Кэтти Уильямс

Личная жизнь тихони Элис

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Элис распахнула двойные стеклянные двери офисного здания и сразу почувствовала себя уютно, как дома. Она только что вернулась из двухнедельного отпуска, который провела в Португалии, — две недели теплой воды, чистого неба, голубого моря и ежевечерних коктейлей, которые они вместе с подругой потягивали, устроившись у края бассейна. Райская жизнь кончилась, когда с чувством тихого облегчения Элис села в самолет, летящий в холодную, серую Англию, где мрачная, угрюмая весна сменяла промозглую зиму.

Большинство людей не выносят мысли об окончании отпуска.

Я могла бы остаться здесь навсегда, — сказала ей Ванесса на четвертый день отпуска, сидя в шезлонге с бокалом в одной руке и сигаретой в другой.

Ты умрешь от тоски через месяц, — отозвалась Элис, равномерно растирая крем для загара по всему телу в надежде, что золотой загар сделает ее кожу глянцевой и приятной на вид. На большее она давно не претендовала. Обаяние, при ее худобе и неприметности, — это не о ней…

— О'кей, — признала Ванесса, — навсегда, быть может, и чересчур, но против парочки дополнительных недель я не стала бы возражать.

Элис вежливо согласилась, но ей за глаза хватило двух недель, и она с великим нетерпением рвалась за свой рабочий стол.

Итак, двойные двери; Элис направилась к лифту и спросила себя: не слишком ли грустно, что она так скучала по работе? Как это характеризует ее личную жизнь? Сейчас ей тридцать один, и не нужно иметь богатое воображение, чтобы представить себя через десять лет — одинокую, маленькую старую деву, которая по выходным сидит дома и ждет понедельника. Совсем безрадостная перспектива.

Обычно, едва начав думать о подобных вещах, она отбрасывала эти мысли подальше. В былые времена, когда ее переполнял энтузиазм, она строила планы, мечтала и была слишком молодой и наивной, чтобы допускать, что большинство ее надежд рухнет. Много воды утекло с тех пор, и теперь ей стоило труда вспомнить, какой она была тогда.

Элис открыла дверь своего кабинета и услышала резкий телефонный звонок, доносившийся из кабинета шефа.

Этого ли ей не хватало? Она как раз вешала пальто, когда он рывком распахнул двери, соединяющие их кабинеты, и встал перед ней, сложив руки на груди, с непроницаемо-хмурым лицом.

Она взглянула на него без всяких эмоций. За последние полтора года Элис привыкла к агрессивности Виктора Темпла. Он мог, кого угодно запугать своим видом, но на нее это действовало лишь поначалу. Она сумела противостоять бешеному напору его личности и после трехнедельного испытательного срока получила постоянную работу.

— Думаю, нет смысла спрашивать, хорошо ли ты отдохнула.

Виктор стоял перед ней, все еще сложив руки, когда она прошла к своему столу и включила компьютер.

— Очень хорошо. Спасибо.

Элис посмотрела на Виктора и, как обычно, поразилась той огромной физической силе, которую исходила от него. В нем все привлекало внимание, и не только благодаря его наружности — темным волосам, серым глазам и мускулистому телу. Уникальность Виктора Темпла заключалась в неутомимой энергии, самоуверенности и необъяснимом превосходстве, которое он излучал, и противостоять которому было невозможно. Он умел заставить себя слушать, а когда входил в комнату, люди невольно поворачивали головы, провожая его взглядом.

— Прохлаждалась целыми днями в бассейне и жарилась на солнце? — Голос шефа был полон сарказма.

Элис посмотрела на него и с удивлением спросила себя — уже в сотый раз! — как она может работать у человека, для которого элементарная вежливость — понятие весьма и весьма растяжимое.

— Да, неплохо расслабилась, — сдержанно ответила девушка, не позволяя раздражению взять над собой верх.

Он расположился прямо напротив ее стола. Элис села и принялась методично проглядывать почту, захваченную из приемной, сразу откладывая ту корреспонденцию, с которой предстояло иметь дело ей.

