Через два месяца после отправки этого письма Карл погиб. Больше от него не было ни слова. Он не оставил никаких сведений, которые помогли бы разоблачить шпиона.

Элисса в который уже раз поклялась сделать все, чтобы смерть старшего брата не осталась безнаказанной, а младший брат, Питер, не стал бы бессмысленной жертвой войны.

Тщательно одетая и причесанная, Элисса стояла в своей спальне, оглядывая себя в большом переносном зеркале. Сегодня в Блауен-Хаусе давали прием в честь дипломатов и вельмож, приехавших в Баден в составе императорской свиты. Элиссе предстояло сыграть роль графини фон Ланген, вдовы малоизвестного, но некогда богатого австрийского графа, — роль, которую она исполняла с того мгновения, как прибыла в Вену.

Элисса расправила узкую юбку бледно-желтого шелкового платья, корсаж которого облегал ее тело намного плотнее, чем те наряды, которые она носила дома. Это платье ей подарила лучшая подруга, Габриэла Уоррингтон, дочь герцога Мельбурнского. Они познакомились в пансионе и, хотя Габриэла выросла в герцогском дворце неподалеку от Лондона, а Элисса жила в скромном корнуоллском особняке, быстро привязались друг к другу.

Именно Габи снарядила Элиссу в поездку, заставив ее взять платья, которые ей самой уже надоели и требовали замены, и велела подогнать их по более стройной фигуре подруги. Мать Габи, хотя и ворчала, но оказала девушкам неоценимую помощь.

— Что-нибудь еще, миледи? — Рядом с Элиссой стояла ее горничная Софи Хопкинс, невысокая темноволосая девушка несколькими годами моложе хозяйки. Элисса наняла ее в Лондоне специально для поездки в Вену.

— Кажется, все в порядке, Софи. Принеси мой ридикюль, и я пойду.

Софи подала ей сумочку под цвет платья, отделанную каймой из тюля с золотой ниткой.

— Вы выглядите прекрасно, миледи.

— Спасибо. — Элисса надеялась, что это действительно так. Она должна была производить впечатление утонченной изысканной дамы, имея лишь смутное представление, как этого добиться. Если бы не мать, она вряд ли могла рассчитывать на успех. Согласившись с замыслом дочери, Октавия собралась с силами и помогла Элиссе войти в новую роль, понимая, что с каждым днем, по мере того, как Наполеон готовился к войне с Австрией, ее миссия становилась все более важной.

— Ах, я чуть не забыла! — Софи всплеснула руками. Казалось, она не в силах произнести ни слова без оживленной жестикуляции. — Посол Петтигрю прислал лакея передать вам, что будет ждать в Рубиновом зале, чтобы сопровождать вас во время приема.

Элисса молча кивнула. Петтигрю ждет ее. Итак, план приведен в действие. Она расправила плечи и шагнула к двери.

Малый салон Блауен-Хауса — на взгляд Адриана Кингсленда, этот зал вряд ли можно было счесть «малым» — блистал, словно чудесный самоцвет, каким он, в сущности, и был. Под роскошными потолками в стиле рококо, расписанными херувимами и ангелами на фоне облачных небес сверкали хрустальные канделябры, заливая золотистым светом зал. Состоятельные аристократы смешались здесь с крупными военачальниками, дипломатами и членами правительства.

Полк Адриана прибыл в страну больше месяца назад, чтобы обеспечить безопасность английских министров, делегатов и посланников, которые продолжали наезжать в Австрию в надежде склонить ее к заключению военного союза — это была уже пятая попытка с начала наполеоновских войн.

Адриан служил под началом генерала Артемия Равенскрофта в качестве офицера дипломатической связи и был временно прикомандирован к Третьему драгунскому полку. Потягивая шампанское из бокала, он присматривался к разодетым дамам, заполонившим роскошный салон, вглядываясь в каждое лицо и надеясь отыскать женщину, с которой прошлой ночью его свела прихоть судьбы.

До сих пор она не появлялась.

— Может быть, леди узнала о твоем присутствии и решила отказаться от приглашения, — сказал Джейми Сент-Джайлэ, пригубив вино. — Если твои намерения столь же ясны и открыты, как выражение твоего лица, это, пожалуй, очень мудро. с ее стороны.

