— Ройал, пожалуйста! Не надо… не надо так говорить!

В тишине, наступившей в лавке, стало слышно, как он тяжело вздохнул:

— Я знаю. Просто когда я тебя вижу, я забываю обо всем.

Лили больно прикусила губу, чтобы сдержать слезы.

— Зачем вы сюда пришли, Ройал? Что вам нужно?

Он стремительно поймал ее руку и прижался к ней губами.

— Ты знаешь, что мне нужно. Мне нужна ты, Лили. Но я пришел не поэтому.

Она не могла отвести глаз от его чудесного лица.

— Тогда почему?

Засунув руку в карман, Ройал извлек лист бумаги и вручил его Лили. Развернув его, она прочла список из пяти мужских имен и недоуменно нахмурилась:

— Что это?

— Это имена мужчин. Один из них мог бы стать твоим мужем.

— Мужем? О чем вы?

— Лили, после того, что произошло между нами, тебе необходимо выйти замуж. Поскольку я сам не могу это сделать, я принес этот список — здесь имена холостых мужчин, которые согласились бы на тебе жениться.

Лили воззрилась на Ройала, не веря своим ушам.

— Не могу поверить, что вы мне это говорите!

Ройал с мрачным лицом поймал ее за плечи.

— Выслушай меня, Лили. Я уже переговорил с каждым из них. Я не называл твоего имени — сказал только, что ты очаровательная молодая женщина, которая очень мне дорога и которая достанется им с немалым приданым. Я объяснил, что выплату денег придется отложить до того момента, пока я не женюсь, но поскольку все они стеснены в средствах, никого из них это не смутило. Все они согласились с условиями брака.

Лили с такой силой стиснула зубы, что у нее заныли челюсти.

— Вы зашли слишком далеко, Ройал Дьюар! — Она сунула бумагу обратно ему в руку. — Вы с ума сошли, если решили, что я соглашусь на подобное!

Ройал гордо выпрямился, отчего стал казаться еще выше ростом.

— Я в своем уме. Это единственный разумный выход.

Лили уперла руки в бока, едва сдерживая свое возмущение.

— Это нисколько не разумный выход. У меня есть своя жизнь, ваша светлость, если вы забыли! Я открыла лавку. У меня есть жилье. Мне не нужны ни вы, ни какой-нибудь другой мужчина.

Он снова протянул ей злополучный список.

— Просто взгляни на него. Большего я не прошу.

Лили перевела взгляд на бумагу, а потом выхватила у него список и просмотрела имена.

— Не вы ли называли Эммета Берроуза хлыщом?

Ройал смущенно кашлянул.

— Кажется, я был слишком суров. И потом, мне показалось, что он тебе понравился.

— Я с ним даже не знакома.

Лили посмотрела Ройалу прямо в лицо и с гневом спросила:

— Вы хотите, чтобы я вышла замуж?

— Дело не в том, чего я хочу. Дело в том, что необходимо сделать.

— А я имею право выбрать?

Ройал судорожно сглотнул.

— Я добуду тебе того, кого ты пожелаешь.

Лили поджала губы и сделала вид, будто раздумывает.

— Если я могу получить любого, кого захочу, то, наверное, выберу кого-то, кого нет в вашем списке. Полагаю, что выбрала бы вашего друга мистера Сэвиджа. Вы можете мне устроить брак с ним?

Брови Ройала стремительно сдвинулись.

— Сэвиджа?! Ты сошла с ума. Этот мужчина — настоящий повеса. Он ни минуты не будет тебе верен!

Конечно, Лили это знала. Джослин немало рассказывала ей про Джонатана Сэвиджа.

— Ладно. Тогда я выберу лорда Марча. Он мне показался славным.

Лицо Ройала потемнело.

— Марч… Марч слишком придирчив, чтобы стать хорошим мужем. Он ищет безупречную женщину, и я сомневаюсь, чтобы ему удалось найти такую, которая отвечала бы его строгим требованиям.

Лили постучала указательным пальцем по подбородку, словно обдумывая его слова.

