Выбывший конезаводчик утешался кружкой пунша. Последнее предложение было за испанцем. Распорядитель выжидательно посмотрел на Харлана, тот попросил время на размышление. Для Тая это был добрый знак.

— Я бы не хотел, чтобы наш Таннер достался дону, — пробурчал Брюстер, имея в виду испанца.

Блэки с ним согласился, а викарий Несмит и Мэри никак не отреагировали — они были поглощены разворачивающимся событием.

Тай почувствовал, что его время пришло. Он не мог больше ждать. Если Харлан начал колебаться, то вступление нового претендента окончательно выбьет его из игры.

— Пятьсот пятьдесят! — громко произнес Тай.

Водворилась тишина, все обернулись посмотреть, кто вступил в торг. Тай преисполнился гордостью, особенно когда во взглядах Брюстера, викария и Блэки прочитал невольное восхищение.

— Превосходно! — воскликнул лорд Спендер, хлопнув в ладоши. — Рад видеть, что вы вступили в борьбу, Барлоу.

— Годится, Тай! — подбодрил его Брюстер. — Мы гордимся тобой. Сохрани этого коня для нас.

Испанец поднял цену:

— Пятьсот семьдесят пять.

По толпе прокатился ропот. Харлан прищурил глаза, обдумывая свой ход. Он посмотрел на решительно настроенного Тая, выдержав его взгляд. На секунду всем показалось, что Харлан готов поднять цену, но он сдался и выбыл.

Тай чуть не потерял голову от счастья.

— Есть предложение — пятьсот семьдесят пять фунтов — от джентльмена из Испании, — объявил уэльсец, внимательно посмотрев на Тая. — Кто даст больше?

— Шестьсот, — произнес Тай сильным и уверенным голосом.

— Шестьсот двадцать пять, — парировал испанец.

— Шестьсот пятьдесят, — незамедлительно ответил Тай. Испанец пронзил его взглядом с другого конца толпы. Блэки от волнения сжал кулаки, викарий и Брюстер приплясывали от нетерпения.

— Он сможет, он сможет, — шепотом повторял викарий.

Испанец посмотрел на коня и стал совещаться с компаньоном. Таннер Дерби-Малыш опустил голову, словно понимая, какую роль играет в этой драме.

— Шестьсот шестьдесят, — сказал испанец уже не так уверенно, и Тай понял, что победил.

— Шестьсот семьдесят пять, — ответил он решительно.

Испанец растерянно улыбнулся.

— Сэр? — обратился к нему распорядитель с вопросом о продолжении торгов. Взглянув в сторону Тая, испанец отрицательно покачал головой. Он выбыл.

Таннер Дерби-Малыш теперь принадлежал Таю.

Брюстер схватил Тая за плечи, радостно сжимая в объятиях. Толпа ликовала, это был настоящий триумф!

Распорядитель повторил окончательную цену.

— Итак, джентльмены, финальное предложение — шестьсот семьдесят пять фунтов! Шестьсот семьдесят пять — раз, шестьсот семьдесят пять — два… — Он занес руку, чтобы ударить молоточком в третий раз…

— Семьсот фунтов! — раздался внезапно звонкий голос Мэри.

На миг Тай подумал, что ослышался. Все повернулись в ее сторону, удивленные не меньше, чем он.

Мэри ни на кого не смотрела. Тай не мог поверить, что она сказала это всерьез, но распорядитель объявил:

— Поступило предложение от джентль… то есть я хотел сказать, от молодой леди на семьсот фунтов. Ваше слово, сэр? — обратился он к Таю.

Тай буравил взглядом Мэри.

— Что вы вытворяете? — прошептал он в бешенстве.

Она спокойно повела головой в его сторону.

— Покупаю лошадь.

— Нет, это я покупаю лошадь!

— Не выйдет, если я перебью вашу цену.

— У вас нет таких денег!

Мэри процедила сквозь зубы:

— Разумеется, есть! Иначе я бы не торговалась.

Поверх ее головы Тай отыскал взглядом Дэвида — в надежде на объяснения. Тот лишь удивленно пожал плечами. Он был застигнут врасплох, как и все остальные.

— Сэр, ваше предложение? — повторил уэльсец, обращаясь к Таю.

