— Правильное решение, здесь лучше. Не против, если я присоединюсь?

Я поднимаю глаза. Передо мной стоит та самая дружелюбная Роуз, указывая на скамейку.

— Да-да, конечно. — Я отодвигаюсь, и она садится рядом.

— Да, это был напряг. — С улыбкой кивает на офис для кастинга, в ее резком голосе явно слышен нью-йоркский акцент. Достает пачку сигарет и протягивает мне.

— Я не курю. — Мой ответ почему-то звучит так, словно я недостаточно крута для этого, а моя новая знакомая, наоборот, нереально крута. Она не настоящая Роуз, хотя, конечно, могла бы ее сыграть. Но когда она улыбается, то совсем не похожа на Роуз. А еще ее лицо кажется мне очень знакомым. Наверное, я где-то ее видела, но не могу точно сказать, где.

Она щелкает зажигалкой, открывая ее одним плавным движением, и закуривает. Затем так же со щелчком закрывает и затягивается сигаретой, тонкий золотой браслет ее часов позвякивает.

— Ты англичанка, да?

Я улыбаюсь:

— Точно. А ты из Нью-Йорка?

Она хихикает:

— Ага.

— Как тебе здесь? — интересуюсь я.

— В Лос-Анджелесе? — Ее брови на секунду взлетает вверх, и она иронично отвечает: — Бывают хорошие и плохие дни, ты же понимаешь.

— Да, кажется, понимаю. Но я здесь только второй день, так что…

— Новенькая… — Она улыбается и, не выпуская из руки сигарету, обхватывает мое запястье, изображая солидарность. Я чувствую жар кончика ее сигареты совсем рядом со своей кожей, пока она, вдруг заинтересовавшись мной, продолжает: — Первый раз в Лос-Анджелесе? Бог ты мой… Господи Иисусе, и как ты?

Ее хватка ослабевает, она делает еще одну затяжку. Опускаю глаза: моя рука осталась целой и невредимой. И вдруг я понимаю: со вчерашнего дня после директора по кастингу ко мне никто не притрагивался. Я скучаю по таким контактам и уже забыла, каково это. Даже в конце наших отношений с Джорджем мы довольно часто прикасались друг к другу. Сидели рядышком на диване, переплетя ноги, он обнимал меня за плечи… Прогоняю эти воспоминания прочь.

— Да, в первый раз. Пока все хорошо. А ты в какой раз?

Она одаривает меня голливудской улыбкой, закатив глаза:

— А черт его знает. Я болтаюсь здесь почти каждый год — с самого детства. Хотя, кажется, теперь у меня получилось. — Она хрипло смеется.

Мне нравится новая знакомая. И мне явно не помешала бы здесь новая подруга. Она гораздо крепче, чем кажется на первый взгляд. И так уверена в себе… Держу пари, она не будет терпеть всякое дерьмо от своих парней. И ее не бросают, не сказав ни слова.

— Миа. — Я протягиваю ей руку.

Она встряхивает ее, еще раз звякнув браслетом:

— Эмили. — Улыбается. — Ты ведь тоже вчера была в Си-би-эс, да?

— Да. — Я удивлена. Я никого не заметила в холле.

— Да, — она усмехается. — Я тебя как раз там и видела. Подумала, что мы пробуемся на одну и ту же роль. У меня ощущение, что мы будем часто видеться в этой поездке.

Она права: мы похожи. Я думала, что все Роуз такие. Но теперь, когда она указала на наше сходство, понимаю, почему она показалась мне такой знакомой. Так и есть: она словно более крутая версия меня самой. Мы неизбежно будем сталкиваться на пробах: мир кино тесен.

— Где остановилась? — продолжает Эмили.

— В Даунтауне [Основной деловой квартал Лос-Анджелеса, центр города.], а ты?

— О, весьма… — Она делает секундную паузу, снова затягиваясь сигаретой. — А я просто выбрала на «Эйрбиэнби» [Онлайн-площадка для размещения и поиска краткосрочной аренды частного жилья по всему миру.] вариант как можно ближе к сто первому шоссе. Не впервой. — Для пущего эффекта она поднимает ухоженные брови.

Я здесь всего двое суток, но уже знаю, что 101-е шоссе домчит тебя повсюду.

— Что-нибудь посоветуешь в Лос-Анджелесе? — интересуюсь я.

— Избегать часа пик, — усмехается она и делает затяжку. — Но, думаю, ты уже в курсе. Да, и особо ни во что не вмешиваться. Здесь все переобуваются на ходу. Грязная борьба.

Дверь распахивается, и недавняя Роуз удаляется быстрыми шагами. Минус одна, осталось еще две. Я снова бросаю взгляд на Эмили: она смотрит на часы и явно волнуется. Тоже беспокоится о времени.

— У тебя потом еще прослушивание? — спрашиваю я.

Она поднимает на меня глаза, удивившись моему вопросу.

— Что?.. А, нет. Просто видеозвонок. — Хмурится, словно не рада этому. Ловит мой обеспокоенный взгляд и быстро берет себя в руки: — Нет, просто мое парковочное время почти закончилось. — Усмехается и делает последнюю затяжку, прежде чем потушить сигарету о цветочный горшок в кашпо. — А у тебя еще что-нибудь есть?

— Да, одно в Бербанке [Город в округе Лос-Анджелес, который называют «медиастолицей мира».].

— В «Уорнер бразерс»?

— Да.

— Да, я слышала о нем, — кивает Эмили, но ей явно не до этого. Что-то по-настоящему тревожит ее.

