рул постучал, дверь тут же открыл дворецкий.

— Лорд Рул Дьюар, — сказал он дворецкому. — Графиня ждет меня.

— Да, милорд. Будьте так любезны, следуйте за мной.

Преисполненный достоинства темноволосый слуга провел его через холл в шикарную гостиную. Когда он зашел внутрь, Джулиана Маркем, леди Фремонт, поднялась с синего бархатного дивана, а дворецкий прикрыл за собой драпированную дверь.

Рул подошел к ней.

— Леди Фремонт, — он поклонился ей, — спасибо зато, что нашли время встретиться со мной.

Она была такой же красивой, какой он ее запомнил, ее глаза имели удивительный синий оттенок.

— Я ждала вас. Я уже слышала ужасные новости о том, что вас подозревают в убийстве Чарлза, но я не верю ни единому слову. Осмелюсь предположить, что вам не составило большого труда выяснить, что между мной и Чарлзом была связь.

— Между вами, Чарлзом и Мартином, не так ли?

Она подошла к серебряному подносу, который стоял на витиевато отделанном серванте, при этом подол ее изысканной синей юбки взметнулся.

— Не хотите что-нибудь выпить? Может, бренди?

Он вовсе не хотел пить, но вынужден был согласиться, чтобы между ними возникло взаимопонимание. К тому же ему не хотелось обижать ее.

— Спасибо. Было бы очень кстати.

Она налила ему бренди, а себе — херес, подошла к нему и подала ему хрустальный бокал.

— Почему бы нам не присесть?

Кивнув в знак согласия, он подошел с ней к дивану, и они сели.

Графиня улыбнулась:

— А теперь скажите, что конкретно привело вас ко мне?

— Буду откровенен, миледи. Мне нужна ваша помощь.

— Пожалуйста… мы ведь друзья, не так ли? Буду рада. Если вы будете называть меня Джулиана.

Он попытался улыбнуться:

— Хорошо… Джулиана. Как я уже сказал, мне нужна ваша помощь. Я понимаю, что мои вопросы могут показаться вам чересчур откровенными, но я должен знать о ваших отношениях с Чарлзом и с Мартином Уитни.

Одна из ее холеных соболиных бровей взметнулась вверх, но он не был уверен, что его вопрос так уж ее удивил.

— Отлично. Чарлз и я… мы были… друзьями. Близкими друзьями, даже до того, как умер мой муж.

— Понимаю.

— Надеюсь, вы не станете судить меня слишком строго. Мой муж был старше меня почти на тридцать лет и все время болел. Чарлз был вдовцом, старше меня, но он был невероятно очаровательным. В нем было столько жизни, сколько я не видела ни в одном мужчине.

— Мне он тоже очень нравился. И вряд ли я могу осуждать вас, Джулиана, ведь и у меня самого было несметное количество друзей-женщин.

— Я слышала об этом.

— Так вы были близки с Чарлзом. А как насчет Мартина?

— Я встречалась с Мартином несколько раз на протяжении нескольких лет. Но интересоваться мной он начал тогда, когда я приехала в Лондон.