Усилием воли подавив смятение, Тай постарался собраться с мыслями.

Мэри обязательно поплатится за то, что он вынужден поднять ставку! Сжав скулы, он решил, что ночами спать не будет, но способ придумает.

— Предложение? — он посмотрел на Мэри и твердо произнес: — Семьсот двадцать пять!

— Семьсот пятьдесят, — ответила Мэри, не моргнув глазом.

Тай пришел в бешенство. Она специально разжигает склоку? Хочет разорить его? Или продемонстрировать всем, что он недостоин такого коня?

Что ж, он покажет ей! У Барлоу не меньше гордости, чем у Гейтсов!

— Восемьсот фунтов!

Его предложение было встречено возгласами удивления, сменившимися оживленным гулом толпы. Восемьсот фунтов — это все, что у него было в этом мире. Но если он сможет поставить на место зарвавшуюся Мэри Гейтс, это будет стоить каждого потраченного шиллинга.

Довольный собой, Тай скрестил руки.

— Восемьсот пятьдесят, — ответила Мэри.

У Тая отвисла челюсть.

— Вы не можете… — Он посмотрел на Дэвида, на викария, на Брюстера и Блэки. Они только качали головами. Им тоже было непонятно, откуда у Мэри Гейтс такие деньги.

На какой-то миг Тай допустил леденящую мысль, что проиграл. Затем, опомнившись, стал лихорадочно искать выход. Нужно дать ей выиграть — тогда она вынуждена будет публично признать, что у нее нет денег, потерпит фиаско и не сможет больше показаться в деревне! Он посмотрел на коня, нетерпеливо переступавшего с ноги на ногу. Его мозг беспокойно работал: можно продать одну из кобыл, можно экономить…

— Девятьсот фунтов, — слова будто вырвались сами, но его голос при этом был тверд.

Толпа одобрительно загудела. Многие проделали долгий путь, чтобы попасть на аукцион. Это было одно из тех событий, которые бывают в здешних местах раз в несколько месяцев или даже лет.

— Девятьсот пятьдесят, — сказала Мэри таким равнодушным голосом, какой только можно было вообразить.

Сумма ошеломила Тая!

— Что ж, хорошая новость заключается в том, что конь хотя бы не достанется чужакам, — прошептал Брюстер.

Они что, не понимают? Если он позволит Мэри Гейтс завладеть Таннером Дерби-Малышом, то потеряет его навсегда. Гейтс никогда не допустит Барлоу даже приблизиться к Жеребцу.

Сейчас, по сути, решалась его судьба, и Тай рискнул:

— Девятьсот семьдесят пять.

Мэри напряглась и плотно сжала челюсти, так что желваки заиграли на скулах. Тай почувствовал облегчение. Он уже готов был расслабиться, как вдруг услышал:

— Тысяча фунтов. — Эти слова она проговорила тихо и медленно.

— Прошу прощения, мисс? — переспросил распорядитель, прикладывая руку к своему уху. — Вас едва слышно.

— Одна тысяча фунтов, — повторила она, на этот раз звонко чеканя слова. Каждый звук был подобен стреле, вонзающейся в тело Тая.

«Одна тысяча фунтов» — гулом отдавалось у него в голове, словно это скандировала целая толпа. Сумма была астрономической даже для такого великолепного скакуна, как Таннер.

Тай пытался сообразить, где бы еще достать денег, и не мог. Это было невозможно.

Он повернулся к Мэри. Она стояла, гордо подняв голову. Тай точно знал, что у нее нет таких денег. С детства приученный держаться от Гейтсов и их дел подальше, он все-таки был их соседом. При всем своем желании она не могла бы укрыть от его хозяйственного взгляда наличие такой суммы.

Но и у него таких денег не было. Если он повысит цену, ему придется продать все свои конюшни.

— Сэр, ваше предложение? — спросил уэльсец.

Тай почувствовал, что взгляды присутствующих устремились на него. Его ответа ждали все: управляющий конюшнями герцога Мальборо, испанец и все остальные, включая лорда Спендера, сияющего в предвкушении умопомрачительного куша. Тай знал, что всех прежде всего интересует вопрос, позволит ли он, чтобы его обошла женщина, и станет ли он мужчиной, который наконец сможет осадить ее.

И ответ был — нет.