Адриан лишь фыркнул. Он познакомился с Джеймисоном в тот самый день, когда его, пятилетнего мальчика, оторвали от дома и привезли в закрытую школу-пансион. Он на всю жизнь запомнил тот день и то чувство одиночества, которое его тогда охватило. Джейми, такая же одинокая душа, как он сам, оказался истинным спасением для Адриана, другом, который появился у него в тот самый миг, когда он более всего нуждался в поддержке. С тех пор мальчишки были неразлучны.

Майор негромко хмыкнул:

— Это же надо — забраться в постель к незнакомой даме. Жаль, что меня там не было.

Ночью Адриан объявился в гостинице на несколько часов раньше, чем ожидалось, и к своему вящему неудовольствию обнаружил, что друг еще не спит. Джейми умудрился вытянуть из полковника рассказ о знакомой кровати, в которой оказалась незнакомая женщина, и теперь всякий раз, когда Адриан обращал в его сторону вопросительный взгляд, на лице майора появлялась насмешливая улыбка.

— Я хочу, чтобы она стала моей, — признался Адриан. — Даже если она пустилась в бега, я ее найду. Если понадобится, обыщу всю Европу.

— Что, так хороша?

— Еще лучше, — ответил полковник.

— А если она замужем?

Адриан приподнял бровь:

— Что ж, в конечном итоге это лишь упростит дело… по крайней мере пока рядом не будет ее супруга.

Джейми покачал головой и ничего не сказал, а полковник вновь принялся вглядываться в лица присутствующих, но тут в воздухе возникло какое-то движение, по толпе собравшихся пробежал шепоток. Сотни глаз повернулись к импозантной паре, входившей в высокие золоченые двери.

Один из британских дипломатов, Роберт Блэквуд, стоявший рядом с Адрианом, приблизился к нему вплотную и зашептал на ухо:

— Потрясающая женщина, вы не находите? В нее влюблена половина Австрии, а она не замечает. К сожалению, Петтигрю оказался в числе немногих, кого она удостаивает своим вниманием.

Адриан повернулся, и его взгляд упал на входившую в салон изящную светловолосую женщину в светло-желтом платье с золотой отделкой. Опираясь на руку Петтигрю, одетого в белый мундир с золотым поясом и огромными эполетами, она не сводила восхищенных глаз с багрового лица посла, а в ее улыбке безошибочно угадывались симпатия и теплота.

— Кажется, ты наконец отыскал свою незнакомку, — прошептал Джейми, не отрывая взгляда от женщины. — Судя по тому, как она взирает на Петтигрю, тебя ожидает непростая задача, — добавил он, усмехаясь.

Адриан поморщился:

— Петтигрю годится ей в отцы.

— Он по-своему привлекателен, — возразил его приятель. — Богат, как Крез, и принадлежит к числу самых влиятельных людей Англии.

Сент-Джайлз оказался прав в обоих отношениях — посол, хотя и был уже немолод, обладал множеством привлекательных черт, и во взгляде женщины сквозил явный интерес.

Адриан повернулся к Блэквуду:

— Откуда она?

— Хотите верьте, хотите нет, она наша соотечественница.

— Англичанка?

Роберт кивнул:

— Насколько я знаю, наполовину англичанка, наполовину австрийка. Она была замужем за графом фон Лангеном, австрийским вельможей, который скончался несколько лет назад. О нем мало известно и еще меньше о супруге, которая явно много моложе его. Они почти безвыездно жили в глуши графства Корнуолл. Очевидно, фон Ланген был хорошим другом герцогини. Она-то и пригласила графиню в Вену.

Адриан поднес бокал шампанского к губам, разглядывая женщину. Ее наряд, щеки, едва заметно тронутые румянами, и волосы, ниспадавшие мягкими волнами, вместо того чтобы обрамлять лицо беспорядочными завитками, делали графиню моложе, чем ему показалось сначала. Но от этого она была отнюдь не менее желанной.

— Сейчас, когда Наполеон приближается к нашим границам и со дня на день может разразиться война, не лучшее время для путешествий в Австрию.