— Да, я понимаю, что это может оказаться проблемой. — Тут она торжествующе улыбнулась. — Придумала! Я выйду замуж за вашего брата Рула! Он хорош собой, молод и, думаю, весьма энергичен. Уж если я должна выходить замуж…

— Только не за Рула! За моего брата ты не выйдешь!

Лили рассмеялась, потому что он явно ревновал — чего она и хотела добиться. Ему не хочется, чтобы она выходила замуж за его брата или за кого-то из его друзей.

— Можете не тревожиться, Ройал. Я не собираюсь ни за кого выходить замуж. Я уже вам сказала: я распоряжаюсь своей жизнь сама и вполне ею довольна.

— Но… но что, если ты ждешь ребенка?

— Не жду.

— Ты это точно знаешь?

У нее загорелись щеки. Ей совершенно не хотелось обсуждать этот вопрос.

— Точно.

Она была уверена в том, что не беременна, хотя в глубине души какая-то частица ее существа продолжала жалеть о том, что это не так.

Ройал нервно провел пальцами по волосам, чуть растрепав темно-золотые пряди.

— Ну, надо полагать, что тут одной заботой меньше.

— Надо полагать, — отозвалась Лили, жалея о том, что не может на самом деле так считать. — А теперь, если у вас все, мне бы хотелось, чтобы вы ушли.

Несколько долгих мгновений Ройал молча стоял на месте. Она ощущала, как его пристальный взгляд обжигает ее. Казалось, воздух сгустился и накалился, превратившись в стремительный вихрь, толкающий их друг к другу. Напряженность между ними ощущалась как нечто почти материальное, меняющее направленность, превращающееся в нечто совершенно иное. Ее дыхание участилось — и то же произошло с Ройалом. Его львиный взор словно приковал Лили к месту.

Глухо заворчав, Ройал потянулся к ней, но Лили поспешно попятилась. Она не могла рисковать! Достаточно одного поцелуя — и она пропала.

— Я… я хочу, чтобы вы ушли.

Ройал содрогнулся — и Лили поняла, какие силы он тратит на то, чтобы овладеть собой. Он прерывисто вздохнул и кивнул:

— Конечно, ты права.

Однако остался на месте.

— Ройал, пожалуйста…

Он еще мгновение всматривался в ее лицо, словно стараясь запомнить каждую ее черточку, а потом безмолвно кивнул и направился к двери.

Когда он ее открыл, колокольчик коротко звякнул. Стоило двери закрыться за Ройалом, как Лили разрыдалась.

Шел сильный дождь. Престон Лумис терпеть не мог выходить в дождь из дому. Поспешно направляясь к своей карете под зонтом, который раскрыл над ним дворецкий, он посмотрел из-под купола на унылое серое небо. Несколько крупных капель все же попали на его дорогой черный вечерний фрак. Если на небе и была луна, увидеть ее не удалось.

Недовольно ворча, он поднялся по ступенькам в карету и с облегченным вздохом устроился на сиденье. Если не считать отвратительной погоды, в последнее время в его жизни произошел любопытный поворот. Он познакомился с очень красивой женщиной, что само по себе не было особенно удивительным. С тех пор как он стал богатым человеком, красивые женщины часто обращали на него свое внимание.

Но эта женщина была совсем иной. Она заинтересовала его так, как уже давно не интересовала ни одна женщина. Интересно: она просто играет роль, чтобы зарабатывать на жизнь тем, чем может, как делала это его собственная мать, или же действительно родня той единственной настоящей провидице, которую он когда-то знал?

Цайя назвалась внучатой племянницей мадам Меделы — цыганки-провидицы, которая обладала даром предвидеть будущее. Медела не была обманщицей. За все годы его знакомства с этой старухой ее советы ни разу не подвели ни его самого, ни его мать. После того как мадам Медела умерла, ему стало гораздо труднее действовать. Хотя сейчас Лумис был богачом, он чувствовал себя неуверенно — был одинок в суровом мире, который оставался для него совершенно чужим.

Возможно ли, чтобы у внучатой племянницы старой Меделы оказались такие же поразительные способности? Он попытался вспомнить прошлое. Старуха никогда ничего не говорила о своей родне, хотя однажды обмолвилась, что ее дар передается по женской линии.