«Садлбрук» был делом жизни его отца. Так же, как и делом жизни его самого. Он не может потерять все из-за одной лошади, даже если это лошадь его мечты. В конце концов, будет еще много других превосходных жеребцов, которые помогут ему забыть потерю Таннера. Но он точно знал, что никогда не забудет момент, когда Мэри Гейтс заставила его сказать:

— Я пас.

— Тогда одна тысяча фунтов — раз, одна тысяча фунтов — два, одна тысяча фунтов — три! Продано! — объявил распорядитель. — Мое почтение, удачливая леди! Вы приобрели превосходного коня за одну тысячу фунтов!

Впервые с начала торгов Мэри повернулась и посмотрела на Тая. Она улыбалась.

Тай был готов убить ее на месте.

Глава 2

Мэри всю жизнь знала Тая Барлоу, но никогда еще не видела его таким взбешенным. Она одержала над ним верх! Ее отец гордился бы ею. А главное, сейчас она сама испытывала гордость. Из глаз Тая в ее сторону летели свирепые молнии, его взор был затуманен гневом и яростью, но она ответила ему спокойным уверенным взглядом, хотя внутри готова была плясать и петь от счастья.

Их взгляды пересеклись. Она смотрела на него не мигая. Когда-то они играли в такую детскую игру, и сейчас ей показалось, что это было совсем недавно. Однако сегодня Тай был не намерен играть. Он стиснул челюсти, сверкнул глазами, затем резко повернулся и зашагал прочь. И только тогда, впервые с того момента, как назвала свою последнюю цену, она смогла наконец-то легко и свободно вздохнуть.

Рядом с ней оказался викарий Несмит.

— Благослови вас Господь, мисс Гейтс, — сказал он, пожимая ей руку. — Вы спасли нас! Таннер Дерби-Малыш останется в Лифорд Медоуз!

Брюстер не то обнял Мэри, не то похлопал ее по плечу, а Блэки поддержал викария:

— Да-да! Вы молодец, мисс Гейтс! Я вам так скажу: этот конь — на вес золота! Золота! — повторил он, как будто Мэри не понимала значения этого слова.

У нее забрали пустую кружку из-под пунша и тут же вручили новую, наполненную до краев. К ней подходили, говорили слова благодарности и поздравления. Это был самый упоительный миг для нее, уже почти привыкшей считать себя неудачницей в жизни!

— Как думаете, Барлоу расстроился? — обратилась она к Блэки, заранее зная ответ, но желая услышать это от него.

— Да. Он вне себя от ярости, — ответил кузнец, поднося кружку к губам, но внезапно остановился, наткнувшись на предостерегающий взгляд викария. Смутившись, Блэки тут же поспешил исправиться: — Прошу прощения, мисс Гейтс, я хотел сказать, что Тай не тот человек, который сможет так просто стерпеть поражение.

— Особенно от женщины, — насмешливо вставил Брюстер.

Краем глаза Мэри заметила хмурого Дэвида и поняла, что зять отнюдь не рад ее победе. Ну что ж, даже если и так, им не в чем ее упрекнуть — она честно выиграла торги.

Всегда выступая в роли миротворца, викарий Несмит постарался сгладить ситуацию:

— Друзья хотели сказать, что Тай, конечно же, расстроен, но он справится с этим. Он хороший, честный человек, хотя порой немного упрямый. Я думаю, он вскоре согласится, что такой жеребец, как Таннер Дерби-Малыш, в конюшне по соседству — это просто замечательно! Ведь он сможет в любой момент взять его у вас для своих кобыл.

— Отнюдь! У него теперь не будет ни шанса, — парировал Дэвид. — И Тай об этом знает. — Он допил пунш и вернул бокал одному из лакеев. — Старый сквайр в гробу перевернулся бы от мысли, что его дочь помогает семейству Барлоу.

— Он и так уже там перевернулся после вашей свадьбы с Джейн, — спокойно ответила Мэри. — Но тогда, если ты помнишь, я поддержала вас.

Улыбка Дэвида сделалась чуть теплее. Он по-братски ущипнул Мэри за щеку и постарался как можно мягче задать ей главный вопрос:

— Да, и я признателен тебе за это, но, только ответь честно, ты же позволишь Таю случать своих кобыл с Таннером?