Блэквуд едко усмехнулся:

— С каких это пор дам волнуют подобные пустяки? Полагаю, графиня думает только об опере, о Бетховене и о том, какое платье ей надеть.

«Вполне возможно», — мысленно согласился Адриан, наблюдая за женщиной. Утонченно-обольстительная улыбка на ее лице как-то не вязалась с очаровательной наивностью, которую он почувствовал в ней вчера ночью.

Впрочем, все женщины — великие обманщицы. И каковы бы ни оказались причины интереса, который графиня проявляла к послу, Адриану это было безразлично. Он хотел одного — затащить маленькую соблазнительную блондинку в постель.

Адриан улыбнулся Блэквуду.

— Полагаю, вы достаточно хорошо знакомы с графиней. Не будете ли вы любезны познакомить нас?

Глаза дипломата метнулись в сторону дамы и ее спутника.

— Разумеется, полковник Кингсленд, с огромным удовольствием.

Поставив опустевший бокал на серебряный поднос проходившего мимо лакея, Адриан зашагал вслед за Робертом Блэквудом по наборному паркету. После ночного происшествия графиня вряд ли горит желанием вновь встретиться с ним, но у него такое желание есть, и это главное.

Ничто не приносило полковнику большего наслаждения, чем получить возможность ответить на открытый вызов. Особенно если этот вызов являлся в обличье хорошенькой женщины, подвергшей сомнениям его мужские достоинства.

Элисса с улыбкой смотрела в краснощекое, чуть оплывшее лицо сэра Уильяма Петтигрю и слушала его монотонное повествование о дипломатических делах, которым тот посвятил прошедший день. Ей трудно было представить этого любезного седовласого джентльмена, только что разменявшего шестой десяток, в роли французского шпиона, однако она была дочерью актрисы и прекрасно знала, что при необходимости человек способен на искусную ложь.

Обман требовал того же мастерства, с которым она изображала из себя опытную светскую львицу — притворялась, как говаривала мать, когда Элисса еще была маленькой девочкой. Правда, в свои двадцать с лишним лет она мало знала мужчин и не была близка ни с одним из них. И тем не менее ей приходилось притворяться женщиной, готовой завести любовника или по крайней мере маленькую интрижку. По словам матери, Элисса могла убедительно выступить в этом качестве, лишь полностью войдя в свой новый образ.

Именно этим она и занималась в данную минуту.

Поглядывая из-под ресниц на седовласого джентльмена, она играла расписным веером, улыбаясь пошловатым шуткам, которые слышала уже по меньшей мере трижды.

— Ах, сэр Уильям, как вам не стыдно рассказывать даме такие вещи!

Посол хмыкнул и нахмурился, сдвинув кустистые брови.

— Надеюсь, я не оскорбил ваших чувств, моя дорогая.

Элисса сложила веер и игриво хлопнула им Петтигрю по плечу.

— Не говорите глупостей, сэр Уильям. Вы отлично знаете, что я нахожу вас одним из самых очаровательных мужчин.

— А вы, милая, одна из самых обаятельных женщин в Австрии.

Элисса оживленно рассмеялась:

— Спасибо, вы очень любезны, сэр.

Посол вновь что-то забубнил, потом расхохотался над очередной своей сальной остротой. Элисса делала вид, что разделяет его веселье, но на мгновение упустила нить беседы. Продолжение рассказа было прервано, так как к ним кто-то подошел. Услышав знакомый голос Роберта Блэквуда, Элисса обернулась.

— Прошу прощения, сэр Уильям… — Дипломат Блэквуд, один из многочисленных гостей герцогини, стоял рука об руку с высоким мужчиной в бело-алом мундире офицера британской кавалерии. При взгляде на привлекательное лицо офицера Элисса едва не упала в обморок.

— Полковник Кингсленд прибыл только сегодня, — объяснял Блэквуд послу. — Я знаю, вы с нетерпением ждали встречи с ним. — Он улыбнулся: — А еще я подумал, ему будет приятно познакомиться с соотечественницей. — Блэквуд чуть заметно наклонил голову в сторону полковника. — Сэр Уильям Петтигрю, графиня фон Ланген, позвольте представить вам полковника Кингсленда, барона Уолвермонта. В настоящее время он служит в Третьем драгунском полку.

