Глава 11

Юнис Коул,

Хэмптон, Массачусетс, а затем Нью-Гэмпшир

1647–1680

Юнис Коул большую часть жизни боролась с обвинениями в колдовстве. Несколько раз ее судили как ведьму и заключали в тюрьму, но казни ей удалось избежать, хотя она и оставалась в Бостонской тюрьме долгое время. Со страниц документов архива суда округа Эссекс встает образ особы сварливой и склочной, но при этом глубоко несчастной после того, как ее жизнь круто изменилась к худшему вслед за кончиной мужа. Возможно, самым ярким эпизодом за десятилетия постоянных подозрений и обвинений в колдовстве стала попытка Юнис Коул в 1673 году заманить к себе девятилетнюю Энн Смит в надежде, что девочка останется жить с ней. Во многих случаях именно отношения ведьм и детей привлекали особое внимание сообщинников: дети разного возраста — от младенцев до подростков — считались жертвами колдовства или объектами зависти ведьм [Демос «Тешившие дьявола», стр. 171. — Авт.]. Жизнь Юнис Коул наглядно демонстрирует, насколько легко в ту эпоху было утратить социальный статус, средства к существованию и репутацию. Печальная и драматическая история Юнис Коул могла восприниматься ее современницами и женщинами следующих поколений как своего рода предупреждение.

Жалоба, поданная на Юнис Коул [Скопировано из сборника «Протоколы ежеквартальных заседаний суда округа Эссекс», Архив штата Массачусетс, документ 1-93-1. — Авт.]

Седьмой месяц, 1647 г.

Заявление, сделанное под присягой на судебном заседании, состоявшемся в Ипсвиче 28-го числа 7-го месяца 1647 года.

[…]

Настоящим мы, приведенные к присяге Уильям Фуллер, Уильям Инглиш и Джек Перкинс, проживающие в Хэмптоне, подаем жалобу на действия Юнис Коул, жены Уильяма Коула, проживающего в Хэмптоне, которая высказывала клеветнические обвинения и оскорбления, а также словом и делом препятствовала констеблю выполнять данное ему поручение, в связи с чем он вынужден был изменить порядок своих действий при выполнении означенного поручения.

Мы свидетельствуем, что Уильям Коул из Хэмптона подстрекал забрать у констебля то имущество, которое последний согласно данному ему судом предписанию изъял у него, а также [неразборчиво] против его жены, которая в то же самое время укусила констебля за руку. Свидетели Уильям Фуллер, Уильям Инглиш и Джек Перкинс, проживающие в Хэмптоне, подтверждают вышесказанное под присягой. Уильям Инглиш также подтверждает, что видел, как вышеозначенный Уильям Коул сбил констебля с ног и забрал у него свиней.

Мы также свидетельствуем, что жена означенного Уильяма Коула из Хэмптона заявила, что в городе действуют воры и что Уильям Фуллер, занимающий должность констебля, ничем от них не отличается. Об этом свидетельствует также жена [Фуллера? — неразборчиво]. Также Джек Перкинс из Хэмптона подтвердил под присягой, что означенная Юнис Коул заявила:

«Точно не скажу, но он [констебль] такой же вор, как и любой из них».

Мы также свидетельствуем, что жена Уильяма Коула из Хэмптона заявила, что в городе Хэмптоне имеются клятвопреступники, и причислила к ним Уильяма Фуллера. Свидетели Уильям Инглиш и Джек Перкинс, проживающие в Хэмптоне, а также Уильям Фуллер подтверждают вышесказанное под присягой.

Показания матушки Мейстон [Скопировано из «Собрания архивов штата Массачусетс», Государственный архив штата Массачусетс, документ 135: 2, 2. — Авт.]

Показания матушки Мейстон и матушки Палмер, которые, будучи приведенными к присяге, заявили следующее: матушка Коул сообщила им, что уверена — в их городе обитают ведьмы и колдуны, и она точно знает их поименно и где они живут, а также добавила, что тринадцать лет назад она знала кое-кого, на кого наслали порчу, совсем как на ребенка матушки Мейстон, и в том она уверена, так как разговаривала с порченным, который поделился с ней своими подозрениями и превращался из человека в обезьяну точно так, как и ребенок матушки Мейстон, и еще сказала она, что все тринадцать лет молилась и просила Господа указать на ведьму или колдуна, а более ничего, по словам свидетельниц, она не говорила.

