Глава 23

— Бабушка, вот и я! Я просил кучера Джона ехать быстрее, но папа не разрешал. Посмотри-ка, я даже привез с собой Еву!

Услышав радостные крики внука, Марианна Клотильда едва успела вскочить на ноги, чтобы подхватить бросившегося ей навстречу Эдмунда. Улыбнувшись, она крепко обняла мальчугана.

— Ох, дорогой мой, как давно мы не виделись, как давно! Знаешь, мне начинает казаться, что Лондон — вовсе не такое уж ужасное место для маленьких мальчиков. Пожалуй, твой дедушка ошибался. Да н папа тоже, — добавила она. — Думаю, лучше всего нам всем жить вместе. Ой, Господи, какой же ты тяжелый, дай-ка я тебя спущу на пол. Ты стал настоящим великаном.

— Ага! — довольно кивнул малыш. — А вот Ева говорит, что я еще лучше, чем великан. Она сказала, что я больше похож на молодого бычка, потому что мускулистый и упрямый. И могу застрелить кого угодно, и тот разорвется на двадцать частей!

— Боже мой! — покачала головой Марианна Клотильда. — Вот как. Ну хорошо, а теперь, думаю, ты должен представить меня своей тетушке Еве.

— Она тоже сильная как бык. И она научит меня плавать лучше, чем папа. — Эдмунд нахмурился. — Если только когда-нибудь потеплеет.

— Да уж, мама, могу подтвердить, что она и впрямь сильна как бык, — вмешался в разговор герцог Портсмут. — Представь себе, она целых восемь часов ехала в одной карете с Эдмундом. К сожалению, я не смог выдержать подобного испытания. А что касается умения плавать… Не знаю, я еще не видел ее в деле.

Марианна Клотильда глаз не могла оторвать от своего красавца сына. Он говорил низким спокойным голосом. И казалось, был всем доволен. Ричард стоял в дверях гостиной, а рядом с ним она увидела прекрасную молодую женщину в темно-синем шелковом платье.

— Так вы и есть тетушка Эдмунда? — улыбнулась герцогиня, приветливо глядя на спутницу сына, которая была почти одного с ней роста.

Эванжелина сделала реверанс.

— — Да, ваша светлость, — кивнула она. — Я кузина Мариссы.

— Мадам де ла Валетт, — представил ее герцог. Пожалуй, приведи сейчас кто в гостиную живую корову, Марианна Клотильда не была бы так поражена. А все дело было в ее сыне — ее высокомерном, искушенном сыне. Он всего лишь произнес имя женщины, но как при этом звучал его голос! В нем слышались и гордость, и некое самодовольство.

Похоже, Ричард наконец-то нашел себе подходящую женщину. И стоял он чуть впереди нее, словно хотел своим видом показать, что готов встать на ее защиту. “От меня? — спросила себя герцогиня, недоуменно мигая. — Неужто он считает, что я не буду добра с девушкой?"

Одарив Эванжелину еще одной приветливой улыбкой — в точности такой же, как у ее сына, — Марианна Клотильда всплеснула руками. Девушка явно подходила Ричарду, так в чем же дело? Что-то в ее взоре настораживало герцогиню. Похоже, она боялась. Но кого? Ее? Сущая нелепость!

— Я рада наконец познакомиться с вами, мадам, — проговорила Марианна Клотильда, взяв в руку хрупкие пальчики Евы.

Рука Эванжелины дрогнула.

— Благодарю вас, ваша светлость, — пролепетала девушка, едва не лишаясь чувств. Она стояла перед его матерью, готовой пустить в дом предательницу. — Прошу прощения за неожиданный визит, но дело в том, что миссис Нидл умерла, и я ничего не могла поделать, все так запутано, а потом его светлость… — сбивчиво заговорила девушка.

— Да, мне все известно, — кивнула Марианна Клотильда. — Мне очень жаль бедную женщину.

— Его светлость был так добр, что позволил мне заниматься с Эдмундом.

— По-моему, это новость не только для меня, но и для Эдмунда, — усмехнулся Ричард, взглянув на мальчика, внимательно изучающего старинный глобус. — Только не трогай его, Эдмунд.

— Нет, папочка, не буду. Вот интересно, почему это глобус круглый, ведь миссис Роули не раз говорила, что Земля плоская. А ведь на глобусе нарисован наш мир?

Марианна Клотильда рассмеялась.

