Кэтлин О'рейли

Клуб одиноких сердец

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Джессика Барнс критически изучала свадебную церемонию и невесту. Придраться было не к чему, все казалось безукоризненным. Даже теплый, солнечный день был редкостью для чикагской весны. Деревья утопали в пышном цветении, музыканты играли профессионально, а изящные ветви плакучих ив грациозно покачивались от легкого ветерка, словно исполняли медленный классический танец.

Ничто так не портит настроения, как созерцание чужого сказочного счастья.

— После окончания колледжа она, по-моему, поправилась, — заметила Джессика.

Расположившись в укромном уголке сада, вдали от увитого цветами навеса, где толпилась основная масса гостей, четыре подруги синхронно покачали головами. Это был печальный для них день.

Первой отозвалась Мики, натура отнюдь не романтическая.

— Все дело в платье. Ее полнит фасон. Обилие оборок, пусть даже из тончайшей ткани, может испортить любую фигуру.

Бет тяжело вздохнула, из груди вырвался печальный стон.

— Жених выглядит прилично. Кении всегда смотрелся ужасно. — Кении был бывшим мужем Бет, подруги его недолюбливали.

Кассандра, натура сильная, не из тех, кто охотно признает собственные слабости, внимательно изучала свой маникюр.

— Он как-то приглашал меня на свидание, но я отказала ему сразу и бесповоротно. У меня тогда был период дикой увлеченности студентами-медиками. Других я просто не замечала.

— Кении назначал тебе свидание? — Голубые, круглые от удивления глаза Бет выразили ужас.

— Не Кенни, а Чарлз. Жених, — вздохнула Кассандра.

— Невеста выглядит счастливой, — вступила в разговор Мики.

Бет откусила кусочек свадебного торта и покрытыми крошками губами произнесла:

— Она просто сияет от счастья.

Реплика была встречена продолжительным завистливым молчанием.

— Кому вообще нужна эта любовь? — задала риторический вопрос Кассандра, залпом выпив бокал шампанского.

— Мне нужна, — ответила Бет, следя глазами за счастливыми молодоженами.

Эта тема всегда вызывала споры.

— Да не нужна она тебе, — возразила Джессика. Ты одинокая женщина, упивающаяся своей независимостью. Спать ложишься, когда захочешь, обедать ходишь в ресторан, который выбираешь по собственному усмотрению, и именно в тот час, когда по цене одного напитка подают два. Что в этом плохого? — Она опять отхлебнула шампанского, заглотав заодно и маслину.

Бет попыталась защищаться.

— Иногда бывает одиноко.

— Кота заведи, — посоветовала Мики.

Джессика отчаянно замотала головой.

— О, только не это! У тетушки Кариссы было десять котов, так после ее смерти в квартире стоял ужасный запах. Ковру не помогла даже чистка. Его заменили новым, перетянули всю мягкую мебель, продеодорировали все помещение. Не помогло.

Квартира резко упала в цене.

Мики подняла солнцезащитные очки и еще раз внимательно посмотрела на невесту. Они все были однокурсницами Энни Саммерс, а теперь, спустя шесть лет после окончания колледжа, именно она стала первой ласточкой, вступающей в законный брак. Или второй, если считать двухнедельное замужество Бет.

— Думаю, что белое ей просто не идет. С ее комплекцией надо было поэкспериментировать с розовым.

— Говорят, что медовый месяц они проведут на берегу Карибского моря. — Бет внимательно изучала экзотические закуски, которыми был сервирован стол, и наконец решилась попробовать креветок под соусом карри. — А я хочу провести свадебное путешествие в Канаде, в районе Скалистых гор, нараспев проговорила она, словно по памяти воспроизводила каталог рождественских подарков.

— А если ты больше не выйдешь замуж? — Кассандре, вечному нарушителю спокойствия, не стоило бы говорить этого именно сейчас.

— Кассандра, не пугай девочку, — быстро вступила в разговор Джессика, чтобы избежать драматической сцены.