Выражение, возникшее на ее лице, вполне красноречиво передало все, что она думает по этому поводу. Кобылы Барлоу были предметом зависти всей округи. Жеребцы, полученные от них и Таннера, вне всякого сомнения, обязательно бы стали чемпионами. Чтобы Гейтс предоставила Барлоу такой шанс? Никогда в жизни! Но, к счастью, от необходимости прилюдно давать прямой ответ ее спасло приближение лорда Спендера, которого слегка покачивало от выпитого пунша. Казалось, он источает довольство каждой порой своего тела.

— Мои поздравления, мисс Мэри, — проговорил он, поправляя парик. — Вы приобрели отличного коня! Я оплакиваю его потерю, но искренне рад, что Таннер останется в Лифорд Медоуз. Мне было невыносимо тяжело принимать решение о его продаже.

— Так какого черта вы пошли на это? — спросил Брюстер довольно грубо. Остальные тоже зашумели.

Почувствовав, что атмосфера накаляется, лорд Спендер взял Мэри под локоть и повел ее прочь.

— Пойдемте, дорогая. Я должен вас предупредить, что первое время вам придется не спускать с коня глаз, — он доверительно понизил голос. — Боюсь, еще найдется много таких, кто до сих пор злится из-за моего решения продать Таннера.

— Я думаю, больше всего их огорчило то, каким образом вы решили его продать, — возразила Мэри. — Если бы вы приняли мое предложение, с которым я пришла к вам неделю назад, то избавили бы всех от беспокойства за судьбу Таннера.

— Но мисс Мэри, я должен был поступить по справедливости. Барлоу каждый день обивал порог моей гостиной с тем же предложением, что и вы. Единственным верным решением было выставить коня на аукцион. Я искренне восхищаюсь вами обоими! Вы два непревзойденных талантливых заводчика!.. В смысле, заводчик и заводчица…

— И поэтому вы захотели сорвать куш побольше, — откровенно заявила Мэри.

— Ну, не без этого, дорогая. Как видите, теперь я получу вдвое больше против вашего прежнего предложения.

— Да, в расчетливости вам не откажешь, — ответила она сухо, помрачнев от своих мыслей, но затем, отбросив сомнения в сторону, сменила тему: — Значит, Барлоу приходил к вам каждый день?

— Так же, как и вы. Оба проявили завидное упорство.

— С тем лишь отличием, что только один из нас стал владельцем лошади. — Она самодовольно улыбнулась.

— Да, я рад за вас. А мой племянник теперь получит возможность обосноваться в Лондоне. Он очень требовательный, знаете ли. Своих детей у меня нет, а он для меня как благословение. — Он подвел ее к стоящему посреди двора Жеребцу и пропел: — Вот мы и пришли, мисс Мэри. Взгляните, теперь это ваш конь.

В отличие от большинства жеребцов, лидеров скачек, Таннер Дерби-Малыш обладал спокойным характером — это была еще одна причина, по которой Мэри хотела приобрести именно его. С агрессивным жеребцом высотой около семнадцати ладоней в холке ей было бы трудно справиться.

Таннер невозмутимо стоял среди суматохи, поднявшейся после торгов, и любопытно смотрел на Мэри внимательными карими глазами.

— Ты помнишь меня, малыш, правда же? — прошептала она, дотрагиваясь рукой до его бархатистого на ощупь носа. В ответ он провел носом по ее ладони. Мэри с благоговением обошла коня, поглаживая его шелковистую, каштанового оттенка щетину. Солнечные блики играли медью на его мускулистом теле. Таннер повернул к ней голову. Он был само совершенство, абсолютное совершенство! Мэри мечтала о нем с того самого момента, когда впервые заприметила его еще жеребенком. Ему исполнился тогда всего лишь один день, а она уже знала, что он обязательно будет чемпионом. И вот наконец Таннер принадлежал ей! С ним она восстановит семейное наследие и, конечно, вернет себе доброе имя, освободившись от груза прошлых ошибок.

Она провела рукой по его правой передней ноге, ощупывая мускулы.

— Эту он повредил? Я что-то ничего не нахожу.

Лорд Спендер расчувствовался, в его глазах показались слезы.

