Кэтрин Фишер

Город мрака

Посвящается

Стефану Херрингтону — за идею

Огненная коробочка

1

Мир не безжизнен. Он живет и дышит.

Мир — причуда Господа, и он будет странствовать вечно.

Литания Творцов

Все семь лун сияли с неба одновременно. Сегодня они сложились в фигуру, которую Гален называл паутиной: одна посередине — Пира, красная мелкая луна — а остальные вокруг нее. Они сверкали над верхушками деревьев. Это хороший знак, когда сестры исполняли свой самый прекрасный танец.

Раффи смотрел на них с полными руками хвороста. В качестве эксперимента он открыл свой третий глаз и протянул тонкие красные нити от центральной луны ко всем остальным, связав их в единый огненный орнамент. Немного погодя он сменил цвет на голубой и умудрился продержать его несколько минут. И даже когда свет потускнел, в небе еще остались его отголоски. Раффи смотрел на них, пока не почувствовал, как устали руки. Тогда он перехватил хворост поудобнее и отвернулся.

Получилось гораздо лучше, чем в прошлый раз. Он уже поднаторел в этом. Надо бы сказать Галену.

Или не стоит.

Собрав еще немного сучков и веток, он неохотно побрел обратно меж темных деревьев. С Галеном разговаривать сейчас было бесполезно. Хранитель пребывал в одном из своих мрачных настроений. Он только засмеется коротким, резким презрительным смехом.

Хворост был очень трухлявый и гнил на земле под деревьями. Из него врассыпную брызнули муравьи и панцирные жуки, до этого медленно пережевывавшие древесину. Раффи уже стряхнул с себя целую кучу.

В лесу было тихо. В зеленоватом ночном свете стоял гул насекомых. Что-то свистнуло в лесу у него за спиной. Пора бы уже возвращаться назад.

Раффи отвел рукой ветви плакучей ивы и углубился в заросли папоротника, остерегаясь змей и ядовитых синих пауков. Но среди деревьев двигались и сливались только тени, и те были слишком далеко, чтобы их разглядеть или почувствовать. Он зашел дальше, чем собирался, и в лучах лун — красной, бледной, розовой — он с трудом узнавал тропинку. Потом деревья закончились овражком, засыпанным прошлогодней листвой. Раффи брел по нему, пока впереди не замаячила черная громада кромлеха [Кромлех — доисторическое сооружение из огромных отдельно стоящих каменных глыб в виде круглых или квадратных оград; служило для ритуальных церемоний и погребений.] и костер Галена, как искорка в тени каменных глыб.

И тут он остановился.

Где-то позади него, на приличном расстоянии, кто-то задел охранную нить. Глаз болезненно кольнуло, предупреждая о вторжении, и Раффи сразу узнал это ощущение. Нити были натянуты довольно высоко от земли, так что тот, кто задел их, был крупным и направлялся в эту сторону. Раффи вслушался, но до него доносились лишь обычные ночные звуки — гул насекомых, писк летучих мышей да потрескивание костра.

Рассыпав хворост, он помчался вниз.

— Что случилось? — Гален беззаботно развалился на надгробии, плотно укутавшись в свой плащ. — Уже мотыльков пугаешься?

Раффи свалил оставшийся хворост в кучу, подняв столп пыли.

— Только что сработала одна из охранных нитей!

Хранитель некоторое время смотрел на него. Потом повернулся к костру и стал подкладывать дров.

— Не делайте этого! Сюда, может, кто-то идет!

Гален пожал плечами.

— Пускай себе.

— Да это же может быть кто угодно! — Раффи присел на корточки. Он так разволновался, что его даже затошнило. На шее у него закачались ниточки с красным и голубым камнями. Он взял их в горсть. — Это может быть Дозор! Потушите хотя бы огонь!

Гален замер. А когда поднял голову, лицо его стало похоже на маску — смесь огненных отблесков и изможденных теней. Глубоко посаженные глаза едва поблескивали, а крючковатый нос изогнулся еще больше и стал огромным, как у ястреба.

— Нет, — сказал он резко. — Если они хотят меня взять, пусть приходят. Мне надоело скрываться. — Обеими руками он помог себе выпрямить ногу. — С какой стороны?

— С запада.

— С гор, значит. — Он поразмыслил. — Может, просто странник какой-нибудь.

— Может. — Раффи был занят. В этот момент у него в голове звенела лопнувшей струной еще одна нить, уже ближе.

Гален наблюдал за ним.

— Что ж, давай-ка проверим знания моего ученика.

— Что, сейчас?

— Лучше времени не придумать. — Он повернулся лицом к костру. — Если это враг, что можно было бы бросить в огонь?

Раффи в полной растерянности взъерошил волосы. Сейчас ему было страшно. Он ненавидел Галена в таком настроении.

— Горькое сусло. Пенник, если б был, или золотарник, чтобы усыпить его. Бросить?