Показания записаны со слов свидетельниц, которые под присягой подтвердили их правильность лицам, уполномоченным приводить к присяге в городе Хэмптон, а именно Уильяму Фуллеру и Генри Доу, 8-го числа 2-го месяца 1656 года.

С подлинным верно, Томас Брэдбери [По-видимому, с записей показаний, которые были даны до суда и во время судебного заседания, снимались заверяемые копии для архива. — Пер.].

Показания даны в суде под присягой 4 сентября 1656 года, Эдвард Роусон, секретарь суда.

Показания Томаса Филбрика

Показания Томаса Филбрика. Свидетель заявил, что матушка Коул сказала следующее: «Если твои телята будут пастись на моем выпасе, пусть они отравятся моей травой, и пусть она встанет им поперек горла», после чего один из телят свидетеля не вернулся домой с выпаса, а другой вернулся, но сдох примерно через неделю.

Показания записаны со слов свидетеля, который под присягой подтвердил их правильность уполномоченному лицу, а именно Томасу Уиггину.

С подлинным верно, Томас Брэдбери.

Показания даны в суде под присягой 4 сентября 1656 года, Эдвард Роусон, секретарь суда.

Показания жены Томаса Моутона по имени Собраэти [Копия с данного документа уже публиковалась Дэвидом Холлом, однако он пропустил несколько слов оригинала. В частности, он не указал имя жены Томаса Моутона Собраэти (в переводе с английского «Трезвость». — Пер.), хотя оно было вписано в оригинал. См. Холл «Охота на ведьм в Новой Англии XVII века», стр. 215. — Авт.], а также матушки Слипер

Указанные свидетельницы показали, что они вели разговор о матушке Коул и ребенке матушки Марстон и в это время внезапно услышали звук, словно кто-то царапает оконные ставни, после чего тотчас вышли из дома, но, никого и ничего не увидев, зашли обратно. Они снова заговорили о матушке Коул и ребенке матушки Марстон, и вновь услышали этот звук. Когда они опять вышли из дома, то не увидели ни того, кто царапал, ни следов когтей, к примеру, кошки или собаки, хотя звук был настолько сильным, что такие следы должны были бы остаться на ставнях. Находились они в то время в доме Томаса Слипера. Более указанные свидетельницы ничего к своим показаниям добавить не могут.

Показания записаны со слов свидетельниц, которые под присягой подтвердили их правильность лицам, уполномоченным приводить к присяге в городе Хэмптон, а именно Уильяму Фуллеру и Генри Доу, 10-го числа 2-го месяца 1656 года.

С подлинным верно, Томас Брэдбери.

Показания даны в суде под присягой 4 сентября 1656 года, Эдвард Роусон, секретарь суда.

Показания Мэри Коулман

Показания Мэри Коулман, жены Томаса Коулмана

Свидетельница показала, что матушка Коул явилась к ней в дом и заявила, что муж свидетельницы пожаловался на означенную свидетельницу Натаниэлю Боултону из-за грубых слов последней, которые были произнесены в частном разговоре между свидетельницей и мужем свидетельницы в собственном доме Коулманов, и матушка Коул повторила эти слова [Из показаний явствует, что Юнис Коул воспринималась своими соседями как скандалистка, с которой никто не хочет иметь дело, не чурающаяся физического насилия, как в случае с укусом констебля. При этом в какой-то момент они начали подозревать наличие у Юнис магических способностей, позволяющих ей подслушивать самые сокровенные беседы между близкими. В заявлении Мэри Коулман прямо об этом не говорится, но такой намек ясно прослеживается. — Авт.] свидетельнице, однако, по уверениям свидетельницы, ни она, ни ее муж никогда этих слов не произносили, в чем она клянется. Томас Коулман также подтвердил, что никому означенных слов не говорил.

Показания даны в суде под присягой Томасу Брэдбери.

С подлинным верно, Томас Брэдбери.