— Рану залечили, но скакать, как прежде, он уже не будет никогда. С тех пор как произошел тот несчастный случай, мое сердце разбито навеки. — Он смахнул слезу и как ни в чем не бывало продолжил: — Я не хочу показаться вам неделикатным, мисс Мэри, но… гм… у нас с вами остались, так сказать, дела, требующие завершения…

— Деньги? — уточнила Мэри. Она еще не продумала до конца этот пункт плана, полагая, что его светлости совершенно незачем об этом знать. Она надеялась, что позже, выбрав удачный момент, сможет лично уладить с ним финансовый вопрос. Ведь наверняка столь блистательный джентльмен, как племянник лорда Спендера, не нуждается в деньгах незамедлительно. Возможно даже, ей удастся уговорить их выплатить им сумму частями. Преисполненная радужных надежд, она взяла поводья у грума, собираясь увести лошадь домой, и как можно беспечнее спросила: — Могу я принести вам деньги завтра?

Лорд Спендер снисходительно улыбнулся, забрал у Мэри поводья и вновь передал их груму.

— Разумеется. Но Жеребец останется здесь до тех пор, пока сделка не будет завершена.

— Да-да, конечно, — пробормотала Мэри, стараясь не выдать голосом своего смятения. Она снова погладила блестящую щетину коня, любуясь красивым изгибом спины. Его мышцы заходили под кожей. У нее все должно получиться! Завтра она поговорит с лордом Спендером с глазу на глаз и объяснит все нюансы своего положения. Мэри знала, что найдет способ убедить его. Она давно вручила свою судьбу в руки Господа и верила, что он научит, как поступить, ведь каждый вечер она молилась Ему…

Внезапно чья-то крепкая ладонь накрыла сверху ее руку, сильнее прижав ее к лошадиной спине и не позволяя вырваться. Возвышаясь над внушительным торсом Таннера, с другой стороны на нее сердито смотрел Барлоу. Мэри пришлось признать, что, когда он злился, становился довольно красив. Его темно-синие глаза ярко блестели, прямые черные волосы свободно свисали до широких плечей, а крепкое тело играло мускулами — другие мужчины рядом с ним выглядели бы довольно жалко. Но Мэри знала, что женские сердца трепещут вовсе не от достоинств, а, напротив, — от недостатков. Их тоже хватало: улыбка была слегка нервной и хищной, как у лиса, который забрался в курятник; шрам над правой бровью придавал лицу бесшабашное выражение, а горбинка на носу свидетельствовала о бесстрашии и мужестве — она появилась после того, как они с Блэки, Дэвидом и Брюстером ввязались в драку с парнями из соседней деревни, в которой победили, конечно. Но все это нисколько не трогало Мэри, она не принадлежала к числу его глупеньких поклонниц. Она была слишком умна, чтобы доверять красивым мужчинам, способным запросто вскружить голову женщине.

— Барлоу! — дружески приветствовал его лорд Спендер. — Жаль! Жаль, что вы проиграли торги. Я знаю, как сильно вы хотели купить Таннера. Но я уверен, что вам, как добропорядочному соседу, мисс Гейтс предоставит право на разведение, не так ли?

При упоминании о праве на разведение рука Барлоу сжала ее ладонь словно тисками. Мэри постаралась не показать виду. Лорд Спендер, перебравший пунша, и грум ничего не заметили. Вместе с тем присутствие Барлоу подавляло. От всей его крепкой фигуры веяло какой-то угрозой. Пламя гнева словно перебросилось с его ладони на руку Мэри, обдав жаром, — его грозной силы хватило бы на то, чтобы тут же испепелить ее. Но Мэри не позволила себе испугаться.

— Что вам нужно, Барлоу? — твердо спросила она.

На его скулах от напряжения заиграли желваки. Не отрывая злого взгляда от Мэри, он обратился к Спендеру:

— Милорд, ваш племянник желает поговорить с вами. С ним прибыл один джентльмен из Лондона, он хотел бы вам его представить.

— В самом деле? — Лорд Спендер обернулся к толпе, высматривая племянника, а затем, заметив его, улыбнулся и кивнул. — Я вынужден откланяться, мисс Гейтс, прошу прощения. Оставляю вас в компании мистера Барлоу. Думаю, вам есть о чем поговорить.