— Да не нужен ей муж, — упорно продолжала настаивать Кассандра. — Я вот могу спокойно обойтись без мужа до конца своих дней, не чувствуя себя несчастной или обездоленной.

Мики подняла руку вверх, демонстрируя отсутствие обручального кольца.

— Я тоже.

Бет упорно не хотела сдаваться.

— А я хочу замуж.

Джессика торжественно подняла вверх бокал.

— За независимые души. За пищу быстрого приготовления. За достигнутое соглашение о безбрачии. За счастливое одиночество на всю жизнь.

Раздался мелодичный звон хрусталя: это Мики и Кассандра чокнулись в знак полного согласия с Джессикой.

Бет осознала свое поражение и после минутной паузы присоединилась к подругам:

— Да пошли они все!

Кассандра раскатисто рассмеялась.

— Дорогая, жизнь не так длинна, как ты думаешь.

Значение брака в жизни они явно переоценивали, но Джессика точно знала, где собака зарыта: все были одиноки так долго, что отрицать супружество было гораздо легче, чем признаться в собственных неудачах. А Джессика терпеть не могла поражений.

— Брак представляет собой ни что иное, как полное порабощение женщины во имя мужской потребности доминировать во всем. Ха! Хотела бы я посмотреть на того смельчака, под чьим господством мне пришлось бы оказаться. Да я оборонялась бы лазерным оружием. — Мики работала в научно-исследовательской лаборатории и ей не доводилось встретить на своем пути мужчину, чей уровень интеллекта был бы выше ее собственного.

Джессика отправила очередную маслину в свой бокал.

— В браке есть, конечно, и свои преимущества. К примеру, по совокупности семейных доходов, если, конечно, мой избранник будет служащим среднего звена, я автоматически попадаю в следующую шкалу прогрессивного налогообложения с куда более ощутимыми отчислениями в бюджет. Наряду с этим у меня сразу появится прибавка практически в восемь тысяч долларов. А если при этом супруг соглашается хотя бы иногда стоять у плиты, брак может выглядеть довольно заманчиво. — Больше всего на свете Джессика не любила готовить.

— А если сложить все излишки, выплаченные тобой за год в качестве налогов, то их, пожалуй, хватит на приобретение «порше».

Реплика вызвала улыбки. До исполнения заветной мечты, до того сказочного дня, когда она могла бы назвать эту машину своей, оставалось две целых и одна десятая года. Если, конечно, не случится чуда и ее не повысят до должности вице-президента компании. Такой карьерный скачок превратил бы ее в обладателя новой шикарной машины всего за девять месяцев.

— Здорово у тебя это получилось, — произнесла Мики.

Конечно, если Адаму Тейлору взбредет в голову реорганизовать компанию, то глянец ей придется наводить не на новеньком «порше», а на собственном резюме, которое придется рассылать в поисках вакансии. Предчувствие слияния ее родной компьютерной компании с аналогичной заставляло быть в постоянном напряжении. Это расшатывало нервы и вызывало регулярное чихание.

Внимание подруг привлек новый персонаж, появившийся на сцене. Это был Адам Тейлор собственной персоной.

Высокий, импозантный, выглядевший невероятно красиво в темно-синем костюме. И, что хуже всего, умный, не лишенный чувства юмора и острый на язык.

Именно с появлением Адама Тейлора в международном компьютерном концерне «Джей Си Эн» в качестве ведущего консультанта, работа Джессики стала невыносимой. Тейлор слыл успешным экспертом-практиком по реорганизации промышленных предприятий с целью повышения рентабельности производства. Суть его деятельности сводилась к одному: любая эффективность достигалась единственным средством — сокращением числа служащих. Джессика положила в рот еще одну маслину.

Адам заметил ее и благосклонно обвел холодным взглядом серо-зеленых глаз. Джессике оставалось только радоваться, что в этот весенний день она в солнцезащитных очках. В них она должна была смотреться спокойной и сдержанной. Но вдруг в носу защекотало, и она дважды чихнула.