— Миссис Роули долгие годы состояла в клубе “Плоская Земля”, — пояснила она Эванжелине. — Так что убедить ее в обратном, то есть в том, что Земля — это шар, невозможно.

— Эдмунд! — окликнул сына герцог.

— Да, папочка?

— Ты будешь слушать меня и поверишь мне, понял? Больше мы это обсуждать не станем.

Медленно подойдя к отцу, лорд Эдмунд поднял на него глаза.

— Земля — это шар, — проговорил Ричард. — Повтори.

— Земля — это шар, — послушно повторил ребенок. — А ты уверен в этом?

— Я разве когда-нибудь обманывал тебя?

— Нет, папочка, не помню такого.

Эванжелина застонала.

Марианна Клотильда смеялась до слез.

— Вот и хорошо. В следующий раз, когда миссис Роули скажет тебе, что Земля плоская, ты просто улыбнешься и молча кивнешь, но будешь знать при этом, что Земля круглая.

— Да, папочка.

Улыбнувшись сыну, Ричард взял его на руки и прижал к себе.

— Вы умеете убеждать, ваша светлость, — вымолвила Эванжелина.

Ее слов Марианна Клотильда не расслышала, но ей понравился грудной голос Эванжелины, понравилось то, что она не кокетничала с герцогом, — как остальные женщины.

— И на меня твои слова произвели большое впечатление, — добавила Марианна Клотильда. — Но с чего вы взяли, мадам, — обратилась она к Эванжелине, — что для меня ваш приезд оказался неожиданным? Напротив, я очень хотела познакомиться с вами. Сын рассказывал о вас много хорошего.

— Господи! — вырвалось у девушки.

— Я сказал ей, что ты упряма как ослица, что ты отличная… — герцог ухмыльнулся, — наездница и что тебе очень понравилось в Чеслее. Ах да, я еще добавил, что ты — довольно приятная женщина.

— Видимо, мне следует испытать облегчение, оттого что вы не стали вдаваться в подробности, ваша светлость.

— Ас чего ты взяла, что я не вдавался в подробности? Она же моя мать! Она обожает меня и уверена, что я не способен сделать ничего плохого.

— Это верно. — Что еще остается делать матери такого великолепного сына?

Герцог подбросил Эдмунда в воздух, а Марианна Клотильда предложила:

— Садитесь, мадам. Я велю принести чай. Могу я называть вас просто Эванжелиной? Полагаю, обращение “мадам” не слишком хорошо звучит на нашей круглой Земле.

— И все-таки я не уверен, бабушка, — вмешался помрачневший Эдмунд. — Миссис Роули убеждена, что Земля плоская.

— Круглая, Эдмунд, — поправил его отец. — Круглая.

— Да, папочка. Бабушка, а папа говорил тебе, что я самый лучший стрелок в нашем королевстве?

— Да, он сказал, что ты стрелял в павлина Рекса не меньше двенадцати раз.

— Да, — кивнул Эдмунд и сладко зевнул. Наклонившись к мальчику, Эванжелина погладила его по щеке.

— Вот что, дорогой. Ты устал не меньше своего папы, но ты еще маленький, поэтому тебе придется пойти с Эллен в детскую. Ты должен хоть немного отдохнуть.

Ричард снова взял сына на руки.

— Я сам отнесу его к Эллен, — произнес он. — А потом вернусь — не оставлять же тебя наедине с драконом, Эванжелина. А ты, мама, не пугай ее, пока меня нет.

— Но, папочка, как же мой рассказ? Я готов дальше рассказать его бабушке, — заныл Эдмунд.

— Сделаешь это после сна, — пообещал Ричард. — Попрошу Грейсона принести чай.

Женщины остались наедине. Марианна Клотильда уже начала от всего сердца молить Бога, чтобы Эванжелина подошла ее сыну.

— Садись же, Эванжелина, — приветливо улыбнулась она гостье. — Неужели ты все время ехала в карете с Эдмундом?

— Нет, у меня заболела голова, так что по настоянию его светлости я примерно час ехала с ним верхом.

— Вы вместе сидели на его коне? — переспросила Марианна Клотильда.

К ее удовольствию, Эванжелина зарделась.

— Его светлость сказал, что… — Она замялась. — В общем, да, я сидела на коне перед ним, но и только, ваша светлость.

"Вот и нет”, — с восторгом подумала Марианна Клотильда.

— Моему сыну невозможно отказать, он бывает иногда весьма настойчив, — промолвила она.