Не может ли Цайя руководить им, дать ему ощущение той власти над судьбой, которое было у него, пока была жива ее двоюродная бабка?

Ему необходимо это выяснить.

Карета вкатилась под портик особняка, принадлежавшего графу и графине Северн. Он вошел в дом, поздоровался с хозяевами, встречающими гостей, и начал разговор с кем-то из знакомых. И все это время он взглядом искал Цайю.

И только когда закончилась первая часть вечера — выступление синьора Франко Менчини, модного оперного певца, — он увидел, как она входит в салон.

Престон поставил свой бокал шампанского на поднос и направился к ней.

Глава 19

Лили одарила улыбкой группу молодых людей, которые ее окружили. Ну вообще-то улыбалась не она сама, а таинственная цыганка, Цайя. Среди этих молодых людей оказался и Рул Дьюар.

Сегодня он вел себя гораздо лучше: не как дерзкий и нахальный повеса, привыкший получать от женщины все, что ему захочется, а как воспитанный молодой джентльмен, который относится к ней уважительно. Ей любопытно было бы узнать, что Ройал сказал брату, чтобы держать его в узде.

Ройал! Он сегодня был здесь, а вот его невесты не было. Джослин встречалась со своим возлюбленным в отеле «Паркленд» — и Лили обнаружила, что завидует кузине. Джо хватило отваги поступать в соответствии со своими убеждениями. Лили жалела, что у нее не хватает смелости для свидания с Ройалом.

К сожалению, ее понятия о чести не допускали этого, хотя ее сердце и тело больше всего на свете хотели бы близости с ним. Но Джослин была ее родственницей, и хотя не питала к Ройалу никаких чувств, в ближайшее время им предстояло пожениться.

Лили отвела взгляд от герцога, который разговаривал со своим другом, смуглым красавцем Джонатаном Сэвиджем, и решительно приказала себе думать только о том, ради чего сюда пришла. Краем глаза она заметила объект своего интереса — и он направлялся к ней. Пока высокий и внушительный седовласый Престон Лумис приближался к Лили, она с улыбкой попрощалась со своими молодыми поклонниками и отошла от них, чтобы дать ему возможность обратиться к ней.

Лумис остановился прямо перед ней:

— Мадам Цайя, очень приятно видеть вас.

— Взаимно, мистер Лумис.

— Мне хотелось сказать вам, что ваше предсказание сбылось. В тот вечер я играл с лордом Найтингейлом и выиграл довольно много. Похоже, у вас очень интересные способности.

— Наверное, мне посчастливилось. Я могу помогать некоторым людям — а светские дамы, у которых я появляюсь, хорошо платят мне за то, что я развлекаю их гостей. И все же порой это кажется мне скорее, тяжкой ношей, чем даром.

— В чем именно, позвольте спросить?

Она смущенно потеребила складку своей яркой юбки.

— Хотя я предсказываю только удачу, иногда я вижу такие вещи, которых мне не хотелось бы видеть.

— Вы делали мне предсказание. Вы видите у меня в будущем нечто плохое?

Она посмотрела на него: внимательно изучила его лицо, отметив, как его усы повторяют линию его верхней губы.

— Сегодня я не вижу ничего. — Она еще некоторое время смотрела на его лицо, а потом на секунду прикрыла глаза. Открыв их, сообщила Лумису то известие, которое было заранее оговорено: — Скоро вам встретится кто-то… немолодая женщина. Не знаю, что это означает, но благодаря этой женщине ваше состояние увеличится.

Лумис улыбнулся:

— Неужели? Будет интересно посмотреть, правы ли вы.

— Вы говорили, что знали мою двоюродную бабушку.

— Она была близкой подругой моей матери. После ее смерти мы с мадам Меделой продолжили дружбу. Меня удивляет то, что она никогда не говорила о вас.

— Я видела ее, лишь когда была совсем маленькой. В основном я жила с моей матерью на континенте. Я вернулась в Лондон несколько месяцев назад.

— Ваша родственница была удивительной женщиной.

— У меня лишь бледная тень ее таланта. Однако если я чувствую связь с каким-то человеком — как у нее было с вами, — мои способности оказываются весьма полезными.