— Так ты его знаешь? — пропела Мики.

Джессика сунула в рот последнюю маслину.

— Адам Тейлор, — с трудом пробормотала она, пережевывая.

Все они не раз слышали ужасные истории о мистере «Дровосеке», или «Палаче» — Тейлоре, но ни разу Джессика не описывала его внешне.

— Он определенно имеет на тебя виды. — Кассандра покрутила в руке бокал.

— Это существует только в твоих мечтах, — возразила Джессика, не желая обсуждать собственных фантазий, связанных с Адамом. Мистером Тейлором. Дровосеком-Палачом.

— Если ты улыбнешься, держу пари, он к нам подойдет, — промолвила Бет, делая очередную попытку представить окружающий мир более счастливым местом, чем он был в действительности.

— Скорее я уйду первой.

— Вот уж не думала, что стану свидетельницей твоей трусости, — пошутила Кассандра.

Последнее замечание было запрещенным ударом ниже пояса, но Джессика не была намерена отказаться от принятого решения.

— В любом случае мне надо уйти рано.

Мики недоуменно подняла бровь.

— Именно поэтому мы приехали сюда на одной машине?

Противник превосходил численностью — трое против одного.

— Вы же мои подруги.

— Как истинные друзья мы не разрешаем тебе трусливо покинуть поле боя, — сказала Кассандра.

— Ну, не может он быть плохим. У него просто очаровательная улыбка, — промолвила Бет, все еще пребывая в сказочном мире грез.

— Скажи это лучше бабушке Красной Шапочки.

Чарлз был выскочкой и самовлюбленным ничтожеством, но жизнь давно научила Адама не сжигать за собой мостов. В свое время они совместно работали над проектом слияния двух фирм: «Симтесон» и «Хардвик», — с целью повышения совокупного годового дохода. За последующие пять лет чистые прибыли составили четыре и семь десятых миллионов долларов при одновременном сокращении штата на пятьсот тридцать семь человек. Консалтинговая компания «Кирни, Маркхэм и Уильяме», где они тогда служили, по достоинству оценила вклад своих сотрудников, сочтя результаты высокими и взаимовыгодными.

Обычно Адам не вдавался в подробности неотвратимых последствий своей активной деятельности. Он добросовестно исполнял обязанности консультанта. Приезжал на фирму, изучал документацию, давал свои рекомендации и исчезал. На своем месте он был незаменим, и судьба к нему благоволила.

Он отхлебнул шампанского и огляделся по сторонам в поисках пива. Шампанское он брал в руки, руководствуясь лишь светскими правилами.

Быстро перейдя в привычный для себя виртуальный режим образцового консультанта, Адам направился к новобрачным, пожирающим друг друга страстными, задернутыми розовой пеленой глазами. Между тем он почувствовал зависть, вспомнив свой родной дом в Алабаме. Его дом был пуст.

Адам закрыл глаза и быстро сосчитал до одиннадцати. К концу этого короткого, но полезного упражнения он снова выглядел высокопрофессиональным консультантом.

Он по-приятельски похлопал Чарлза по плечу.

— Повезло же этому бездомному псу. — И это были искренние слова.

Жених быстро заключил невесту в объятия.

— Руки прочь, Тейлор. По законам нашего добропорядочного штата эта женщина теперь моя единоличная собственность.

Теперь полагалось плавно переходить к более тривиальным темам.

— Для вступления в брак с такой очаровательной девушкой не случайно выбран прекрасный весенний день.

Энни раскраснелась и робко поцеловала Адама в щеку.

— Спасибо, Адам.

Чарлз поднял на лоб солнцезащитные очки.

— Да, на небе ни облачка, дружище, сплошная лазоревая гладь. Слышал, ты занимаешься нашей местной компьютерной фирмой. Выгодное дельце.

Прочитай их годовой финансовый отчет — огромные возможности для реального повышения эффективности производства.

Что в переводе на нормальный человеческий язык означало: можно спокойно избавиться от пятнадцати процентов служащих, и их отсутствия никто не заметит.