Каким бы требовательным и устрашающим ни был Виктор Темпл, они, тем не менее, хорошо сработались, и со временем он стал поручать Элис немалую часть дел. Иногда клиенты попадались нервные и чувствительные, и он ценил ее умение работать с ними. Элис никогда не теряла бдительности и умела утихомирить доведенных до бешенства временных работников, когда шефа не было на месте, и он не мог сделать этого сам.

За это ей хорошо платили. Намного больше, чем платили бы в любой другой частной фирме. Это было и хорошо и плохо одновременно, потому что, надумай она уволиться, ей пришлось бы значительно сократить расходы, а Элис уже привыкла к определенному уровню достатка. Она могла позволить себе отдыхать за границей, могла поужинать в дорогом ресторане. Могла бы даже приобретать одежду у какого-нибудь неординарного модельера прямо с показа, но этого она никогда не делала, так как была убеждена, что одежда, рассчитанная на модель, висела бы на ее худом теле как на вешалке.

— Ну что ж, хоть кто-то из нас неплохо провел пару недель.

Виктор сумел произнести это таким тоном, словно Элис сознательно способствовала тому, что последние две недели были для него сущим кошмаром.

— Было много работы? — спросила она, отвлекаясь от экрана компьютера и переводя взгляд на шефа. Он оперся на край ее стола и стоял слегка раскачиваясь. — Как прошла кампания Финнера? Они подписали?

— О да, — его рот скривился, и он издал короткий невеселый смешок, — но это никак не заслуга той пустоголовой стажерки, которую ты наняла на время своего отпуска.

— У Ребекки были лучшие рекомендации агентства. — Возразила Элис. — В противном случае я бы ее не взяла!

Она нахмурилась и попыталась представить, что здесь произошло. Она уже сталкиваюсь с этим раньше. Нормальные взрослые девушки превращались в издерганных подростков после нескольких дней работы с Виктором. У него была нервирующая привычка отдавать приказы резко и быстро, как выстреливать из пистолета, и любое проявление некомпетентности вызывало его едкое презрение. Свое терпение он держал на весьма непрочном поводке.

— Какого еще агентства? Судя по всему, это ваше агентство специализируется на идиотах!

— Не смешно. Какой мне смысл нанимать некомпетентную девушку? Чтобы потом, по возвращении, выполнять всю работу, с которой она не справилась за две недели моего отсутствия?..

Краем глаза Элис взглянула на стопку досье на столе и отметила про себя, что ее толщина как раз соответствует двухнедельной работе.

Виктор проследил за ее взглядом и победоносно кивнул:

— Все верно. Девица едва умела печатать.

— Ее скорость была гораздо выше средней.

— Она впадала в столбняк всякий раз, когда я пытался продиктовать ей что-нибудь.

Элис усмехнулась про себя. Ну еще бы, тут кто хочешь впадет в столбняк! Ведь надо печатать под диктовку Виктора, — а как он диктует, она очень хорошо знает! — отвечать на телефонные звонки и одновременно редактировать наговариваемый текст с учетом всех предварительных знаний о клиенте. Бедная девочка! В следующий раз, подумала Элис, надо будет нанять кого-нибудь постарше.

— И не надо на меня так смотреть, — несколько раздраженно потребовал Виктор.

— Как?

— Так, будто это моя вина, что я дал от ворот поворот этой временной секретарше, которая даже меня сумела вывести из себя. Это смоим-то ангельским терпением!..

Элис чуть не рассмеялась.

— Да, конечно, — пробормотала она, с трудом сдерживаясь. — Вам принести чашечку кофе?

— В мой кабинет. Заодно просмотрим ряд досье. У нас наклевывается новый клиент. Какой-то титулованный олух, который хочет провести не слишком шумную рекламную кампанию своего родового поместья. Не хочет иметь дело ни с кем, кроме меня.

— Родового поместья?

— Обсудим это в моем кабинете. — Он шагнул к двери и провел рукой по волосам, запустив в них пальцы.