Элисса почувствовала пронзительный взгляд зеленых глаз полковника еще до того, как подняла голову, чтобы посмотреть ему в лицо. О Господи, вот они и встретились, как было обещано. Щеки Элиссы побледнели, потом залились жарким румянцем. Она глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки и побороть охватившее ее смущение.

— Сочту за честь, полковник, — говорил тем временем Петтигрю.

— Сэр Уильям… — произнес полковник. Протягивая ему руку в белой перчатке, Элисса услышала негромкий звук щелкнувших каблуков. — Леди фон Ланген… — Он склонился с небрежной любезностью и прижал ее пальцы к своим губам. Сквозь тонкую материю Элисса почувствовала тепло его дыхания и ощутила, что ее охватило жаркое пламя.

— Го… господин полковник… — Элиссе потребовались вся воля, все навыки, которые передала ей мать, чтобы улыбнуться этому удивительно привлекательному мужчине, в то время как ей хотелось развернуться и бежать без оглядки. Полковник удерживал ее ладонь чуть дольше, чем следовало, и Элисса лишь надеялась, что он не заметит ее смущения.

— Я рад знакомству с вами, леди, хотя и удивлен, что мы до сих пор не встречались. — Чувственные губы полковника чуть заметно изогнулись. — В Лондоне, я хотел сказать. Вы ведь бывали в Лондоне со своим мужем?

Элисса послала ему короткую холодную улыбку.

— Видите ли, мой муж не слишком любил вращаться в обществе.

— Очень жаль, леди. — Дерзкие глаза полковника буквально пожирали Элиссу, изучая каждый изгиб ее тела. — Красивую женщину непозволительно прятать в деревенской глуши.

Элиссу снова бросило в жар. Господи, что с ней происходит? Стоявший перед ней человек был нахален и самонадеян, но стоило ему произнести лишь несколько слов своим низким, чуть хрипловатым голосом — и девушке показалось, что ноги вот-вот откажутся держать ее.

— В провинции не так уж плохо, — не без запальчивости отозвалась она. — Порой я искренне предпочитаю деревню городу.

Полковник посмотрел на нее с интересом, и Элисса вдруг сообразила, что не стоило этого говорить. Она должна играть светскую даму, склонную потакать своим прихотям, довольную возможностью расстаться с тоскливым существованием, а не застенчивую церковную мышку, которая прячется в глуши.

— Что ж, если вам нравится бывать на свежем воздухе, — сказал полковник, — то, может быть, вы не откажетесь прокатиться со мной завтра в карете? Я впервые в Бадене, вы могли бы познакомить меня с городом.

Элисса чувствовала на себе пытливый взгляд его зеленых глаз, которые, казалось, пронизывали ее насквозь.

— Я… вряд ли я смогу принять ваше приглашение. Я хочу сказать… — Она вздернула подбородок, усилием воли входя в свою роль. — Я лишь хотела сказать, полковник Кингсленд, что на завтра у меня иные планы. Как-нибудь в другой раз. — Она растянула губы в обольстительной улыбке и томно опустила ресницы, напустив на себя призывный вид, смягчая резкость слов.

Во взгляде полковника читалось легкое недоумение.

— Так и быть, в другой раз, — сказал он и, обменявшись с послом еще несколькими словами, распрощался, напоследок насмешливо улыбнувшись Элиссе и чуть заметно склонив голову. Он повернулся и зашагал к темноволосому офицеру в таком же бело-алом мундире.

— Интересный человек, — произнес сэр Уильям, провожая взглядом широкоплечую фигуру Уолвермонта, который протискивался сквозь толпу. — Храбрый рубака, настоящий герой. Он воевал в Нидерландах и Египте, был ранен в Индии. Говорят, в бою он не ведает страха. Его мать родом из Австрии, и он говорит по-немецки не хуже местных жителей. Послужной список вкупе с титулом и огромным состоянием сделали его идеальным кандидатом на должность офицера, обеспечивающего взаимодействие дипломатического корпуса и военных сил здесь, в Австрии.

— И давно он приехал? — Элисса пригубила шампанское, подумав, что должность полковника Кингсленда дает ему доступ ко множеству дипломатических и военных секретов.