— Еще рано делать окончательные выводы, — ответил Адам.

Что означало: абсолютно с тобой согласен. Только количество сокращенных скорее всего будет равняться двадцати процентам.

Чарлз кивнул в сторону сада.

— Ты знаком с Джессикой Барнс? Она руководит там финансовым департаментом. Энни училась вместе с ней в колледже. Если хочешь, Энни тебя ей представит. Она может оказаться полезной, раскрыть детали, обнажить рычаги воздействия.

Подтекст был таким: два ужина в ресторане, поход в кино на вечерний сеанс — и она твоя.

Адам повернул голову и взглянул на Джессику. Конечно, он с ней знаком. Она была потенциальным кандидатом в число пятнадцати или двадцати процентов служащих, от которых фирме предстояло избавиться в ближайшее время. Великолепные ноги, острый ум, проницательный взгляд темных, сверкающих глаз говорили, что лучше держаться от нее подальше. Натура, не испытывающая тяги к семье и домашнему хозяйству, концентрирующая все свое внимание на амбициозных карьерных перспективах.

Такой тип женщин ничего, кроме неприятностей, окружающим не доставлял.

В процессе работы все служащие, в том числе и Джессика Барнс, не представлялись Адаму отдельными персоналиями. Видеть индивидуальность каждого сотрудника мешало бы Адаму в решении его конкретных профессиональных задач. Во время производственных совещаний он старался не смотреть в ее сторону и думал о ней, как о рядовой штатной единице под номером сорок четыре семьсот тринадцать. И не позволял себе олицетворять этот номер непосредственно с Джессикой Барнс.

Он был бы глупцом, если бы не понял, что номер сорок четыре семьсот тринадцать способен воспламенить душу, о существовании которой он старался не думать.

Черт побери, уж кем он никогда не был, так полным глупцом.

Он наблюдал, как она пробирается сквозь толпу гостей, и разглядывал, во что сорок четыре семьсот тринадцать одевается в нерабочей обстановке. С понедельника по пятницу, с восьми утра до пяти вечера она была застегнута на все пуговицы. Аккуратна и подтянута. Ни единого неверного шага.

Досадные исключения составляли лишь те моменты, когда она чихала.

Он невольно улыбнулся и поднес к губам бокал, глядя, как солнечные лучи ласкают густые распущенные по плечам темно-русые волосы. Адам всегда отдавал предпочтение блондинкам и никогда раньше не замечал, как превосходно выглядит темно-русый, почти коричневый, цвет под солнечным светом.

Вид этой женской головки мог увлечь любого мужчину.

Наконец Джессика поравнялась с ним. Темные очки скрывали ее глаза, которые под стеклами казались светло-карими. Золотистый и зеленый оттенки сливались, образуя светло-коричневый тон.

— Привет, Тейлор, не ожидала встретить тебя здесь, думала, что сидишь на работе, производя учет и контроль.

Адам наморщил лоб. Сорок четыре семьсот тринадцать.

— Прекрасный выдался сегодня день, не так ли?

— Замечательный день для бракосочетания.

— Ты знакома с Энни?

— Да, вместе учились. А ты как здесь оказался?

— Чарлз работает в нашей компании аудитором.

— Подумать только, как тесен мир.

Слишком тесен. Чересчур мал, особенно когда начинаешь сводить все мысли к одному сотруднику в клиентской компании.

За два года одиночество стало дня него привычкой и окончательно подточило его радужные надежды на создание семьи. Он не прочь был жениться. Мечтал иметь крепкую счастливую семью, дом за забором из окрашенного в белый цвет штакетника, яблочный пирог на обед по выходным.

Джессика Барнс — сорок четыре семьсот тринадцать — не была даже потенциальной кандидатурой на роль невесты. Она была кладезем исключительно чувственных удовольствий, каждый дюйм ее тела источал сладострастную негу.

— Может, поужинаем сегодня вечером? — спросил паук, заманивающий муху а хитроумно сотканную паутину.