— Да, — согласилась девушка. — Я уже знаю об этом. По правде говоря, Ричард не заставлял ее ехать рядом с ним. И ничего особенного не произошло. Эванжелина уютно устроилась, прижавшись к его груди, и крепко уснула. В его объятиях она, как никогда, чувствовала себя в безопасности.

Марианна Клотильда указала на место рядом с собой. Эванжелина расстегнула плащ, бросила его на спинку стула и села. Она очень нравилась Марианне Клотильде. У молодой леди была прекрасная стройная фигура — почти такая же, как у герцогини, с таким же пышным бюстом. Она догадалась, что на Эванжелине платье бедняжки Мариссы.

— Дело в том, Эванжелина, — вымолвила Марианна Клотильда, — что Ричард признался мне в ужасной вещи. Он, оказывается, отдавал тебе какие-то приказания. Тоже мне, хозяин замка! И насколько я поняла, бывал груб.

— О нет, — возразила девушка. — Этого не было. Просто его светлость привык, чтобы все беспрекословно подчинялись, но однажды я поняла, что не хочу этого делать. Вот и все…

— Ну да, сын был добр с тобой. И очень мил, — саркастически заметила герцогиня.

— По-моему, милым я его как раз и не видела, это не в его характере. Ему достаточно кивнуть или просто нахмуриться, чтобы получить свое. Не думаю, что кто-то осмелится противиться его светлости. Разве только глупец… Боже мой, я оскорбила вашего сына! Простите, пожалуйста, ваша светлость. На самом деле со мной герцог был.., решительным. Да, это подходящее определение. Надеюсь, он не обидится, если кто-то назовет его решительным? Как вы считаете?

Марианна Клотильда похлопала Эванжелину по руке.

— Это мы спросим у него. Ты меня не знаешь, но я скажу тебе правду. Мы с сыном очень похожи — не знаю, к добру это или нет. Однако, дорогая моя Эванжелина, — продолжила герцогиня без всякой паузы, — ты почему-то чувствуешь себя виноватой, не так ли?

Откуда она могла узнать?

— Да, — в ужасе пробормотала девушка.

— Но ты же член нашей семьи и можешь оставаться здесь, сколько захочешь. Кстати, платье Мариссы тебе очень к лицу. Полагаю, это Дорри перешила его?

— Да, у нее хорошо получается.

— Знаю, это я привела ее к Мариссе. Та очень ее любила. В гостиную вошел высокий громоздкий мужчина с огненно-рыжей шевелюрой, в которой, однако, уже просвечивала седина. В руках он держал тяжелый серебряный поднос. Очень густые темно-рыжие брови великана казались приподнятыми, что придавало его лицу удивленное выражение.

— Ax, Грейсон, наконец-то!

— Я принес ваши любимые блюда, ваша светлость. — Он поставил поднос на стол.

— Мы с Грейсоном вместе выросли, — сообщила Марианна Клотильда, когда, к удивлению Эванжелины, управляющий сам стал разливать чай.

— Мадам?

— Мне просто чай, Грейсон.

— Он отлично справляется, — проговорила герцогиня. — Видишь ли, у меня артрит. Я стала неуклюжей, так что Грейсон многое делает за меня. Кстати, артрит — еще одна причина, по которой я не могу бывать в Чеслее. От сырости мне становится хуже. — Улыбнувшись, она взяла из рук управляющего чашку. — А хорошенькая мы, должно быть, парочка. Кости стали хрупкими, волосы седеют, более высокого положения мы уже не займем…

— Совершенно верно, ваша светлость, — согласился Грейсон. — Но вот что я считаю: чем рыжее волосы, тем значительнее положение.

— Да уж, — усмехнулась герцогиня, деликатно надкусывая яблочный пирожок. — Очень вкусно. Правда, не так вкусно, как могла бы приготовить кухарка Филипа Мерсеро или миссис Дент, но вполне приемлемо. Кстати, Грейсон, это мадам де ла Валетт. Она — член нашей семьи, но к тому же захотела стать гувернанткой лорда Эдмунда.

Оглядев Эванжелину с головы до ног, управляющий важно кивнул.

— Полагаю, она справится с мальчиком. — С этими словами он важно удалился из комнаты. Марианна Клотильда рассмеялась:

— Вижу, ты смотришь на булочки. Угощайся, Эванжелина.