Ну вот. Она показала ему приманку. Остается посмотреть, клюнет ли он на нее.

— Под «полезными» вы понимаете «приносящие прибыль»?

Она пожала плечами, благодаря чему алый шелк блузки красиво скользнул по ее груди.

— Если то угодно судьбе, то так. — Она адресовала ему мимолетную улыбку. — А теперь прошу меня извинить: мне надо поговорить с другими гостями.

— Конечно. — Лумис чуть наклонил голову: — Может быть, мы поговорим с вами еще.

Лили не ответила. Он сам должен к ней обратиться — и ей ни в коем случае нельзя проявлять слишком большую готовность идти к нему навстречу. Пройдя по залу, она приостановилась рядом с леди Аннабель, которая ввела ее в круг своих друзей, разговаривая с ней так, словно они были хорошими приятельницами, — а с учетом их участия в этом заговоре, они действительно могли таковыми считаться.

Престон Лумис в задумчивости сидел перед камином в кабинете своего городского дома в фешенебельном районе Мейфэр. Глядя в огонь, пляшущий за каминной решеткой, он мысленно представлял себе облик Цайи. С ее светлыми глазами и бледной кожей она внешне совершенно не походила на Меделу. Даже прямые черные волосы не были похожи на грубые седеющие пряди старой цыганки. Однако Медела была старой женщиной уже тогда, когда он впервые увидел ее мальчишкой. Ближе к смерти она превратилась в древнюю сморщенную старуху.

Могут ли они быть родственницами? Родство между ними не слишком близкое. Он готов был допустить, что это возможно.

В коридоре послышались шаги — и он повернул голову к двери кабинета.

— Входи! — позвал Лумис человека, пришедшего к нему.

Бартон Макгру был его поверенным… по крайней мере так назвал его должность Престон. Однако настоящая работа Бартона не была связана с перекладыванием бумажек на столе. Он делал все, что было нужно Престону, и его не пугали никакие требования.

— Налей себе выпить и садись.

Макгру послушался. Он наполнил хрустальный бокал и сделал глоток. Пусть Барт совершенно не умел себя вести, но такой человек был поистине бесценным.

— Чем я могу быть полезен?

Макгру сел на стул напротив кожаного дивана, на котором расположился Престон.

Престон знал Барта уже много лет. Они вместе росли в трущобе Саутуорка. Макгру знал его еще как печально знаменитого Дика Флинна. Если не считать его матери и, возможно, старой цыганки Меделы, Барт был единственным в мире человеком, кому Престон полностью доверял. В основном потому, что этот великан был немного придурковат.

И он во всем полагался на Престона.

— Есть одна женщина… — начал Престон. — Она называет себя мадам Цайей. Я хочу знать о ней все.

— Как мне ее найти?

Престон дал ему адрес, который узнал у леди Северн: дом в ничем не примечательном районе рядом с Пиккадилли.

— Сделаю все, что могу.

Подняв бокал, он вылил в себя все его содержимое, встал со стула и тяжело зашагал к двери.

Престон проводил его взглядом, подумав, насколько нелепо он выглядит в дорогом костюме и с аккуратным пробором в прилизанных волосах.

Макгру закрыл за собой дверь, и Престон снова устремил взгляд на пламя, танцевавшее в камине. Однако его мысли невольно возвращались к таинственной красавице Цайе — и он снова и снова начинал гадать, что же удастся выяснить Барту.

На их еженедельную встречу в «Красном петухе» Лили на несколько минут опоздала. Сбросив капюшон плаща, она спустилась по лестнице в полуподвальный зал и поспешно прошла в кабинет в дальней части постоялого двора. Когда она вошла, сидевшие за столом мужчины встали: Чарлз Синклер, дядя Джек и герцог.

Лили постаралась не обращать внимания на то, как болезненно сжалось ее сердце при виде его — такого высокого и невероятно красивого, — и сосредоточилась на той персоне, которая осталась сидеть: миниатюрной женщине с седыми волосами, собранными на затылке в узел: крепкой и привлекательной особе, которой было, по-видимому, лет за пятьдесят.