— Прости, не могу, я занята.

Господь не обделил эту муху мозгами.

— Жаль. Тогда завтра?

— Мистер Тейлор, на нашем месте было бы неразумно обсуждать отношения, выходящие за рамки чисто деловых.

С логикой ее рассуждений он был абсолютно согласен. Однако восхитительная форма ее ног воспрепятствовала нормальному мышлению.

— Мисс Барнс, мы работаем в разных компаниях, и для нашего совместного ужина нет никаких юридических или этических препятствий. Если, конечно, это не личное решение.

Джессика быстро нанесла сокрушительный удар по его мужскому самолюбию.

— Разумеется, это мое решение. — Она повернулась, и Адам чуть не выронил бокал; спина у нее была абсолютно голой, кожа — гладкой, нежной, загорелой. От шеи взору открывалась соблазнительная ложбинка, шедшая по позвоночнику ниже.

Адам не сдержался, он вытянул руку и легко провел пальцами по манящему изгибу. Обычно он не распускал рук.

Но раньше ему не приходилось видеть таких спин.

Она замерла.

— Джессика.

Она не повернулась, но остановилась. Во рту у него пересохло, а воображение рисовало разнообразные картины, неотъемлемой частью которых была то гладкая женская спина, то губы, то сплетенные ноги партнеров.

— Будет только хуже, — сказал он, обращая эти слова скорее к самому себе, чем к Джессике.

— Что именно?

— Ежедневно видеть друг друга, быть вежливыми и обходительными, говорить только о делах.

Она резко обернулась, посмотрела ему в лицо.

— Я справлюсь.

Он хотел возразить, но среди гостей послышались всплески аплодисментов. Чарлз и Энни торжественно направлялись к главному праздничному столу.

— Дай им Бог оказаться в числе пятидесяти процентов счастливчиков, — пробормотала Джессика.

— Им просто надо не выйти за рамки семидесяти пяти процентов семейных пар, счастливо проживающих в браке.

Джесс сняла очки, сверкнув светло-карими глазами.

— Нет, по результатам последней переписи населения только пятьдесят процентов вступивших в брак не расторгают его.

Она всегда решительно отстаивала свою точку зрения, даже когда ошибалась. Адаму не раз приходилось наблюдать, как во время совещаний она обосновывала ту или иную позицию, оперируя цифрами. Однажды он хотел поддержать ее, но быстро понял, что этого делать не следовало: сорок четыре семьсот тринадцать ни в защите, ни в поддержке не нуждалась.

— Эти цифры не соответствуют действительности, на самом деле семьдесят пять процентов американцев смогли сохранить свой брак.

Джессика отрицательно покачала головой.

— Ты ошибаешься, Тейлор.

— Хочешь заключить пари?

— Что?

— На что именно будем спорить. На чашку кофе, на деньги? — Он взглянул на ее красивые губы. — На поцелуй.

Она крепко сжала рот.

— Никаких поцелуев, Тейлор. Ставка — один доллар.

— Можем разрешить наш спор завтра утром в офисе. Или прямо сейчас. Уйдем со свадьбы и отправимся искать ответа.

— Я тебе не верю. Ты себе на уме, Тейлор.

— И с такими ты предпочитаешь не ужинать?

— Нет. — Она шагнула назад.

Адам внимательно изучал ее, удивляясь колоссальной внутренней энергии этой молодой женщины. Наконец покачал головой и тихо произнес:

— И ты права, Барнс. Молодчина, ты бросила мне вызов, который не оставил меня равнодушным.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Первой отвернулась Джессика.

— Оставь надежды на победу, если ты понял мой намек. — Она медленно оглядела его с головы до ног, зажав в руке очки и ритмично постукивая ими по ноге. — Ты не представляешь никакой угрозы для спокойствия моей души и рассудка, разве что для профессионального честолюбия.

Адам тихо рассмеялся.

— С меня довольно, надоела эта фуршетная еда.

Я еду в ресторан ужинать. Если хочешь, присоединяйся.