— Он пробыл в стране чуть больше месяца, но до сегодняшнего вечера я с ним не встречался.

Всего месяц. Слишком малый срок, вряд ли это Ястреб. С другой стороны, шпиону было бы трудно добиться успеха без посторонней помощи. Сомнительно, чтобы красавец полковник оказался замешан в измене, но и отрицать такую возможность тоже нельзя. До сих пор только мать, подруга Габриэла и герцогиня Мароу знали, кто такая Элисса и каковы истинные причины ее приезда в Австрию. Она никому не верила, намереваясь и дальше сохранять инкогнито.

Глава 3

На следующий день Элисса отправилась на прогулку, но не с полковником. Она поехала в роскошной черной карете генерала Стейглера. Осмотрев достопримечательности Бадена, они остановились пообедать в уютной таверне.

Генерал расположился напротив Элиссы за столиком в углу.

— Вам не нравится еда? — спросил он. — Я закажу что-нибудь другое. — Генерал Стейглер был высок, худощав, с суровым лицом, острыми скулами и тонким заостренным носом. Чуть запавшие глаза были такими темными, что порой казались черными. Он поднял длинную костлявую руку, подавая знак служанке, но Элисса остановила его.

— Не стоит, прошу вас. Было очень вкусно, просто я не успела проголодаться. — Она обольстительно улыбнулась, намереваясь достичь цели, которую поставила перед собой, — снискать расположение генерала. Это было непросто. Франц Стейглер не нравился ей. Он держался с ней чересчур фамильярно, но его взгляд при этом оставался холодным и пронизывающим.

По мнению Элиссы, именно генерал Стейглер более всего заслуживал прозвища Ястреб.

— Кажется, вы утомились, моя дорогая. Может быть, вернемся домой… или, если хотите, воспользуемся гостеприимством хозяина постоялого двора. Герр Вейнберг мой хороший друг, и я не сомневаюсь, что он найдет возможность предоставить вам комнату для отдыха… там, наверху.

Еще ни разу генерал не высказывал своих намерений с такой определенностью. Он хотел затащить Элиссу в постель. Сама мысль об этом вызывала у нее отвращение, к тому же она понимала, что одна ночь со Стейглером вряд ли поможет добиться цели. Ей требовалось завоевать доверие генерала, требовалось время, чтобы сблизиться с ним, избегая его домогательств, не давая обрести полную власть над собой.

— Я чувствую себя прекрасно, генерал. Может, просто посидим, побеседуем?

— Побеседуем? О чем, дорогая? — спросил Стейглер таким тоном, словно полагал, что женщина никак не может оказаться интересным собеседником.

— Вы прославленный генерал и опытный военачальник, может быть, вам удастся развеять мои страхи. В Блауен-Хаусе до меня дошли ужасные слухи. — Элисса отвела взгляд, надеясь, что выглядит достаточно испуганной.

— Какие именно слухи, дорогая?

Она оглянулась, убеждаясь, что рядом никого нет, и наклонилась к генералу:

— Только вчера я слышала, что эрцгерцог Чарльз увеличивает численность армии. Говорят, он собирается напасть на Наполеона и война Может разразиться со дня на день. Я надеялась… я думала, что противостояние Австрии и Франции уже закончилось. Мне казалось, сохранять добрые отношения с генералом Бонапартом в наших интересах. В конце концов, нас разбивали четыре раза. Наши потери и без того уже слишком велики.

Генерал негромко хмыкнул и накрыл костлявыми пальцами руку Элиссы. Она с трудом подавила желание высвободиться.

— Дорогая графиня, женщине не пристало думать о таких вещах. Оставьте это мужчинам, таким как я. Ведь именно наша забота — защищать женщин… ну и страну, конечно.

— Но вы могли бы поделиться своими мыслями, генерал. Британия, разумеется, нуждается в союзе с нами, в то время как Франция…

— Я слышал, вы наполовину англичанка. Полагаю, вы должны поддерживать коалицию с Британией.

— Я поддерживаю все, что хорошо для Австрии. Мой муж был австрийцем, и в жилах матери также течет австрийская кровь, — сказала Элисса. — Мое сердце принадлежит этой стране, генерал, и я счастлива, что вернулась домой.