— А ты что об этом думаешь? — Мужчина коснулся плеча Худжуна, и все остальные посмотрели в его сторону.

Гынён хотела как-нибудь разрядить обстановку, но ничего не смогла придумать.

— Хоть со стороны Гынён это и походит на бунт, но у нее всегда было свое мнение. Мы подождем, и, уверен, она нас не разочарует.

— Верно. Я едва отговорил твоего отца поджигать телестанцию. Тебе, должно быть, тяжело, Гынён, но ты должна также заботиться и о родителях. Ты же понимаешь, что у них есть только ты?

Гынён невольно сжалась от слов мужчины.

— Хочу пить. Есть ли вода? — спросила Гынён у отца.

— Кто поведет машину? Кто пил меньше меня, тот и сядет за руль, — выпалил Худжун, занимая пассажирское сиденье.

— Что ты делаешь? Разве может молодой человек вести себя так по отношению к девушке? Как долго ты продолжишь все это терпеть? — огрызнулся отец, поглядывая на Гынён.

Девушке нечего было ответить, и она лишь сжала губы.

— Сейчас я довольно терпелив, но долго не продержусь. Если не хочешь, чтобы у отца случился приступ, лучше возвращайся домой!

— Нет. Даже если бы я хотела. Мне уже заплатили, так что придется пройти весь этот путь до конца, — ответила Гынён обеспокоенным голосом.

— Если кто-то услышит, то может нехорошо подумать о твоих родителях. Хочешь выставить нас в неприглядном свете? Разве я когда-либо заставлял тебя зарабатывать?

— Папа, просто я…

У Гынён навернулись слезы. Не в силах что-либо ответить, она отвернулась к боковому зеркалу и едва заметно вытерла глаза.

— Простите. Это все моя вина, — Худжун, который до этого молча слушал их разговор, решил заступиться за девушку.

— Хорошо сказано. Я лишь пытаюсь понять, что происходит с моей дочерью.

— Ах, ну… — Худжун осознавал свою часть вины и не мог ответить.

— Пап, мы приехали, — сказала Гынён и поспешила выйти из машины, не давая что-либо сказать Худжуну.

— Посмотрим, как будет дальше. Если я увижу, что моя дочь снова страдает, то, клянусь, уничтожу телестанцию.

Гынён попыталась вытащить отца из машины, а на его крики из дома выбежала мать.

— Мама, ты еще не спишь?

Женщина помогла мужу войти в дом, а Гынён проводила их взглядом.

Худжун достал печь для приготовления рисовых лепешек с заднего сиденья машины и поставил на крыльцо.

— Спасибо за помощь, — искренне поблагодарила Гынён.

— Отсюда видно так много звезд! — Худжун заметил подавленное состояние девушки и хотел ее подбодрить.

Мужчина смотрел на звездное небо и словно видел его впервые.

— Я прогрела комнату на первом этаже, — послышался голос из главной спальни.

Гынён указала Худжуну на его комнату.

— Кажется, тут достаточно тепло. Спокойной ночи, — еле слышно произнесла девушка и отправилась в свою.

Закутанный в одеяло Худжун рассматривал комнату, больше похожую на склад. Ветер стучал в окна, и мужчина каждый раз вздрагивал.

— Чтобы еще раз… — с усталым видом покачал головой Худжун.

Затем он услышал легкие и осторожные шаги за окном.

Мужчина быстро надел пальто и вышел на улицу. Как он и ожидал, это была Гынён. Девушка сидела на деревянных перилах рядом с домом и внимательно смотрела в ночное небо.

— Что ты делаешь? Тебе не холодно? — Худжун подошел и сел рядом.

— Не спится? — равнодушно спросила Гынён, глядя на угрюмого мужчину.

— Шум от окон похож на рев динозавра, я не смог уснуть, — проворчал Худжун и засунул руки в карманы пальто.

— Мне нравится этот звук, — мягко улыбнулась девушка.

— Нравится… Но ты тоже не спишь.

— Завтра нужно выехать пораньше. А сейчас мне хочется подольше полюбоваться звездным небом, — тихо ответила Гынён, откинув голову назад.

Худжун тоже смотрел в темную высь, где попеременно мерцали яркие звезды.

— Почему ты не сердишься на меня? — спросила девушка.

Певец вопросительно посмотрел на нее. Гынён легонько постукивала ногой.

— Тогда, на встрече с журналом, ты сильно на меня разозлился.

