— Вот это — пекарня, — объявил Балтазар.

Внимание Роз привлекла парочка — девушка и парень, которые сидели за столиком друг напротив друга и ложками ели из белых суповых мисок какое-то жидкое желтое пюре. «С чего вдруг это блюдо подают в пекарне?» — озадаченно подумала она.

— Что, Майоран? — сварливо произнес Балтазар. — Не нравится, как выглядит моя полента?

— Меня зовут Розмарин, — промямлила Роз.

— Без разницы, Майоран, без разницы. Идемте в мой кабинет. Вы все.

Балтазар привел Чудсов в железный сарайчик позади террасы. Центр сумрачного помещения занимала странная бетонная конструкция в виде олимпийского пьедестала с двумя низкими платформами по бокам более высокой. Сверху центральную платформу накрывала решетка, под решеткой ревел огонь.

— Моя плита, — пробурчал старик. — Да, это не модная встроенная духовка, как у вас в Америке, но меня вполне устраивает. Я не рисую на капкейках узоры из глазури и вообще не трачу время на бесполезные украшательства. Я готовлю, чтобы накормить людей.

Роз огляделась. Вдоль одной стены рядами стояли огромные мешки кукурузной крупы, вдоль другой тянулись стеллажи с многочисленными банками из синего стекла, подписанные на испанском языке. Роз сгорала от любопытства: что же там, в этих банках, и для чего применяется?

Балтазар вошел в кабинет.

— Десять лет я разрабатывал новые рецепты на основе кукурузной крупы. Золотистая каша, от которой ты, Май, воротила носик, — обратился он к Роз, — называется «Полента изобилия», и она крайне полезна, в отличие от ваших американских капкейков. Сплошные финтифлюшки, и никакой питательной ценности.

Балтазар пустился рассуждать о разнообразных способах приготовления кукурузной крупы. Пока он говорил, Лик и Алфи решили поближе рассмотреть остывающие на противне пирожки с клубникой, а Тим вышел на террасу, намереваясь завести новых амигас — подружек. Парди и Альберт, усевшись в кресла, внимательно слушали Балтазара и задавали ему профессиональные вопросы. Роз тоже слушала пожилого пекаря. Через некоторое время она заметила, что морщины на лице прапрапрадедушки частично превратились в некое подобие улыбки, ну или по крайней мере разгладились.

— «Полента изобилия» готовится так, — вещал Балтазар. — Кукурузную крупу смешиваем с молоком и водой и варим на открытом огне. — Он всыпал в котел чашку золотистого порошка, туда же добавил две чашки молока и поставил котел на железную решетку плиты. — Затем добавляем мед, веточку розмарина и это. — Балтазар снял с полки синюю банку с надписью «EL SAPO INFLADO» [El sapo inflado — раздутая лягушка (исп.).].

Роз присмотрелась: в банке, прислонившись спиной к стеклу, сидела гигантская лягушка. Ее задние лапки были растопырены, а перепончатые передние обхватывали огромное раздутое брюхо.

— Отрыжка лягушки-быка, — сообщил Балтазар, открутив крышку и наклонив банку над кипящим котлом.

Лягушка стукнула себя по животу лапкой и громко, раскатисто рыгнула. Роз не удивилась, когда в помещении завоняло чесноком. На поверхности кипящей каши появился пузырь. Он начал расти и занял весь котел, а затем, продолжая разбухать, поднялся под потолок, где наконец с шумом лопнул, и его капли плюхнулись обратно в котел.

— Вот так, — удовлетворенно произнес Балтазар, возвращая банку с несчастной раздутой лягушкой обратно на полку.

Далее он взял ложку, зачерпнул немного варева и протянул ее Роз. «Полента изобилия» оказалась едва ли не самым вкусным блюдом из всех, что Роз пробовала в жизни: бархатистая, мягкая, разваристая, идеальное сочетание пряного и сладкого вкусов.

— Мама, папа, вы просто обязаны это попробовать! — заявила Роз.

Все отведали по ложке замечательной кукурузной каши.

— О-о! — восхитилась Парди. — Дедушка Балтазар, у вас действительно получилось нечто особенное!

Балтазар отмахнулся от комплимента, словно от мухи, и лишь буркнул себе под нос:

— Я давно не ем сладкого. А вы злоупотребляете сладостями и толстеете, а потом не можете убежать от погони. После того как маса — маисовое тесто — сотворит свое волшебство, вы больше не сможете лопать все подряд, как большинство прочих людей, которые набивают живот до такой степени, что раздуваются, как подушки. Съешьте немного масы в качестве закуски, и вы не станете обжираться за обедом, а употребите ровно столько пищи, сколько нужно для здоровья. В отличие от моего кота — если, конечно, его можно назвать котом.

— А как еще меня можно назвать? — раздался низкий голос из темного угла.