Элис взглянула на него, и у нее молнией пронеслась мысль о том, что она должна будет когда-нибудь встретить мужчину такого же привлекательного, как Виктор Темпл. Черты его лица были резкими, даже грубоватыми, и все же в этом человеке угадывалась чувствительность — она скрывалась в его губах, в глазах, в грациозной гибкости тела. Виктор никогда не качал мышцы и наверняка не был знаком со спортзалом, но его тело было стройным и подтянутым. Костюм не скрывал его атлетического сложения.

Выше отстранение констатировала, что он почти пугающе привлекателен, но это не трогало ее: он относился к типу мужчин, которых, как она инстинктивно чувствовала, ей следовало избегать. Она уже сделала подобную ошибку, и повторять ее не собиралась.

К тому же она была совершенно не в его вкусе. Ей не слишком-то много известно о его личной жизни, но двух его женщин Элис довелось видеть. Обе они подходили под одну и ту же категорию: сексуальные блондинки, не обремененные интеллектом, по крайней мере, на первый взгляд. Они потрясли ее тем, что умели сочетать одежду с губной помадой и лаком для ногтей, а в сильном подпитии умудрялись сохранять безупречную прическу и идеальный макияж.

Его последняя секретарша ушла с работы за шесть месяцев до прихода Элис. Со слов некоторых девушек из офиса, она была пятидесятилетней каргой, которая даже летом носила твидовые юбки и предпочитала растоптанную обувь. После ее ухода через офис пронесся головокружительный поток молодых девушек, ни одна из которых не выдержала испытательного срока.

Элис знала, что Виктор ценит в ней ум и скромную внешность. Это и льстило ей, и несколько угнетало — в зависимости от того, с какой стороны посмотреть.

Когда она вошла в кабинет Виктора, он разговаривал по телефону. Откинувшись на стуле, он знаком предложил ей сесть.

Элис вдруг подумала о том, как она выглядит. Взгляд Виктора, в котором не было ничего сексуального, неожиданно — на долю секунды, которой, однако, хватило, чтобы быть замеченной молодой женщиной, сделался оценивающим.

Элис села, расправляя ладонями юбку, глядя прямо перед собой в окно на угрюмое серо-голубое небо. С загаром или без, ей не нужно было зеркало, чтобы знать, чего ей недоставало. Ее темные прямые блестящие волосы до плеч легко укладывались в прическу, но в сочетании с тонкими резкими чертами лица придавали ей излишне суровый вид. Она знала это и не переживала по этому поводу — пока не оказывалась в обществе смазливых девиц. Вот тогда она чувствовала укол зависти, вспоминая о существовании коротких облегающих платьев, которым не суждено висеть в ее гардеробе.

— Эй! — услышала Элис его голос и переключила внимание на происходящее.

— Извините. Я отвлеклась.

— Судя по выражению лица, там, где ты витала, тебе не очень нравилось.

Элис покраснела и опустила взгляд на колени, где лежал деловой блокнот. Никогда не следует забывать, с какой проницательностью Виктор Темпл читает чужие мысли. Что касалось его собственных, то они у него всегда находились под замком.

— Просто думаю, что нужно будет сделать, когда приду домой, — начала импровизировать она, и он саркастически поднял брови.

— Ну что ж, жаль возвращать тебя к приземленным реалиям нашего офиса. — Виктор откинулся назад и, скрестив руки, медленно обвел ее взглядом. — Не могу себе представить, чтобы в твоей комнате не было идеального порядка, —

протянул он, что добавило краски на лице Элис,

— Там жуткий беспорядок, — заявила она категорическим тоном, не давая ему возможности возразить. — Везде валяются книги и одежда, а посуда не вымыта.

Элис опустила взгляд, чтобы скрыть бунтарский огонек в глазах. Он считает, что она предельно четкая и правильная? Уверен, что если она компетентна и собранна на работе, то остается такой же и после? «Он же ничего не знает обо мне, — подумала она, — ведь я вполне могу окунаться в безрассудную, безумную жизнь, едва выйдя из конторы».