Джек уже говорил Лили, что ее зовут Молли Дэниелс и что она его очень хорошая приятельница. На самом деле она была ему больше чем просто приятельницей: они с Джеком были близки. Лили не могла не заметить, как дядя смотрит на нее — невероятно нежно и одновременно с гордостью. Этот взгляд говорил о том, что Молли принадлежит ему и что плохо придется тому, кто попытается отнять ее у него.

— Лили, это Молли, — сказал Джек.

— Очень приятно познакомиться, миссис Дэниелс, — сказала Лили.

— Взаимно, но я просто Молли. Все меня так называют. Ваш дядя Джек очень вами гордится.

Лили с улыбкой взглянула на дядю, но тут Чарлз Синклер начал совещание:

— Похоже, все идет именно так, как мы планировали. Лумис пошел на контакт. Он попытается выяснить, действительно ли Цайя настоящая или просто играет роль в какой-то афере. Его человек, Бартон Макгру, занимается всеми тайными делами Лумиса. К счастью для нас, мозгов у Макгру не слишком много. Однако он опасный человек, совершенно лишенный совести, и готов сделать все, что ему прикажет Лумис.

— Лумис заявится на квартиру к Цайе, — добавил Джек. — Там Дотти Хоббс, которой поручена роль домоправительницы Цайи. Она знает, что надо говорить.

Дотти была из той труппы, которую Джек набрал играть различные роли в их афере. Ее дочери, Дарси и Мэри, станут приходящими кухаркой и горничной Цайи — минимальным количеством прислуги для представительницы среднего класса, к которому якобы принадлежит Цайя. Обе девушки были одеты в чистенькие форменные платья прислуги, покупку которых оплатил Ройал.

— Но Лили там находиться не нужно, правильно я понял? — спросил он, и его лицо из бесстрастного стало встревоженным. — Вы ведь сами сказали, что этот Макгру опасен.

— Ей надо как можно чаще там бывать в образе Цайи, — сказал Синклер. — Нужно, чтобы видели, как она туда входит и выходит.

— Мне это не нравится, — мрачно заявил Ройал.

Джек повернулся к нему:

— Моя девочка может о себе позаботиться… по крайней мере справлялась с этим почти всегда.

Герцог промолчал.

— Когда вступлю я? — спросила Молли Дэниелс, вмешавшись в разговор.

Ройал ответил:

— У Аннабель Таунсенд есть подруга, леди Сабрина Джефферс, дочь маркиза. Аннабель полностью ей доверяет, и девушка согласилась нам помочь. Леди Сабрина уговорила мать устроить в конце следующей недели прием. Маркиза пригласила Цайю, которая сейчас очень популярна. Имя Цайи упоминается в приглашении, и леди Сабрина позаботилась о том, чтобы Престон Лумис оказался в списке приглашенных.

— Смею заметить, что ваши друзья оказались очень полезными, — сказал Синклер. — Будем надеяться, что они не скажут ничего такого, что дошло бы до Лумиса.

— Мои друзья очень мне преданы, и все они уважали моего отца. Они будут молчать.

Синклер кивнул: похоже, эти слова его успокоили.

— Хорошо, званый вечер нам вполне подойдет. Если Лумис знает, что Цайя там будет, то скорее всего придет. А поскольку он ждет встречи с немолодой женщиной, которая увеличит его состояние, мы позаботимся о том, чтобы такая встреча состоялась.

Синклер объяснил, что, по их плану, Молли, которая увеличит свой возраст с помощью грима, будет представлена как эксцентричная, невероятно богатая старуха со странностями — именно такая, на каких специализируется Престон Лумис.

Синклер обратился к Молли:

— Леди Сабрина представит вас как миссис Гортензию Кроули, хорошую знакомую вашей семьи, только что приехавшую из своего поместья в Йоркшире.

Молли ухмыльнулась:

— Жду не дождусь. Обожаю хорошие роли, а эта — просто конфетка!

Ройал неуверенно посмотрел на нее:

— Вы в этом уверены, миссис Дэниелс? Миссис Кроули должна была бы… Ну, есть проблема в том, как она будет говорить.