— А как он ладит с Бэссиком? — поинтересовалась девушка, лакомясь яблочными пирожками. Герцогиня опять засмеялась:

— Ты весьма проницательна, Эванжелина. Вообще-то они никогда не встречаются. Герцог согласен, что прислуге лучше не бывать вместе. Кстати, Царь Иван — так я называю управляющего Сент-Джон-Корта — поместья Ричарда на севере — будет похлеще Грейсона и Бэссика, вместе взятых. Он как-то сразил меня наповал заявлением, что если бы у Вильгельма Завоевателя был управляющий, то он, Иван, наверняка был бы его потомком.

Эванжелина рассмеялась. Тут в гостиную вернулся Ричард. В дверях он задержался, улыбка озарила его лицо. “И какая улыбка”, — подумала герцогиня.

Глава 24

— Входи, мой дорогой, садись и наливай себе чай. По-моему, Эванжелине понравились булочки. Я рассказывала ей о Царе Иване.

— — Царь Иван — это просто ужас какой-то, — усмехнулся герцог и добавил:

— Судя по твоему смеху, Эванжелина, мама не расспрашивала тебя о твоих предках, не обвиняла в том, что ты влюбила в себя ее внука, и не грозила вырвать у тебя ногти, если ты обидишь ее сына, то есть меня?

— Мы обсуждали только предков Царя Ивана, ваша светлость. Мои, как известно, достаточно знатны, но не так величественны.

— Царь Иван — старый приверженец методистской церкви. Он просто терроризировал меня, когда я был мальчиком. И между прочим, до сих пор это делает. — Ричард налил чай себе и подлил ароматного напитка своей матери. Все это он делал с обычной грацией.

Эванжелина снова рассмеялась, и этот звук породил какое-то необыкновенное ощущение в груди Ричарда. Ему захотелось схватить ее в свои объятия, сорвать с нее платье и прильнуть губами к ее нежной груди, а потом… Боже правый, о чем он только думал, находясь в гостиной собственной матери?! Он пил чай, представляя, как занимается с Эванжелиной любовью. Ричард подавился.

Марианна Клотильда похлопала его по спине. Герцог откашлялся, но его матери показалось, что сын как-то странно покраснел, — Но мы еще не говорили об убийстве миссис Нидл, — промолвила герцогиня. — Что тебе известно?

— Барон Линдли извел Эванжелину своими идиотскими предположениями. В частности, он заявил, что миссис Нидл была убита каким-то кретином, которому не понравился изготовленный ею любовный напиток. Якобы он сделал это из чувства мести. Сущая ерунда, но старый педер.., простите, старый идиот хотел поскорее вернуться домой, залить себе в глотку бутылку виски и пристроить в тепло больную ногу. — Ричард помолчал. — Я предпринял кое-какие шаги — Чеслей будет тщательнее охраняться. Ее убийство бессмысленно, она никому не причиняла зла, и это волнует меня больше всего. Почему ее убили? Почему именно миссис Нидл? Увидим. Я не намерен забыть и простить, я непременно докопаюсь до истины.

И узнаю, кто убийца.

Эванжелина спрашивала себя, что он уже сделал и что еще намеревается сделать. Возможно, он узнает, что предатели использовали его пристань для проникновения в Англию, прятались в его пещере. Может быть, поймет, что его предала она. Девушка опустила глаза на фарфоровую чашку, которую держала на коленях.

— Я получила письмо от миссис Роули, — через некоторое время сказала герцогиня. — Она пишет, что все просто в ужасе. Я рада, что ты решил разобраться в этом, дорогой. Миссис Нидл была замечательной женщиной, и она так много видела, — многозначительно добавила Марианна Клотильда. — Говорила ли я тебе, что она предсказала день твоего рождения? И это миссис Нидл сообщила мне, что ты будешь красивее отца, умнее меня, что, признаться, казалось мне маловероятным, и что ты станешь великолепным любовником. Правда, последнее, на мой взгляд, не очень-то подходило для материнских ушей. — Улыбнувшись, она похлопала сына по плечу. — Ну да ладно, довольно, поговорим об этом позже.

Внезапно герцог встал.

— Эванжелина устала, — заявил он. — Я отведу ее в розовую спальню, где она сможет отдохнуть до обеда. Сегодня пообедаем дома и никого больше звать не будем. Пойдем, Эванжелина. — Он протянул девушке руку.

Взглянув на Ричарда, Эванжелина неуверенно кивнула и взяла его за руку.