— Я потрясен. — проговорил Виктор, удивляясь ее тону. — Ты попала под влияние Ванессы?

— Обычная неразбериха после отпуска, — ответила Элис, подавляя раздражение. — У нас

не было времени распаковать чемоданы. Почему ты не наймешь домработницу?

— Потому что это ненужная роскошь.

— Я что, недостаточно плачу тебе?

— Больше чем достаточно, — возразила Элис, пытаясь сообразить, к чему клонится их разговор. Она смотрела на Виктора из-под опущенных ресниц, пытаясь определить его настроение. — Мне даже нравится иногда убирать, — пробормотала она, в конце концов. — Великолепный отдых.

— Ты первая женщина, от которой я это слышу.

«Может, вы общаетесь не с теми женщинами», — чуть было не произнесла она вслух. Не очень-то похоже, чтобы он ценил женщин, которые хотели бы убираться у него дома. Элис подумала, что он, наверное, на милю не подпустил бы к себе подобную особу: домашняя хозяйка — это не то, что он ищет среди представительниц прекрасного пола. Он не стремится

водить уютные вечера перед телевизором, ему ны домашняя еда и маленькая леди в неизменном фартуке.

— Вы говорили, у вас появился новый клиент?

— Досье где-то здесь. — Виктор выдвинул ящик стола и пошарил внутри, хмурясь. — Куда же я его дел? Я был уверен, что сунул его в ящик.

— Может, его забрала Ребекка? — предположила Элис.

— Зачем бы ей это понадобилось? — раздраженно спросил Виктор.

— Может, затем, что она посчитала это своей обязанностью? Разборка досье входит в основные обязанности секретарши. Даже той, которая покусилась на ваше ангельское терпение.

Он захлопнул ящик и прищурил на нее глаза.

— Сарказм, Элис? — И выразительно вскинул брови. — С каких пор?

Элис ничего не ответила. Обычно она оставляла при себе колкие реплики, возникавшие в ответ. Четко выполняла свои обязанности и очень редко позволяла себе удовольствие проявлять личное отношение к работе. Но две недели на солнце что-то изменили в ней. В отеле было много молодых пар, прямо-таки виснувших друг на друге и не обращавших внимания на окружающий мир. Отель специализировался на молодоженах, проводивших в его уютных номерах медовый месяц, и в этом он был выбран ею очень недальновидно, поскольку именно там Элис впервые довелось осознать свое одиночество. Правда, Ванесса тоже не замужем, но ее жизнь неразрывно связана с мужчинами. Яркое жизнелюбие, которое она излучала, привлекало их толпами.

У Элис все было по-другому. Никто не обивал пороги ее дома, и, хотя у нее были друзья, иногда приглашавшие ее на ужин или в театр, она только сейчас, как ни странно, почувствовала отсутствие мужчины рядом с собой. Возможно, подумала она, дело в том, что перейден тридцатилетний рубеж. Время вдруг побежало быстрее. Ветерок, с ленцой шелестевший страницами календаря, явно усилился, листая их все быстрее и быстрее.

Элис улыбнулась Виктору, с деланным недоумением встретив его лукавый взгляд, и решила, что все волнения следует оставить дома или по крайней мере они должны быть заперты в ее сознании, оставаясь недоступными для всех, кроме нее самой.

— Чем же вы занимались во время отпуска? — с любопытством спросил Виктор, и Элис почувствовала прилив неприязни.

Виктор Темпл любил докапываться до сути. В течение полутора лет она позволяла ему видеть себя только с одной стороны. Правда, в первое время он задавал ей какие-то вопросы о ее частной жизни, но быстро понял, что ответы Элис не поощряют его к дальнейшим расспросам, и вскоре потерял к этому интерес.

Сейчас она по глупости показала ему отблеск другой себя, спрятанной за вежливой профессиональной улыбкой.

— Ну… как обычно, — неопределенно ответила Элис.