Показания даны в суде под присягой 4 сентября 1656 года, Эдвард Роусон, секретарь суда.

Показания Ричарда Ормсби [Скопировано из «Собрания архивов штата Массачусетс», Государственный архив штата Массачусетс, документ 135:3,3. — Авт.]

Показания Ричарда Ормсби, констебля города Солсбери

«Когда надобно было мне раздеть Юнис Коул для того, чтобы она получила удары кнутом (по приговору суда в Солсбери), я посмотрел на ее груди, и под одной из них (как мне кажется, под левой) увидел я посиневший висящий отросток, напоминающий сосок, длиной примерно три четверти дюйма [Около 2 см. — Пер.] и небольшой толщины, что тут же заронило во мне сомнения и опасения (поскольку означенную Юнис Коул подозревали в ведовстве). Тогда запросил я разрешения у суда призвать какую-нибудь женщину, чтобы лучше рассмотрела она этот отросток, и, услышав это, Юнис Коул со всей силой потянула за отросток и оторвала его ногтями, и я ясно увидел, что потекла кровь и еще какая-то жидкость, а мне она сказала, что у нее здесь какая-то болячка. Ион Годдард может засвидетельствовать, что видел он, как яростно она чесалась, чтобы избавиться от отростка».

Показания даны в суде города Садбери под присягой 12-го числа 2-го месяца 1656 года Томасу Брэдбери.

С подлинным верно, Томас Брэдбери.

Показания даны в суде под присягой 4 сентября 1656 года, причем Абрахам Перкинс и Ион Редман [Дэвид Холл считает, что эти показания дал Эдвард Роусон, но в оригинале прямо указаны другие свидетели. — Авт.]подтвердили, что находились рядом в тот момент, когда констебль сорвал с матушки Коул сорочку, и увидели свежую рану, из которой шла кровь [«Ведьмовский сосок», или «ведьмина титька», мог появиться на коже стареющей женщины по вполне естественным причинам — возможно, Юнис Коул страдала от папиллом или бородавок. Важнее другое: если смотреть на ситуацию с точки зрения современной медицины и юриспруденции, то осмотр с целью выявления определенных признаков в данном случае явно необъективен и отдает предвзятостью. Раз уж подозрений соседей Юнис Коул хватило суду для того, чтобы, во-первых, приговорить женщину к публичной порке, и, во-вторых, выдать ордер на проведение такого осмотра, в результате него обязательно должны были быть найдены некие уличающие ведьму признаки, вне зависимости от того, чем они являлись на самом деле. — Авт.].

В ходе осмотра, произведенного по распоряжению суда, было обнаружено больное место, откуда текла свежая кровь, при этом никаких старых шрамов или ран на теле Юнис Коул найдено не было, что засвидетельствовал Томас Брэдбери от имени суда.

Показания даны в суде под присягой 4 сентября 1656 года Ричардом Ормсби и заверены Эдвардом Роусоном, секретарем суда, а также засвидетельствовано, что Абрахам Перкинс и Ион Редман подтвердили свои прежние показания о том, что стояли они рядом с Юнис Коул, когда с нее сняли сорочку, и видели, как она оторвала сосок (или нечто иное, бывшее на ее теле) своей рукой, и как свежая кровь потекла из того места.

Показания Абрахама Дрейка

Свидетель заявил, что примерно за двенадцать месяцев до сего дня его соседи Коулы потеряли корову, а когда он с другими людьми нашел корову и привел ее к дому Коулов, муж и жена Коулы пожелали, чтобы он избавил ее от блох. Когда корова впоследствии пала, Юнис Коул обвинила его в том, что он корову убил, и сказала следующее: «Всем станет ясно, что ты заморил эту корову, ибо справедливый гнев Господень поразит твой скот», после чего свидетель потерял две головы своего скота, а до конца лета сдохла еще одна его корова [Обвинения в адрес ведьм в том, что они насылали порчу на детей и домашних животных, были весьма распространены. Соседская ссора из-за возвращенной и впоследствии павшей коровы вылилась в неосторожные слова Юнис Коул, которые Абрахам Дрейк расценил как предсказание и угрозу использования сверхъестественных средств. — Авт.].