— Ничего не делай, пока не скажу. И ничего не говори. — Гален резко вздернул голову, и его профиль отчетливо выступил на фоне малой луны. — У тебя с собой голубая коробочка?

Раффи кивнул и сжал ее покрепче в кармане.

— Используй ее только в случае крайней опасности.

— Я знаю, знаю, но…

Треснула ветка. Где-то поблизости закричала птица и улетела, всколыхнув листву. За этим шумом Раффи расслышал храп лошади.

Он поднялся. Сердце у него колотилось. За спиной у него черной твердыней стоял кромлех. Поверхность камня шершавая на ощупь, выхолощенная тысячелетиями дождей и морозов. Камень был покрыт мхом, который словно зеленым порошком присыпал тонкие спирали, высеченные в камне. Он напоминал огромного окаменевшего зверя.

Гален тоже поднялся, причем не опираясь на трость. Его длинные волосы свисали вперед, на шее на шнурке раскачивались, переливаясь на свету, черные гагаты и зеленые кристаллы, тяжелый капюшон плаща закрывал шею.

— Готов? — выдохнул он.

— Думаю, да.

Хранитель презрительно покосился на него.

— Не волнуйся. Я не стану рисковать твоей жизнью.

— А я не за свою волнуюсь. — Но это Раффи пробормотал себе под нос, ощупывая в кармане голубую коробочку и порошки.

Из леса неожиданно вышла лошадь.

Она была высокой, из породы тонконогих красных лошадей, что разводят за горами. Пот, выступивший на ее длинной костлявой шее, делал ее похожей на призрака в свете небесных сестер. Она прошла вперед и остановилась прямо у границы света от костра. Раффи вглядывался в темноту, но едва-едва мог различить седока: смутная тучная фигура, укутавшаяся в плащ от ночного холода.

Никто не произнес ни слова.

Раффи всмотрелся в стену леса. Больше он никого рядом не чувствовал. Он попробовал посмотреть в лес своим третьим глазом, но был слишком взволнован; перед ним кружили лишь тени. Наездник пошевелился.

— Чудный вечер, други мои. — Голос у него был глубокий. Большой человек.

Гален кивнул, тряхнув длинными седыми космами.

— Да уж. Сами издалека?

— Издалёка.

Лошадь переступила, и ее сбруя тихо брякнула. Всадник тронул ее ногами и заставил пройти еще несколько шагов вперед — видимо, чтобы получше разглядеть людей.

— Проходите к огню, — пригласил Гален, и в голосе его появились опасные нотки.

Страх лошади был осязаем, им буквально пахло в воздухе. Ее пугал кромлех, а может, и невидимая паутина земных линий, пучком выходивших из кромлеха. Да и в седоке чувствовалась напряженность, когда он отозвался:

— Да, пожалуй, не стоит, хранители.

Гален ответил едва слышно:

— Недоброе это имя. С какой стати нам быть хранителями?

— Тут само место недоброе. Кто еще станет здесь жить? — Всадник некоторое время колебался, потом все же спрыгнул с седла и прошел несколько шагов вперед, откинув с лица капюшон.

Они увидели перед собой сильного, коренастого чернобородого мужчину. Через плечо у него висел арбалет. Сам он был в стальном нагруднике, и тот поблескивал в свете лун. Опасный, подумал Раффи. Но ничего такого, с чем бы они не справились.

Незнакомец, должно быть, подумал то же самое.

— Я пришел сюда без зла, — торопливо сказал он. — Да и как бы я мог? Ведь на меня, поди, сейчас целый арсенал магии нацелен. — Он поднял обе руки. Пустые. На левой латной перчатке сверкнул драгоценный камень. — Я ищу человека по имени Гален Харн, Мастера реликвий. — Он глянул на Раффи с совершенно непроницаемым лицом. — И его ученика, Рафаэля Морэля.

— Да неужто, — сухо отозвался Гален. Он переступил с ноги на ногу. Раффи понял, что у того уже разболелась нога, но лицо хранителя оставалось суровым. — И что вам надо от них?

— Передать послание. К западу отсюда, лигах в двадцати, у подножия горы, где встречаются реки, есть поселение. Так вот он нужен тамошним жителям.

— Зачем?

Всадник криво усмехнулся, но ответил:

— Они нашли реликвию, когда пахали поле. Трубку. Если тронуть ее, она гудит. А внутри нее двигаются зеленые огоньки.

Гален и бровью не повел, но Раффи понял, что тот насторожился. От всадника это тоже не укрылось.

— Сдается мне, — сказал он с иронией, — что если вы встретите этого Галена, то сможете передать ему это. Люди очень ждут, что он придет и разберется с этой штуковиной. Никто их них не смеет и близко к ней подойти.

Гален кивнул.

— Да уж не сомневаюсь. Но Орден хранителей объявлен вне закона. Они все или мертвы, или скрываются от Дозора. И если их поймают, их ждут страшные пытки. И этот человек может заподозрить в этом ловушку.