Роз не поверила глазам: толстый серый котяра, круглый, как шар для боулинга, вылез из-за ящика и по пологому трапу забрался на вращающийся разделочный стол из дерева. Усевшись, он принялся вылизывать шерсть под передней лапой, которая в сравнении с пухлой мордочкой и шарообразным туловищем выглядела довольно худой. Но поразительнее всего были уши: они не стояли прямо, как у обычных кошек, а были завернуты внутрь мягкими волнистыми комочками.

— Балтазар, мог бы и предупредить, что у нас гости, я бы привел себя в порядок. Выгляжу как не знаю кто!

— Ого! — изумился Алфи. — Ваш кот умеет говорить?

— К несчастью, да, — ответил старик. — Забрел на кухню в доме моих родителей, когда мне было пятнадцать, и запустил когтищи в «Болтливые крекеры с чеддером», которые я испек. С тех пор чешет языком без умолку.

— Раз уж этот старик не желает представить меня должным образом, позвольте, я сделаю это сам, — промолвил кот с интонацией дворецкого из особняка в предместье Лондона. — Меня зовут Аспарагус Зеленый, для вас — просто Гус.

— Но ты же вовсе не зеленый, а скорее темно-серый, — возразил Алфи.

— Пустяки, не обращай внимания. — Кот медленно моргнул. — Я — скоттиш-фолд, шотландский вислоухий кот, и…

— Это что, род войск такой? — перебил Алфи.

— Это название моей породы. Я — скоттиш-фолд чистейших кровей, отсюда мои элегантные прижатые уши. Правда, я не шотландец. Мои дражайшие покойные родители были из Лондона. А вы кто такие?

— Это моя праправнучка Парди Чудс, — начал представлять Балтазар, — ее муж Альберт и их дети с травяными именами: Базилик, Шалфей, Тимьян и Майоран.

— Розмарин, — шепотом поправила Роз.

— Да-да, — кивнул Балтазар. — И к нам они приехали затем, чтобы… — Он обернулся к Парди: — Кстати, зачем вы приехали?

— Нам нужен перевод Книги, — робко ответила Парди. — Срочно.

— С чего вдруг? — удивился Балтазар. — Не можете воспользоваться своей?

— Наш экземпляр в настоящее время… недоступен.

— Что значит «недоступен»?

* * *

Роз и остальные уселись за столик на террасе, и Парди поведала всю правду о Лили.

— Поэтому, если мы хотим выиграть конкурс, нам нужен второй экземпляр Книги, — подвела итог Парди.

Балтазар слушал, скрестив руки на обтянутой кардиганом груди, и с каждой минутой лицо его багровело все сильнее. Когда Парди закончила рассказ, его кустистые черные брови сошлись на переносице. Балтазар встал из-за столика и с сердитой гримасой скрылся за дверью кухни.

Минуту спустя он вернулся, держа в руках пыльный фолиант толщиной не менее тридцати сантиметров в переплете из старой, рассыпающейся кожи. Балтазар бережно положил книгу на столик и легонько подул на обложку. В лицо Лик полетело облачко темной пыли.

— А что, в Мексике считается хорошим тоном сдувать пыль в лицо малолетним детям? — кашляя, осведомилась Лик.

От неожиданности Гус вскочил и уронил в металлическую миску профитроль, из которого вылизывал крем.

— Простите, мне послышалось или этот ребенок действительно высказался в манере взрослой дамы? — воскликнул он.

— Ну разумеется, — возмутилась Лик. — И кто бы удивлялся, только не говорящий кот!

Роз принялась разглядывать книгу, которая была больше ее головы. На обложке были выведены незнакомые символы.

— Что здесь написано?

— «Поваренная книга Чудсов». Это на сасанидском, — пояснил старик. — Сасанидский — мертвый язык племени древних шаманов на землях Благодатного Полумесяца. Они готовили лекарственные снадобья из пшеницы, меда и прочих сладких ингредиентов и были первыми волшебными пекарями. — Балтазар вытащил из-под задней обложки Книги тоненькую стопку пергаментных листов и положил их на столик. Это были рецепты на английском языке, переписанные каллиграфическим почерком. Все строчки были идеально ровными. — Вот переводы, которые я успел сделать. Девять штук.

— Всего девять? — Альберт удрученно поскреб бороду, а потом расставил руки, чтобы проветрить вспотевшие подмышки.

— Вы хоть представляете, как сложно переводить с сасанидского? В таком важном деле не должно быть спешки!

— Он очень… дотошный, — прокомментировал Гус.

— И это мне говорит кот! — осадил питомца Балтазар.

— До начала конкурса нам нужно изучить как можно больше рецептов, — сказала Парди.

— А когда начало? — уточнил Альберт.

— Послезавтра. — Парди нервно убрала со лба взмокшие пряди. — Уже через пару часов мы вылетаем в Париж. Кажется, плохо наше дело.

Сердце в груди Роз заколотилось как сумасшедшее. Все закончилось, не успев начаться. Полагаясь только на собственные умения, ей никак не победить Лили, у которой есть Поваренная книга Чудсов. Все было бы иначе, знай Роз сасанидский язык, но теперь…