— Господи, я совершенно забыла! — воскликнула Марианна Клотильда. — Я жду гостей! Если я отменю прием, то меня просто убьют. Что же делать?

Эванжелина услышала, как герцог вполголоса выругался.

— Интересно, а леди Пемберли придет? — спросила она. — И мисс Сторлей?

Марианна Клотильда улыбнулась в точности как герцог.

— Стало быть, ты уже знакома с Эудорой? Она с легкостью могла бы стать генералом в армии Веллингтона! Да, она придет.

— Она очень похожа на Царя Ивана, — заметил герцог. — Не успела Эванжелина появиться в Чеслее, как Эудора разбила лагерь у моих дверей. Ей, видите ли, хотелось убедиться, что это не какая-нибудь авантюристка положила на меня глаз. Больше того, она умудрилась притащить с собой Дрю и Джона Эджертона. Признаться, уезжая, Эудора была в отличном расположении духа. Эванжелина пришлась ей по нраву.

— А лорд Петтигрю и Джон Эджертон тоже будут, ваша светлость? — спросила девушка.

— Я приглашу их, — промолвила герцогиня. — Я как раз думала, что за столом не хватает двух джентльменов. Надеюсь, они примут приглашение.

Эванжелина подумала, что уж Джон Эджертон-то непременно явится в гости, черт бы его побрал!

Марианна Клотильда повернулась к герцогу.

— Так странно, дорогой, но Дрю почему-то все время проводит в компании Фелисии. Их постоянно видят вместе. — Она покачала головой. — Меня не перестает удивлять, с какой легкостью девушки ставят мужчин перед собой на колени. И иногда даже в голову не приходит, что иная из них уже выбрала себе жертву.

— Что за сравнение, мама! — возмутился герцог. — Мужчина никогда не должен падать на колени.

— Это всего лишь метафора, мой дорогой.

— Но она отвратительна. Ни один достойный мужчина не должен унижаться. Господи, мне кажется, Фелисия не перестанет болтать, даже когда они… Впрочем, ладно, не буду об этом, но, думаю, я прав. — Он замолчал, когда чашка его матери слегка звякнула о блюдце.

Эванжелина не слушала их. Она уже думала о том, как ей связаться с Эджертоном, но герцогиня, как выяснилось, решила за нее и эту проблему. Девушка облизнула губы.

— Спасибо за то, что позволили мне приехать, ваша светлость, — проговорила она.

— Что ты думаешь, Ричард? Может, послать поднос в комнату Эванжелины?

— Я бы предпочел пообедать с ней в библиотеке перед камином.

— Это не выход, — заметила Марианна Клотильда. — Тебе придется перепоясать чресла, дорогой.

— Но ты хоть недолго отдохни, — вымолвил герцог, привлекая к себе девушку.

Аккуратные брови герцогини удивленно поползли вверх: она была поражена, услышав, каким повелительным тоном ее сын говорит с Эванжелиной.

Девушка кивнула. Ей пришло в голову, что в одиночестве она сумеет все как следует обдумать и решить, что сказать Эджертону. Больше всего ей хотелось его убить.

— Почему ты дрожишь?

Она подняла глаза на Ричарда.

— Нет, я не дрожу, ваша светлость.

— Увидимся позже, Эванжелина, — попрощалась герцогиня. — По-моему, ты и впрямь едва на ногах держишься. Так ты поведешь ее в розовую спальню? Да, пожалуй, это лучше всего.

Когда они бок о бок поднимались по широкой парадной лестнице, девушка заметила:

— Твой городской дом такой элегантный.

— Да, — согласился герцог. — Тут все переделано по вкусу мамы. А до этого домом занималась ее свекровь, но маме не нравилось, как та обставила особняк. Кстати, у мамы хороший вкус, она всегда выбирает именно то, что нужно. И это касается не только вещей, но и людей.

— И она так добра, — добавила Эванжелина.

— Ты можешь не выходить к гостям, — тихо сказал герцог.

— Ты думаешь, твоя мама не хотела бы видеть меня на обеде? Я не знаю, как она ко мне относится. Не то что ты. — Девушка улыбнулась. — Я всегда вижу, что у тебя на уме.

— Да нет, — буркнул Ричард. Если бы она и впрямь знала, что у него на уме, то не стояла бы так спокойно рядом с ним. — А что касается отношения к тебе моей матери… Не думай об этом. Ты поняла меня?