— Правда? И чем же?

— Вы же сами сказали: прохлаждались в бассейне и жарились на солнце.

Там, в отеле, большинство молодоженов выглядели такими юными, что годились ей в дети. А может быть, это она чувствовала себя столь усталой и серьезной, что могла бы быть их матерью. Внезапно к горлу подкатил горький комок. «Да что же это со мной?» — раздраженно вопрошала Элис собственную душу. Она не имела привычки жалеть себя и надеялась, что не сделает этого и сейчас.

— Не может быть, чтобы целых две недели вы занимались только этим.

— Еще мы несколько раз ходили на пляж. Ей хотелось каким-то образом переключить

внимание Виктора, но Элис понимала, что любая попытка такого рода лишь усилит его любопытство. Ладно, через некоторое время ему надоест вытягивать из нее информацию, и он успокоится.

— Хорошо поплавали?

— Вода была холодной.

— Ну а вечером? Что делают молодые незамужние девушки, когда отправляются в отпуск за границу? — Он усмехнулся, забавляясь ее неловкостью, и это расстроило ее еще больше.

— Думаю, вы знаете ответ и на этот вопрос, — ровным тоном проговорила Элис. — Кстати, у нас с вами много дел.

— Ах, да. — Виктор откинулся на спинку и задумчиво уставился на нее. — Ночные клубы, бары… — он сделал паузу, — секс. — Слово упало между ними, как запретный плод, и Элис залилась краской.

— Я не настолько молода. — Это было все, что она смогла придумать в качестве ответа.

— Хочешь сказать, что ты слишком стара для клубов? Или для ночных баров? Для секса? Или для всего сразу?

Элис захлопнула блокнот и в упор посмотрела на него.

— То, чем я занимаюсь в отпуске, вас не касается, мистер Темпл. Если вас так интересует, что делает в отпуске молодая незамужняя девушка, то поезжайте и посмотрите сами. Я думаю, у вас не будет недостатка в женщинах, готовых вам помочь. — Она слушала себя со стороны в смятении и расстройстве, отмечая, что Виктор спровоцировал ее на ответ, который не подобает обычному скромному сотруднику.

— Так, так, так… — Он сцепил пальцы и изучающе уставился на нее. Долгий, пронизывающий, ленивый взгляд исследователя, неприятный и приводящий в смущение. Элис впилась ногтями в блокнот, не в силах придумать, как избавиться от неловкости. — Демонстрация характера, — сообщил Виктор голосом ученого, который внезапно обнаружил у своей подопытной мыши скрытые таланты.

— Извините, — произнесла Элис, стараясь говорить как можно более естественно. Не хватает только разрыдаться ему на потеху! Просто сегодня она слишком много думала о своей жизни, и намеки Виктора на то, что она зануда, оптимизма ей не прибавили. — Может, мы перейдем к…

— О нет, не так быстро. Я заинтригован. — Виктор провел руками по волосам и снова уставился на нее. — Я только-только

находится под этой великолепной с сверкающей оболочкой.

— О, спасибо за комплимент, — пробормотала Элис.

— Я тебя оскорбил. — Раскаяния в его голосе не чувствовалось — напротив, было заметно, Виктор очень увлечен ситуацией. «Не было печали», — подумала Элис. Шеф провел две недели на нервах и сейчас решил играться на ней. Почувствовал облегчение от того, что она вернулась, и это пробудило спящее в нем доселе желание посмеяться над ней.

— Вовсе нет, — сказала она, беря себя в руки.

— Ты никогда, не рассказывала мне, что делала во время отпуска. Но в этот раз что-то произошло. Ты сама не своя. В чем дело? Встретила мужчину? — Он улыбнулся, словно мысль об этом весьма позабавила его. — Ну и как он тебе? Я почти ничего не знаю о твоей личной жизни, разве это не странно? Особенно если учесть, сколько времени ты работаешь на меня.

— Странно, — отозвалась Элис, а в ее голосе слышалось: «И я хотела бы, чтобы так оставалось и впредь».