Дверь опять с грохотом распахивается, и появляется еще одна Роуз.

Что ж, так быстро…

Мы с Эмили смотрим друг на друга, пока последняя Роуз сбегает вниз по ступенькам.

— Ой-ой, — бормочет Эмили и снова бросает взгляд на часы. — Похоже, ничего хорошего.

Директор по кастингу высовывает голову из-за двери, пропищав: «Кто следующий? Готовы?» — и исчезает внутри.

— Вот дерьмо, — стонет Эмили, все еще глядя на часы. — Хочешь пойти первой? Мне надо продлить парковку, а то оштрафуют. Я сейчас сбегаю, а ты иди вместо меня, хорошо?

Такое предложение просто выбивает из колеи. Я почти забыла, что мы на кастинге. Я не могу идти следующей — даже не могу вспомнить, на какую роль прослушиваюсь. Я не готова. Мозг лихорадочно работает, пока я пытаюсь сообразить, как же, черт возьми, повежливее отказаться: «Нет-нет, всё в порядке. Иди первая. Я договорюсь с парковщиками». Едва произнеся это, я понимаю: мы обе знаем, что я не собиралась этого делать. Я меняю подход:

— Уверена, с машиной все в порядке. Даже если время закончилось, они не сразу выпишут штраф. Иди, все будет нормально.

Интересно, Эмили поняла, что мне плевать на ее машину и я просто не хочу идти следующей?

Но та, похоже, ничего не замечает: бросает сумку на скамейку рядом со мной и начинает рыться в поисках ключей.

— Ох, — вздыхает Эмили. — Не знаю, стóит ли рисковать… Машина взята напрокат, и я не знаю, что делать, если ее заблокируют или увезут на штрафстоянку. Ей занимается мой агент, сама я в Нью-Йорке не вожу. — Она поворачивается ко мне с озабоченным видом. — Серьезно, я не против, если ты пойдешь первой. Мне нужно оплатить парковку.

Эмили явно не слушает меня и очень волнуется, ее прежняя уверенность куда-то испарилась. Я чувствую угрызения совести. Ее машину могут увезти на штрафную стоянку? Об этом я не подумала. И понятия не имею, что делать, если это случится с моей машиной.

— А в Лос-Анджелесе машину увозят, если время парковки закончилось? — спрашиваю ее.

Эмили по-прежнему не слушает, теперь ища бумажник:

— Не знаю и знать не хочу.

Снова появляется директор по кастингу:

— Дамы, если вы готовы… — щебечет она; по ее тону понятно, что сейчас она на все готова ответить «нет». После чего исчезает.

Стресс нарастает. Я не пойду прямо сейчас, когда директор в таком настроении. Ну уж нет. И слова вылетают раньше, чем я успеваю себя остановить:

— Я оплачу за тебя парковку. Иди.

Эмили перестает рыться в сумочке и замирает.

— Серьезно? — Похоже, она застигнута врасплох и на секунду задумывается. — Гм… Ладно. — Бросает быстрый взгляд на бумажник и ключи в руке, понимая, что ей придется отдать их незнакомому человеку.

Теперь мне приходится ее уговаривать.

— Ничего страшного, — уверяю я. — Секундное дело. Парковка ведь сразу внизу, да?

— Ага. — Эмили морщит лоб и оглядывается на дверь, стиснув в руке бумажник, потом снова смотрит на меня и решается: — Да. Хорошо. Здóрово, да. Вот. — Она торопливо сует мне бумажник. — Белый «Шевроле». Да, и если вдруг придется переставить машину на другое место, если там закончилось время или что-нибудь… — Она быстро протягивает мне ключи от машины, поправляет одежду и берет свой сценарий. — Отлично. Спасибо. Я у тебя в долгу. Миа, да? — Она лучезарно улыбается мне через плечо. Я киваю, и Эмили скрывается в темноте за дверью.

Я нахожу ее автомобиль через два парковочных места от моего. Чистенький белый «Шевроле» — самый обычный, как все прокатные машины.

На парковочном счетчике не осталось ни минуты. Прищурившись, гляжу на выцветшие цифры. Время истекло двадцать минут назад. Какого черта она не спустилась и не продлила его раньше? Видимо, неправильно рассчитала время. К счастью, штраф пока не пришел. Оглядываю улицу в поисках автоинспекторов, но не представляю, как выглядит калифорнийский автоинспектор, поэтому быстро сдаюсь. Да и все равно никого нет.

Внимательно читаю информацию на парковочном счетчике. Я оплатила два часа стоянки, когда приехала сюда. Но здесь ничего не сказано о превышении максимального срока стоянки, так что перегонять ее машину на другое место, слава богу, не придется. Мне вдруг приходит мысль, как это взбесило бы меня и отняло кучу времени, потому что вся парковка забита. С какой стати Эмили вообще предложила мне это сделать? И с какой стати она дала совершенно незнакомому человеку свою банковскую карточку? Наверное, мы обе легко сдаемся, если надавить, а в нашей профессии это не сулит ничего хорошего.

Роюсь в ее бумажнике, удивляясь, зачем я вообще это предложила. Может, почувствовала себя обязанной… Даже не знаю. Я не могла не заметить, как от ее крутизны не осталось и следа. Эмили повела себя по-другому: ей стало по-настоящему страшно. Наверное, это прослушивание для нее важнее, чем для меня. Хотя не стоит забывать, что я предложила помощь не только ради нее. Я просто не хотел идти первой, не подготовившись.