— Я сержусь, — сказал Худжун, сжимая и разжимая забинтованную руку. — Ты тоже злилась на меня за то, что тебя уволили. Честно говоря, я не хотел быть резким. Просто я такой. — Худжун опустил взгляд. — Мне давно хотелось с кем-нибудь вот так поговорить. — Худжун стал постукивать ногой по земле, повторяя за Гынён. — Люди всегда снисходительно относились к парню, который даже свою возлюбленную не смог защитить. Я заслуживаю хорошей трепки, не думаешь? — спокойно сказал певец.

Девушка внимательно смотрела на него. Она не ожидала настолько искреннего разговора. Гынён думала, что Худжун и дальше будет хранить все в себе.

— Раньше меня переполняла уверенность и мне казалось, я смогу всего добиться. Но в итоге меня просто выкинули, как ненужный мусор. — Гынён слегка улыбнулась, мужчина улыбнулся в ответ и покачал головой.

— Даже если ты говоришь об этом, все равно тяжело.

Долгий вздох заменил все остальные его слова и унес их в прохладное ночное небо. Как далеко улетел этот вздох? Гынён смотрела на то, как пар изо рта поднимается ввысь.

— Ты была когда-нибудь на Аляске? — внезапно спросил Худжун.

— На Аляске?

Немногочисленные ассоциации Гынён с этим местом — пьющие кока-колу медведи и разгуливающие по тропинкам северные олени, которых не принял под свое крыло Санта-Клаус. Девушка задумалась: не живут ли там люди в иглу?

Худжун продолжал смотреть на небо. Казалось, он мыслями был совсем далеко отсюда.

— Ты знаешь мое настоящее имя, верно? — мягко спросил он.

Гынён кивнула:

— Бэнни.

— Меня так звали, когда я жил там.

— Правда? — Девушка была удивлена.

Все это время она думала, что Худжун жил в другой части Америки. Мужчина сделал загадочно-игривое лицо.

— Даже Джихян этого не знает.

— Почему?

Девушка вспомнила, что Джихян сказал ей однажды: «Худжун не любит вспоминать прошлое». Ему казалось, подобные разговоры неприятны певцу.

— Не о чем особо рассказывать, на самом деле.

— Но почему ты вдруг решил поделиться этим со мной? Я особенная?

На сарказм Гынён Худжун лишь рассмеялся.

— Моя родная страна — Корея, но у меня сохранилось мало детских фотографий. Честно сказать, почти все снимки со мной были сделаны после того, как я стал знаменитостью. — Он грустно улыбнулся и посмотрел на Гынён, но девушка не ответила. — Жизнь была нелегкой, даже не возникало желания делать фотографии на память, — холодно добавил Худжун. Затем он выдохнул теплый воздух изо рта, и облачко поднялось вверх. Словно прервал разговор, чтобы собраться с мыслями. — После окончания средней школы я переехал в Корею. Тогда Аляска казалась мне чужой. А мама осталась там.

Во время рассказа Худжуна Гынён то смотрела на мужчину, то снова вглядывалась в ночное небо. Было удивительно слышать о деталях жизни певца, которые не знает даже Джихян. Теперь она узнала его немного лучше и Худжун показался ей неплохим человеком. Неужели Гынён начинает привязываться к нему?

— В Корее я почувствовал себя своим, но моя мама отказалась переезжать. Для нее это был бы возврат к прошлому. Мама не хотела больше быть несчастной.

— Она считала тебя своим несчастьем? — осторожно спросила девушка.

— Думаю, мама просто пыталась убежать от проблем. Я точно не знаю подробностей. Так случилось, что она дважды была замужем и оба раза оказались неудачными. Поддержки мама ни от кого не получала. — Худжун нахмурился и снова посмотрел на небо, делая вид, что не замечает грустного взгляда Гынён. — Разве в этом есть смысл? Даже если родителю тяжело, но из-за его выбора страдает ребенок, то не должен ли он подумать и о его чувствах? Почему мама была такая упрямая? Даже сбежала в чужую страну! — Худжун разозлился.

— Посмотри на это от лица своей матери. У нас только одна жизнь, и мы делаем все возможное, чтобы избежать сожалений. Нужно постараться принимать решения другого человека, — сказала Гынён, и Худжун взглянул на девушку. — Это был ее выбор. Так же, как ты решил уехать оттуда, твоя мать решила остаться. Я уважаю тебя, ведь ты пытался сделать свою жизнь лучше. Но почему сейчас ты все еще держишь обиду на нее? Ты ведь достаточно самостоятельный и сам можешь принимать решения.

Конец ознакомительного фрагмента